Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Сэр Уолтер советуется с джентльменами разных профессий 7 глава




Сегодня мы воспроизведем этот славный триумф! Оденем соломенные чучела в окровавленные детские одежды, сбросим на брусчатку и будем петь, танцевать и веселиться, радуясь их гибели!

— Вы проводите эту церемонию каждый год, сэр? Кажется, я ее уже видел. Это так… поразительно.

— Рад, что тебе понравилось. Я провожу ее, когда мне хочется. Конечно, когда мы сбрасывали живых детей, она была еще поразительней.

 

Жена волшебника

Декабрь 1809 — январь 1810

 

Теперь в Лондоне было два волшебника; вероятно, вы не удивитесь, узнав, что наибольшей любовью и восхищением пользовался мистер Стрендж. Все полагали, что он — вылитый волшебник: высокий, красивый, с ироничной улыбкой на устах, охотно рассуждающий о магии (чем разительно отличался от мистера Норрелла) и готовый ответить на любые вопросы о своей профессии. Мистер и миссис Стрендж регулярно посещали обеды и светские рауты, где молодой волшебник, как правило, демонстрировал собравшимся простейшее колдовство. Наибольшей популярностью пользовались видения, вызываемые на поверхности воды[56].

В отличие от Норрелла, Стрендж не использовал серебряную чащу — традиционный сосуд для такого колдовства. Он ждал, когда слуги уберут со стола посуду и скатерть, потом выливал на столешницу стакан воды или вина и вызывал видения на образовавшейся лужице. К счастью, хозяева, очарованные волшебным зоелишем, не обращали внимания на то, что на столах и коврах иногда остаются пятна.

Стренджи обживались в Лондоне. Они купили дом на Сохо-сквер, и Арабелла погрузилась в приятные хлопоты, связанные с обустройством нового жилья. Она заказывала модную мебель для кабинета, каждый день ходила по магазинам и через друзей и знакомых подыскивала надежных слуг.

Как-то утром в середине декабря она получила записку из магазина «Хейг и Чиппендейл» [33+]. Один из приказчиков (в высшей степени внимательный и услужливый человек) сообщал, что в продажу поступила шелковая драпировочная материя цвета бронзы с чередованием атласных и муаровых полос, которая может заинтересовать миссис Стрендж. Арабелла как раз подыскивала материю для занавеса в гостиную. Записка заставила ее пересмотреть планы на следующий день.

— По словам мистера Самнера, рисунок и цвет очень хороши, — сказала Арабелла мужу за завтраком, — думаю, они мне понравятся. Но если я остановлюсь на шелке под бронзу для занавесей, то придется отказаться от темно-красного бархата для кресел. Не думаю, что бронза и темно-красный сочетаются. Я схожу к «Флинту и Кларку», еще раз посмотрю бархат и на месте решу, покупать или нет. Потом зайду в «Хейг и Чиппендейл». Но тогда у меня не будет времени, чтобы навестить твою тетушку, а это надо сделать обязательно, потому что завтра она уедет в Эдинбург. Я хочу сказать ей спасибо за Мэри.

— Гм? — промычал Стрендж, который все это время ел горячие булочки и читал «Любопытные замечания об анатомии эльфов» Холгарта и Пикля[57].

— Мэри. Новая горничная. Ты ее вчера видел.

— А, — произнес Стрендж, переворачивая страницу.

— Приятная девушка с хорошими манерами. Уверена, что нам с ней повезло. Так вот, Джонатан, я буду тебе очень благодарна если ты прямо утром заедешь к тете. Сразу после завтрака ты сможешь дойти до нее по Генриетта-стрит и поблагодарить за Мэри. Потом пойдешь к «Хейгу и Чиппендейлу» и подождешь меня там. Да! Ты не мог бы заглянуть к «Веджвуду и Байерли» [34+]? Надо узнать, когда будет готов обеденный сервиз. Тебе это не составит труда — зайдешь по дороге. — Она с сомнением посмотрела на мужа. — Джонатан, ты меня слушаешь?

— Гм? — промычал Стрендж, поднимая глаза от книги. — Да, да, очень внимательно!

