Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Складывание основ феодальных отношений в Каролингской державе




Завершение переворота в поземельных отношениях. К концу VIII и началу IX в. переворот в поземельных отношениях во Франк­ской державе привел к господству феодальной земельной собст­венности – основы феодального строя. Захват крестьянских земель светскими и церковными крупными землевладельцами сопровож­дался усилением различных форм внеэкономического принужде­ния. Это было неизбежным следствием утверждения феодальной земельной собственности, так как при условии наделения непо­средственных производителей (крестьян) землей и средствами производства прибавочный труд в пользу собственника земли можно было извлечь только внеэкономическим принуждением.

Захваты крупными феодалами крестьянских наделов принима­ют особенно массовый характер к началу IX в. Это вынуждены были констатировать даже королевские капитулярии того време­ни. Так, в капитулярии Карла Великого 811 г. говорится, что «бед­няки жалуются на лишение их собственности; одинаково жалу­ются на епископов, и на аббатов, и на попечителей, на графов и на их сотников». Крупные землевладельцы, в частности те из них, которые в качестве графов или других должностных лиц распола­гали средствами принуждения по отношению к местному крес­тьянскому населению, силой превращали его в зависимых людей. Разорению крестьянства способствовали, как уже отмечалось, активная завоевательная политика Каролингов, особенно Карла Великого, требование от еще сохранявшихся, в основном в гер­манских областях, свободных крестьян продолжительной военной службы, надолго отрывавшей их от хозяйства, а также церковная десятина, тяжелые налоги, высокие судебные штрафы.

Большую роль в обезземелении и втягивании в зависимость крес­тьянства играла церковь. Для расширения своих земельных вла­дений наряду с прямым насилием она использовала религиозные чувства крестьянских масс, внушая верующим, что дарения в поль­зу церкви обеспечат им отпущение грехов и вечное блаженство в загробном мире. Церковные учреждения, отдельные прелаты и прежде всего сами папы широко практиковали подделку доку­ментов, чтобы утвердить свои права на те или иные земельные владения.

Установление феодальной поземельной и личной зависимости крес­тьянства. Иммунитет. Зарождение феодальной иерархии. Разорив­шиеся или стоявшие на грани разорения свободные крестьяне легко попадали в зависимость от крупных землевладельцев. При этом, однако, феодалы были заинтересованы не в сгоне крестьян с земли, а скорее в их прикреплении. Земля была в условиях гос­подства натурального хозяйства единственным средством сущест­вования. Поэтому, даже теряя аллоды, свободные общинники бра­ли у феодалов землю в пользование на условии выполнения оп­ределенных повинностей.

Одним из самых распространенных способов втягивания сво­бодного крестьянства в зависимость еще при Меровингах явля­лась практика передачи земли в прекарий (precaria). В VIII-IХ вв. эта практика получила особенно широкое распространение как одно из важнейших средств феодализации. Прекарий, что дословно означает «переданное по просьбе», – это условное земельное дер­жание, которое крупный собственник передавал во временное пользование (иногда на несколько лет, иногда пожизненно) ка­кому-либо человеку, чаще всего безземельному или малоземель­ному. За пользование этим наделом его получатель обычно дол­жен был платить оброк или в отдельных случаях выполнять бар­щину в пользу собственника земли.

Существовали, прекарии нескольких видов. Иногда такое услов­ное держание передавалось человеку, у которого было недоста­точно или вовсе не было земли (precaria data). Но иногда мелкий собственник сам, под давлением нужды и притеснений со сторо­ны соседних крупных землевладельцев, передавал право собст­венности на свою землю одному из них (часто – церкви) и полу­чал эту же землю обратно в качестве прекария пожизненно или наследственно – в пределах одного-двух поколений (precaria oblata) – на условиях несения определенных повинностей. Иногда прекарист получал в пользование не только отданную землю, но еще и дополнительный участок. Такой прекарий назывался «пре­карий с вознаграждением» (precaria remuneratoria). Прекарии пос­леднего типа были особенно распространены на землях церкви, которая стремилась таким образом привлечь побольше крестьян-дарителей, чтобы округлить свои владения. Прибавки к дарениям давались обычно из необработанных земель, освоение которых требовало приложения крестьянского труда.

