Отцы и дети. Эмпатия в отношениях

В дополнение к обучению ключевым навыкам эмоционального самоконтроля, отцы своими теплыми, открытыми, чуткими отношениями с сыновьями внушают мальчикам важное чувство безопасности и благополучия, что в свою очередь поддерживает в мальчиках чувство мужской уверенности в себе. Двенадцатилетний Джексон сказал мне: "Мне приходится ходить в школу по субботам на дополнительные занятия по чтению. Я не думаю, что эти дурацкие уроки так уж необходимы. Но когда мой папа отвозит меня туда и ждет, пока я закончу, я совсем не против туда съездить". А семилетний Томми объяснил это так: "Больше всего мне нравится, когда папа приходит посмотреть игру нашей малой лиги, потому что он болеет за меня и тогда я чувствую себя чемпионом, даже если я пропустил мяч".

Понимание чувств ребенка, как показывают исследования, к большинству отцов приходит естественным образом. Хотя они выражают его иначе, чем матери, согласно данным исследований, многие отцы испытывают эмпатию по отношению к своим (сыновьям и хотят оставаться с ними в близких отношениях. Это было установлено не сразу. Например, в более ранних исследованиях, где измеряли, как отцы и матери реагируют на плач ребенка, мамы показывали себя более чувствительными и заботливыми, чем отцы, в том, как они реагировали на плач машлыша. Но в недавних исследованиях, где учитывали биологические (а не поведенческие) маркеры эмпатичного ответа - такие факторы, как частота и ритм сердцебиений, изменения артериального давления, чувствительность кожи и т.д. - ученые обнаружили, что реакция на резкий плач младенца одинакова у мужчин и женщин. Хотя со стороны женщины могут выглядеть так, как будто они более чувствительны и внимательны к чувствам малыша, чем мужчины (или по крайней мере исследователи воспринимали их таким образом), в действительности и мужчины, и женщины обладают полным набором биологически обоснованных эмпатических реакций по отношению к своим детям.

Из-за принятых в нашем обществе реакций на мальчиков и мужчин, ведущих себя открыто, заботливо или экспрессивно, многие отцы, особенно в публичных местах, стесняются показывать свою эмпатию сыновьям, которую они на самом деле чувствуют. Таким образом, на поверхностный взгляд, может показаться, что отцы не могут быть так близки с сыновьями, как матери. Но за двадцать лет работы с отцами и сыновьями я не видел ничего более удивительного, чем те искренние и глубокие чувства друг к другу, которые мальчики и их отцы проносят через всю свою жизнь. Я верю, что мальчики и их отцы одинаково испытывают друг к другу огромную эмпатию и стремятся создать близкие, крепкие отношения.

Двенадцатилетний Марко выразил это так: "Мне нравится каждый день ходить в школу. Но больше всего я люблю приходить домой, делать домашнее задание с мамой, а потом ждать, когда папа придет с работы. Когда он входит в дверь, это совершенно особое чувство".

Джек, один из отцов, который принимал участие в моем проекте, сказал: "Ненавижу, когда начальник заставляет меня задерживаться на работе. Мне невыносимо чувство, что я упускаю возможность видеть своего сына, пойти домой и поиграть с ним, а потом видеть тот особый блеск в его глазах, когда я укладываю его спать".

А когда двенадцатилетнего Тайлера Уильямса попросили рассказать, к кому он вдет, когда чувствует себя несчастным, он сказал: "У меня есть пара хороших приятелей, на которых я могу положиться в каких-то мелких вопросах. Но если случается что-то серьезное или мне плохо, я иду к человеку, который на самом деле все понимает и который реально может помочь,- к моему папе".

Как мальчики хотят получить то особое ощущение дружеского общения и заботы, которое дают им отцы, так и отцы, в свою очередь, хотят иметь шанс направлять и воспитывать своих сыновей, участвовать в их эмоциональной жизни, и через эту глубокую связь со своими мальчиками, возможно, получить ту любящую отзывчивость, которой им, вероятно, не хватало в их детских отношениях со своими отцами. В современных социальных и семейных условиях так или иначе по ряду причин эти естественные взаимные потребности остаются неудовлетворенными или лишь частично удовлетворенными. Тем не менее, мое исследование показывает, что многие отцы и сыновья находят новые пути к тому, чтобы создать близкие, активные, полные любви взаимоотношения.

"Вот я!". Генеративный отец

Отцы (как и матери) от природы обладают способностью, которую хорошо известный психоаналитик Эрик Эриксон назвал генеративностью. Генеративный отец очень заботится о следующем поколении, стремится направлять своих детей и давать им все, что им нужно для того, чтобы быть продуктивными, креативными и счастливыми. Генеративный отец наслаждается своей нужностью детям, он счастлив давать им то, что им требуется. Хотя некоторые отцы могут претворять свои генеративные импульсы более традиционным способом - упорным трудом и стремлением достичь финансового и профессионального успеха ради своей семьи, многие отцы используют свои генеративные возможности для создания близких, основанных на глубокой привязанности и любви отношений со своими дочерьми и сыновьями.

Когда я думаю о значимости отцов и о том, какого рода эмоциональная связь устанавливается между ними и сыновьями, я вспоминаю библейский сюжет об Аврааме и его первенце, Исааке. Рожденный в старости, вымоленный у Господа Сарой, Исаак - это образ любимейшего, особенного сына, упование еврейского народа, начало новой родословной линии, которая идет от Старого Завета в Христианский мир Нового.

Хотя эта история все еще воспринимается сегодня как образец веры человека в Бога, как пример монотеистической этики, не требующей жертвоприношения во имя Господа, она также может символизировать связь между отцами и сыновьями. После того, как Бог подверг испытанию любовь Авраама к Исааку, их воссоединение было глубоким и значительным[4].

Прекрасная поэтическая фраза звучит неоднократно в древнем еврейском тексте, когда Бог призывает Авраама стать его духовным сыном, и тот отвечает: "Heneini - вот я". На другом уровне Авраам не просто отвечает Богу, он объявляет Исааку, его первому и единственному сыну, "Heneini - вот я!"; и, вероятно, сегодня, очень похожим образом многие отцы пытаются сказать своим сыновьям, что они здесь, готовы любить, утешать, защищать их.

Современная статистика говорит о том, чего отцы хотят. В масштабном социологическом опросе, проведенном недавно журналом Newsweek, 55% опрошенных мужчин говорили, что родительство более значимо ддя них, чем было для их отцов; и хотя 60% считают, что они справляются лучше, чем их отцы, 20% сказали, что их папы "были лучше". 70% сказали, что они проводят больше времени со своими детьми, чем их отцы проводили с ними; и 86% матерей, которые делят родительские обязанности со своими мужьями, оценили их родительский труд как "хороший" или "очень хороший".

Как указывают эти данные, современные отцы не просто хотят быть ближе своим сыновьям, они уже близки им. Отцы более уверены в эмоциональных связях и помогают женам формировать их. Мое исследование показывает, что больше, чем когда бы то ни было, современные отцы отказываются от старой позиции пассивного отцовства, уверенно обращаются к своим сыновьям и громко и ясно восклицают: "Heneini - вот я!" Это декларация генеративного отца, отца, который счастлив делить с сыном любовь и привязанность.

"Папин эффект" длиною в жизнь

Мальчик, чей папа был рядом с ним в младенчестве и раннем детстве, всю свою жизнь будет выигрывать от этой фундаментальной связи "отец-сын". Исследования показывают, что эмпатия отца и его вовлеченность в жизнь сына в раннем возрасте приносят плоды на протяжении всей жизни мальчика - особенно в трудные годы подростковости. Из работы Лесли Броуди из Бостонского университета мы знаем, например, что когда отцы принимают активное участие в жизни сыновей, мальчики становятся менее агрессивными, меньше стремятся конкурировать и лучше выражают уязвимые чувства и грусть. Исследование Броуди наводит на мысль, что у мальчиков деятельных, заботливых отцов просто нет нужды в том, чтобы при помощи агрессии привлекать внимание и любовь своих отцов. Оно также предполагает, что мальчики таких отцов наблюдают за тем, как их папы разрешают разные жизненные ситуации и таким образом учатся справляться с ними обдуманно и в приемлемой форме. Исследовательская группа Хардести из Государственного университета Морхед в Кентукки подтвердила эти данные историями мальчиков, за которыми наблюдали с семи до двадцати двух лет. У "внимательных и заботливых" отцов мальчики-подростки имели более гибкие представления о поле и жизни. В проекте Университета Санта-Клары, мальчики-первоклассники, чьи отцы принимали участие в уходе за малышами, показывали большую способность к эмпатии; а наблюдение за дошкольниками и их отцами в Алабаме, показало, что отцы, которые были вовлечены в уход за детьми, в итоге имели сыновей с более высокой самооценкой и низким процентом депрессий.

Глубокое и постоянное влияние отцов на эмоциональную жизнь сыновей также было продемонстрировано рядом лонгитюдных исследований - исследований, в которых наблюдение за одной и той же группой мальчиков и мужчин велось несколько десятков лет. В работе Роберта Сирза приводятся данные, что молодые мужчины, которые в возрасте двадцати трех лет лучше других умели разрешать конфликты, оказывались сыновьями отцов, которые активно участвовали в их воспитании в возрасте до пяти лет. Во взрослом возрасте, эта группа мальчиков "с хорошими отцами" также показала результаты активного отцовства в раннем возрасте, когда в 31 год снова оценивалась их способность к эмпатии, а по достижении ими 40 лет изучались их социальные связи и умение создавать близкие отношения.

Аналогично, исследование Глюка, впервые проведенное более 40 лет назад с 240 отцами и их сыновьями в Бостоне (и затем продолженное Джоном Снери в Гарварде) показал, что у отцов, которые "поддерживали социальное и эмоциональное развитие" своих сыновей в первые десять лет жизни, мальчики лучше учились в старших классах и в колледже; а когда заботливость отца длилась до подросткового возраста, это оказывало положительное влияние на будущие карьерные успехи сыновей. Действительно, невозможно отцам быть "слишком вовлеченными" в жизнь сыновей, за исключением тех случаев, когда время, проведенное вместе, тратится на очевидно "неправильные" занятия. Чем больше времени отцы проводят с мальчиками, тем лучше становятся мальчики.