Итак, Арабелла в сопровождении одного из лакеев отправилась на Уигмор-стрит, где находился магазин Флинта и Кларка. Еще раз осмотрев темно-красный бархат, Арабелла пришла к заключению, что в целом он хорош, но мрачноват. Поэтому она пошла на Сент-Мартинс-лейн, предвкушая зрелище бронзового шелка. У «Хейга и Чиппендейла» ее уже ждал приказчик, однако мужа еще не было. Продавец сообщил, что мистер Стрендж, к сожалению, пока не появлялся.

Арабелла вышла из магазина на улицу.

— Джордж, ты видишь хозяина? — спросила она у лакея.

— Нет, мадам.

Начал накрапывать дождь. Интуитивно Арабелла заглянула в витрину книжной лавки и сразу заметила внутри Стренджа, который о чем-то увлеченно беседовал с сэром Уолтером. Арабелла зашла в лавку, пожелала сэру Уолтеру доброго утра и сладко осведомилась у мужа, посетил ли он тетю, а также «Веджвуд и Байерли».

Вопрос поверг Стренджа в некоторое замешательство. Он посмотрел вниз, обнаружил, что держит в руках большую книгу, и нахмурился, словно не мог понять, как она у него оказалась.

— Как раз собирался, любовь моя, — ответил он, — но сэр Уолтер поведал мне такое, что все наши заботы отодвинулись на второй план.

— Это я виноват, — поспешно заверил Арабеллу сэр Уолтер. — Речь идет о морской блокаде [35+]. С ней вечно сложности, и я сообщил кое-что мистеру Стренджу в надежде, что они с мистером Норреллом сумеют помочь.

— А ты можешь помочь? — спросила Арабелла.

— Думаю, да, — ответил Стрендж.

Сэр Уолтер сообщил следующее: британское правительство получило донесение разведки, что несколько французских кораблей — возможно, до десятка — проскользнули сквозь английскую блокаду. Никто не знает, куда они направляются и что собираются предпринять. Кроме того, правительство понятия не имело, где адмирал Армингкрофт, ответственный за предотвращение прорывов блокады. Адмирал с флотом из десяти фрегатов и двух линейных кораблей просто исчез. Предполагали, что он преследует французскую эскадру. В распоряжении правительства был молодой многообещающий капитан, находящийся сейчас на Мадейре, и если бы выяснилось, что и где происходит, то Адмиралтейство с радостью отрядило бы капитана Лайтвуда с четырьмя-пятью кораблями на помощь адмиралу Армингкрофту. Лорд Малгрейв осведомился у адмирала Гринуокса, что, по его мнению, следует делать, адмирал задал тот же вопрос министрам, а министры ответили, что надо немедленно проконсультироваться с мистером Норреллом и мистером Стренджем.

— Не надо думать, что без мистера Стренджа Адмиралтейство совершенно беспомощно, — улыбаясь, заметил сэр Уолтер. — Они делают, что могут. В Гринвич послали одного клерка, мистера Петрофакса, чтобы он увиделся с другом детства Армингкрофта и поинтересовался, где при подобных обстоятельствах может находиться адмирал. Считается, что тот лучше других знает характер старого приятеля. Однако, приехав в Гринвич, мистер Петрофакс обнаружил этого человека мертвецки пьяным и ничего от него не Добился.

— Думаю, мы с Норреллом сумеем что-нибудь предложить, — сказал Стрендж задумчиво, — но желательно разбирать ситуацию, опираясь на карту.

— Все необходимые карты и бумаги у меня дома. Один из слуг принесет их на Ганновер-сквер чуть позже, и, надеюсь, вы будете столь любезны, что расскажете мистеру Норреллу…

— Но мы можем заняться этим прямо сейчас! — воскликну Стрендж. — Арабелла не обидится, если ей придется немного по дождать! Ты ведь не обидишься, дорогая? — спросил он у жены. — С мистером Норреллом я встречаюсь в два часа, и если к этому времени я сам войду в курс дела, то, полагаю, еще до вечера мы предложим Адмиралтейству какой-то вариант!

Арабелла, как женщина умная, покладистая и хорошая жена решила отложить выбор материи и заверила обоих джентльменов' что при подобных обстоятельствах она согласна подождать. Было решено, что все трое отправляются в дом сэра Уолтера на Харли-стрит.

