Социальные и психологические факторы

Клиническая перспектива. Меди­ки обычно описывают два вида сексуального насилия над детьми: кровосмешение и педо­филия (половое влечение к детям). Особое внимание профессиональных социальных

работников привлечено к семьям, где имело место кровосмешение.

Кровосмешение во многих случаях явля­ется сексуальным выражением несексуаль­ных потребностей, таких, как самоутвержде­ние посредством сексуального контакта с неугрожающим партнером. Традиционные взгляды на кровосмешение все чаще подвер­гаются сомнению из-за отсутствия реальных подтверждений. Например, представление о том, что сексуальное насилие над детьми — сексуальное выражение несексуальных по­требностей, во многом изменяется даже среди тех, кто признает, что сексуальные взаимоот­ношения содержат несексуальные элементы. Важнее, что психологические определения сексуальных действий свидетельствуют: дети являются источником возбуждения. Есть данные, что по крайней мере 44% виновных в кровосмешении мужчин совершают до­машнее насилие над собственными детьми.

Результаты указывают на наличие общих характерных особенностей у лиц, виновных в кровосмешении. Во многих случаях это люди, находящиеся в подчиненном положении; прошлое их семей характеризуется конфлик­тами, разрушением, заброшенностью, наси­лием и эксплуатацией. Некоторые взрослые, имеющие половые сношения с детьми, сами были изнасилованы в детском возрасте. В то же время другие никогда не подвергались сек­суальному насилию.

Исследования позволяют установить, что имеются следующие виды насилия, когда взрослые имеют половое сношение: 1) только со своими собственными детьми, 2) с не состоящими в родстве, но хорошо им знако­мыми детьми, 3) с любым ребенком. Во всех случаях важно выявить совокупность соци­альных и психологических факторов, став­ших причиной сексуального влечения взрос­лого к детям.

Влияние сексуального насилия. Сексуальное преследование детей — предмет обсуждения в общественных и профессио­нальных организациях. Социальные работ­ники наблюдают отклонения и болезни в свя­зи с сексуальным насилием над детьми и предлагают их лечение. Не на всех жертвах ярко сказались последствия сексуального насилия. В то же время изнасилованные пациенты могут проявлять целый ряд симптомов: подавленность, маниакальный синдром, затруднения в учебе, половую за­торможенность, припадки истерии, страх, кошмары, демонстративное самоуничижаю­щее поведение и даже попытки самоубийст­ва. Кроме того, они могут высказывать сома-

СЕКСУАЛЬНОЕ НАСИЛИЕ НАД ДЕТЬМИ

52

тические жалобы (на головную боль, боль в животе).

Взрослые, ставшие жертвами насилия в детском возрасте, также сохраняют воспоми­нания, связанные с прошлым, которые выражаются в их заниженной самооценке, депрессии, трудностях в личных взаимоотно­шениях (такие, как недоверие по отношению к мужчинам), а также в сексуальных пробле­мах, алкоголизме, применении наркотиков.

Имеющиеся данные о влиянии сексуаль­ного насилия указывают, что, однако, не всем детям такое насилие надолго наносит вред. Особое внимание социальные работники дол­жны обратить на физическое и психическое состояние жертв насилия. Очень важны пер­вые встречи с детьми, подвергшимися сек­суальному насилию, и взрослыми, которые стали жертвами насилия в детстве.

Современные дебаты

Профессионалы, имеющие дело с сексу­альным насилием, затрачивают массу энер­гии на дискуссии о роли судебного преследо­вания и лечения. Противники участия правовой системы в решении указанной про­блемы считают, что при рассмотрении случа­ев сексуального насилия персонал системы правосудия проявляет некомпетентность и равнодушие. Они сравнивают меры, прини­маемые системой правосудия, с наказаниями за проступки психически нездоровых людей и ощущают дискомфорт, работая с пациента­ми, которых могут передать правовой систе­ме.

Другие социальные работники считают, что многие случаи сексуального насилия над детьми требуют вмешательства правовой си­стемы, в том числе для того, чтобы пршгудить насильников к лечению. Они признают, что социальная работа не в состоянии обеспечить условия, при которых детей не будут принуж­дать изменять свои прежние показания о том, как они стали жертвами сексуального наси­лия или повторного насилия. Из-за катастро­фического увеличения числа случаев сексу­ального насилия над детьми это стало первостепенной задачей, которую и пытают­ся решить многие социальные работники.

Серьезные разногласия связаны с вопро­сом, является ли сексуальное насилие про­блемой психического здоровья без сексуаль­ных показателей или, хотя бы частично, сексуальной проблемой. Эти дебаты имеют важное значение для определения побуди­тельных мотивов взрослых, совершающих сексуальное насилие над детьми, следова­тельно, для успешного лечения.

