Европейский суд по правам человека о праве на доступ к правосудию (ст. 6 Европейской конвенции). Практика Конституционного суда РФ.

Статья 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и доступ к правосудию Понятие «право на доступ к правосудию» еще не получило своего распространения в национальном законодательстве боль- шинства европейских государств. Такое право не закреплено в международных договорах как аксиома, так как национальные законодательства не содержат норм о праве на доступ к правосу- дию, а используют иные правовые формулировки. И тем не менее о наличии такого права и необходимости его защиты говорит практика Европейского Суда по правам человека, который считает право доступа к правосудию особым и неотъемлемым аспектом права на судебную защиту. Кроме того, нарушения прав человека при осуществлении правосудия позволяют говорить о том, что в большинстве случаев нарушается именно право на доступ к суду, поскольку до сих пор практически во всех странах Совета Евро- пы не все граждане и не при любых обстоятельствах имеют ре- альную возможность защищать свои права в суде. Ограничения такого рода могут быть специально установлены национальным законом либо, наоборот, являться следствием про- бела, неурегулированности вопроса и сложившейся правоприме- нительной практики конкретного государства. Такая ситуация возникает, когда законодательство не способно охватить весь спектр проблем нарушения прав, например, пожилых людей и других наиболее уязвимых категорий лиц.Можно вспомнить проблемы, существующие в сфере доступа к правосудию в России: узкие коридоры, высокие лестницы, от- сутствие пандусов в зданиях судов, цены на юридическую по- мощь, доступные не для всех граждан, закрепленная процессу- альным законодательством невозможность обжалования некото- рых категорий определений суда; отчетные периоды в канцеля- риях, когда от граждан не принимаются заявления, а в случае пропуска срока по этому основанию нет никакой гарантии его восстановления1. Как показывает практика, для эффективной за- щиты права на доступ к правосудию национальные средства ока- зываются явно недостаточными. Международные и европейские нормы защиты права на доступ к правосудию необходимо мак- симально использовать как раз для того, чтобы изменить суще- ствующую правоприменительную практику и внутреннее зако- нодательство, создающие препятствия гражданам в судебной за- щите своих прав. В статье 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод право на доступ к правосудию специально не упоминается, однако Европейский Суд признал это право «неотъ- емлемым элементом статьи 6 Конвенции». Таким образом, ст. 6 не только содержит процессуальные гарантии в отношении судебной процедуры, но дает право лицу на саму судебную процедуру — право доступа к суду. Статья 6 Европейской конвенции провозглашает: 1. Каждый человек имеет право при определении его граждан- ских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголов- ного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публич- ное разбирательство дела в разумный срок независимым и бес- пристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, пресса и публика могут не до- пускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности, а также когда того требуют инте- ресы несовершеннолетних лиц, или для защиты частной жизни сторон, или в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необ- ходимо при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия. 2. Каждый человек, обвиняемый в совершении уголовного преступления, считается невиновным, до тех пор, пока его ви- новность не будет установлена законным порядком. 3. Каждый человек, обвиняемый в совершении уголовного преступления, имеет как минимум следующие права: a) быть незамедлительно и подробно уведомленным на понят- ном ему языке о характере и основании предъявленного ему об- винения; b) иметь достаточное время и возможности для подготовки своей зашиты; c) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, если у него нет достаточных средств для оплаты услуг защитника, иметь назначенного ему защитника бес- платно, когда того требуют интересы правосудия; d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него; е) пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке. Практика Европейского Суда по правам человека свидетель- ствует, что если у лица нет права доступа к суду, то и право на справедливое судебное