Стрендж достал часы.

— Двадцать минут до Харли-стрит. Три четверти часа на изучение вопроса. Еще пятнадцать минут до Сохо-сквер. У нас куча времени.

Арабелла рассмеялась.

— Уверяю вас, он не всегда так пунктуален, — сказала она сэру Уолтеру. — Не далее как во вторник он опоздал на встречу с лордом Хоксбери, и мистер Норрелл был очень недоволен.

— Я не виноват, — заметил Стрендж. — Я был готов выйти из дома вовремя, но не смог найти перчатки. — Замечание Арабеллы задело его, и по пути на Харли-стрит он то и дело посматривал на часы, словно пытался постичь, как все-таки время его обманывает.

Подойдя к особняку на Харли-стрит, он снова взглянул на часы и с удовлетворением заметил:

— Глядите-ка, я так и знал! Мои часы идут неверно!

— Вряд ли, — произнес сэр Уолтер, доставая свои часы и показывая их Стренджу. — Ровно полдень. Как и на ваших.

— Тогда почему не звонят колокола? — спросил Стрендж. — Ты слышишь звон колоколов? — обратился он к Арабелле.

— Нет, не слышу.

Сэр Уолтер покраснел и принялся сбивчиво объяснять, что в этом и соседних приходах колокола больше не звонят.

— Вот как? — изумился Стрендж. — Почему же?

По виду сэра Уолтера можно было понять, что любопытство Стренджа его раздражает, тем не менее он ответил:

— Болезнь леди Поул привела к нервному расстройству. Особенно удручает ее звон колоколов; я попросил советы храмов Девы Марии и святого Петра отменить пока что колокольные звоны, и они были столь любезны, что с пониманием отнеслись к моей просьбе.

Все это было очень странно. Странной казалась болезнь леди Поул, сопровождавшаяся столь необычными симптомами. Меж тем ни Стрендж, ни Арабелла никогда не видели жену сэра Уолтера. Уже два года она не появлялась в свете.

Когда они вошли в дом номер девять по Харли-стрит, Стрендж горел желанием немедленно увидеть документы, но вынужден был сдержать свой пыл, потому что сэр Уолтер, как истинный джентльмен, не мог оставить даму в одиночестве. Стрендж очень боялся опоздать на встречу с мистером Норреллом и поспешил заверить министра, что Арабелла не нуждается в развлечениях.

Сэр Уолтер подвел Арабеллу к книжному шкафу и рекомендовал ей «Белинду» миссис Эджуорт [36+].

— Я читал «Белинду» Арабелле года два назад, — вмешался Стрендж. — Кроме того, ей все равно не хватит времени, чтобы прочесть все три тома.

— Тогда, может быть, чай и кексы? — предложил сэр Уолтер.

— Арабелла не любит кексов, — заметил Стрендж, углубляясь в чтение «Белинды». — Она их просто ненавидит.

— Ну, тогда — стакан мадеры, — решил сэр Уолтер. — От мадеры вы не откажетесь? Стивен! — позвал он. — Стивен, подай миссис Стрендж бокал мадеры.

Возле локтя сэра Уолтера словно из пустоты возник высокий негр. Слуги из лучших домов Лондона обладали этим жутковатым качеством — появляться из ничего. Казалось, Стрендж был поражен этим фокусом и некоторое время рассматривал Стивена, а потом сказал супруге:

— Ведь ты не хочешь мадеры, друг мой? Ты вообще ничего не хочешь.

— Правильно, Джонатан. Ничего не надо, — согласилась Арабелла, рассмеявшись. — Благодарю вас, сэр Уолтер, я прекрасно проведу время — просто посижу и полистаю какую-нибудь книжку.

Черный слуга поклонился и исчез так же бесшумно, как и вошел. Стрендж и сэр Уолтер удалились в кабинет лорда, рассуждая о французской эскадре и пропавших английских кораблях.

Оставшись одна, Арабелла обнаружила, что вовсе не расположена к чтению. Она обвела взглядом комнату. Ее внимание привлекла большая картина — лесной пейзаж с полуразрушенным замком на холме. Темные деревья, ветхие стены и возвышенность были тронуты золотом заходящего солнца, а небо полнилось жемчужным сиянием уходящего на покой светила. На переднем плане был изображен серебристый водоем, в котором тонула молодая женщина. Какое-то существо — то ли человек, то ли фавн — пыталось спасти ее, а может, и утопить — Арабелла, сколько ни вглядывалась в изображение, так и не смогла понять.

