 |
Глава 1. Природа мировоззрения
|
|
|
|
Оглавление находится в конце файла.
{2} - цифра в фигурных скобках соответствует номеру страницы по нижеприведенному изданию. Номер страницы предшествует тексту.
ББК 87
Рецензенты: акад. КАН А. С. Слепокуров (док. филос. наук Т. И. Титова
Печатается по решению научно-методического Совета отделения гуманитарных наук КАН.
Рекомендовано к печати кафедрой философии СГУ.
Лазарев Ф. В., Трифонова М. К.
Философия. Учебное пособие.— Симферополь: СОНАТ, 1999. — с. 352.
ISBN 966-7347-07-9
Учебное пособие подготовлено с учетом современных европейских стандартов в преподавании философских дисциплин. Авторы, вступая в диалог с читателем, не навязывают собственную точку зрения на обсуждаемые вопросы, предоставляя ему возможность увидеть всю панораму мирового историко-философского процесса с многоцветьем мировоззренческих и методологических позиций различных школ и направлений. Атмосфера совместного поиска истины дает возможность вдумчивому читателю открыть таинственное в обыденном и простые алгоритмы сложного, понять, почему философские вопросы, которые волновали человечество на протяжении тысячелетий, вновь и вновь возникают перед каждым человеком.
Издание соответствует вузовской программе по философии и предназначено для студентов колледжей, институтов, университетов, для аспирантов и слушателей высших курсов, для всех интересующихся современной философской культурой.
Л 0301020000 Без обьявл.
Б 43 (04)-99
ISBN 966-7347-07-9
© Ф. В. Лазарев, М. К. Трифонова
© Оформление, серия «Лицей» издательство: «СОНАТ», 1999
{3}
ВВЕДЕНИЕ
Средневековый мыслитель Фома Аквинский утверждал: «В каждой душе живет тяготение к счастию и смыслу». С древнейших времен философы пытались найти истинный смысл жизни и понять природу человеческого счастья. Центром и объектом внимания был человек в его взаимоотношениях с окружающим миром. В своем страстном желании найти истину о мире и человеке они обращались к самому надежному средству и орудию познания — к ресурсам интеллекта. Человеческий разум рассматривался в качестве важнейшего имеющегося в нашем распоряжении инструмента, гарантирующего возможность избегать ошибок и ложных путей.
|
|
|
Великий урок, который преподнесла история философских исканий, заключается, однако, в том, что никакой человек не может претендовать на высшую мудрость, на обладание абсолютной истиной. Сам философ всегда был и остается поныне лишь любителем мудрости, лишь ищущим истину. Наибольшее, на что он может претендовать, — это иметь свою рационально обоснованную точку зрения. Кого это не устраивает — должен попытаться избрать принципиально другой путь приобщения к тайнам бытия. Такой путь предлагает человеку, например, религия. Принимая тезис о принципиальной проблематичности любого рационального поиска истинного смысла жизни, религия переносит весь вопрос в новое бытийное измерение. Она меняет как средства приобщения к истине, так и сам объект размышления.
Для религиозного сознания высшая и абсолютная истина может быть нам дана не через исторически ограниченный разум, а как откровение свыше, постигаемое благодаря священ {4} ным текстам и интуиции сердца. При этом важно, что подлинный смысл жизни надо искать не в человеческом бытии как таковом, а в принципиально ином онтологическом измерении — в высшем существе, замыслившем и создавшем нас. С этой точки зрения земное существование человека — как оно есть — лишено внутренней ценности и самодостаточности. Но если на его жизнь посмотреть не «изнутри» человеческого «Я», а «извне», как бы со стороны, то она приобретает вселенскую значимость.
|
|
|
Преимущество такого подхода по сравнению с философским — в том, что он не ввергает нас в пучину бесконечных споров и сомнений, не ставит в неизбежную ситуацию выбора из имеющихся точек зрения и не отодвигает окончательное решение вопроса в отдаленное будущее, а предлагает однозначный и понятный каждому ответ «здесь» и «теперь». Причем ответ этот, как правило, носит позитивный и жизнеутверждающий характер.
