Глава 3. Об иконопочитании 2 страница

Рис. 4. Христос у «Свидетелей Иеговы»

Рис. 5. Христос в одной протестантской детской Библии.

Рис. 6. Ангел у гроба Христа.

Рис. 7. Дева Мария у Креста.

Представляется уместным здесь сказать о видах атеизма. Самый страшный атеизм – это когда человек знает, что есть Бог, но ненавидит Его и сознательно с Ним борется. Другой, более мягкий вид атеизма, это когда человек не ненавидит Бога сознательно, а просто не верит в Его существование. Третий вид атеизма, это когда человек признает существование Бога, но на практике он не исполняет Божьих заповедей и живет так, как будто Бога нет, и ему не нужно будет отвечать за свои дела на Страшном Суде. Можно выделить еще один вид атеизма, частичный, когда человек и верит в Бога, и старается исполнять Его заповеди, но отрицает некоторые важнейшие понятия о Боге. К таким атеистам относятся, например, расселиты, которые верят в Бога, но отрицают важнейшее учение о Троице. И к такому виду атеистов нужно отнести и протестантов, которые своим иконоборством частично отрицают важнейший догмат воплощения Богочеловека. На Седьмом Вселенском Соборе Церковь заявила, что иконы служат «нам к уверению истинного, а не воображаемого воплощения Бога Слова». При воплощении Бог открыл людям Свой образ в лице Иисуса Христа, и даже чудесным способом оставил его нам на плащанице (об этом будет сказано ниже), а протестанты продолжают говорить, что Бога изобразить невозможно, как будто бы после откровения Бога Моисею на Синае, когда люди не видели образа Божия, ничего не произошло. Поэтому, повторю, своим иконоборчеством протестанты в определённом смысле противятся догмату Боговоплощения, его полному смыслу.

Чтобы убедиться в справедливости такого серьёзного обвинения, вспомним приводимую выше цитату Т. Ватсона: «Как человек может нарисовать Божество? Разве сможет он изобразить то, чего не видел?.. ». Именно в подобных протестантских заявлениях, которые часто можно встретить и у других авторов, кроется в некотором смысле отрицание Боговоплощения. Ведь Т. Ватсон вопреки свидетельству Евангелия заявляет, что Бога по-прежнему, как и до воплощения Христа, никто не видел, хотя во Христе люди именно видели Бога: «видевший Меня, видел Отца».

Т. Ватсон, увлекаясь идеей величия и неизобразимости Божьей природы, пишет также: «Если кто-либо изобразит змей или пауков, объясняя, что это представляет его правителя, то разве последний не воспринял бы это как пренебрежение? Что больше может оскорбить бесконечного Бога, чем представление Его посредством того, что конечно? »²⁰⁸. Риторические вопрошания Т. Ватсона неразумны, и он здесь допускает как минимум две ошибки.

Первая: совершенно неразумно и несправедливо сравнивать изображения Христа с изображениями змей и пауков. Если правителя, к примеру, президента страны, изобразит кто-либо в виде паука, то это будет оскорблением, но если чиновник вешает изображение президента в своём кабинете, то это только прославляет и приносит честь, а не оскорбление президенту. Таким образом, если бы Церковь изображала Христа в виде паука, то это действительно было бы оскорбление Бога, ибо Бог не подобен пауку, но Церковь изображает Христа в образе человека Иисуса Христа, в Котором Бог Сам Себя явил миру. И человек, в противоположность змее и пауку, подобен Богу, ибо сотворен «по образу и подобию» Божию (Быт.   1: 26).