Оторвавшись от пейзажа, Арабелла вышла из гостиной в коридор, стены которого были украшены акварелями, но, едва взглянув на них, поняла, что это всего лишь виды Брайтона и Чемсфорда, и прошла дальше.

Она слышала голоса Стренджа и сэра Уолтера, которые кого-то громко обсуждали в кабинете.

— …Просто потрясающий! Хотя по-своему малый неплохой, — говорил сэр Уолтер.

— О! Я знаю, о ком вы! Его брат служит органистом в Батском соборе, — вторил Стрендж. — У него черно-белый кот, которого он выгуливает на поводке. Как-то раз на Милсом-стрит…

Прогуливаясь по коридору, Арабелла подошла к открытой двери. Заглянув внутрь, она увидела изысканно обставленную гостиную с великолепными картинами по стенам и решила войти.

Казалось, помещение переполнено светом, хотя за окнами царил серый ненастный день.

— Откуда же свет? — вслух размышляла Арабелла. — Такое впечатление, что он льется из картин, хотя это невозможно…

Все полотна были выполнены мастерами венецианской школы[58]. В них было много неба и моря, и комната словно растворялась в этом безбрежном пространстве.

Осмотрев полотна на одной из стен, она повернулась, чтобы подойти к противоположной, и тут к величайшему своему изумлению обнаружила, что в комнате еще кто-то есть. У камина на голубом диване сидела молодая женщина и с любопытством рассматривала Арабеллу. Из-за высокой спинки дивана та не сразу увидела незнакомку.

— О, простите, пожалуйста!

Молодая женщина молчала. Она была прекрасна — совершенные черты, ухоженная светлая кожа, темные волосы уложены в безукоризненную элегантную прическу. Поверх домашнего платья из белого муслина была наброшена индийская шаль, в которой сочетались цвета слоновой кости, черный и серебряный. Для служанки она была одета слишком богато, для компаньонки выглядела слишком спокойной и уверенной. Если же она пришла в гости, то почему сэр Уолтер об этом не предупредил?

Арабелла слегка поклонилась и, немного зарумянившись, сказала:

— Я думала, здесь никого нет! Извините за беспокойство, — и повернулась, собираясь выйти из гостиной.

— О, нет! — негромко произнесла молодая женщина. — Надеюсь, вы не покинете меня! Я редко вижу людей — можно сказать, вообще не вижу. Вы хотели посмотреть картины? Не возражайте, я наблюдала за вами в зеркало и знаю, что хотели. — Над камином висело большое венецианское зеркало в затейливо украшенной раме зеркального стекла, с причудливыми завитками и прозрачными бутонами. — Надеюсь, — продолжила незнакомка, — мое присутствие не помешает вам насладиться живописью.

— Но я побеспокоила вас, — все еще пытаясь извиниться, заметила Арабелла.

— Вовсе нет! — воскликнула молодая женщина и указала рукой на картины. — Прошу вас.

Арабелла поняла, что уйти теперь будет бестактностью, поблагодарила незнакомку и подошла к полотнам, однако чувствовала себя неуютно — женщина не сводила с нее глаз.

Осмотрев картины, Арабелла подошла к незнакомке, и та попросила ее присесть.

— Что вы о них скажете? — поинтересовалась она.

— Что ж, — отвечала Арабелла, — они определенно очень хороши. Особенно мне понравились изображения процессий и праздников — у нас в Англии такое редко увидишь. Эти реющИе флаги, позолоченные лодки и шикарные наряды!.. Однако складывается впечатление, что художнику люди не так интересны как здания или голубые небеса. Они такие маленькие, незначительные! Просто теряются среди мрамора дворцов и мостов. Вам так не кажется?

Вопрос позабавил женщину. Она странно улыбнулась.

— Теряются, говорите? Что ж, вы правильно подметили. Воистину эти несчастные потеряны. Ведь Венеция всего лишь лабиринт — огромный прекрасный лабиринт, из которого способны найти выход только истинные старожилы. По крайней мере, я так думаю.