разбирательство бессмысленно. Пункт 1 ст. 6 Европейской конвенции свидетельствует о праве на справед- ливое публичное слушание дела, оставляя неопределенным, су- ществует ли данное право только по тем делам, где уже началась судебная процедура, или подразумевает право на такую судебную защиту. В деле Colder v. UK Европейский Суд установил, что ст. 6 Европейской конвенции должна толковаться в свете двух правовых принципов: принципа возможности предъявления гражданского иска в суде; принципа запрещения отказывать в осуществлении правосудия. Право на доступ к суду, таким образом, представляет собой неотъемлемый элемент, установленный ст. 6 Европейской кон- венции, но это не является расширительным толкованием самой Конвенции, налагающим на государство новые обязательства. Право на доступ к суду основано на толковании п. 1 ст. 6 Евро- пейской конвенции и вытекает из контекста статьи, отвечает це- лям Конвенции и общим принципам права, признанным цивили- зованными народами. Европейский Суд по правам человека установил, что одновре- менно со ст. 6 Европейской конвенции, как правило, имеет место нарушение ст. 13, которая гарантирует право на эффективные средства правовой защиты. Вместе с тем ст. 6 имеет гораздо большее значение, в отличие от ст. 13, так как подразумевает пра- во обращения в суд и применима ко всему спектру гражданских прав, защищаемых Европейской конвенцией. С другой стороны, ст. 13 Европейской конвенции остается важной для категории дел о нарушениях прав человека, которые не являются «граждански- ми правами» по смыслу ст. 6 Европейской конвенции. Анализируя судебную практику Европейского Суда, можно подчеркнуть, что право на доступ к правосудию означает, что ли- цо не только имеет право на рассмотрение его дела независимым и беспристрастным судом для определения его прав или обязан- ностей и не только право надлежащим образом представлять свое дело, но и право на то, чтобы такой независимый и беспристраст- ный суд существовал в государстве, иначе право на доступ к суду не было бы защищено юридически. Еще раз подчеркнем, что «право на доступ к правосудию» — очень широкое понятие. Право на доступ к правосудию гарантиру- ется каждому человеку через обращение к независимому и беспри- страстному суду и справедливое законное судебное разбиратель- ство в тех случаях, когда нарушены личная неприкосновенность или право собственности. К сожалению, даже в странах с развитой западной демократией существует множество препятствий к тако- му доступу, включая высокие расходы на судебное разбиратель- ство, чрезмерно сложные правила судопроизводства, неэффектив- ные механизмы контроля за соблюдением закона, коррупцию и пр. Право на возбуждение судебной процедуры Вопросы права на доступ к суду через возбуждение судебной процедуры детально были рассмотрены Европейским Судом в делах Kampbell v. UK, Fillis v. Greece, Golder v. UK. По делу Fillis v. Greece установлено: у гражданина Филлиса, работавшего инженером-консультантом, возникли разногласия по поводу суммы вознаграж- дения за выполненные им работы по заключенным с тремя фирмами договорам. Гражданин Филлис обратился в Техническую палату, которая в соответствии с греческим законодательством обладала исключительным правом возбуждения исков в суде о взыскании причитающейся инженерам оплаты труда, с ходатай- ством о возбуждении иска против фирмы А. Палата возбудила несколько исков от имени гражданина Филлиса в суде, но для дальнейшего продвижения дела потребовала от него предварительной упла- 36 ты предусмотренного законом сбора и предоставления банковской гарантии покрытия затрат противной стороны, так как считала перспективы успеха по этим искам слабыми. Между гражданином Филлисом и Палатой возникло мно- жество споров по вопросам ведения его дела в суде, связанных с намерением Палаты добиваться исключительно декларативного решения, ее отказом оспари- вать возражения фирмы А., затянутостью судебного разбирательства. Против двух других фирм, В. и С., Филлис попробовал сам возбудить судеб- ную процедуру, но его иски не были приняты, поскольку согласно греческому законодательству только Палата уполномочена возбуждать иски по взысканию платежей, соответствующие права инженера переданы ей. Европейский Суд по данному делу сделал следующие выводы: 1) право на обращение в суд (т. е. право на возбуждение исков в судах по гражданским делам) составляет один из аспектов во- площенного в п. 1 ст. 6 