 |
Змей в оковах, оковы мира,
|
|
|
|
Змей, обвивший собою землю;
Змей в оковах, оковы мира,
Змей, вздымающий воды моря;
Змей в оковах, оковы мира,
Будь для нас могучей стеною;
Змей в оковах, оковы мира,
Ценой свободы твоей мы живы.
Йор, Йор, Йормунганд!
День Змея
Й день Солмоната, Месяца грязи (5 февраля)
Из Языческого часослова Ордена Часов
Цвета: малахитово-зеленый, серебристый и цвет морской волны.
Стихия: Вода.
Алтарь: На покрове цвета морской волны, украшенном вышивкой в виде большой змеи малахитово-зеленого и серебристого цветов, поставьте статуэтку Змея Мидгарда, свернувшегося кольцом и держащего во рту свой хвост. Начертите в комнате большой круг и разбросайте в нем разноцветные ленты. Ритуал проводится внутри круга.
Подношения: шнуры или ленты, завязанные кольцом.
Пища в течение дня: угорь. Рыба и морепродукты. Морские водоросли. Салат. Блюда из зеленых овощей. Яйца.
Призывание Змея Мидгарда
Славься, о Йормунганд,
Третье дитя Хитреца
И Ведуньи Железного Леса,
Смерти брат и сестра!
Не жена и не муж, а то,
Что само в себе совершенно
И ни вспять, ни вперед не идет,
Но вращается вечным кругом,
И хранит нас в Земле Срединной,
Не касаясь земли вовеки!
Научи нас, о Змей,
Видеть конец и начало единым целым,
Видеть всё на своих местах
И идти за вращеньем круга,
Памятуя, что круг замкнется,
Как бы ни был далек горизонт.
(Все берутся за руки, ведут хоровод по внешней границе круга, означающей тело Змея, и поют Песню для Йормунганда.)
[1] Эбби Хеласдоттир приводит следующие магические соответствия Иормунганда: руна — Иор, трава — фукус (бурые водоросли), дерево — плющ, камень — ортоклаз, животные — змея и кошка, цвет — синий, стихия — Вода, планета — Венера, сторона света — север, область тела — половые органы, созвездие — Гидра.
|
|
|
Хати и Сколь
Когда у Великого Волка, Фенриса, начались приступы бешенства, он прежде всего побежал туда, где родился. Тюр и другие асы пытались помешать ему вернуться в Железный Лес, но однажды Фенрис все-таки ускользнул из-под надзора и разыскал свою мать Ангрбоду и единоутробных братьев и сестер — волков-оборотней. Что произошло с ним в Железном Лесу, неизвестно, но после того, как он покинул родные края во второй раз, теперь уже навсегда, голод и ярость овладели им безраздельно, а одна из обитательниц Ярнвида родила пару волчат, похожих на отца, как две капли воды. По другой версии, матерью этих волчат, Хати и Сколя, была сама Ангрбода, но правда это или нет, мы, возможно, никогда не узнаем. Когда асы сковали Фенриса, Хати и Сколь оказались единственными, кто встал на его защиту. Даже Локи и Ангрбода не стали вмешиваться, понимая, насколько Фенрис опасен, но его юные сыновья не смогли оставить отца в беде и предприняли безнадежную попытку освободить его от пут. Асы изловили волчат, и Один нашел им полезное применение. Он наложил на них чары — так же, как в свое время на Великого Змея. Сунна и Мани в те времена нередко отклонялись от предначертанного им пути и принимались блуждать по небу или замедляли свой ход. Из-за этого дни и ночи не всегда начинались и заканчивались точно в срок. Особенно часто это случалось с Мани, который то и дело останавливался посмотреть, что происходит внизу, на земле, и, увлекшись чьими-нибудь очередными приключениями, подолгу стоял на месте. Многие на это жаловались, и вот Один, наконец, придумал, как заставить солнечную и лунную колесницы двигаться точно по расписанию. Он поместил сыновей Фенриса на небеса и заколдовал их так, чтобы Сколь гнался за колесницей Сунны (точь-в-точь как овчарка гонит стадо, не давая овцам сбиться с пути), а Хати (которого также называют Хати Хридвитиссон и Манагарм) — за колесницей Мани.
|
|
|
Сколь и Хати не все время проводят в небесах: пока Солнце и Луна придерживаются графика, волки остаются на земле и бегают на воле; но если кто-то из небесных этинов начинает запаздывать, их преследователей вновь выгоняют на небо. Из двух братьев Сколь более спокойный, тихий и молчаливый. Сама погоня за Сунной до некоторой степени его забавляет, но подневольный характер этой работы ему не по вкусу; и все-таки он понимает, что, по сравнению с отцом, ему еще повезло. Хати более общительный, но непостоянный в своих настроениях: он легко переходит от озорного веселья к угрюмой злости, а заклинание, так часто переносящее его на небо, ненавидит всей душой. Оба волка знают: если придет Рагнарёк, они смогут догнать и убить Сунну и Мани и освободиться от чар Одина, — и оба с нетерпением ждут этого дня.