Человек, который до приобщения к религиозной истине чувствовал себя одиноким, неукорененным в потоке истории, бессмысленно заброшенным в этот мир, в результате духовного озарения вдруг приобретает ощущение полной уверенности в себе, в своем человеческом достоинстве, в абсолютной ценности своей жизни. С открывшейся таким образом духовной высоты все житейские и материальные проблемы кажутся мелочной суетой, недостойной внимания.
Но главный закон жизни состоит в том, что в ней ничто не дается даром. Видимая легкость, с которой верующий обретает религиозную истину, имеет и свою оборотную сторону. Ведь однажды он должен был принять на веру гипотезу о чуде и ежедневно, порой подавляя сомнения, укреплять в себе дух веры. Кроме того, он должен пережить второе рождение: нужно преобразиться и радикально поменять весь свой образ жизни. В многокрасочном потоке жизни он должен принять сердцем Послушание и реализовать в себе Великий Отказ. {5}
В отличие от религии, философия оставляет человека один на один с Бытием, с великой Загадкой мироздания. Философия ничего не навязывает, не предлагает рецептов спасения, она призывает к мужественному и стоическому восприятию мира — каков он есть. Ее истины доступны критике, но они могут и очаровать своей серьезностью и красотой. Философская картина мира не исключает глубоких прозрений, когда мысль выходит далеко за рамки обычного реализма и повседневных представлений, но при этом философия всегда остается открытой для рационального диалога с любым, кто искренне стремится к истине.
Бог открывает человеку истину из любви к нему, философ делится своими мыслями с другими людьми, выказывая уважение к человеческому разуму. Бог сулит людям Надежду и радость сопричастности, философ хочет быть лишь интеллектуально честным с ними. Но философ не может находиться «по ту сторону добра и зла». Поэтому философия и религия едины в одном: они яростные противники зла на Земле, они непримиримые враги бездуховности и сатанинского, деструктивного начала в человеке.
|
|
|
При всей важности для любого человека проблемы подлинности своего индивидуального бытия в мире мы не можем не быть вовлеченными в жизнь социума в самом широком плане, со всеми его тревогами, конфликтами, глобальными проблемами. И если с этой точки зрения оглянуться на уходящий век, то можно сказать, что человечество переживает сегодня особый, может быть, уникальный момент в своем развитии. Прежде всего, земная цивилизация шаг за шагом втягивается в процесс, на наших глазах приобретающий всепланетарный, глобальный характер. В нем сложнейшим образом переплелись кризис экологический, демографический, социальный и культурно-экзистенциальный. Последний означает, что современное общество столкнулось с возможностью нового отношения {6} к сущности человека и его историческому бытию, ибо под вопрос ставится само существование человечества на Земле. В этой ситуации «лицом к смерти» люди вынуждены по-новому попять конечный смысл истории и свои общечеловеческие цели. Можно сказать, что мы живем в условиях «кризисного сознания», радикальной переоценки всех ценностей, поиска новой модели социального универсума и жизненного мироустройства.
В такие смутные, кризисные времена естественно обращение к философии, к многовековому духовному опыту с целью получить ответы на волнующие проблемы. И тут мы вправе спросить: способна ли современная философская мысль, вобравшая в себя опыт интеллектуальных исканий прошлых столетий, ответить на вызов истории, найти в себе дополнительные мыслительные возможности и средства, новые формы разумения и прояснения? Ответ здесь должен быть положительным, ибо к концу второго тысячелетия, несмотря на всю болезненность переживаемых сегодня исторических потрясений, мы — люди планеты — еще не утратили Надежды, не потеряли Веру, мы знаем еще, что такое Любовь.