Европейской конвенции права на разбира- тельство дела судом. Это право не абсолютно и может подвер- гаться ограничениям, так как нуждается в регулировании со сто- роны государства; 2) такие ограничения не должны умалять право лица на обра- щение в суд таким образом и до такой степени, чтобы наносить ущерб самой сути этого права. По этим основаниям Европейский Суд решил, что, поскольку гражданин Филлис не мог прямо возбуждать дело по взысканию причитающихся ему платежей, был нанесен ущерб самой сущно- сти его права на обращение в суд. Так как это не могло быть воз- мещено никаким иным средством правовой защиты, доступным в рамках греческого законодательства, было допущено нарушение ст. 6 Европейской конвенции. Юридическая помощь по гражданским и уголовным делам Вопрос о предоставлении юридической помощи тесно связан с вопросом доступа к суду. Основным прецедентным решением, активно использующимся в национальных судебных процессах, является дело Airey v. Ireland. По данному делу Европейский Суд рассматривал вопрос нарушения права на доступ к суду в связи с недоступностью юридической помощи по гражданскому делу. Госпожа Эйри пыталась добиться в судебном порядке раздельного прожива- ния со своим мужем, поскольку в Ирландии в то время расторжение брака путем развода было невозможно. Она консультировалась с юристами, но не нашла никого, кто бы согласился представлять ее интересы. Бесплатная правовая по- мощь по такого рода делам не предоставлялась, а у госпожи Эйри не было до- статочно средств, чтобы самой оплатить стоимость услуг адвоката. В то же время специалист в области семейного права Ирландии А. Дж. Шат- тер указал, что Высокий Суд, в котором слушалось дело, является наименее доступным в системе правосудия не только потому, что «оплата за представи- тельство в нем очень велика», но и в силу того, что «процедура обращения с исками очень сложная», в частности, как раз по искам о раздельном проживании супругов. В таком процессе, который затрагивает деликатные вопросы, требуют- ся доказательства супружеской измены, другие свидетельства интимных отно- шений или, как в этом случае, фактов жестокости, для установления которых придется обращаться к экспертам, искать свидетелей, которые должны быть вызваны в суд и допрошены. Европейский Суд указал, что «Конвенция направлена на то, чтобы гаранти- ровать не теоретические и иллюзорные права, а права эффективные и осуще- ствимые на практике. В особенности это относится к праву доступа к правосу- дию, которое развивается в право на справедливое судебное разбирательство. Поэтому надлежит установить, будет ли обращение госпожи Эйри в Высокий Суд без помощи адвоката эффективным, сможет ли она правильно и убедитель- но представить свое дело». В данном деле Европейский Суд счел нереальным, чтобы человек, который находился в таком же положении, как госпожа Эйри, мог эффективно самостоя- тельно вести собственное дело. Эта точка зрения подтверждается статистикой, что заявители всегда были представлены адвокатом во всех без исключения 255 судебных процессах о раздельном проживании супругов в Ирландии в пери- од с января 1972 по декабрь 1978 года. Европейский Суд посчитал, что процедура обращения в суд не дает заявите- лю эффективного права доступа, а потому не представляет собой внутреннего средства защиты нарушенного права. Тем самым Суд признал в отношении гос- пожи Эйри нарушение права на доступ к правосудию, гарантированного ст. 6 Европейской конвенции. В этом же деле было установлено, что ст. 6 Европейской кон- венции требует предоставления правовой помощи только тогда, когда помощь юриста необходима для обеспечения реального до- ступа к правосудию, либо по причине того, что по определенным категориям дел юридическое представительство является обяза- тельным по внутреннему законодательству государств- участников, или в силу сложности процесса. Вопрос о предоставлении юридической помощи был пере- осмыслен в деле Andronicou a. Constantinou v. Greece. Европей- ский Суд подчеркнул, что, в то время как ст. 6 Европейской кон- венции гарантирует эффективность права доступа к правосудию при установлении гражданских прав и обязанностей, она остав- ляет государствам право выбора тех средств, которыми будет до- стигнута эта цель. Предоставление правовой помощи — лишь одно из средств, но есть и другие, например упрощение процесса. Еще в середине 60-х годов XX в. Европейская комиссия уста- новила, что