— Вот как? — произнесла Арабелла. — Но ведь это очень неудобно. Хотя чувства, которые переживает заблудившийся в лабиринте, наверняка просто незабываемы. Честное слово, я все отдала бы, чтобы испытать нечто подобное!

Молодая женщина рассматривала Арабеллу и улыбалась как-то мрачно и странно.

— Если вам случится, как мне, месяцами блуждать по бесконечным сумрачным переходам, то ваше мнение переменится. Стоит вам заблудиться в чуждой бесконечности, удовольствие быстро пойдет на убыль. А что до ярких церемоний, шествий и праздников… — Она содрогнулась. — Вы их возненавидите!

Арабелла не могла взять в толк, о чем та говорит. Она решила, что знакомство поможет лучшему взаимопониманию, и осведомилась, как зовут собеседницу.

— Я леди Поул.

— Ах! Ну, конечно! — воскликнула Арабелла, недоумевая, как она сразу не догадалась. Она представилась и сообщила, что сэр Уолтер и мистер Стрендж заняты сейчас делами, а она пока что предоставлена себе.

Из библиотеки лорда донеслись раскаты хохота.

— Предполагается, что они беседуют о войне, — заметила Арабелла, — хотя, кажется, дела отложены в сторону, и сейчас они перемывают косточки общим знакомым. Еще полчаса назад мистер Стрендж говорил только о новом задании. Похоже, о нем забыто, и сэр Уолтер предложил более интересные темы для разговора. — Она по-доброму улыбнулась — так делают жены, снисходительно критикуя слабости супругов. — Вы знаете, мой муж — самый рассеянный человек на свете, У мистера Норрелла просто не хватает терпения.

— У мистера Норрелла? — переспросила леди Поул.

— Мистер Стрендж имеет честь состоять учеником мистера Норрелла, — ответила Арабелла.

Она ожидала, что леди Поул ответит похвалой в адрес старого волшебника и выразит благодарность за его доброту. Однако леди молчала, и Арабелла, вызывая ее на продолжение разговора, бодро заметила:

— Само собой, мы слышали о тех чудесах, которые мистер Норрелл сделал для вашего блага…

— Мистер Норрелл мне не друг, — сухо произнесла леди Поул. — Лучше бы я умерла.

Арабелла растерялась. У нее тоже не было причин любить мистера Норрелла — добра от него она не видела, как раз наоборот, он не упускал случая показать, как мало с нею считается. Однако мистер Норрелл был коллегой, более того, единственным коллегой ее супруга. Жена адмирала интересуется флотскими делами, супруга епископа живет интересами церкви, и Арабелла, как жена волшебника, ощущала потребность сказать что-нибудь в защиту старого чародея.

— Боль и страдание — плохие советчики, не сомневаюсь, что они могут изменить отношение к окружающим. Никто не станет винить вас за желание избавиться от мучений… — Арабелла говорила спокойно и сочувственно и в то же время думала про себя, что леди Поул совсем не выглядит больной. — Но если правильно то, что я слышала, вы не покинуты, не предоставлены самой себе — все только и говорят о заботливости и преданности вашего супруга. Разве вы согласитесь расстаться с ним? Наверняка хотя бы ради вашего мужа вы должны испытывать к мистеру Норреллу некоторую благодарность.

Леди Поул на это ничего не сказала, но принялась расспрашивать Арабеллу о Стрендже. Как долго он занимается магией? Давно ли он стал учеником мистера Норрелла? Успешны ли его занятия? Практикует ли самостоятельно или только под руководством мистера Норрелла?

Арабелла постаралась ответить как можно более подробно и добавила:

— Если ваша светлость соблаговолит передать через меня мистеру Стренджу какую-то просьбу, он сочтет за честь сделать для вас все возможное.

— Благодарю. То, что я хотела бы сообщить, в гораздо большей степени касается участи вашего мужа, чем моей. Полагаю, мистер Стрендж должен узнать, на какую ужасную судьбу обрек меня мистер Норрелл, и с кем он имеет дело. Вы ему расскажете?

— Конечно. Я…

— Обещайте, что расскажете.

— Я передам мистеру Стренджу все, что от вас услышу.