Прекарист, отказываясь от права собственности на землю, пре­вращался из собственника ее в держателя. Хотя первоначально он и сохранял яичную свободу, но попадал в поземельную зависи­мость от собственника земли. Таким образом, хотя прекарные отношения имели форму «добровольного договора», в действи­тельности они являлись результатом тяжелого экономического положения крестьян, вынуждавшего их отдавать землю крупным землевладельцам, а иногда и следствием прямого насилия.

Наряду с крестьянами в VIII–IХ вв. в качестве прекаристов час­то выступали мелкие вотчинники, сами эксплуатировавшие труд зависимых людей, обычно вышедшие из среды более зажиточных аллодистов-общинников. В этих случаях прекарий служил для оформления поземельных отношений внутри слоя феодалов, так как такой мелкий вотчинник был уже, по существу, феодальным землевладельцем, вступившим в определенные отношения с бо­лее крупным феодальным земельным собственником, предоста­вившим ему землю в прекарий.

Если в VI–VII вв. решающую роль в складывании крупной фео­дальной собственности и установлении крестьянской зависимос­ти играли королевские пожалования, то в VIII–IX вв. более важ­ным фактором этих процессов становится разорение массы крес­тьянства и втягивание его в поземельную зависимость от крупных феодалов даже без активной роли королевской власти. Теряя зем­лю, крестьянин часто вскоре терял и свою личную свободу. Но могло быть и иначе. Так, бедняк, будучи не в состоянии уплатить долг, попадал в кабалу к кредитору, а затем и в положение лично зависимого человека, мало чем отличавшегося от раба. Такая же участь часто ожидала бедняка, которого нужда толкнула на кражу или другие преступления и который, не имея возможности воз­местить ущерб потерпевшему, становился его кабальным рабом. К личной зависимости часто вел акт коммендации мелкого свободного крестьянина светскому магнату или церкви (см. выше). На практике установление личной зависимости крестья­нина от феодала могло иногда предшествовать утере им аллода. Однако широкое распространение таких личных отношений между ними имело своей общей предпосылкой быстрый рост крупного землевладения за счет мелкой крестьянской и общинной собст­венности, выражавший главную тенденцию социального разви­тия франкского общества той эпохи.

Разорению и втягиванию крестьянства в зависимость способст­вовала в немалой степени и дальнейшая концентрация в руках отдельных крупных землевладельцев политической власти, служившей им орудием внеэкономического принуждения. Короли, будучи не в силах препятствовать этому процессу, вынуждены были санкционировать его путем специальных пожалований. Такие пожалования появились еще при Меровингах, но широ­кое их распространение относится к каролингскому периоду. Сущность их заключается в том, что особыми королевскими гра­мотами должностным лицам – графам, сотникам и их помощ­никам – запрещалось вступать на территорию, принадлежащую тому или иному магнату, для выполнения на ней каких-либо судебных, административных, полицейских или фискальных функций. Все эти функции передавались магнатам и их долж­ностным лицам. Такое пожалование называлось иммунитетом (от латинского immunitas – неприкосновенность, освобождение от чего-либо).

Обычно иммунитетные права крупного землевладельца своди­лись к следующему, он пользовался на своей земле судебной влас­тью; имел право взимать на территории иммунитета все поступ­ления, которые до этого шли в пользу короля (налоги, судебные штрафы и иные поборы); наконец, он являлся предводителем воен­ного ополчения, созываемого на территории иммунитетного ок­руга. Юрисдикции иммуниста подлежали иски о земле и другом имуществе и дела о мелких правонарушениях не только лично зависимых, но и лично свободных жителей его владений. Выс­ший уголовный суд обычно оставался в руках графов, хотя неко­торые иммунисты присваивают себе также и права высшей юрисдикции.

