Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Никогда бы не подумал, что оно может быть актуальным через двадцать пять лет.




 

Для того чтобы при чтении моего стиха у нынешней молодежи не осталось темных пятен, напомню об одном жутком событии 70-х годов. Мир тогда ужаснулся тому, что происходило в стране под названием Камбоджа (Кампучия). Тамошние коммунисты, начитавшись ленинских работ, решили последовать главной идее вождя мирового пролетариата, заключающейся в том, что во имя священной цели – построения коммунизма – можно и нужно идти на любые жертвы.

Вот и решили камбоджийские коммунисты (красные кхмеры) не рассусоливать с уничтожением собственного народа на десятилетия, как Ленин и Сталин, а сделать это в рекордно короткие сроки.

В эти рекордные сроки им удалось уничтожить почти треть собственного населения (два миллиона человек). А поскольку экономики коммунистических стран нигде и никогда не справляются с обязанностью «обеспечить постоянно растущие потребности» (цитата из программы КПСС) своих народов, то не хватило у бедных камбоджийских коммунистов патронов.

Но, как говорил один из вождей Коммунистической партии Советского Союза Л.И. Брежнев: «Советский народ знает: там, где партия, там победа». Камбоджийская партия тоже нашла победный выход. Людей стали закапывать в землю живьем.

А теперь стихотворение, которое называется «Геноцид».

 

У этих вин других названий нет –

Любые – геноцид. И только он.

Трагедия Камбоджи канет в Лету

Мотыгою людей убит миллион.

 

Другой миллион живыми закопали.

А третий... Впрочем, хватит слезы лить

Сыграю лучше Баха на рояле,

Чтоб, веруя в Гармонию, забыть

Камбоджу словно сон... Да было ль, право?

Но посмотри вокруг... О нервы, в жгут!

И на Россию найдена управа,

Что ласково «чернилами» зовут.

 

Забыт Омар Хаям – не по карману

Букеты тонкие, пьянящие, как стих,

А на «чернила» цены без обману –

О, рубль семьдесят!.. Еще миллион утих...

 

Правители! Безбожники!!!

Ведь кресла

и пледы теплые у батарей вас ждут.

Давно пусты мозги, сердца и... чресла –

Для вас зачать – и то огромный труд!

 

А впрочем, что со мной – такие темы

Впервые на бумагу занесло.

Давно рисунки превратились в схемы,

И Пушкино – не Царское Село.

 

...Устал, отстал, задумался – не время –

Уже не время, поздно, слиплось все.

Не будет искры – затерялся кремень.

В зачатии отраву занесет

В миллион прекрасных тел...

Душой – кастраты,

Но не кастраты телом...

Бог! Ты где?

Стране нужны поэты,

не солдаты!!!

...Но некому помочь такой беде...

Сегодняшний вариант стиха о «пивных» девочках звучал бы, наверное, еще страшнее.

 

Но главное из того, о чем хочу сказать, – впереди.

 

Речь многочисленных ныне «пивных» (а в прежние времена просто девочек) за годы моего отсутствия резко изменилась.

Эти тоненькие, находящиеся в романтическом возрасте девочки, идя по улице, говорят таким языком, каким в мое время пользовались строители, которым на ногу упала железная балка.

Но даже строители моего времени, как только боль проходила и стресс отступал, использовали меньшее количество нецензурных слов в единицу времени, чем эти «воздушные» девочки.

Каждый раз, когда я слышу их речь, то вглядываюсь в лица говорящих, пытаясь увидать следы порока. И каждый раз испытываю потрясение. Ибо во многих лицах я вижу так хорошо знакомые мне по картинам русских художников-портретистов XVIII-XIX веков черты.

Черты утонченные, часто с явными признаками дворянства. Внешне это по-прежнему Наташи Ростовы, Тургеневские героини, Татьяны Ларины. Те, кто вдохновляли русских поэтов и художников.

Часто я вижу лица, красотой и светом напоминавшие мне лица дочерей последнего российского императора.

Это невероятное, мистическое, нелепое, сюрреалистическое несоответствие между

утонченным обликом этих девочек

и

пивными бутылками в их руках. Из горлышек этих бутылок они пили, двигаясь по пути к своим неведомым мне целям.

 

Архитектурой той части города, по которой они передвигались

и

уровнем их речи, речи героев пригородных зловонных трущоб конца XVIII века, где жили дети нищих, проституток, алкоголиков.

Только в те времена девочек обязательно остановил бы околоточный надзиратель и либо выдворил чернь, недостойным образом ведущую себя в дворянском районе города, либо отвел нарушительниц в околоток. Но никто кроме меня не оборачивался на этих девочек, не смотрел удивленно.

Патология стала нормой.

Но именно в этом страшном, нелепом, кричащем несоответствии и увиделась мне вся глубина трагедии России XX века.

 

Моя фантазия перенесла меня в последнюю четверть XIX века, во времена прапрапрабабушки одной из «пивных» девочек.

 

Прапрапрабабушка говорила на нескольких языках, читала поэзию Байрона и пьесы Мольера на языке оригиналов, играла на рояле, писала стихи, вела дневник, которому поверяла интимнейшие и невиннейшие тайны своей жизни.

Она вышла замуж за талантливого, подающего надежды молодого человека.

Этот молодой человек действительно стал выдающимся ученым.

Настолько выдающимся, что (уже немолодым) попал в ленинский список из двухсот ученых, которых надлежало немедленно выслать из страны.

Его же немолодую жену с двумя взрослыми сыновьями, женой старшего сына и двумя внуками уплотнили, оставив одну маленькую комнату в их же двенадцатикомнатной квартире.

Ее сыновья попали в молотилку первых большевистских лет. Когда один из пьяных матросов, пришедших в их комнату в одну из страшных послеоктябрьских ночей, начал вырывать листы из старинного семейного альбома, чтобы унести с собой его серебряный футляр, то сын попытался поговорить с этим человеком (?).

И был расстрелян в упор в их же комнате на глазах у своей старой матери, жены и сыновей. Его жена вскоре умерла от нервного истощения. Вскоре умерла и бабушка.

Оставшиеся сиротами двое его детей стали беспризорными, но, несмотря на перипетии времени, сумели подняться, выстоять и занять достойное место в обществе (увы, в недостойном обществе!).

Один из них был репрессирован в 1937 году, другой – в 1939 году (без права переписки). Сын этого другого ребенком попал в лагерь для членов семьи врагов народа (ЧСИР – член семьи изменника Родины). Вышел из лагеря в 1956 году, вскоре женился на простой и очень доброй женщине. У них родилось двое детей. Но отец довольно скоро умер – сказались семнадцать лет, проведенные в лагере.

Чтобы выжить, его жена с двумя детьми вернулась в родную деревню. Выжить удалось, но ее старший сын попал в компанию деревенских алкоголиков. В 1976 году подался в город на заработки. Гулял напропалую, перебивался случайными заработками. В 1990 году у его сожительницы родилась дочь. Возлюбленный вскоре бросил их (а может, умер или попал в тюрьму).

Так одинокая женщина и жила вдвоем с дочерью. Затем сошлась с еще одним мужчиной, родила двоих детей. Ее старшей дочери в 2004 году –14 лет. Она ходит с компанией подростков по улицам Санкт- Петербурга, пьет пиво.

Ее речь наполовину состоит из названий мужских и женских половых органов.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...