— Хочу предупредить, что уже пыталась ранее рассказать людям о своей беде, но безуспешно.

При этих словах в комнате произошло нечто странное — то ли в одной из картин что-то шевельнулось, то ли в одном из зеркал промелькнула чья-то тень, и Арабелла снова почувствовала, что у комнаты нет стен, и сидят они с леди Поул не в помещении, а на каком-то перекрестке, продуваемом нездешними ветрами.

— В 1607 году, — начала леди Поул, — в Галифаксе, что в Западном Йоркшире, джентльмен по фамилии Ридшо унаследовал от тетки десять фунтов. На эти деньги он купил турецкий ковер, принес его домой и постелил на каменном полу в гостиной. Потом джентльмен выпил пива и заснул в кресле у камина. Проснувшись в два часа ночи, он увидел, что поверхность ковра кишит маленькими человечками — их было сотни три или четыре, ростом не более трех дюймов. Некоторые лилипуты были одеты в роскошные золотые и серебряные доспехи и разъезжали верхом на белых кроликах — по сравнению с человечками кролики казались настоящими слонами. Когда джентльмен спросил, что они делают в его доме, один маленький храбрец взобрался к нему на плечо и прокричал в ухо, что они намереваются устроить сражение по всем правилам рыцарской чести, а ковер мистера Ридшо как нельзя лучше подходит для этой цели: правильность орнамента позволит герольдам точно указать места бойцам, и никто не будет иметь преимущества до начала боя. Однако мистер Ридшо не желал, чтобы на его ковре устраивали турнир, поэтому он взял метлу и…

Погодите! — внезапно леди Поул замолчала и закрыла ладонями лицо, — Я говорю не то, что хотела!

Собравшись с духом, она начала снова. На этот раз она повела рассказ о человеке, который отправился на охоту в лес, отстал от друзей и заблудился. Его конь угодил копытом в кроличью нору, и охотник упал на землю. Очнувшись, он обнаружил, что попал в какой-то другой мир. Там светило солнце и шел дождь, там был лес, очень похожий на тот, в котором он охотился, и человек набрел на особняк, в котором несколько мужчин — довольно странных — играли в карты. Эти джентльмены предложили охотнику присоединиться к ним…

В этот момент Арабелла услышала за спиной легкий звук, похожий на вздох, и обернулась. У дверей стоял сэр Уолтер и с тревогой смотрел на жену.

— Вы устали, — сказал он леди Поул.

Она взглянула на мужа. Выражение ее лица при этом было очень любопытное — в нем сочетались печаль, сожаление и удивление. Оно словно говорило: «Посмотрите на нас! Какая мы странная пара!» Вслух ее светлость произнесла:

— Я устала не больше обычного. Прошлой ночью мне пришлось прошагать много миль. И несколько часов протанцевать!

— Значит, вам следует отдохнуть, — настаивал сэр Уолтер. — Позвольте мне проводить вас наверх. Памписфорд о вас позаботится.

Казалось, ее светлость не послушается. Она схватила Арабеллу за руку, всем видом показывая, что не желает расставаться с ней. Потом так же внезапно отпустила, встала и направилась к выходу из комнаты. В дверях леди Поул остановилась.

— До свидания, миссис Стрендж. Надеюсь, вам позволят прийти снова. Рассчитываю, что вы окажете мне эту честь. Я никого не вижу. Вернее, вижу переполненные залы, но христиан в них нет.

Арабелла шагнула к ней — она хотела пожать ее светлости руку и заверить, что с радостью придет снова, но сэр Уолтер уже вывел жену из комнаты. Второй раз за день Арабелла осталась в одиночестве в доме на Харли-стрит.

Зазвонил колокол.

Арабелла удивилась, помня слова сэра Уолтера о болезни леди Поул и колокольнях окрестных храмов. Звон звучал очень грустно, откуда-то издалека, и внутреннему взору Арабеллы являлись мрачные картины…

…унылые топи и болота, над которыми дует холодный ветер; пустоши и развалины с зияющими дырами дверей; ветхая черная церковь; могила самоубийцы на пустынном перекрестке; костер из костей на мерцающем снегу; виселица с покачивающимся трупом; колесо с изуродованным телом казненного; древнее копье, воткнутое в грязь, на нем странный талисман, похожий на маленький палец; пугало в черных лохмотьях — они так бьются на ветру, что кажется, вот сейчас оно взлетит в серый воздух и понесется к тебе на огромных черных крыльях…

— Должен извиниться, если что-то здесь вас расстроило, — произнес сэр Уолтер, внезапно входя в комнату.