Иммунитетное пожалование чаще всего лишь оформляло те сред­ства внеэкономического принуждения, которые феодал в качестве крупного землевладельца присваивал себе задолго до получения пожалования. Располагая судебно-административными и фискаль­ными полномочиями, иммунист использовал их для приобрете­ния все новых земельных владений, усиления эксплуатации и ук­репления зависимости своих крестьян, в том числе и еще лично свободных. В каролингский период иммунитетное пожалование часто распространяло власть иммуниста на землю и людей, до этого не находившихся под чьей-либо частной властью. Вместе с тем иммунитет способствовал усилению независимости феодалов от центральной власти, подготовляя тем самым последующий по­литический распад Каролингской империи.

Росту политической самостоятельности феодалов немало спо­собствовало и развитие вассальных отношений. Вассалами перво­начально назывались свободные люди, вступившие в личные до­говорные отношения с крупным землевладельцем, большей час­тью в качестве его военных слуг – дружинников. В каролингский период вступление в вассальную зависимость часто сопровожда­лось пожалованием вассалу бенефиция, что придавало ей характер не только личной, но и поземельной связи. Вассал обязывался верно служить своему господину (сеньору), становясь его «чело­веком» (Кото), а сеньор обязывался защищать вассала. Распола­гая большим количеством вассалов, крупный землевладелец при­обретал политическое влияние и военную силу, укреплял свою независимость от королевской администрации.

В 847 г. внук Карла Великого Карл Лысый в своем Мерсенском капитулярии предписывал, чтобы «каждый свободный человек выбрал себе сеньора». Таким образом, вассалитет признавался глав­ной законной формой общественной связи. Развитие вассалитета вело к формированию иерархической структуры господствующе­го слоя феодалов, ослабляло центральную власть и способствова­ло усилению частной власти феодалов.

Организация крупного землевладения. Феодальная вотчина. С утверждением и оформлением к началу IX в. крупной феодаль­ной собственности на землю происходят существенные измене­ния в хозяйственной и социальной организации франкского об­щества. В VIII – начале IX в. основой ее становится феодальная вотчина – сеньория, поглотившая как свободные франкские об­щины, так и крупные земельные комплексы галло-римского типа.

Структура крупного феодального землевладения, сложившегося в каролингский период, не была однородной. Крупные землевла­дельцы, как светские, так и духовные, располагали землями самого различного размера и качества. Среди их владений имелись круп­ные вотчины, которые занимали сплошные территории, совпа­давшие с целой деревней или состоявшие из ряда деревень. Вот­чины такого типа были наиболее широко распространены в се­верных областях Франкского королевства – между Рейном и Луарой. Но и там иногда владения даже крупных землевладель­цев складывались из небольших вотчин, включавших часть боль­шой деревни или лежавших в разных деревнях, либо даже из от­дельных дворов, расположенных вперемежку с владениями дру­гих собственников, иногда еще свободных крестьян. Такой тип был особенно характерен для южных областей страны.

Разнообразие в структуре крупного землевладения объяснялось тем, что как на севере, так и на юге страны далеко не всегда крупный землевладелец становился сразу собственником всей деревни. Иногда он приобретал сначала несколько мелких крес­тьянских участков, а затем постепенно округлял свои владения путем обмена, покупки или прямого захвата, пока вся деревня не превращалась в его вотчину или ее часть.

Источники по историй крупной феодальной вотчины каролинг­ского периода (полиптики, картулярии, «Капитулярий о помес­тьях» (Capitulare de villis) Карла Великого) более полно рисуют нам феодальную вотчину Франкского королевства. Они показы­вают, что уже в эту эпоху она являлась организацией для при­своения крупными землевладельцами феодальной ренты – при­бавочного труда крестьян в форме оброков и барщины. Земля в феодальной вотчине обычно делилась на две части: на господ­скую землю, или домен (от латинского dominus – господин), на которой велось хозяйство феодала, и на землю, находившуюся в пользовании зависимых крестьян и состоявшую из наделов. На севере домен в таких вотчинах был довольно велик, составляя не менее 1/3 всех входивших в них земель.