|
|
|
* * *
Философский учебник весьма существенно отличается по своему характеру от любых учебников по тем или иным естественно-научным или математическим дисциплинам, целиком обращенным к возможностям нашего интеллекта. Философия предполагает, что при ее изучении деятельность ума сопрягается с работой вашего сердца. Изучающему философию необходимо научиться переживать истину и одновременно быть предельно критичным. Заостряя эту мысль, известный современный философ М. Мамардашвили подчеркивал, что люди, желающие приобщиться к философской культуре, должны идти к этому через свой собственный духовный опыт. Только вопросы, вырастающие из этого опыта, и являются проблемами, на которые можно искать ответ, обращаясь к философским понятиям. Философствование есть такое размышление о {7} предметах и явлениях жизни, для которого характерен контекст волнующих индивида фундаментальных измерений человеческого бытия, в том числе, конечного смысла истории и мироздания. Но указанный смысл является частью человеческого предназначения. А человеческое предназначение, говорит Мамардашвили, есть следующее: исполниться в качестве Человека. Иными словами, философские проблемы становятся таковыми, когда они ставятся под луч одной идеи — конечного смысла. Для чего вообще все это? Для чего мироздание? Для чего «я» и мои переживания? А эти вопросы задаются именно потому, что в этом мироздании живет существо, которое не создано, а создается, реализуется в качестве человека.
Но философский учебник и не художественный роман. Его нельзя читать «запоем». Он требует размышления, рефлексии, анализа. Великий испанский философ нашего века Ортега-и-Гассет в своей книге «Что такое философия?» утверждает:
«Философию нельзя читать — нужно проделать нечто противоположное чтению, т. е. продумывать каждую фразу, а это значит дробить ее на отдельные слова, брать каждое из них и, не довольствуясь созерцанием его привлекательной наружности, проникать в него умом, погружаться в него, спускаться в глубины его значения, исследовать его анатомию и его границы, чтобы затем вновь выйти на поверхность, владея его сокровенной тайной. Если проделать это со всеми словами сразу, то они уже не будут просто стоять друг за другом, а сплетутся в глубине самыми корнями идей, и только тогда действительно составят философскую фразу».
Продолжая разговор о том, как изучать философию, стоит обратить внимание еще на одно обстоятельство. Вопреки распространенному мнению, будто философия — это занятие для людей, умудренных {8} большим жизненным опытом, следует сказать, что на самом деле лучшая пора для приобщения к ней — юность. Вот что отметил по этому поводу Гегель 22-го октября 1818 года, открывая курс лекций в Берлинском университете: «...Юность есть та счастливая пора жизни, когда человек еще не находится в плену у системы ограниченных целей, ставимых перед ним внешними нуждами, когда он способен свободно отдаваться бескорыстным научным занятиям и когда, наконец, он еще не подпал под влияние отрицательного духа суетности... Здоровое еще сердце дерзает желать истины, а философия живет в царстве истины, строит его, и, занимаясь ее изучением, мы становимся причастны этому царству... Пока я могу требовать от вас только того, чтобы вы принесли с собой доверие к науке, веру в разум, доверие к самим себе и веру в самих себя. Дерзновение искания истины, вера в могущество разума есть первое условие философских занятий. Человек должен уважать самого себя и признать себя достойным наивысочайшего».
|
|
|
* * *
Для освоения философских идей и понятий небесполезно помнить, что всякое философское познание предполагает определенный способ движения к истине, или, как говорят, ту или иную познавательную стратегию. Последняя включает в себя определение цели, норм и идеалов познания, нахождение средств и методов познавательной деятельности, выделение основных этапов исследования и т. п. Если с этой точки зрения присмотреться к развитию философской мысли с древних времен и до наших дней, то можно определенно сказать, что большинство философских учений начинались как бунт против мира повседневности, как восстание против обыденных представлений и примелькавшихся истин так называемого «здравого смысла».
Выбрав однажды и навсегда стратегию бескомпромиссного поиска истины, философы неизбежно должны были оказаться в оппозиции к обыденному мнению простолюдина. Обывательское мировосприятие есть, с точки зрения нарождавшейся философии, {9} не более как мнение /doxa/, в то время как любая рациональная позиция, будучи направленной против doxa, является парадоксальной / paradoxa / по форме и истинной по содержанию. В этом смысле характерно высказывание Демокрита: «/Лишь/ в общем мнении существует сладкое, в мнении — горькое, в мнении — теплое, в мнении — холодное, в мнении — цвет, в действительности же /существуют только/ атомы и пустота».
Философский подход, таким образам, будучи нацеленным на объективную истину, ведет к парадоксальности. Это означает, что философская истина лежит не на поверхности явлений, а как бы скрыта в глубине, в исходной противоречивости бытия. Поэтому путь к ней возможен лишь через определенный метод мышления. В отличие от мнимой истины, подлинная картина есть результат интеллектуальных усилий, взятый вместе с самим процессом получения этого результата. Смысл этого процесса состоит в том, чтобы обнажить, раскрыть, разгадать загадку, сущность того или иного явления и тем самым снять покров с реальности и увидеть ее в первозданном виде. Само слово «истина» /aléhteia/ в разговорном языке древних греков как раз и означало раскрытие, откровение. Философское видение мира не только вступает в конфликт с обыденным восприятием вещей, но и означает переход к новому смысловому горизонту, т. е. к неизвестным ранее понятиям и способам объяснения окружающего мира.
Философский мятеж против повседневности означает и демонстрацию нового образа жизни и стиля поведения. Не случайно поэтому такие философы, как Сократ, Диоген из Синопы, Эпикур, отличались поразительной самобытностью, единством слова и дела, правдоискательством, несгибаемой волей, едким остроумием, всем своим образом жизни эпатировавшими человека «из толпы». К своим слушателям древнегреческие мыслители часто обращались со словами: «безумные», «глупцы», «неразумные» и т. п. Эпитеты такого рода должны были {10} как бы внушить общественному мнению мысль о неразумности большинства, алогизме обыденного сознания, пустоте и обветшалости многих традиций и социальных установлений. Дион Хрисостом из Прусы по этому поводу замечал: «Долг мудреца подобен миссии врача — он должен идти туда, где страдают, где большинство неразумно; идти, чтобы разоблачать это неразумие».
Парадоксальность как важнейшая особенность философского стиля мышления связана с тремя аспектами:
бытийным /онтологическим/ — переход от одного слоя бытия /явления/ к другому /сущности/;
познавательным /гносеологическим/ — переход от одного смыслового горизонта (представлений «здравого смысла») к другому (языку категорий);
жизненным /социокультурным/ — переход от мира повседневности к иным уровням культуры.
Здесь стоило бы вспомнить известную легенду о Диогене Синопском, который вышел днем на городскую площадь с зажженным фонарем. На недоуменнные вопросы прохожих он отвечал: «Ищу человека!» В этом парадоксальном поступке можно увидеть все грани философского стиля: единство мысли и поступка, вызов мнениям толпы, попытка перевернуть привычные смыслы в свете философского разума.
С парадоксальностью связано и еще одно свойство философского познания — диологичность. Философская мысль — явно или неявно — движется через диалог, полемику, спор, через столкновение точек зрения. Уже в древности искусство вести интеллектуальный спор было названо диалектикой. Этим словом философы с давних пор обозначают довольно сложную идею, о которой следует поговорить подробнее с самого начала, ибо речь идет об одном из самых известных философских методов. {11}
Философский спор — не просто «речь против речи», это поиск противоречия в самой сути рассматриваемого объекта, это попытка увидеть за столкновением речей противостояние вещей, вслушаться в их вещание. Это попытка также за разноголосицей внешних явлений найти скрытую за ними гармонию, глубинный лад, «музыку сфер». Другими словами, философский диалог, имея бытийную подоплеку, отражает структуру мироздания. Именно так понятый философский спор и есть диалектика.
* * *
До сих пор мы говорили о философии таким образом, что читатель мог подумать, будто последняя есть нечто единое и целостное, каковыми являются, например, физика или биология. На самом деле, в отличие от всех других изучаемых дисциплин, философия всегда выступает как множество систем, течений, школ, направлений и т. п. При этом одни философские течения могут быть близки между собой по своему содержанию и по своим исходными принципам, другие — находиться в непримиримой конфронтации. И такая картина наблюдается на протяжении всей истории философии, включая и современную эпоху.
Но в таком случае возникает один весьма важный вопрос: какую же философскую систему мы должны изучать в качестве дисциплины? И что положено в основу данного учебного пособия? Читатель, возможно, будет удивлен, если мы скажем, что удовлетворительного ответа на этот вопрос нет. Поэтому во многих учебниках по философии этот вопрос просто обходится. Но если важнейшей чертой философии является интеллектуальная честность до конца, то авторы считают не в праве водить читателя за нос, делая вид, что все в порядке. Давайте порассуждаем вместе. Какие варианты изложения философии как дисциплины логически возможны? {12}
• кратко изложить все важнейшие философские течения;
• взять за основу какую-нибудь одну (по возможности, современную) систему;
• изложить в виде систематизированного материала авторский взгляд на рассматриваемые философские проблемы и категории.
Рассмотрим варианты.
Если пойти по первому пути, то, в сущности, мы будем иметь дело с историей философии. При всей привлекательности этого варианта он заключает в себе принципиальный порок, ибо тем самым мы подменяем курс философии другим курсом, другой дисциплиной — историей философии. Недостаток второго пути заключается в том, что в этом случае мы вынуждены произвольно, по своему субъективному предпочтению навязать изучающему какую-то одну философскую школу, одно учение и лишить его знакомства с другими, не менее известными течениями. Кстати сказать, такой исторический опыт уже был, когда в условиях социалистической системы в обязательном порядке изучалась марксистско-ленинская философия. Обоснованием выбора служил тезис, что эта последняя является «единственно научной», а потому единственно верной.
Наконец, третий путь — изложение курса в «авторском варианте». Если автор сам является «классиком философии» и тем самым имеет моральное право на собственную систему, то в этом случае мы просто возвращаемся ко второму варианту. Если же автор дает некое усредненное изложение материала с учетом разных философских позиций, то он неизбежно впадает к эклектический стиль.
И все же проблема не так безнадежна, как кажется. Дело в том, что большинство философов — от античности до наших дней — в своих системах размышляли в основном над одними {13} и теми же базовыми философскими проблемами, которые в своей совокупности образуют внутренний стержень, инвариантную основу для любых форм философствования. Вот эту-то цепочку проблем, вопросов, категорий мы и должны взять в качестве отправного пункта в нашем путешествии в «Страну философию». Такой базовый подход к изложению философского курса не исключает, что при этом автор может предлагать свое видение и толкование тех или иных проблем. Автор не только может, но и должен — в конечном счете — не просто беспристрастно излагать различные «точки зрения», но и со всей страстью и убедительностью защищать и обосновывать ту истину, которую он выносил в себе и за которую он готов постоять.
Еще одно практическое замечание. Поясняя многие специальные понятия и термины (а без подобных терминов философия, как и любая другая дисциплина, просто немыслима) мы не давали в большинстве случаев законченных определений (их можно найти в соответствующих словарях и энциклопедиях), ограничиваясь иной раз этимологией, связанной с раскрытием первоначального смысла слова.
Дело в том, что это еще одна особенность философии — за той или иной дефиницией фундаментальных категорий и понятий стоит, как правило, определенная концепция, тот или иной способ видения. Поэтому пробуйте, исходя из общего понимания слова, его более точное определение найти сами, сравнивая толкования понятия в различных словарях и учебниках. {14}
ФИЛОСОФСКАЯ ПРОПЕДЕВТИКА
Глава 1. Природа мировоззрения
Философия и мировоззрение
Что такое философия?
Философия в переводе с греческого языка означает «любовь к мудрости», любомудрие, стремление к истине. Слово философ впервые встречается у древнегреческого мыслителя Гераклита, обозначая всякого, кто занимается бескорыстным изучением мира вещей. Позднее философом признавали такого человека, который направляет свои интеллектуальные усилия на поиск всеобщей истины в вопросах окружающего бытия и человеческого жизнеустройства. Характерный для философа стиль жизни, способ нацеленности на мир и манера познания встречаются во все времена и у всех философски развитых народов. Замечательным примером подлинного философа с древних времен считается Сократ, с его презрением к обыденной суете и материальному комфорту.
Философия возникает почти одновременно в трех культурных ареалах Древнего мира — Греции, Индии и Китае. Это VII—VI вв. до н. э. Древние мудрецы размышляли и вели нескончаемые споры по самым разнообразным вопросам: о том, как устроен космос, каково место человека в этом мире, в чем смысл жизни и предназначение человека, откуда мы, люди, пришли и куда идем и т. п. {15}
Вопросы такого рода иногда называют метафизическими. Знаменитый философ нашего столетия Мартин Хайдеггер отмечал двоякий характер всякого вопрошания данного типа: «Во-первых, всякий метафизический вопрос всегда охватывает метафизическую проблематику в целом. Он всегда идет от этого самого целого. Во-вторых, всякий метафизический вопрос может быть задан только так, что спрашивающий — в качестве спрашивающего — тоже вовлекается в него, т. е. тоже подпадает под вопрос» (Время и бытие. М., 1993, с. 16).
Природа мировоззренческих вопросов
Размышляя над характером таких вопросов, можно заметить несколько важных их особенностей. Первая заключается в том, что все эти вопросы имеют предельно общее, универсальное содержание, ибо в них речь идет не о каких-то отдельных вещах или явлениях, а о мире в целом или о сущности человека как такового, о его взаимоотношении с окружающей действительностью. При самом вопрошании такого рода приходится пользоваться особым типом понятий, которые принято называть категориями. Они образуют в своей совокупности специфический категориальный язык (космос, природа, причина, судьба, закон, возможность, свобода, разум и т. п.).
Слово категория происходит от греч. cathegoria — высказывать; категории — наиболее общие понятия, отражающие предельно широкие характеристики мира. Выяснив категориальный язык, которым пользуется человек той или иной эпохи, мы можем достаточно точно представить его мировоззрение. Так, в европейской традиции категориальный язык включает, например, такие понятия, как бытие, субстанция, материя, пространство, время, дух, разум и др. В традициях восточной философии мы встречаем такие понятия, как дао (путь), ли (порядок вещей), брахман (духовная первооснова сущего), атман (душа), мокша (слияние с брахманом) и др. {16}
Интересно задуматься: а почему уже в древности, задолго до появления философии, людей волновало, как устроен мир, что такое человек, есть ли в мире добро и другие, столь общие и, на первый взгляд, весьма абстрактные проблемы? Здесь мы подходим ко второй особенности этих вопросов. Было бы ошибкой считать, что они являются отражением простого человеческого любопытства. В действительности, несмотря на всю универсальность своего смыслового содержания, они имеют для людей сугубо практическое значение. Ежедневная жизненная практика вынуждает каждого индивида так или иначе решать вопросы: как жить, к чему стремиться, какие жизненные цели ставить перед собой? Делая тот или иной жизненный выбор, принимая то или иное решение, индивид пользуется, сознательно или бессознательно, определенными критериями, определенным пониманием себя как человеческого существа, оценкой своего положения перед лицом Судьбы.
Именно поэтому вопросы такого рода издавна волновали людей, где бы они ни жили и чем бы ни занимались. В их основе лежит глубинная потребность в общей ориентации, самовыражении и самоопределении человека в мире, в окружающей его социальной и природной действительности. Подобно тому, как человек стремится ориентироваться, когда он идет по незнакомой местности, он должен также научиться ориентироваться, когда он идет по дороге жизни. Эту особую систему ориентации на жизненном пути принято называть мировоззренческой. Поэтому вторую особенность обсуждаемых вопросов можно видеть в том, что они имеют мировоззренческий характер.
Из мировоззренческой направленности этих вопросов вытекает и их третья особенность. Когда мы в незнакомом городе спрашиваем прохожего, как пройти на вокзал или к стадиону, то можем получить конкретный ответ. Совсем другое дело, когда мы хотим узнать, как устроен мир или в чем смысл жизни. Вопросы такого рода не поддаются окончательному {17} решению по самой своей природе. Одна эпоха сменяется другой, а человечество по-прежнему бьется над их решением. Это — «вечные», перманентные вопросы-проблемы. Эта третья проблемная черта рассматриваемых вопросов имеет своим следствием то, что любое мировоззрение слагается как бы из двух компонентов — совокупность сквозных, проходящих через всю историю смысложизненных проблем и множество исторически ограниченных, меняющихся от эпохи к эпохе ответов, образующих мировоззренческое знание.
Теперь обратим внимание на один, важный для нашего обсуждения, парадокс: с одной стороны, мировоззренческие вопросы в силу своего проблемного характера неразрешимы, с другой стороны, они, будучи практическими человеческими задачами, по своей природе таковы, что индивид должен иметь на них ответы не когда-то в будущем, а здесь и сейчас, и не «вообще», а применительно к конкретной жизненной ситуации. Другими словами, ответы должны быть ясными, конкретными и убедительными: ведь на их основе человек должен принимать конкретные решения. Этот парадокс подводит нас к четвертой особенности данных вопросов. Можно сказать, что они имеют характер актуального вопрошания. В какую бы эпоху человек ни жил, он постоянно нуждается в четких и убедительных для данного времени мировоззренческих ответах. Совокупность таких ответов образует систему убеждений человека.
Таким образом, чтобы понять, что такое философия, следует заглянуть внутрь себя, обратиться к корневым пластам нашего «Я». Тот, кто способен задуматься над внутренними мотивами и установками, осознать их и тем самым как-то понять самого себя, тот может понять и философию, ибо она отвечает на вопросы, которые коренятся в нас, выражают внутреннюю потребность нашего духа. Более того, это вглядывание, это метафизическое вопрошание самого себя и есть начало всякого подлинного философствования. {18}
«Выход за пределы сущего совершается в самой основе нашего бытия. Но такой выход и есть метафизика в собственном смысле слова. Тем самым подразумевается: метафизика принадлежит к «природе человека». Она не есть ни раздел школьной философии, ни область прихотливых интуиций. Метафизика есть основное событие в человеческом бытии». (М. Хайдеггер. Время и бытие.— М.,—1993, с. 26.).
Итак, обратившись к изучению философии, мы вынуждены прежде всего вглядеться в «метафизическую подоплеку» человеческого бытия и попытаться уяснить себе, что такое мировоззрение в самом общем смысле слова.
Понятие мировоззрения
Мировоззрение — это система взглядов, установок, убеждений, определяющих понимание мира в целом, места в нем человека, и вытекающие из этой системы ценностные ориентации людей, стратегии их поведения и деятельности.
Субъектом (носителем) мировоззрения может быть отдельный индивид, социальная группа, общество на данном этапе и даже цивилизация. Дело в том, что в выработке стратегии поведения и в осознании своих коренных интересов нуждается не только та или иная личность, но и отдельные группы людей, объединенных общими интересами, социальные слои, классы, этносы и т. п.
Каждая культурно-историческая эпоха — времена египетских фараонов или Античность, Возрождение или Просвещение — характеризуется определенным типом переживания и понимания бытия, отношением к ценности человека и самой жизни. Для того, чтобы понять «дух эпохи», необходимо найти ключевой, системообразующий элемент культуры, предопределяющий способ видения человеком реальности, тот или иной тип нацеленности на мир и на самого себя. Таким элементом является мировоззрение как некий неразложимый, интегральный комплекс представлений о мире и человеке. Комплекс этот образует мировоззренческие координаты бытия людей. Их составляющими являются: {19}
1) «образ себя» как исходной данности (осознание субъектом мировоззрения своих жизненных потребностей, интересов и первичных ценностей);
2) глобальная модель всего сущего («картина мира»);
3) модель «социума» и сущностный «образ» человека;
4) жизненная стратегия (целевые установки субъекта, идеалы и нормы жизнедеятельности, программа действий и выбор средств достижения целей).
Мировоззренческие координаты «выстраиваются» на основе трех «строительных материалов»: знаний (представления о мире, обществе и человеке), ценностей (осознание и оценка себя как ценности, отношение ко всему существующему через призму своих целей и интересов), стратегем деятельности (жизненные планы, программа деятельности, целеполагание и т. п.). В формировании мировоззренческих знаний решающая роль принадлежит разуму, для формирования же ценностей требуется не только интеллектуальная работа, но и «труд души», активность нашей эмоциональной сферы. При выработке стратегем деятельности человек подключает еще и свою волю. Любопытный факт: считая, что человек обязан фиксировать каждое событие в своей жизни, полковник Эрнст Лофтус из Хараре (Зимбабве) начал вести дневник в 12 лет и вел его 91 год. Последняя запись в дневнике датирована 7 июня 1987 года — днем его смерти.
Мироощущение и миропонимание
Вообще в функционировании мировоззрения тесно переплетаются интеллектуальный, эмоциональный и волевой компоненты. В связи с этим эмоционально-психологиче {20} скую сторону мировоззрения часто называют мироощущением, а познавательно-интеллектуальную — миропониманием. Так, иногда говорят о «трагическом мироощущении» или, напротив, об оптимистическом переживании жизни во всей ее полноте и гармонии.
Структура мировоззренческого сознания
Выше были отмечены основные компоненты, образующие систему мировоззренческих координат, — картина мира, модель общества и представление о человеке, «образ Я», жизненная стратегия, задающие «траекторию жизни» индивида или любого другого субъекта мировоззрения. Это можно наглядно представить в виде следующей схемы:
Каждая из осей этой «системы координат» представляет собой совокупность мировоззренческих знаний соответствующего типа. Следует иметь в виду, что в систему мировоззренческого знания того или иного типа вовсе не включается вся сумма человеческих знаний о мироздании, об обществе или о человеке. Дело в том, что мировоззренческий смысл имеют лишь представления о предельно общих чертах реальности. Так, для выстраивания своей жизненной стратегии человеку не нужна информация, к примеру, об атомарном строении вещества, но для него важно знать, подчиняется ли окружающий нас мир вообще каким-то законам, причинным отношениям или он есть нечто хаотичное и непредсказуемое. Если в мире имеет место {21} законосообразность, то мы должны учитывать это обстоятельство, когда строим планы на будущее. Если в мире все жестко предопределено, мы выбираем одну стратегию поведения (это, как правило, фатализм), если реальность гибка и пластична, если она легко поддается вашему воздействию, то мы можем принять позицию волюнтаризма и т. д.
Аналогичная ситуация имеет место и в отношении вопроса о природе человека. Возьмем, например, воспитательно-образовательную деятельность, которая возникла в древнейшие времена и необходимость в которой будет существовать до тех пор, пока длится человеческая история. На чем основываются конкретные приемы, формы и методы воспитания подрастающего поколения? Очевидно, на наших предельно общих представлениях о сущности человека. Если мы убеждены, что «сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду», что в своей действительности «она есть совокупность всех общественных отношений» (К. Маркс), если мы исходим из того, что социально-экономические отношения и социокультурные факторы полностью предопределяют формирование личности, то отсюда вытекает вполне определенная стратегия воспитательного и образовательного процесса. Сущность ребенка предстает в этом случае как мягкий, податливый материал, из которого можно лепить все, что угодно, в соответствии со вкусом и разумением воспитателя.
Напротив, если педагог признает, что существуют биологические и прочие детерминанты (та или иная предопределенность) в психическом, умственном и нравственном развитии воспитуемого, то педагогическая стратегия будет выстраиваться в совершенно другом русле. В первую очередь, здесь придется учитывать врожденную индивидуальность воспитуемого. психологический тип его личности, не только биографический, но и дородовой (перинатальный) период формирования индивида. {22}
Мировоззрение: ключевой вопрос
Центральный вопрос мировоззрения — это вопрос об отношении человека к миру во всех возможных его измерениях. Человек находится в трех сущностных отношениях к миру — практическом, духовно-практическом, теоретическом. Соответственно, мы встречаем три основные формы освоения мира человеком — материально-преобразовательная, ценностно-экзистенциальная (художественно-эстетическое, моральное, религиозное, философское освоение мира) и информационно-познавательная. В этом смысле мировоззрение есть духовно-практический способ освоения мира, но одновременно оно включает в себя и рефлексию (размышление) над практическим и теоретическим отношением к миру.
Любое развитое мировоззрение дает ответ на следующие фундаментальные вопросы:
• что является доминирующим, исходным – человек или
мир, индивид или общество?
• каково место и предназначение человека в мире?
• каковы возможности (практические, ценностные, познавательные) человеческого сущест
|
|
|