Волчья песня для Хати и Сколя
Колеса повозки солнца — багряные спелые фрукты,
Пусть лопнут они у меня на зубах, и напьюсь я сладкого сока;
Погоня за ними пусть будет веселой забавой,
Я буду бежать, словно резвый щенок, кувыркаясь.
Колеса повозки луны — жемчужные спелые фрукты,
Пусть лопнут они у меня на зубах, и напьюсь я сладкого сока;
Погоня за ними пусть будет удачной охотой,
Я буду бежать, словно Смерть, не сбиваясь со следа.
Слуги тьмы: великаны Хельхейма
Мордгуд, Гарм, Бьюгвор, Листвор, Ари и Хримгримнир, Ганглати, Нидхёгг
Хельхейм, нижний из Девяти миров, — хранилище и обитель Мертвых разных рас. Сюда попадают после смерти души йотунов и тех людей Мидгарда, которых не забрали Фрейя или валькирии Одина. Изредка в Хельхейм приходят и души альвов — это та десятина, которую Альвхейм выплачивает Хеле по давнему договору. И, по-видимому, души некоторых людей из нашего мира тоже оказываются там.
История Хельхейма неполна и отрывочна. Имеются некоторые смутные сведения о третьем мире, Йормунгрунде, возникшем вскоре после Муспелльхейма и Нифльхейма; его упоминают как подземный мир великанов. Уже в те времена им правила богиня по имени Хель, но то была не дочь Локи. По-видимому, Хель — это не столько имя собственное, сколько титул владычицы загробного мира, переходящий по наследству. Как бы то ни было, мы не знаем, что представляла собой эта прежняя Хель, из-за чего она отказалась от своей должности и почему и куда исчезла. Есть указания на то, что некоторое время ее супругом был инеистый великан Мимир, — по крайней мере, сам он это признает, хотя и неохотно. Но, так или иначе, старая Хель покинула свой пост и титул богини смерти перешел к новорожденной дочери Локи и Ангрбоды.
|
|
|
Новая богиня смерти преобразила Йормунгрунд до неузнаваемости и превратила его в нынешний Хельхейм. Многие представляют себе Хельхейм как незначительную часть Нифльхейма, «переделанную» в отдельный мир, но в действительности это — самый большой из Девяти миров, обвивающий Древо гигантским кольцом и вмещающий в себя все неисчислимые сонмы Мертвых. Те немногие из живых, кто спускался в Хельхейм в духовных путешествиях, рассказывают, что это мирный и спокойный край, постоянно погруженный в сумерки и покрытый невысокими пологими холмами и темными озерами. Неприятных мест там не так уж много: Берег Мертвых, усеянный трупами, Змеиный Дом, стены которого сплетены из живых змей, терзающих злодеев, и Черное море, безмолвное и абсолютно безжизненное. Чертог самой Хелы, Эльвиднир, — наполовину прекрасный дворец, наполовину ветхие руины; и это, должно быть, один из самых больших чертогов во всех Девяти мирах. Изредка Хела принимает гостей-путешественников, но следует помнить, что спуск в Хельхейм — предприятие очень опасное.
Прислуживают Хеле в основном инеистые великаны родом из Нифльхейма — вероятно, она отдаем им предпочтение за прирожденную холодность и неумолимость. Их обязанности состоят в том, чтобы пропускать в Хельхейм тех, кто должен туда попасть, и преграждать дорогу тем, кому там не место. Кроме того, они следят за тем, чтобы те живые, которых допустили в страну мертвых, вели себя прилично, — и с нарушителями спокойствия они могут обходиться совершенно безжалостно. Все они безраздельно преданы Хеле (а иначе их бы при ней не было). Они знают, что их работа считается чуть ли не самыми худшей во всех Девяти мирах, но их это не волнует. Они знают, что эта работа необходима, и делают ее потому, что так им велит долг.
|
|
|
Хела заботится о душах умерших и защищает их всеми силами. Многие препятствия на пути в Хельхейм поставлены специально для того, чтобы всякие доморощенные некроманты не беспокоили мертвых своими назойливыми расспросами. Óдин однажды ухитрился тайно проникнуть в Хельхейм и силой заставить мертвую великаншу-вёльву ответить на его вопросы, но после этого Хела удвоила бдительность, так что Владыке асов больше ни разу не удалось повторить свой трюк. Ни смертный, ни бог, ни дух не проберется в ее царство так, чтобы она об этом не узнала; и этим она обязана своим слугам, которые, в свою очередь, преданы своей неблагодарной работе всей душой.
Даже в том случае, если вы войдете в царство мертвых (или, по крайней мере, в ту его небольшую область, которая открыта для редких посетителей) не как незваный гость, а с разрешения Хелы, все равно постарайтесь наладить со стражами Хельхейма хорошие отношения. Эти духи обрели немало мудрости за те бесчисленные века, на протяжении которых им доводилось оберегать умерших, и они могут поведать немало важного о Тьме, о Глубинах и о многом другом. Они могут оказаться ценными союзниками и помощниками, так что не отвергайте их, даже если работа, которую они выполняют, покажется вам страшной. Бывают вещи и пострашнее Смерти.
Мордгуд
Мордгуд, или Модгуд, — «дева-великанша», охраняющая главные ворота Хельхейма. На языке йотунов выражение, переведенное как «дева-великанша», означает, по всей вероятности, незамужнюю женщину-воительницу, то есть, скорее, амазонку, чем робкую неопытную девицу. Для сравнения можно вспомнить два греческих слова, обозначавших незамужних женщин: «kore» (кора) — невинная и хрупкая девушка, и «pallas» (паллада) — могучая дева-воин. Итак, Мордгуд — высокая, мускулистая великанша в сверкающих доспехах, но не следует считать ее чем-то вроде безмозглого вышибалы у дверей Хельхейма.
В видениях она иногда предстает в образе скелета (это одна из ее иллюзий) или как грозная черная тень, говорящая громким голосом. Ее башня, выстроенная из черного блестящего камня (материала, по-видимому, очень распространенного в Хельхейме и Муспелльхейме), высится у моста Гьялларбру, на дальней его стороне. Если вам удастся перейти этот мост, Мордгуд преградит вам дорогу. Не пытайтесь проскользнуть мимо нее незаметно: у нее за плечами тысячелетний опыт, и отличить живого от мертвого она сможет всегда — даже и не надейтесь, что вам удастся ее одурачить. Она остановит вас, и вы должны будете изложить свое дело. Если Хель не назначила вам встречу заранее, велика вероятность, что Мордгуд вас не пропустит. Самое лучшее, что можно сделать в этом случае, — отправиться домой, обратиться к Хеле, ее госпоже, и попросить об аудиенции. Если и Хела вам не ответит — что ж, считайте, что вам не повезло: Владычица мертвых не желает видеть вас в своем царстве.
|
|
|
Если Мордгуд все же согласится вас пропустить, она может потребовать, чтобы вы оставили что-нибудь в залог как гарантию того, что вы будете вести себя прилично. В этом случае немедленно вручите ей самую ценную из вещей, которые при вас есть (при условии, что эту самую вещь вам не нужно доставить в Хельхейм). Мордгуд честна и вернет вам залог, когда вы на обратном пути снова будете проезжать мимо ее дозорной башни, — если, конечно, вы не нарушите каких-то правил подземного мира и не навлечете на себя гнев Хелы. По словам других духовидцев, Мордгуд требует, чтобы путник перечислил своих предков или, по крайней мере, членов семьи, так что будьте к этому готовы. Если вы не знаете своих предков, так и скажите: не надо их выдумывать.
Кое-кто утверждает, что с живых людей, желающих войти в Хельхейм, Мордгуд взимает плату кровью. В любом случае, общеизвестно, что божествам смерти следует приносить в жертву кровь; без этого некоторые из них даже не удостоят вас внимания; так что если Мордгуд потребует такой дани, удивляться нечему. На всякий случай захватите с собой ланцет. И имейте в виду, что ваша кровь, оставленная у привратницы Хельхейма, — это не просто подношение: вместе с кровью вы оставляете и толику своей энергии, чтобы вас можно было контролировать, если вы вдруг начнете выкидывать фортеля.
|
|
|