Несмотря на улучшение раскрываемости случаев насилий над детьми, возрастает и количество неустановленных случаев подо­бных действий. Неясно, происходит ли это из-за перегруженности агентств по охране детства или же из-за увеличения числа лож­ных сообщений о сексуальном насилии над детьми и других причин. Однако ясно, что общественные и профессиональные круги столкнулись с широко распространенными фактами, приводимыми в печати, о лжи де­тей по поводу преследования их с целью сек­суального насилия. Из-за отсутствия какого-либо анализа данных о ложных сообщениях детей, подвергшихся преследованиям, эта проблема все больше обостряется. Между тем клинический опыт подтверждает, что только незначительное число детей лжесвидетельст­вуют о преследовании.

Социальные работники должны убедить пациентов и население, что действия право­вой системы не направлены на привлечение к ответственности предполагаемого насильни­ка, если его вина не доказана, а непривлече­ние к ответственности не означает, что заяв­ления детей являются ложными. Скорее, эти действия означают, что правовые критерии для принятия решения о привлечении и су­дебной ответственности недостаточно удов­летворительны. Однако под влиянием таких случаев формируется неблагоприятная обще­ственная реакция на сообщения детей. Соци­альные работники могут сыграть важную роль в управлении такого рода реакцией, с тем чтобы не причинить вреда детям.

Клиническая практика в области сексу­ального насилия над детьми настолько нова, что пока не существует каких-либо регламен­тирующих норм. До настоящего времени не установлены качественные показатели для специалистов относительно того, в какой об­ласти они должны совершенствоваться, ка­кие профессиональные навыки в лечебной практике им необходимы, какой уровень ква­лификации им потребуется.

Клиническая практика в случаях сексу­ального насилия имеет много общего с други­ми видами клинической работы; основными проблемами здесь являются нарушения зако­на, риск насилия и, подобные уголовно наказуемые деяния. Они восходят к таким профессиональным проблемам, как конфи­денциальность и правовая ответственность за незащищенных, легко уязвимых пациентов. Существует много теорий, на которых бази­руется клиническая практика, но нет квали­фикационных стандартов, идентифицирую­щих профессионализм и профессиональные

53

СЕКСУАЛЬНОЕ НАСИЛИЕ: СЛУЖБЫ СОЦИАЛЬНОЙ ПОМОЩИ

навыки, столь необходимые для предотвра­щения доступа к пациентам мало подготов­ленных и не имеющих достаточного опыта специалистов. Целесообразно начать разра­ботку необходимых стандартов, которые по­могли бы защитить пациентов и профессию от вмешательства некомпетентных лиц.

Роль социальной работы

Поскольку по роду своей деятельности со­циальным работникам приходится общаться с детьми, испытавшими сексуальное наси­лие, или со взрослыми, на долю которых вы­пало стать жертвами насилия в детстве, и по­скольку социальная работа занимает важное место во взаимоотношениях личности и окру­жающей среды, социальным работникам предоставлена уникальная возможность иг­рать жизненно важную для пациентов роль при решении проблемы сексуального наси­лия над детьми.

Предстоит решение следующих задач: идентификация случая; исходная оценка и констатация кризиса; обращение к агентст­вам, занимающимся проблемами сексуаль­ного насилия над детьми, включая медицин­ское обслуживание; социальная и психиатрическая помощь; защита интересов каждого отдельного пациента; совершенство­вание процедур и политики для эффективной работы всех систем в интересах пациентов; оказание непосредственной помощи.

В эту деятельность необходимо включить целый ряд социальных служб, которые могли бы повлиять на улучшение общей ситуации и оказать необходимую помощь жертвам наси­лия. Например, помочь взрослым членам семьи обеспечить защиту детей, а не перспек­тиву жить с кормильцем семьи, совершаю­щим сексуальное насилие над детьми. В то же нремя указанные службы должны распола­гать убежищами, необходимыми в критиче­ских ситуациях. Они должны обучать навы­кам общения с детьми, подвергшимися насилию, а также с лицами, виновными в этом. Важной функцией является помещение детей в учреждения, где им не будет угрожать сексуальное преследование, и т. п.

Наблюдаемый сегодня взрыв сексуально­го насилия подтверждает, что деятельность в этой сфере остается весьма ответственной ча­стью социальной работы.

Джон Р. Конт

См. также: Дети, страдающие от плохого обращения; Сексуальное насилие: служ­бы социальной помощи; Социальная за­щита детей.

'Berliner L., Stevens D. (1982). Clinical Issues in Child Sexual Assault.— Journal of Social Work and Human Sexuality, 1 (1/2), 93—108. • Conte J. R., Berliner L. (1981). Sexual Abuse of Children: Implications for Practice.— Social Casework, 62(10), 601 —606. • Finkelhor D. (1979a). What's Wrong With Sex Between Adults and Children?— American Journal of Orthopsychiatry, 49(4), 692—697. • Russel D. E.H. (1984). Sexual Exploitation: Rape, Child Sexual Abuse and Work Harassment. Beverly Hills, Calif.: Sage Publica­tions. • «Sexual Assault Center* (1984). Statistics. Seattle, Wash.: Author.

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться: