 |
Мы получаем только то, что создаем.
|
|
|
|
- Ты можешь занять свое место, - обратился он к глубоокой даме и,
спустя несколько секунд добавил: - Перерыв. У вас есть двадцать минут
отдыха. Время будет фиксироваться по секундомеру. Ровно за минуту до начала
занятия будет объявлено об этом. Секунда в секунду двери закроются, и кто
опоздал, тот уже не сможет войти. Еще: во время перерыва запрещается
оставаться в зале и запрещается входить в него, кроме той последней минуты,
о которой объявит инструктор. Все! - отрывисто скомандовал Тренер. - Время
пошло! - быстро удалился в боковую дверь, что расположена была возле сцены.
Во время перерыва Арчибальдушка направился в буфет, где взял пирожок с
капустой и стакан сока. Выбирая место, где бы можно было спокойно
перекусить, он увидел один свободный стул у столика рядом с окном и
направился к нему, где уже расположились его соседка с юными очами и
черноволосый с обильной проседью молодой человек. Внешность последнего
показалась Арчибальдушке знакомой. 'Где-то я его видел' - подумал он на
ходу.
'Кажется, это Герман Ростков', - уже приближаясь к столику, отметил он,
- вроде бы его не было в зале. Что он тут делает?
- А я в другом классе преподаю, - отозвался простодушно на
Востриковскую мысль молодой человек.
Арчибальдушка невольно вздрогнул:
- А как вы, собственно...
- Не забывайте, где вы находитесь. Это же Школа Визионеров.
- Здесь свободно?
- Да, присаживайтесь, -учтиво отозвался мужчина и вновь обернулся к
даме, которая, как оказалось, жалобно-исповедально ведала тому про свои
расстроенные чувства.
- Знаете, я экстрасенс, целитель, я читала книги о карме, а он меня
перед всем залом. Зачем же так? - с натянутым лицом, удерживая двумя
|
|
|
пальчиками одной руки чашечку с кофе и пальчиками другой руки - миндальное
пирожное, откровенничала о своей психотравме девоокая особа.
- Ну зачем, ну зачем же так?! - драматически выстраивая интонацию,
воскликнула она и откусила кусочек пирожного, стараясь сделать это
аккуратно, чтобы не посыпались крошки, но крошки все равно посыпались.
- Он вас тренирует.
- Но в чем же смысл этой тренировки?
- Понятия не имею, - улыбнулся то ли Герман Ростков, то ли некто,
похожий на него. - Прошу меня простить, но мне пора.
- Да-да, конечно, - дама некоторое время с сожалением смотрела вслед
удалявшемуся собеседнику, после чего шумно вздохнула, глотнула из чашечки и
перенаправила свою вербальную активность на Арчибальдушку, который вдруг
непонятно отчего сделался веселым и легкомысленным. Он хотел было отпустить
шутку, но громкий с металлическим резонансом голос 'Двери открыты' пронесся
по холлу, и Востриков лишь лукаво прикрыл указательным пальцем губы,
сложенные дудочкой:
- Т-сс! - и устремился в зал.
Многие участники этого странного действа еще продолжали оживленно
обсуждать темы, начатые на перерыве, но тут один из ассистентов - рослый
коротко стриженный детина - оглушительно рявкнул, да еще и в микрофон:
- В зале запрещено разговаривать!
Его реактивный рык раскатистым рокотом прокатился позалу, безжалостно
выжигая нежные ростки шепота, и бесплотным пеплом осела тишина.
На сцене как-то незаметно появился Тренер. Он стоял надменный и
отрешенный, как античный бог. На идеально отутюженные стрелки брюк больно
было смотреть - вот-вот порежут. Теперь вместо запредельной белизны его торс
облачала черная с наглухо застегнутым воротом рубаха.
- Садитесь, шуты. - Оставаясь неподвижным, отчеканил он.
Зал сковало параличом.