Арабелла оперлась на спинку стула, чтобы не упасть.

— Миссис Стрендж! Вам нехорошо? — Он поддержал ее и помог присесть. — Принести чего-нибудь? Позвать мужа? Или горничную?

— Нет-нет, — проговорила Арабелла. Дыхание у нее сбилось. — Ничего и никого не надо. Я подумала… Я просто не знала, что вы здесь. Вот и все.

Сэр Уолтер с тревогой смотрел на нее. Арабелла попыталась улыбнуться, но улыбка совсем не получилась.

Он засунул руки в карманы, вынул, пробежал пальцами по волосам, глубоко вздохнул.

— Полагаю, ее светлость рассказывала вам всякие небылицы, — с горечью в голосе произнес сэр Уолтер.

Арабелла кивнула.

— Вы огорчились. Мне оченьжаль.

— Нет, вовсе нет. Ее светлость совсем недолго говорила как-то… странно, однако я не обратила внимания. Ни малейшего! Я немного устала, но связи с разговором здесь нет. Мне показалось, будто я вижу перед собой что-то вроде зеркала, в нем проносились всякие видения, и мне почудилась, что я вот-вот в него упаду. Я едва не потеряла сознание… потом вошли вы и спасли меня от обморока. Все же странно — раньше со мной такого не бывало.

— Позвольте, я позову мистера Стренджа.

Арабелла рассмеялась.

— Позовите, если угодно, но я уверяю вас, он не станет тревожиться так сильно, как вы. Мистер Стрендж редко интересуется неудобствами, которые испытывают другие люди. Если что-то беспокоит его — о, тогда другое дело!.. Не надо никого звать. Видите, со мной снова все в порядке. Я себя прекрасно чувствую.

Последовала небольшая пауза.

— Леди Поул… — начала Арабелла и запнулась, не зная, как продолжить.

— Обычно ее светлость очень спокойна, — произнес сэр Уолтер. — Понимаете, не умиротворенно, а спокойно себя ведет. Однако временами появление в доме нового человека провоцирует ее на нелепые рассказы. Уверен, вы столь любезны, что не станете передавать кому-либо ее выдумки.

— О! Конечно! Я никому ничего не скажу!

— Вы очень добры.

— А можно… можно мне прийти снова? По-моему, ее светлость этого хотела, и я буду очень рада навестить ее.

Сэр Уолтер молчал, обдумывая просьбу Арабеллы. Наконец кивнул и перевел кивок в старинный церемонный поклон.

— Будем премного обязаны, — сказал он. — Благодарю вас.

Когда Стрендж и Арабелла выходили из дома на Харли-стрит, у молодого волшебника было отличное настроение.

— Я уже знаю, что следует делать, — сообщил он жене. — Нет ничего проще. Жаль, что необходимо выслушать мнение Норрелла — я бы справился с делом за полчаса. В нем два ключевых момента. Во-первых… Что случилось?

Арабелла внезапно охнула и остановилась. Она вдруг поняла, что дала два взаимоисключающих обещания: одно — леди Поул, что расскажет Стренджу про джентльмена из Йоркшира, купившего ковер, второе — сэру Уолтеру, что не передаст никому слов ее светлости.

— Ничего, — ответила она.

— Какое из развлечений, предложенных сэром Уолтером, ты предпочла?

— Никакого. Я… я видела леди Поул и беседовала с ней. Вот и все.

— Правда? Жаль, что меня с вами не было. Хотелось бы увидеть женщину, которая обязана жизнью магии Норрелла. Но я не рассказал тебе, что случилось со мной! Помнишь, как внезапно появился слуга-негр? Какое-то мгновение мне чудилось, будто рядом с нами стоит высокий черный король в серебряной диадеме, с блестящим скипетром и державой в руках, а через секунду он оказался дворецким сэра Уолтера. Правда, нелепо? — Стрендж захохотал.