Вторая ошибка в том, что бесконечный Бог оскорбляется «представлением Его тем, что конечно». Все наши слова о Боге, вся проповедь Церкви о Христе состоит из земных и конечных понятий! Любое слово о Боге, любое определение Его сущности и характера, – даже такие возвышенные, как «Бог есть любовь»; «Бог есть Дух»; «Бог милосерд, справедлив и многомилостив»; «Бог всемогущ, бессмертен, велик» и т. д., – есть определения конечные, человеческие. Они не описывают действительную сущность Бога, ибо Бог в Своей духовной сущности совершенно неописуем. Как изобразить, так и сказать о Нём нельзя ничего правильного, так как у человека нет слов для описания Бога. Здесь мы затрагиваем богословски непростую тему так называемого апофатического (отрицательного) и катафатического (положительного) Богословия. Суть в том, что апофатическое Богословие ничего не может сказать о Боге положительного, а катафатическое говорит – и здесь нет никакого противоречия, ибо первое говорит о природе Бога самой по себе, а второе – о том, каким Сам Бог открыл Себя человеку. И на этих понятиях спекулирует Т. Ватсон. Да, Бога в Его сущности действительно нельзя ни изобразить, ни описать словами, ибо и изображения и слова есть средства человеческие, конечные. Но, с другой стороны, о Боге можно многое сказать, так как Он Сам Себя открыл человеку в его конечных категориях. Бог, не будучи голубем, явил Себя в его образе; не будучи Ангелом, являл Себя в его образе; будучи Духом, стал человеком. И Церковь изображает Бога только в тех образах, в которых Бог Сам Себя явил человеку, а не в духовной Его сущности, как грезится Т. Ватсону и прочим иконоборцам.

Ещё одно возражение протестантов против изображения Христа, о чём выше упоминалось, заключается в следующем: точный образ Христа не сохранился, а поэтому, раз нам неизвестно, как Христос выглядел в действительности, Его и не нужно изображать. На самом деле, это у протестантов не сохранился образ Христа, а Церковь его сохранила. Первые христиане, видевшие Христа, запечатлели Его образ. В римских катакомбах, где они собирались, остались и до сих пор изображения Иисуса Христа (хотя они более символичны, чем реальны). Кроме этого, из древней христианской истории известен случай, когда Христос чудесно оставил свой образ на полотне пришедшим к нему посланцам царя Авгаря. Также Церковь сохранила память о том, что евангелист Лука был не только врачом, но и художником, и стал первым церковным иконописцем²⁰⁹.

Если же протестанты не хотят верить Церкви, – так как всё это было давно и для них сомнительно, оставлял ли Христос Свой образ царю Авгарю и писал ли Лука иконы, – то давайте порассуждаем о всем известной туринской плащанице. Это та самая плащаница, в которую Иосиф Аримафейский обернул тело Христа при погребении (см. Мф.   27: 59; Мк.   15: 46; Лк.   23: 53). Промыслом Божиим она сохранилась до наших дней и находится сейчас в Италии, в городе Турине (оттого она и называется Туринской). На ней чудесным и непостижимым образом изображен Спаситель Христос.

О том, что на плащанице находится изображение именно Христа, свидетельствует множество фактов. Кровавые пятна находятся как раз там, где они должны быть, если следовать евангельскому описанию смерти Христа: на руках и ногах – сквозные раны от гвоздей; в боку – рана от копья; на голове – от шипов тернового венца; на всём теле – раны от бичеваний. Эта плащаница не может принадлежать кому-либо ещё из распятых подобно Христу по той причине, что ни на кого более из распинаемых не воз­лагали тернового венца, никого до распятия не бичевали, и никому обычно не протыкали бок, а перебивали голени. То есть никакой другой человек не мог иметь всех тех ран, которые мы видим на плащанице.

О своей истинности свидетельствует сама плащаница. Во-первых, изображе­ние сделано не краской, а каким-то чудесным образом. Изменен сам химический состав волокна, из-за чего материя поменяла цвет, что и создает изображение. Предполагают, что изображение появилось в момент воскресения Христова, когда от Него просиял свет сильнее солнечного, прямо изнутри Его Тела, отчего произошло сильное облучение, что и оставило изображение на плащанице. Есть такие места на полотне, где одна и та же тончайшая нить волокна в одном месте имеет одну окраску, а через микроскопический промежуток – уже другую окраску, что свидетельствует о том, что полотно сделано не человеческими руками.

Во-вторых, изображение сделано нега­тивно! Уже с XIV в. о Туринской плащанице было широко известно, и даже самые скептически настроенные и не верующие ученые, не желающие признавать того, что плащаница принадлежала Христу, датируют её не позже чем XIV веком, полагая, что тогда она и была кем-то создана²¹⁰. Но человечество узнало об эффекте негатива только в XIX веке. Если плащаница была сделана в XIV веке, то кто мог сделать негативное изображение тогда, когда о нем не имели никакого представления?

На одном из интернет-сайтов о Туринской плащанице мы читаем: «Но получается, что образ на Туринской плащанице – самая древняя «нерукотворная фотография», появившаяся на 19 веков ранее, чем кто-либо из людей смог догадаться о возможности получения «рукотворных фотографий»?! (…) Хронологически достоверную историю Туринской плащаницы без всякого перерыва можно проследить начиная с середины XIV столетия. Ввиду того, что изображение на ней обладает всеми свойствами фотографического негатива, эта дата имеет огромное значение! Простое сопоставление говорит нам – мы имеем на ткани эквивалент фотографического негатива, который доказуемо существовал более чем за 450 лет до того, как человечество узнало, что такое фотографический негатив и как им пользоваться. Перед нами осязаемое научное доказательство – изображение не было сделано людьми! Отпечатки на плащанице не являются творением человеческих рук! А такое известие не могло не привлечь к плащанице внимания множества экспертов и специалистов»²¹¹.

В-третьих, на плащанице просматривается скелет человека. Можно рассмотреть даже корни зубов. Опять же, если плащаница – подделка и изделие рук человеческих, то кто мог так точно изобразить скелет человека, если о рентгене узнали только в 1895 г.?

Отмечают еще целый ряд чудес и загадок Туринской плащаницы, так что целые группы ученых трудятся над ее изучением. О ней было написано много исследований и снято немало фильмов²¹². Возникла даже такая наука – синдонология (от греч. σ ι ν δ ό ν – синдон, что значит «плащаница») – наука о Туринской плащанице. Все исследования убедительно доказывают тот факт (тем более верующему сердцу), что на плащанице изображен Сам Христос, а также – что изображение сделано не человеком, а Самим Господом, Который позаботился о том, чтобы чудесным образом оставить нам Свой образ.

Этот факт имеет немалое значение в протестантско-православной полемике об иконопочитании, в частности для решения вышепоставленного вопроса: знаем ли мы, как в действительности выглядел Христос? Туринская плащаница это, во-первых, научное доказа­тельство существования Христа и Его воскресения, а также живое свидетельство того, какие ужасные муки понес Сын Божий за род человеческий. Во-вторых, это свидетельство того, как выгля­дел Христос в действительности. В-третьих, это доказательство тому, что Христос не иконоборец, как протестанты, так как Сам чудесным образом оставил нам Свой образ, Свою икону, и сохранил её до наших дней. Итак, Сам наш Господь является первым чудесным иконописцем.

Но в своем слепом противлении истине протестанты идут еще дальше. Некоторые баптистские пресвитеры, с которыми я говорил о Туринской плащанице, не желали, благодарение Богу, отвергать²¹³ её и говорить, что она от дьявола (хотя в протестантской среде находятся и такие хулители). Но они приводили другой аргумент. Они утверждали, что даже если на Туринской плащанице осталось изображение Самого Христа и нам известно доподлинно, как Христос выглядел, живя на земле, то все равно это не имеет значения и это не повод делать копировать и распространять Его образы, так как после Его вознесения нам уже принципиально не нужно знать, как выглядел Иисус. Для подтверждения своего мнения они приводили слова Апостола Павла: «если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем» (2Кор.   5: 16). П. Рогозин по этому поводу пишет так: «Изображать Христа в Его земном уничижении – неразумно. Мы никогда не увидим уже Христа в Его земном уничижении. Он однажды пострадал на Голгофе за грехи наши по Писанию, но воскрес, вознесся и грядёт во славе, чтобы судить живых и мертвых. Слушайте, что говорит об этом апостол Павел: «если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем" »²¹⁴.

Данный ход мысли – один из примеров того, как невпопад пользуются протестанты Библией, на которую они так смело ссылаются, с уверенностью, что она противоречит Православию, и как их рассуждения логически противоречивы.

Во-первых, если выводить из приведенной цитаты запрет на изображение Христа, тогда нужно будет запретить изображать (и фотографировать) любого человека, потому что в том же стихе выше ап. Павел пишет, что не только Христа мы не знаем по плоти, но «отныне никого не знаем по плоти»! Смысл этого стиха не в том, что не нужно знать, как выглядел Христос и как выглядят христиане во плоти, а в том, что мы знаем Христа не по плоти, как простого человека, еврея, жившего в Израиле в такие-то года, а мы знаем Его как «сущего над всеми Бога» (Рим.   9: 5), Спасителя мира и Господа всей вселенной. Также и всех верующих мы не знаем по плоти в том смысле, что во Христе мы уже «новая тварь» (2Кор.   5: 17) и одно тело, где «нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского; ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал.   3: 28). Во Христе мы не должны «судить по плоти» (Ин.   8: 15) и оценивать, кто в этом мире по плоти богатый и бедный, знатный и простой, имеющий власть и не имеющий, так как во Христе мы все братья. И в Церкви простой человек может быть знатным пастырем и пророком, а знатный в этом мире, по плоти – простым христианином. Потому в Церкви мы знаем наших братьев не по плоти, а по духу. Таков смысл данного библейского стиха, и здесь никаким образом не затрагивается вопрос о возможности или ненужности изображения Христа и христиан.

Во-вторых, одной простой дилетантской фразой, одним пустым и ничем не обоснованным заявлением («изображать Христа в Его земном уничижении – неразумно») «великий» пророк баптизма П. Рогозин наложил табу на все изображения Христа. А почему изображать Христа в уничижении неразумно? Только потому, что Христос сейчас уже не в уничижении, а во славе? Но это не причина не помнить Христа уничиженного! Именно добровольное уничижение Христа и принесло Ему такую славу; именно через уничижение Христово было спасено человечество. Зачем же тогда протестанты «проповедуют Христа распятого», то есть постоянно говорят и напоминают о самой крайней точке Христова уничижения? Зачем они тогда каждый раз перед хлебопреломлением поют: «Взойдём на Голгофу, мой брат! Посмотрим, как нашей греховности яд в страданиях горьких Христа истомил, как дорого Он нам спасенье купил! Падем перед Ним! », призывая тем самым мысленно воззреть на распятого Христа, на Его уничижение. Так получается, что постоянно читать об уничиженном Христе в Евангелии, мысленно представляя Его и размышляя о Нем; проповедовать об уничиженном и распятом Христе; воспевать уничиженного Христа есть дело святое и праведное, а изображать Христа в Его уничижении – нельзя! И по П. Рогозину нельзя именно потому, что не нужно о Христе вспоминать и знать Его в уничижении, так как Он уже во славе. Так зачем тогда читать, петь и проповедовать о Христе уничиженном? К тому же опять всплывает явное противоречие: если мы не знаем Христа по плоти, и изображать Его в уничижении неразумно, то почему протестанты постоянно изображают Христа в уничижении, во плоти, в том числе и распятого? Рассудите сам, мой уважаемый читатель, разумны ли протестантские взгляды и их претензии к Православию?

Еще протестанты часто говорят, что пусть Христа видели те, которым выпала доля жить в Его время и рядом с Ним. Раз мы своими глазами не видели Христа во плоти, то не нужно нам видеть Его и на иконе и пользоваться посредством художников и иконописцев, так как это уже совсем не то, что видеть Христа вживую. Но это также превратное мышление, и данную логику протестанты нигде больше не используют. Такое размышление подобно тому, как если бы сказать: раз мы своими ушами не слышали проповедей и учения Христа, то не нужно теперь и Евангелия читать, то есть – пользоваться посредством многих людей – евангелистов, переписчиков²¹⁵, переводчиков, ²¹⁶ редакторов²¹⁷ и издателей – ведь это уже совсем не то, что слышать Христа вживую! Так ведь никто, в том числе и протестанты, не мыслит, и если мы любим Христа, то со всей ревностью будем стараться узнать и понять Его учение, хоть оно и получено нами через многих посредников. Если мы всей душой любим человека, то нам дорого любое напоминание о нем, и любая, даже не высококачественная, фотография. Вот так же, если мы любим Христа, то нам будет дорого узнать о Нем все, нам будет дорог Его образ, несмотря на то, что видеть Христа на иконе совсем не то, что видеть Его живого.