- Вы разве не слышали команду? - стольже хладнокровно осведомился
черный Тренер. -Я сказал: 'Садитесь, шуты'.
|
|
|
Безмолвно, исподлобья переглядываясь - на лицах многих неприякаяно
блуждали растерянные улыбки, - участники опустились на свои стулья, кроме
одного, коим оказался обладатель мессианской бородки. Любопытные,
предвещающие скандальную сцену взоры устремились на него.
Тренер оставался неподвижен и невозмутим. Он спокойно, даже как-то
равнодушно спросил:
- Ты не слышал команды?
- Слышал! - с вызовом ответствовал бородатый.
- Ну и что же?
- А я не считаю, что команда относится ко мне.
- Разве я нечетко выразился?
- Да, но я не шут! - тонкий дискант бородатого пополз вверх.
- А кто же ты?
- Я - мистик! - последовал гордый ответ.
- Ты какашка, а не мистик, - монотонно произнес Тренер.
- Я..я! - стал захлебываться мистик, которого только что назвали
какашкой. - Да я..я - целитель!
- И, разумеется, международной категории? - простодушно осведомился
Тренер.
- Да, я целитель международной категории, и тебе никто не давал права
оскорблять меня! - рассеивая вокруг себя тонкодисперсное облачко слюнных
брызг, кричал дискант.
- А если мистик, то почему ты так раздражаешься и выходишь из себя? Ты
должен быть спокойным и умудренным, понимающим и снисходительным, - ласково
утешающе увещевал Тренер, - а если ты целитель, то как насчет древнего
'врачу - исцелися сам'?
Бородатый, не найдя что ответить, впал в легкий ступор.
- Выбирай, - внезапно гаркнул Тренер, - либо ты покидаешь Школу, либо
выполняешь все инструкции. Бородатый, выйдя из ступора, переминался с ноги
на ногу, глядя в пол.
- Ты выбрал? - лик Тренера бы л грозен и вопрощающ.
- Да! - огрызнулся бородатый.
- И что ты выбрал?
- Я остаюсь.
- Тогда садись, шут.
Бородатый медленно опустился на стул.
Тренер наконец сдвинулся с места и, пройдясь по сцене, возгласил:
- Здравствуйте, шуты. Теперь каждый из присутствующих здесь - шут. И у
тебя нет теперь имени. Твое имя теперь - Шут. Ты пришел в школу, чтобы стать
Визионером. Но ты стал шутом. И ты им стал, потому что ты уже тут. И здесь
начинается твоя пьеса в Магическом Театре Бытия. И хотя твоя игра еще не
началась, но ты уже находишься в предверии начинающихся возможностей. И,
быть может, само Провидение начинает свою неведомую игру. Так отправляйся
|
|
|
же, Шут, в неизведанное, не упуская такой грандиозной возможности. И не
ломай голову над тем, к чему приведет твое путешествие и чем закончится твоя
игра'. У тебя будет время подумать об этом потом.
Не гадай о будущем и не сожалей о прошлом.
Устремляйся в Неведомое, не пугайся. Какой прок от твоих страхов. К
тому же Неведомое на самом деле не так уж и страшно. И зачастую гораздо
страшнее в действительности оказывается то, к чему ты так хорошо привык.
Если твой путь будет проходить по краю пропасти, а он обязательно будет
проходить по краю пропасти, не борись со своим головокружением. Продолжай
идти, даже если перед тобой возникает реальная угроза сорваться в пропасть.
Ты упадешь не вниз, но вверх.
Шут всегда весел и беспечен. Он пребывает в состоянии легкой радости и
восторга. Кувыркается его тело, но также кувыркается и его дух. Начни
кувыркаться и ты. И не принимай всерьез происходящее с тобой. И тогда ты
ощутишь, что жизнь - это игра, в которую ты можешь сознательно себя вовлечь.
Опустоши себя - дабы наполниться. Ты - в начале Пути. Тебе нужно сделать
самую малость - встряхнуться и пойти.
Тренер сделал широкий взмах рукой, и словно бы в ответ на его жест свет
в зале вспыхнул ярче, зажглась иллюминация, наполняя все пространство
прыгающими огнями и вихрями разноцветных лучей.
- А теперь, - крикнул Тренер, - каждый покидает свое место. Стулья
поставьте вдоль стен, и через двадцать секунд вы должны находиться в
середине зала. Все, действуйте!
Участники, как ни странно, уложились во время. Их ошарашенность
происходящим превратилась в какую-то исполнительную автоматическую
сосредоточенность
- Отлично! - Триумфально провозгласил Тренер. - Через минуту вы все
услышите музыку и начнете под нее танцевать. Но помните, что вы не на
дискотеке. И потому вам нет никакого смысла заниматься демонстрацией своих
пластических данных. Вашему телу предоставится возможность прыгать,
кривляться, дрыгаться, вопить и кривляться. И не думайте, что это глупо или
смешно. Помните, что самые глупые вещи совершаются с умным и благопристойным
|
|
|
видом. И вы еще никогда не выглядели так глупо, как сейчас. А потому -
действуйте! Вытряхните себя из мешка собственной значимости. Выскочите из
своей личности.
Тренер замолчал. Откуда-то из под потолка обрушился шквал немыслимых
звуков и диких завываний. Свет погас, и зал погрузился в полумрак, как
прохудившееся судно под воду. Арчибальдушка лишь успел заметить недоуменные
глаза соседа, мелькнувшее рядом, но видение очей через мгновение исчезло,
тело Вострикова дернулось, и он понял, что вовлекается в космический вихрь
некоего причудливого танца, а вернее, неистовой первобытной пляски. Этот
смерч, неведомой силой налетевший на него, мощным порывом увлек трепещущее и
вибрирующее тело.
И вновь ощутил Востриков некое подобие пропасти. И он падал. Только
теперь он падал не вниз, а вверх.
Время исчезло - потому что исчезло сознание.
Пространство открывалось в пустоту, которую и запомнил теперь
Арчибальдушка, перестав быть тем самым Арчибальдушкой, коим был когда-то. А,
может быть, его и не было? А, быть может, то был всего лишь сон,
приснившийся Пустоте - сон о Вострикове, чьи душевные похождения всего лишь
явились иллюзорными блужданиями чьей-то потревоженной идеи?
Как бы то ни было, оказалось, что то, что было, перестало существовать
и стало тем, чего нет. И ставшее ничем, оно перешло в Небытие.
Перешедшее в Небытие, оно воплотилось в Ничто.
И как только Небытие, осознавшее себя Небытием, приняло то, что оно
Небытие, появилось осознание того, что: Ничто - это уже Нечто.
А Нечто - это уже Что-то.
А Что-то - это уже Кое-что.
А Кое-что уже кое-что значит.
И теперь это Что-то, не имеющее ни облика, ни формы, но тем не менее
осознающее себя как это Что-то и узнающее себя в этом осознании, ощутило
движение.
И движение это было устремлено к просачивающимся в наплывах и разводах
перекрывающим друг друга пространствам, контурам реальности мира предметных
отношений, где смутно проступало некое тело, неподвижно покоящееся на полу,
устланном серым, ворсистым ковром.
И по мере того, как движение приближалось к телу, очертания последнего
становились все более очерченными и явственными. Иллюзия становилась плотней
и оформленней.
И в тот момент, когда движение вонзилось в тело и уже готово было
пройти чрез него насквозь, оно почему-то задержалось в нем - будто некая
неведомая власть пожелала того.
И когда движение это заполнило тело, тело открыло глаза и почувствовало
свое пребывание в пространстве. А потом и вспомнило, что имя ему - Арчибальд
Востриков.
|
|
|
Пришедший в себя Арчибальдушка медленно поднялся и огляделся по
сторонам, узнавая очертания знакомого зала и припоминая предшествующие
события. Он ожидал увидеть вокруг остальные тела, но зал был пуст.
- А где же все? - растерянно пролепетал неофит, еще раз обводя
тревожным взглядом опустевшее пространство, словно надеясь, что оно каким-то
магическим образом тут же начнет заполняться людьми. Но магического
наполнения не последовало, и Арчибальдушка, сам не ведая от чего, тихо
заплакал.
И внезапно он понял, что умер.
Вихрь шутовского танца увлек его в Зону Небытия и, вполне возможно,
одного его увлек, в то время как остальные ученики, отплясав свое, расселись
уже по местам и внимают теперь грозному рокоту сурового Тренера или
перекусывают, коротая перерыв, пирожками и кофе. Но это уже происходит в
покинутом им мире.
Между тем пространство едва приметно дрогнуло, и в сей же миг
просторное помещение залы стянулось в крохотную комнатушку, впрочем, такую
же пустую и затемненную. Слабый шепот наполнял комнату. Прислушавшись к
нему, Арчибальдушка среди смутного шелеста истекающих из пустоты слов,
уловил нечто вроде текста, содержащего в себе намек на послание:
'Твое скоморошничество закончилось. Шут умер. Ты прошел через Ничто,
через черту нуля. И теперь ты свободен и самостоятелен. И ты теперь не есть
твое имя, не есть твое тело и даже не есть твой ум. Только пройдя через
ничто, просочившись через ноль, позволив умереть старому и не испугавшись
этого, можно обрести силу и энергию созидания, в которой и заключается
настоящее могущество. Обладающий и владеющий могуществом есть Маг. И отныне
ты можешь сознательно выбрать для себя Магический Путь и устремиться по
нему, проявляясь Мастером, Великим Менеджером. Мир ждет тебя и твоего
влияния. Решайся и выбери дорогу, потому что твой Путь уже выбрал тебя.
Вскоре ты выйдешь отсюда и снова проникнешь в обыденную реальность
предметных отношений. Однако на самом деле ничего не поменяется, и все
останется на своих местах. И Пустота по-прежнему будет пронизывать все
сущее. И помятуя об этом, ты постоянно сможешь сохранять свой источник силы.
Твоя личность стерлась, умерла. Но когда исчезает личность, рождается
истинная Сила. И хотя она и принимает облик человеческий, она все же не
отрывается от своего Единого Источника. Погибает личность, но рождается Маг,
Мастер, Великий Менеджер.
Последнее слово слабым свечением ВСПЫХНУЛО в полумраке временного
Арчибальдушкиного заточения и мгновенно сжалось в стремительную
зигзагообразную молнию, тут же разорвавшую тесноту суженных стен. Стены
пали, и Востриков обнаружил себя посреди просторного чистого холла. Он
некоторое время вглядывался в окружающий свет, пытаясь сообразить, где он и
что он. При этом он полностью отдавал себе отчет в том, что прекрасно помнит
все приключившееся с ним. И в то же время он ясно осознавал пережитый момент
собственной смерти, хотя и при полном понимании того, что в настоящее время
жив.
Освоившись с реальностью предметного мира, он некоторое время постоял в
отрешенной задумчивости, после чего уверенно направился к выходу. Хлопнула
Массивная дубовая дверь, и Востриков оказался на улице Неглинной.
Обернувшись к фасаду здания, откуда вышел и, слегка запрокинув голову, он
увидел табличку 'Школа Визионеров'.
'Действительно, ничего не изменилось, как и предупреждалось в
послании'. Только разве что улица теперь была наполнена шумом и движением, в
которых утопали потоки машин и прохожих.
Воскресенье закончилось. Настал день первый после сотворения Силы.
Воскресенье закончилось Воскресением. И не было уже смысла в вопросе 'А где
же я пропадал целые сутки'?
Улыбнувшись, Великий Менеджер, Мастер Влияния, нырнул в плывущую толпу,
и этот коротенький шажок означил Начало Пути.
ЭПИЛОГ
...и пробудился ранее, чем успел заснуть.
Популярность: 64, Last-modified: Sat, 29 Apr 2000 18:27:57 GMT
|
|
|