Волшебник и сэр Уолтер сплетничали так долго, что Стрендж опоздал к мистеру Норреллу почти на час. Старик был очень сердит. В тот же день ближе к вечеру Стрендж отправил в Адмиралтейство письмо, где сообщал, что они с мистером Норреллом исследовали вопрос об исчезнувшей французской эскадре и пришли к следующему выводу: неприятельские корабли сейчас в Атлантике и держат путь в Вест-Индию, чтобы там навредить англичанам. Оба волшебника полагали, что адмирал Армингкрофт разгадал намерения врага и преследует французов. По совету мистера Стренджа и мистера Норрелла Адмиралтейство приказало капитану Лайтвуду отплыть на запад, дабы оказать поддержку адмиралу. В результате несколько французских кораблей было захвачено англичанами; остатки неприятельской эскадры, спасаясь от преследования, вернулись во французские порты.

Арабелла мучилась из-за обещаний, которые дала. Она решилась поделиться затруднениями с несколькими почтенными дамами, которых считала приятельницами. Арабелла очень рассчитывала на их здравомыслие. Естественно, никаких имен и обстоятельств она не упоминала и подавала ситуацию в отвлеченной форме. Увы, так разобраться в дилемме было невозможно, и уважаемые матроны ничем не смогли помочь. Арабелла переживала, что не вправе рассказать все Стренджу, — связывало обещание, данное сэру Уолтеру. В итоге, после долгих раздумий и нравственных терзаний, она решила, что слово, данное человеку здоровому, весит больше, нежели обещание душевнобольному. В конце концов, что толку пересказывать безумные бредни? Стрендж так и не узнал, о чем говорила леди Поул его жене.

Через несколько дней супруги Стрендж были в одном особняке на Бедфорд-сквер на концерте итальянской музыки. В комнате, где шел концерт, оказалось довольно холодно, и в антракте Арабелла вышла в соседний зал, чтобы взять шаль. Она услышала шорох, обернулась и увидела, что к ней быстро, как на крыльях, скользит Дролайт.

— Миссис Стрендж! — воскликнул он. — Как я рад вас видеть! Как дела у нашей дорогой леди Поул? Я слышал, вы с ней встречались?

Арабелла неохотно ответила, что да, встречалась. Дролайт взял ее под руку, не давая уйти, и доверительно поведал:

— Вы не представляете, сколько усилий я потратил, чтобы добиться приглашения в их дом! И все безуспешно! Сэр Уолтер отказывает мне под разными предлогами. Всегда одно и то же — леди Поул нездорова или ей немного лучше, но она никого не может видеть.

— Что ж, полагаю… — начала Арабелла.

— Нет, позвольте! — прервал ее Дролайт. — Если она больна, то, конечно, нечего пускать к ней кого попало. Но я? Я видел ее мертвой! О, да! Полагаю, вы об этом не знали? В ту ночь, когда мистер Норрелл воскресил ее из мертвых, он попросил меня проводить его до дома. Он тогда сказал: «Проводите меня, дорогой Дролайт, потому что я раздавлен видом юной, прекрасной и невинной женщины, жизнь которой оборвалась в самом начале расцвета!» А теперь она не выходит из дома и никого не желает видеть. Некоторые считают, что воскрешение сделало ее гордячкой — она не хочет общаться с простыми смертными. Я так не думаю. Уверен, что смерть и воскрешение привили ей вкус к необычным переживаниям. Вы не согласны? А мне кажется вполне возможным, что она принимает снадобья, чтобы видеть ужасы! Вы ничего такого у нее не заметили? Она не пила из пузырька жидкость странного цвета? Не прятала в карман какой-нибудь пакетик, когда вы вошли в комнату? В такие пакетики насыпают ложечку-две особого порошка. Нет? Настойку опия продают в маленьких синих пузырьках, дюйма два-три в высоту. Человек пристрастится, а родные не догадываются. А потом все всплывает. — Он мерзко хихикнул. — Мне известны такие случаи.

Арабелла осторожно высвободила руку и ответила, что ничего не может сообщить на эту тему. Она ничего не знает ни о пузырьках, ни о порошках.

В концертную залу она возвращалась с испорченным настроением.

— Отвратительный, негодный человечишка!

 

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...