В состав господской, или домениальной, земли входили бар­ская усадьба – дом и двор с хозяйственными постройками, иног­да с мастерскими вотчинных ремесленников, сад, огород, вино­градник, скотный двор и птичник сеньора. С барской усадьбой обычно были связаны мельницы и церковь, которая считалась собственностью феодала. Пахотные земли, луга и виноградники вотчинника, разделенные на мелкие участки, в северных облас­тях королевства лежали вперемежку (чересполосно) с участками зависимых крестьян. Часть лесных массивов и тех пастбищ, лугов и пустошей, которые прежде принадлежали свободной общине, теперь также превратилась в собственность феодала. Вследствие чересполосицы в вотчине господствовал принудительный севоо­борот с выпасом скота по пару и по жнивью после снятия уро­жая. Обработка господской земли велась в основном зависимыми крестьянами, трудившимися на барщине со своим скотом и ин­вентарем, а также, хотя и в гораздо меньшей степени, дворовыми рабами, использовавшими инвентарь и скот вотчинника.

Земли, находившиеся в пользовании крестьян, делились на на­делы, называвшиеся в западной части Франкской державы мансами, в восточной – туфами, а на юге – колониками. В каждый надел входили: крестьянский двор с домом и дворовыми построй­ками, иногда сад и виноградник, примыкавшие ко двору, и поле­вой пахотный надел, состоявший из отдельных полос пашни, раз­бросанных чересполосно с земельными участками других крестьян и самого вотчинника. Кроме того, крестьяне пользовались выпа­сами, оставшимися в распоряжении общины, а иногда и в руках феодала (за плату). Таким образом, общинная организация с при­нудительным севооборотом и коллективным пользованием непо­деленными угодьями не исчезла с возникновением вотчины. Од­нако из свободной она превратилась теперь в зависимую, а сельский сход свободных общинников – в сход зависимых крес­тьян. Он проходил под председательством назначенного сеньо­ром старосты, проводившего в жизнь требования сеньора, но вмес­те с тем отстаивавшего перед ним интересы крестьян.

Наделы, на которых сидели зависимые крестьяне, были тяглы­ми, т.е. на них лежали определенные повинности (оброк, барщи­на). На землях вотчины обычно имелись и свободные держания – прекарии и бенефиции должностных лиц вотчинной администра­ции, которыми они пользовались как платой за свою службу, а также бенефиции мелких вассалов сеньора.

Положение зависимого крестьянства. Крестьянское население вотчины не было единым по своему происхождению и правовому положению. Оно делилось на три основные группы – колонов (coloni, ingenui), литов и рабов-сервов (servi, mancipia). Большинство зависимого крестьянства в каролингской феодальной вотчи­не составляли колоны. Они не утратили полностью личной сво­боды, но уже находились в поземельной зависимости от вотчин­ника, не могли уйти со своего надела, находившегося у них в наследственном пользовании, и были ограничены в распоряже­нии этим наделом. Основную массу колонов этой эпохи состав­ляли потомки ранее свободных крестьян – как франкского, так и галло-римского происхождения.

С течением времени они все больше теряли личную свободу и сливались с литами и посаженными на землю рабами в одну мас­су лично зависимых крестьян.

Рабы (сервы), жившие в вотчине, разделялись на две категории: дворовые рабы, не имевшие надела, и рабы, сидевшие на земле. Первые жили и работали на барском дворе; их можно было про­дать и купить, и все то, что они имели или приобретали, рассмат­ривалось как собственность господина. Рабы (сервы), наделен­ные землей и прикрепленные к ней, обычно не отчуждались без земли и по своему фактическому положению были уже не раба­ми, а лично зависимыми крестьянами. В отличие от колонов они находились не только в поземельной, но и в полной личной зави­симости от феодала. В большинстве своем сервы были потомка­ми зависимых людей позднеримского и меровингского времени – рабов, колонов и др.

Промежуточное положение между колонами и сервами занима­ли литы, обычно находившиеся под патронатом какого-либо свет­ского или духовного крупного землевладельца и державшие свой земельный надел в наследственном пользовании.

В зависимости от того, кому первоначально принадлежали крес­тьянские наделы (мансы) – колону, литу или серву, – они назывались свободными, литскими или рабскими (mansi ingenuiles, mansi Lidiles, mansi serviles). Однако в IX в. рабские или литские мансы часто попадали в руки колонов, и наоборот. При этом по­винности, которые крестьяне должны были выполнять в пользу феодала, определялись не столько правовым положением самого держателя, сколько характером манса (свободного, литского или рабского).

Грани в правовом положении отдельных категорий крестьян постепенно стирались и они все больше сливались в единую мас­су зависимых. Зависимые крестьяне всех категорий обязаны были нести повинности в пользу сеньора – выполнять барщину и пла­тить оброк.

Тяжелее всех была барщина сервов, составлявшая обычно не менее трех дней в неделю. Сервы выполняли при этом особенно трудные работы. Колоны также работали на барщине, но основ­ной ее формой у них была не недельная, а поурочная барщина, при которой они обязывались обработать в пользу помещика оп­ределенный участок земли и собрать с него урожай, выполнять извозную повинность, рубить лес и т.п.

С начала IX в. наблюдается тенденция к росту барщины и у ко­лонов. Все зависимые крестьяне обязаны были платить сеньору, кроме того, и оброк, большей частью в натуральной форме – зер­ном, мукой, вином, пивом, домашней птицей, яйцами, ремеслен­ными изделиями. Иногда оброк взимался в денежной форме (на­пример, поголовный сбор – capaticum) с лично зависимых крес­тьян. Однако денежная рента не имела большого распространения.

В южных областях преобладали вотчины, более мелкие по разме­ру. Домен занимал в них меньше места, с чем связана была и отно­сительно небольшая барщина, зато дольше сохранял значение раб­ский труд на домене. При относительно значительной прослойке свободных крестьян-аллодистов положение зависимых – колонов, манципиев, вольноотпущенников – сохраняло больше позднеантичных черт, присущих рабскому состоянию, чем на Севере. В силу природных условий: горного ландшафта, теплого климата, допус­кавшего разнообразие возделываемых культур, – система откры­тых полей с чересполосицей и принудительным севооборотом на Юге не была распространена. Здесь господствовали компактные домен и крестьянские наделы, на которых велось поликультурное земледельческое хозяйство (возделывались одновременно зерновые, виноград, оливки и др.), а также было развито скотоводство.

Натуральный характер хозяйства. В феодальной деревне каро­лингского периода господствовало натуральное хозяйство. Пре­обладание натурально-хозяйственных отношений объясняется низким уровнем развития производительных сил, в частности от­сутствием общественного разделения труда между ремеслом и сель­ским хозяйством.

В феодальной вотчине каролингского периода ремесленный труд был соединен с сельским хозяйством, что обеспечивало феодала также основными изделиями ремесла. Производством одежды, обуви и необходимого инвентаря занимались сами зависимые крес­тьяне или дворовые ремесленники, обслуживавшие также насе­ление деревни. Все, что производилось в вотчине, шло главным образом на снабжение барского двора и за редким исключением потреблялось внутри вотчины.

Это, конечно, не значит, что в каролингский период вовсе не было торговли. Существовали рынки и даже ярмарки, денежное обращение. Но торговые связи не играли существенной роли в хозяйственной жизни вотчины и вообще деревни. Продавались излишки, в том числе иногда зерно или шерсть, а покупалось то, что чаще всего нельзя было произвести в вотчине: соль, вино, металл, иногда оружие, а также предметы роскоши, пряности, привозимые иностранными купцами из заморских стран. Посто­янных торговых связей между отдельными частями Каролингской империи не было. Внешняя торговля была развита слабо, удовле­творяла только потребность верхушки общества в предметах рос­коши и не оказывала серьезного влияния на общий уровень эко­номической жизни.

Сопротивление крестьян процессам феодализации. Лишение крес­тьян собственности на землю и втягивание их в зависимость вы­зывали ожесточенное сопротивление как еще свободного, так и уже зависимого крестьянства. Оно принимало различные формы. Одной из них были массовые побеги крестьян. Нередко происхо­дили и открытые крестьянские выступления.

Об упорном сопротивлении крестьянства феодализации свиде­тельствует капитулярий 821 г. короля Людовика Благочестивого, сообщающий о существовании во Фландрии «незаконных» заго­воров и союзов зависимых крестьян. Крестьянские восстания про­исходили в 848 и 866 гг. во владениях майнцского епископа. Наиболее крупное восстание имело место в Саксонии в 841-842 гг. Лозунгом крестьян, поднявшихся против саксонских и франкских феодалов и поддерживавшей их королевской администрации, был возврат к старым, дофеодальным порядкам: крестьяне изгнали господ и «стали жить по старине». Отсюда и название движения – восстание «Стеллинга», что можно перевести: «Дети древнего за­кона». Восстание это лишь с большим трудом было подавлено феодалами.

Крестьянские восстания обычно терпели поражения вследствие своей стихийности и неорганизованности. Однако сопротивление крестьян вынуждало представителей господствующего слоя фик­сировать повинности зависимых крестьян. Фиксация феодальных повинностей, хотя бы на некоторое время ограждавшая крестья­нина от повышения нормы эксплуатации, в значительной мере была следствием непрерывной, каждодневно возобновляемой борь­бы крестьянства против феодалов. Фиксация феодальных повин­ностей диктовалась и стремлением феодалов определить и закре­пить размеры своих вотчинных доходов.

Следствием переворота в поземельных отношениях в VIII-IX вв. явилось значительное укрепление феодализма в Каролингской державе. Уже к началу IX в. здесь сложились крупная феодальная вотчина и основные слои феодального общества – феодалы и зависимые крестьяне.

Распад империи Карла Великого. Под покровом временной цент­рализации в империи происходила феодализация местного уп­равления: граф из Королевского должностного лица стал посте­пенно превращаться в сеньора своего округа, захватывая в собст­венность земли, вверенные его управлению, а свободное население графства оказывалось в положении его вассалов или зависимых крестьян. Кьерсийский капитулярий 877 г. официально признал наследственность графской должности, закрепив ее за крупней­шими землевладельцами каждого графства. Этому же способство­вали раздачи иммунитетов каролингскими королями и призна­ние ими вассалитета в качестве главной законной общественной связи.

Временное объединение под властью Каролингов различных племен и народностей при отсутствии экономического, социаль­но-правового, этнического и культурного единства между ними было возможно лишь до тех пор, пока франкские феодалы, осо­бенно слой мелких и средних феодалов-бенефициариев, поддер­живали королевскую власть. Когда же к середине IX в. в империи сложились основы феодального строя, позиция новых крупных землевладельцев по отношению к центральной власти изменилась.

Крупные феодалы стали почти независимыми от нее; мелкие и средние феодалы, становясь, их вассалами, были гораздо больше связаны с магнатами, чем с королем. Крестьянство в основном стало уже зависимым. Подавление крестьянских движений, но­сивших лишь местный характер, производилось силами самих феодалов, связанных узами вассалитета.

Сын и преемник Карла Великого Людовик Благочестивый (814-840), прозванный так за свою ревностную приверженность церкви и щедрые дары ей, уже в 817 г. разделил империю между своими сыновьями, сохранив за собой лишь верховную власть. За этим разделом последовал ряд новых, которые привели к дли­тельным междоусобиям и смутам. Наконец, в 843 г. после смерти Людовика его сыновья, собравшись в Вердене, заключили дого­вор о новом разделе империи. По Верденскому договору младший сын Людовика Благочести­вого Карл по прозвищу Лысый получил земли к западу от рек Шельды, Мааса и Роны – Западно-Франкское королевство, вклю­чавшее основные территории будущей Франции. На этих землях господствовали романские языки, легшие впоследствии в основу французского языка. Средний из братьев – Людовик Немецкий – завладел областями к востоку от Рейна и к северу от Альп, насе­ление которых говорило на германских диалектах. Это королевство стало называться Восточно-Франкским, а позднее – Немецким.

Старший сын Людовика Лотарь, согласно Верденскому догово­ру, сохранил за собой императорский титул. Его владения скла­дывались из Италии, а также земель, расположенных вдоль Рей­на. Империя Лотаря представляла собой искусственное соедине­ние осколков различных политических и этнических образований. Более или менее единым целым в нем была лишь Италия.

Таким образом, Верденский договор положил начало складыва­нию трех будущих европейских стран – Франции, Германии, Италии – и соответственно французской, германской и итальян­ской народностей.

 

Глава 6

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...