 

III. О почтительном отношении православных к иконам.

 

Со всем, сказанным выше в данной главе, непредубежденным и способным здраво рассуждать протестантам будет нетрудно согласиться. Но так просто они сдаваться, конечно же, не собираются, и продолжают протестовать против Истины. Следующий протестантский аргумент таков: если мы и делаем изображения Бога, Христа, Апостолов и святых, то мы к ним относимся как к простым картинкам, помогающим лучше усвоить библейскую историю. А православные-то сделали из этих картин идолов! Они ведь относятся к ним совсем не так, как мы. Они 1) целуют иконы; 2) возжигают пред ними свечи и лампады; 3) кадят пред ними; 4) поклоняются им; 5) молятся пред ними; 6) украшают их: обкладывают золотом, помещают их в дорогие киоты на почетное место и прочее. Протестанты уверены, что почитанием икон православные заменили поклонение «Богу живому» на поклонение «изделию рук человеческих»: вместо Бога стали поклоняться материи – дереву, краскам, бумаге и стеклу; одним словом – идолам. Многие баптисты, с которыми я общался, узнав о моем обращении в Православие, старались меня «вразумить» (некоторые даже со слезами – так им было меня искренне жаль) и убедить не впадать в идолопоклонство и не поклоняться дереву и изображению вместо Бога живого. Что на это скажут православные? Давайте внимательно разберемся и с этим вопросом.

В отношении икон на Седьмом Вселенском Соборе Церковь определила: «Храним не нововведенно… иконного живописания изображение, как повествованию Евангельской проповеди согласующееся, и служащее нам к уверению истинного, а не воображаемого воплощения Бога Слова, и к подобной пользе… Ибо сколь часто чрез изображение на иконах видимы бывают, столь же часто взирающие на них подвизаемы бывают воспоминать и любить первообразных им, и чествовать их лобызанием и почитательным поклонением, не истинным, по вере нашей, Богопоклонением, которое подобает одному Божескому естеству, но почитанием по тому образу, как и изображению Честнаго и Животворящего Креста и Святому Евангелию, и прочим святыням, фимиамом и поставлением свечей честь воздается, каковой у древних благочестивый обычай был. Ибо честь, воздаваемая образу, переходит к первообразному, и поклоняющийся иконе – поклоняется существу изображенного на ней²¹⁸…».

Итак, Церковь учит, во-первых, что православные почитают иконы «почитательным поклонением», а не Божественным. То есть Церковь чтит иконы не как Самого Бога, (и, естественно, не как идола), а как святыню. О возможности оказывать почтение святыне пространно говорилось в первой главе книги, и здесь я не буду повторяться.

Во-вторых, нужно повторить – и это принципиально важно – что Церковь поклоняется не существу иконы (то есть дереву и краскам), а образу и личности, изображённой на иконе. И Вселенский Собор от имени Церкви утверждает, что честь, воздаваемая образу, восходит (или иначе – относится) к первообразному (первообразу) – то есть к самой личности, изображенной на иконе. И хотя, казалось бы, эта мысль вовсе не сложна, и в жизни все мы нередко сталкиваемся с подобной логикой мышления (когда почитание или, наоборот, надругательство над материальным образом относится не к веществу, из которого он сделан, а именно к самой личности или первореальности), но протестанты наотрез отказываются ее понимать и признавать. Они возмущаются: как это можно, совершенно конкретно поклоняясь иконе, говорить, что мы поклоняемся не иконе (дереву), а изображенной на ней личности? Это же голое вранье и какое-то одурачивание! Поэтому протестантам намного легче приравнять иконопочитание к идолопоклонству и осудить православных в жутком грехе, чем постараться вникнуть в суть отношения православных к иконам и понять их мышление, тем более что они его и так хорошо понимают в других сферах жизни. Итак, как можно понять: честь, воздаваемая образу, переходит к первообразу?

Вот примеры из жизни, которые могут помочь нам уяснить эту ключевую православную формулировку в отношении иконопочитания.

Пример 1. У пастора нашей артемовской общины баптистов, в которой я вырос (Кобзаря Ивана Михайловича, которому я прихожусь внучатым племянником) – 11 детей. Фотографии каждого из них он сделал отдельно в изящной рамочке и поставил их в шкафу на полке красиво, полукругом, всех по возрасту. Те, кто бывает у него в гостях, всегда обращают на это внимание. Теперь представьте себе, что кто-то вполне серьезно заподозрит, что Иван Михайлович перестал любить своих детей, а вместо них полюбил стекло и бумагу с их изображениями! Насколько абсурдной была бы такая оценка сего поступка! Ведь нужно думать, что именно любовь к своим детям, желание чаще о них вспоминать и всегда видеть их лица перед собою и побудила отца сделать образы своих детей и поставить их на видное место. Ведь понятно, что вся честь, которую он оказал этим фотографиям (ценные рамочки, почетное место), относится к самим детям, к их личностям. Найдётся ли такой глупец, который скажет, что это все ложь, а на самом деле Иван Михайлович стал идолопоклонником и почитает стекло и бумагу? Но протестанты не прочь быть такими глупцами, лишь бы поносить Церковь и её истинное учение об иконопочитании.

Пример 2. Многие мужчины носят с собой фотографии своих жен или невест. Теперь представьте себе, что жена, увидев у мужа свою фотографию, станет ругать его за то, что он любит и почитает не ее саму, живую, а бездушный образ, сделанный из бумаги и краски! Невообразимо глупо? Да. Ведь нам ясно, что именно любовь и почтение к самой личности жены побудила мужа сделать ее образ и носить его с собой, чтобы чаще видеть и вспоминать дорогое ему лицо. Жена только обрадуется, а не оскорбится от того, что ее муж почтительно относится к ее образу, хотя он и бездушный и сделан руками человеческими. Поэтому весьма глупо выглядят протестантские упреки в адрес православных в том, что они вместо Бога стали чтить и поклоняться Его бездушному изображению – дереву и краске. Ведь ясно, что всякое почтение образа исходит из любви к самой изображённой личности.

Пример 3. Представим, что некая мать недавно потеряла единственного сына, и мы пришли её утешить. Она много плачет и скорбит о сыне, постоянно о нем говорит, показывает на его фотографию, а затем, в порыве чувств, обнимает, гладит и целует фото своего сына, обливая его слезами. Скажите, найдется хоть один человек, даже среди протестантов, который скажет, что эта мать совершила акт идолопоклонства, и что вместо сына она теперь любит, нежит и целует бумагу, изделие рук человеческих? Или и протестант поймёт, что здесь вся любовь матери принадлежит не кусочку бумаги, а самой личности её сына?

Пример 4. Люди возлагают цветы у памятника Фёдору Достоевскому. Фактически, видимо, они чествуют холодную мёртвую глыбу, кусок камня. Но разве и в этом случае даже протестант со своим превратным мышлением не поймет смысл принципа «честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу»? Разве не понятно, что возлагающий цветы желает оказать почтение личности и памяти великого писателя, а не камню?

Пример 5. Семьдесят лет коммунисты истово чествовали своих вождей и героев революции. Они устанавливали им памятники на видных местах, например, в центре города, пролагая к ним аллеи и в праздничные дни собираясь возле них на митинги, возлагая к ним цветы. Портреты Маркса, Энгельса и Ленина, вешали в кабинетах на самом почетном и видном месте. И всем понятно, что все почтение, оказываемое коммунистами памятникам и портретам, прежде всего Ленина, относится к самой его личности – к его жизни, делу и учению, а не к камню, бумаге и краске. Но вот коммунисты и были идолопоклонниками, ибо вместо иконы Христа поклонялись иконе антихриста, и вместо почитания образов Христовых святых почитали образы богоборцев, человеконенавистников и сатанистов-атеитов. Но коммунисты хорошо осознавали значение и духовную реальность принципа «честь, оказываемая образу, восходит к первообразу», а потому, будучи богопротивным обществом, и ввели у себя бесовское «иконопочитание». Для протестантов же что почитание образа антихриста коммунистами, что почитание образа Христа Церковью, одно и то же – идолопоклонство.

Когда же Советский Союз развалился, то многие памятники Ленину были низвергнуты и разбиты. Опять же вопрос: когда их низвергали с пьедесталов, то к чему народ желал выразить свое отношение? К куску камня или к личности красного вождя и его учению? И не ясно ли вновь, что такое бесчестие и поругание образа восходит к самому первообразу?