юридическое представительство в судах по защите 38 интеллектуальной собственности не является необходимым, по- скольку эти процедуры ведутся в особой профессиональной сфе- ре, без перегруженности формальностями. Помимо предоставле- ния юридической помощи, в контексте ст. 6 Европейской конвен- ции, может возникнуть вопрос об отказе в предоставлении юри- дической помощи по гражданским делам, которые не имеют шан- са на успех, но только если отказ не является произвольным и ес- ли лицо может добиться возбуждения судебного процесса други- ми средствами. По мнению Европейской комиссии, очевидно, что идея юридической помощи может работать эффективно в услови- ях недостатка денежных средств. Европейский Суд по правам человека предъявляет к юридиче- ской помощи по уголовным делам ряд серьезных требований, по- скольку юридическая помощь по уголовным делам имеет некото- рую специфику. Во-первых, потому, что во многих странах суще- ствует система бесплатной юридической помощи по уголовным делам, которая, к сожалению, не всегда соответствует междуна- родным стандартам. Во-вторых, предоставление бесплатной юридической помощи не исключает обязанности позже оплатить ее стоимость, при условии, что она должна быть бесплатной во время судебного разбирательства и до того времени, пока заяви- тель будет в состоянии оплатить ее. В деле Croissant v. Germany было установлено, что правовая практика Гер- мании, согласно которой подсудимого могут обязать оплатить стоимость услуг после рассмотрения дела судом, как таковая не является нарушением Европей- ской конвенции, и последующее возмещение стоимости услуг адвоката при необходимости, если размер возмещения не слишком велик, также не несет в себе нарушения. В соответствии с заключением Европейской комиссии правовая проблема возникает только в том случае, если данное обязательство принужда- ют исполнить, не учитывая финансового положения лица. Итак, финансовые возможности заявителя оспариваются ред- ко. В деле Pakkeli v. Germany, в котором правительство ФРГ оспа- ривало финансовую несостоятельность заявителя во время пода- чи апелляционной жалобы, Европейский Суд удовлетворил тре- бования заявителя, основываясь на документах, представленных им. Что касается интересов самого правосудия, то практически не требуется доказательств того, что юридическая помощь способна изменить ход процесса в случае ее предоставления. Вместе с тем оказание юридической помощи следует отличать от представи- тельства в интересах правосудия, когда еще до суда, в частности при ознакомлении с материалами по делу, требуется адвокатская оценка доказательств. 39 При решении вопроса, требуют ли интересы правосудия предоставления юридической помощи, Европейский Суд обраща- ет внимание на общественную опасность преступления, на воз- можный приговор и сложность дела. Например, в деле Quaranta v Switzerland, где не было проблем в установле- нии фактов, Европейский Суд пришел к выводу, что вопрос, касающийся при- нимаемых мер, связан с личностью заявителя, его иностранным происхождени- ем, с его криминальным прошлым, которые в большей степени повлияли на приговор. Европейский Суд признал, что в условиях совершенного преступле- ния, связанного с мелким оборотом наркотиков, и грозящего восемнадцатью месяцами лишения свободы, заявитель был не в состоянии адекватно представ- лять свои интересы. С другой стороны, правило подачи апелляционной жалобы на обвинение и (или) приговор, касающееся установления уголовно- го обвинения и гарантий пп. 1 и 3 ст. 6 Европейской конвенции, продолжает действовать, хотя сама апелляционная жалоба будет зависеть от природы и объема апелляционного и кассационного производства, с учетом полномочий суда и способа защиты инте- ресов заявителя. Апелляционные процедуры в разных государствах могут су- щественно различаться. Например, процедура рассмотрения письменной апелляционной жалобы может не требовать специа- лизированной юридической помощи. В деле Monell and Morris v. UK заявителям была предоставлена правовая по- мощь в суде первой инстанции и возможность подачи письменной апелляцион- ной жалобы. Суд посчитал, что они были в состоянии представлять свои интере- сы в апелляционном производстве, а интересы правосудия обеспечивались мне- нием адвоката о том, что оснований для подачи апелляционной жалобы не было. В шотландской системе, где существует только общее право подачи апелляционной жалобы, заявители присутствуют лично в судебных процедурах, в которых участвует прокурор. Европей- ский Суд установил, что такая правовая процедура для соблюде- ния законности требует предоставления юридической помощи. Так, в деле Grander v. UK перед судом выступал генеральный солиситор (Solicitor General for England and Wales), один из юристов Короны и заместитель Генерального атторнея. В решении суда заявитель не мог играть большую роль. В деле Pakkeli v. Germany или в деле Pham Hoang v. France, где иностранному заявителю, осужденному к штрафу в несколько миллионов франков за соверше- ние преступления, связанного с оборотом наркотиков, было отказано в предо- ставлении юридической помощи в кассационном производстве, Европейский Суд однозначно усмотрел нарушение Конвенции, поскольку заявители были не в состоянии отвечать на вопросы суда и содействовать глубокому изучению дела. 40 Все последующие решения Европейского Суда в этой сфере показали, что требование предоставления помощи в апелляцион- ной инстанции не будет оказывать влияния на интересы правосу- дия, когда есть реальная угроза приговора. В этих делах заявите- ли самостоятельно излагали со знанием дела аргументы от своего имени. Поскольку вопроса об установлении факта уже не возни- кало, предоставление юридической помощи в таких случаях не требовалось. В делах с обязательным участием защитника органы правосудия обязаны назначить адвоката для осужденного, но нет четких пра- вил, кого необходимо назначить. Фактически не имеет значения, в какой сфере специализируется адвокат, какова его практика или опыт. В любом случае назначенный адвокат пользуется свободой действий. В связи с этим неудивительно, что качество услуг назна- чаемых защитников часто оказывается неудовлетворительным. В 1996 году Институт конституционной и законодательной по- литики Венгрии проводил мониторинг в тюрьмах страны с целью проанализировать эффективность работы бесплатных адвокатов. В мониторинге участвовали 400 человек, из них 60% во время суда были представлены бесплатными адвокатами, остальные нанимали защитников самостоятельно. Результаты показали, что только 20% опрошенных смогли связаться со своими адвокатами сразу же после задержания. Из этих 20% только 5,2% получали услуги защитника бесплатно. В целом около 44% осужденных, пользовавшихся бесплатными услугами адвоката, отметили, что во время следствия адвокат их интересов еще не представлял, в то время как 8% опрошенных, имеющих платных адвокатов, к этому времени уже встречались и работали с ними. Отсутствие информации относительно функционирования назначенных адвокатов — одно из главных препятствий на пути реформирования системы юридической помощи. Недостаточная статистическая информация затрудняет процесс установления сложности доступа к правосудию в современных условиях. Стра- ны Центральной и Восточной Европы постоянно собирают по- добную неофициальную статистическую информацию о количе- стве адвокатов ex officio и качестве оказываемых ими услуг. Счи- тается, что правовые системы стран Центральной и Восточной Европы не обеспечивают своим гражданам адекватного доступа к юридическим услугам. Обязательное предоставление бесплатного защитника обычно ограничено некоторыми категориями дел и не основывается на финансовом статусе подсудимого. Большинство 41 лиц, чьи дела не подпадают под категорию дел, требующих обяза- тельного участия защитника, не имеют права на бесплатную юридическую помощь, хотя этим подсудимым грозит серьезное тюремное наказание. Как показывает практика Европейского Суда, назначение адво- ката для осуществления юридической помощи не означает вы- полнение государством всех своих обязательств, поскольку предоставляемая юридическая помощь должна быть эффектив- ной, а если власти замечают, что назначенный адвокат не в состо- янии исполнять свои обязанности, он должен быть заменен. Например, дело Artico v. Italy, где адвокат отказался от представления инте- ресов клиента в силу иных обязанностей, которые у него существуют, а власти не стали искать ему замену. При назначении адвоката для эффективного участия в процес- се может возникнуть проблема (как это случилось в деле Goddi v. Italy), когда суд не проинформировал адвоката о слушании дела, а адвокат, назначенный в качестве замены, ничего не знал ни о клиенте, ни о его деле. Неэффективность защиты осужденного была признана Евро- пейским Судом и в деле Biondo v. Italy, где адвокат не явился в апелляционный процесс, когда интересы правосудия требовали его присутствия для дачи ответов на вопросы прокурора и расши- рения оснований апелляционной жалобы. Кроме того, некомпе- тентность адвоката может поставить под сомнение эффектив- ность представительства, когда оно влияет на позицию защиты. В деле Daud v. Portugal представленные адвокатом основания для апелляционного производства в Верховном Суде Португалии были недостаточны и не содержали ссылок на допущенные нару- шения. Суд большинством голосов признал нарушение п. 3 ст. 6 Европейской конвенции, ссылаясь на грубость допущенной адво- катской ошибки, результатом которой стало нарушение сроков для обращения в Верховный Суд страны, а поскольку заявитель был иностранцем, суды государства тем более обязаны были предоста- вить ему эффективную юридическую помощь. Вместе с тем согласно практике Европейского Суда не всегда государство отвечает за ошибки, допущенные адвокатом, как, например, в деле Artiko v. Italy. Поведение защиты — это дело адвоката и его подзащитного, а компетентные власти обязаны вмешаться в случае, если допущенные ошибки при оказании юридической помощи значительны или привлекли к себе внима- ние иным способом. 42 Так, в деле Kamazinsky v. Austria заявитель жаловался суду на непродолжи- тельность визитов адвоката, что его не проинформировали обо всех доказатель- ствах обвинения, в ходе слушания адвокат не протестовал, не составлял пись- менные заявления и т. д. Европейский Суд посчитал, что суд следит за процессом в целом, а факт того, что адвокат иногда действует не так, как полагает подзащитный, не означает, что предоставленная юридическая помощь не соответствует европейским стандартам. Европейский Суд отрицательно относится к тем обвиняемым, которые отказываются от своего адвоката во время процесса. В случае, когда подсудимый меняет большое количество адвока- тов, возможно, проблема состоит в его собственном поведении, и национальный суд может обоснованно принять такое поведение за затягивание процесса. Тем не менее для принятия жалобы в Европейский Суд требуется наличие грубой или очевидной ошибки со стороны адвоката, серьезных расхождений в вопросе тактики защиты, чтобы органы, учрежденные Европейской кон- венцией, смогли наложить обязательство на компетентные органы заменить адвоката или признать нарушение Конвенции в случае отказа от замены адвоката со стороны государства. Ограничения права на доступ к суду Право на доступ к правосудию по смыслу Европейской кон- венции не является абсолютным, и установленные государством ограничения могут иметь место в целях защиты конституционно- го строя и защиты интересов правосудия. Однако основное тре- бование в данной сфере означает, что ограничения не должны лишать лицо самой сущности права обратиться в суд и добиться эффективной защиты. Выработанные практикой Европейского Суда принципы до- ступа к правосудию состоят в следующем: 1) по своей природе право на доступ к правосудию требует та- кого регулирования со стороны государства, которое может ме- няться в соответствии с нуждами и возможностями общества и индивида; 2) для государств-участников предусматривается некоторая степень усмотрения, но окончательное решение относительно соблюдения требований Европейской конвенции остается у Евро- пейского Суда, которым должно быть установлено, что приме- ненные ограничения ущемляют право на доступ к суду до такой степени, что нарушается само назначение этого права; 3) ограничения государства не должны противоречить ст. 6 Европейской конвенции, если ограничения не преследуют закон- 43 ную цель и не меняют разумного соотношения между использо- ванными средствами и преследуемой целью. Например, ограни- чения права возбуждения дела в суде в отношении несовершен- нолетних, лиц, страдающих психическими расстройствами, или лиц, злоупотребляющих правом на подачу жалоб и исков, право- мерны тогда, когда они не исключают полностью обращение дан- ного лица за судебной защитой, например, когда сохраняется воз- можность обращаться в суд через представителей или использовать альтернативные процедуры восстановления нарушенного права. В деле Winterwerp v. Netherlands заявитель жаловался, что, будучи пациентом психиатрической клиники, он не имел возможности управлять своей собствен- ностью, участвовать в процессах, связанных с управлением собственностью, через представителя. Европейский Суд указал, что «как бы ни было оправданно лишение психически больного лица возможности управления собственностью, гарантии ст. 6 должны соблюдаться. Хотя психическое заболевание оправдывает некоторые ограничения, связанные с правом обращения в суд, эти ограничения не могут выражаться в полном отсутствии такого права». Лицо может отказаться от своего права на обращение в суд, например, передав дело на рассмотрение третейского суда. В по- добной ситуации Европейский Суд считает, что у лица должна быть возможность добровольно выбрать вариант разрешения спора, а отказ от права должен быть не результатом кабальной сделки, а устанавливаться соглашением сторон. В деле Malmstoim v. Sweden Европейский Суд указывал, что «необходимо де- лать различие между добровольным установлением арбитража в качестве орга- на, рассматривающего спор, и обязательным установлением такого условия. Нет никакой угрозы нарушения ст. 6 Европейской конвенции, если лицо принимает такое решение добровольно». Другим ограничением могут являться иммунитеты и привиле- гии, установленные в национальном праве для определенных ка- тегорий лиц. Кстати, подходы Европейского Суда в данной сфере различны. Например, в деле Ashingdane v. UK заявитель, который содержался в психи- атрической больнице, не имел возможности подать иск против государственного секретаря за нарушение обязанностей, так как Акт о психическом здоровье страны предусматривал иммунитет от несения ответственности любого лица, действующего в соответствии с ним, пока не будет установлено, что действие совершалось с явным злым умыслом или без надлежащей предусмотрительно- сти. Используя толкование, данное праву на доступ к правосудию в вышеупомя- нутом деле Golder v. UK, Европейский Суд установил, что такое положение не- правомерно ограничивало право заявителя на доступ к суду в нарушение ст. 6 Европейской конвенции. 44 В деле Osman v. UK заявители возбудили процедуру против неосторожных действий полиции за то, что они не приняли надлежащих мер, чтобы задержать лицо, которое преследовало А. Османа и его отца. В результате бездействия ан- глийской полиции А. Осман был ранен, а его отец — убит. Иск был отклонен национальным судом на том основании, что у полиции иммунитет от иска в подобных ситуациях. В ходе расследования на слушании дела в Европейском Суде было установ- лено, что привлечение к ответственности полицейских в таких случаях может привести к политике осторожности, когда защита от ущерба будет занимать большую часть времени полицейских, и в конечном итоге полиция вместо рас- крытия преступлений будет уделять основное внимание своей защите от исков. По данному делу Европейский Суд единогласно признал, что заявление об ис- ключении ответственности без учета баланса общественных интересов ограничи- ло право заявителя на доступ к правосудию в нарушение ст. 6 Конвенции. В заключение остановимся на проблеме ограничения сроков, когда установленные законодательством чрезмерно короткие сро- ки обращения могут являться нарушением права на доступ к пра- восудию по смыслу ст. 6 Европейской конвенции. В деле Stubbings and others v. UK заявители, которые ссылались на сексу- альные домогательства в отношении их, когда они были детьми, жаловались на то, что решение Палаты лордов устанавливало не подлежащий изменению ше- стилетний период для обращения в суд по делам такой категории, и это лишило их впоследствии права обратиться в суд для определения их прав и обязанно- стей. Иски о возмещении ущерба были поданы с нарушением сроков давности. В данном деле Европейский Суд, хотя и признал, что ограничение сроков, как и другие ограничения права доступа к суду, может преследовать законную цель и являться пропорциональным, он отклонил аргументы заявителей. «Огра- ничение сроков по делам о возмещении ущерба личности относятся к общим элементам национальной правовой системы государств-членов, которые пресле- дуют важные цели, в частности, гарантировать юридическую определенность и защитить потенциального ответчика от устаревших исков и предотвратить не- справедливость, которая может возникнуть, когда суды должны были рассмат- ривать факты, которые происходили в далеком прошлом на основе сомнитель- ных доказательств». По мнению Европейского Суда, поскольку национальное право позволяло заявителям в возрасте с 18 лет предъявлять иск в течение шести последующих лет, и поскольку не было нарушения срока исковой давности по уголовным де- лам, назначение твердого срока исковой давности не наносит вреда сущности права на доступ к правосудию. Аналогичное решение было принято в деле Dobbie v. UK, где заявительница утверждала, что она не знала о том, что имела пра- во подать иск на халатность действий медицинских работников в течение 15 лет после операции. В деле Stedman v. UK Комиссия также посчитала, что установление двухгодичного периода для подачи иска о незаконном увольнении в национальный суд не яв- ляется нарушением ст. 6 Европейской конвенции, так как пресле- 45 дует законную цель — защиту работодателей — и является со- размерным. Однако в деле Bsiez de rada Cavanilles v. Spain Евро- пейский Суд признал нарушение ст. 6 Европейской конвенции, так как срок исковой давности был установлен в отношении от- дельного заявления. Наконец, следует отметить, что в деле Stubbings and others v. UK Европейский Суд признал наличие проблемы совращения мало- летних и влияние на психологическое состояние жертвы. В результате он указал, что «впредь сроки исковой давности, установленные в государствах — членах Совета Европы, могут быть пересмотрены с учетом особенностей той или иной группы заявителей». Таким образом, рассматривая вопросы ограничений, уста- новленных в национальном праве для реализации права на до- ступ к правосудию, Европейский Суд по правам человека предо- ставляет свободу усмотрения государству до тех пор, пока не задета сама сущность права на доступ к правосудию и одновре- менно есть альтернативные средства восстановления права, а сами установленные ограничения пропорциональны и пресле- дуют законные цели.

Определение Конституционного Суда РФ от 9 февраля 2016 г. N 220-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Матросовой Татьяны Акимовны и Рассказовой Людмилы Анатольевны на нарушение их конституционных прав положением пункта 6 статьи 181.4 Гражданского кодекса Российской Федерации"

9 марта 2016

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи Г.А. Жилина, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы граждан Т.А. Матросовой и Л.А. Рассказовой, установил:

1. Согласно пункту 6 статьи 181.4 ГК Российской Федерации лицо, оспаривающее решение собрания, должно уведомить в письменной форме заблаговременно участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с таким иском в суд и предоставить иную информацию, имеющую отношение к делу; участники соответствующего гражданско-правового сообщества, не присоединившиеся в порядке, установленном процессуальным законодательством, к такому иску, в том числе имеющие иные основания для оспаривания данного решения, в последующем не вправе обращаться в суд с требованиями об оспаривании данного решения, если только суд не признает причины этого обращения уважительными.

Как следует из представленных в Конституционный Суд Российской Федерации материалов, Т.А. Матросова и Л.А. Рассказова - члены садоводческого некоммерческого товарищества "Восход" обратились в Кировский городской суд Ленинградской области с иском о признании недействительными принятых 14 июня 2014 года решений общего собрания членов товарищества. Определением судьи данного суда от 29 сентября 2014 года исковое заявление было оставлено без движения на основании статьи 136 ГПК Российской Федерации, а истцам предоставлен срок для устранения недостатков, при этом, в частности, им была разъяснена необходимость выполнения требования пункта 6 статьи 181.4 ГК Российской Федерации об уведомлении других членов садоводческого некоммерческого товарищества о намерении обратиться в суд с таким иском и предоставлении иной информации, имеющей отношение к делу.

Определением судьи Кировского городского суда Ленинградской области от 6 ноября 2014 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 25 декабря 2014 года, исковое заявление Т.А. Матросовой и Л.А. Рассказовой на основании статей 135 и 136 ГПК Российской Федерации было возвращено в связи с невыполнением требований, содержащихся в определении судьи об оставлении искового заявления без движения.

Определением судьи Ленинградского областного суда от 18 мая 2015 года и определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2015 года в передаче кассационных жалоб на определение о возвращении искового заявления и определение апелляционной инстанции для рассмотрения в судебном заседании судов кассационной инстанции заявительницам было отказано.

По мнению заявительниц, требование пункта 6 статьи 181.4 ГК Российской Фед<