Пример 6. Когда революция в России победила, и многие люди отступили от Бога и стали атеистами, то они выносили из Храмов и домов иконы, собирая их в кучи, и сжигали. Вопрос: они сжигали просто дерево, бумагу и краски, или сжигали свою веру и разрывали всякую связь с Богом и Его святыми, демонстрируя свой атеизм? Ответ очевиден: такое бесчестие этих образов было направлено к первообразам, а не к материи как таковой.

Пример 7. В одном музее Германии была выставлена восковая фигура Гитлера, но посетители музея постоянно с ненавистью разбивали ее. Опять тот же вопрос: этим людям так ненавистен был кусок воска, или они все же выражали свое отношение к самой личности Гитлера? Бесспорно, что отношением к образу они хотели выразить свое отношение именно к первообразу.

Пример 8. Банальная ситуация из современной жизни: от девушки ушёл её парень к другой, и она со словами «ненавижу» рвет его фотографию на куски. В этом случае она являет свое отношение к бумаге, или к личности, на ней изображенной? И здесь ответ очевиден.

Пример 9. Известно, что многие люди, в частности, граждане США, очень почтительно относятся к флагу своего государства. Всем понятно, что таковым почтением они выражают свою любовь к своей стране. Если же какой-то американец, например, сожжет флаг, то его за это арестуют и будут судить. И представьте, что он на суде станет утверждать, что он очень любит Америку, а сжег простой кусок материи, никак не связывая этот поступок с отношением к самой Америке. Поверит ли ему суд? Нет, конечно.

Когда закончилась война с Германией, то, как известно, повсюду торжественно сжигали фашистские знамёна. Всем, даже баптистам, понятно, что, сжигая знамёна врагов, победители на самом деле, выражали ненависть не к ткани, из которой он был сделан, а к самой идее фашизма, чего видимым образом и символом был флаг с начертанной на нём свастикой.

Всё это говорит о том, что все нормальные люди прекрасно понимают, что есть прямая связь между флагом государства и самим государством; или, иначе, между образом и первообразом, между символом реальности и самой первореальностью.

Пример 10. Это история, которую я еще в детстве слышал с кафедры из уст баптистского проповедника. Во время войны фашисты захватили церковь²¹⁹, в которой молились верующие. И вот солдаты положили в дверях образ Христа и повелели всем, кто желает остаться в живых, выходя из храма плевать и наступать на этот образ. Все люди, боясь смерти, так и поступили, но только одна девочка отказалась это сделать, за что была расстреляна фашистами. Лично я не уверен в том, что такой случай мог иметь место в истории, ведь для фашистов такое поведение не было типичным. Но не это важно, а то, что подобный случай мог произойти, а также то, что баптистский проповедник преподносил поступок девочки как подвиг и мученичество за Христа, и что большинство даже самых ревностных в своём духе протестантов оценили бы такую смерть подобным образом. Не знаю, найдется ли вообще такой протестант, который скажет, что эта девочка напрасно умерла за свою преданность идолопоклонству, и что люди, выполнившие приказ фашистов, ничем не согрешили против Бога, наплевав и поправ ногами образ Христа? Неужели протестант скажет, что они просто плюнули на кусок дерева и краски, и что их отношение к иконе никак не связано с их предательством Христа и веры? Протестанты не одобрят того, кто разорвет или наплюет на образ Христа²²⁰, хотя на словах они называют иконы идолами. Это говорит о том, что протестанты не могут развратиться настолько, чтобы быть в своём иконоборчестве до конца последовательными, и что в душе они, хоть и слабо, но осознают и признают связь между образом и первообразом.

Пример 11. История о Евгении Родионове, одном из мучеников нашего времени, которого уже многие в Православной Церкви почитают как святого. Во время войны России с Чечней он, будучи солдатом российской армии, попал в плен к чеченцам, которые стали пытками вынуждать его снять с себя нательный крестик, но он отказался и, в конце концов, был ими убит. Так вот, такой отказ снять с себя крестик не приравнивается ли в глазах Божиих (да и в глазах всех разумных людей, в том числе и самих чеченцев) как отказ отречься от Христа и своей веры? Или иначе: не переходит ли такое почитание материального образа распятого Христа к Самому первообразу?

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: