Глава 3. Об иконопочитании 1 страница

Если опросить протестантов на тему: «что для вас является наибольшим соблазном в Православии? », то на первом месте окажется, безусловно, ответ «иконы». Протестантский профессор Д. Ферберн отмечает, что «в православном богословии евангельских христиан более всего смущает почитание святых и использование икон в богослужении…»¹⁸⁰. О том же, только в более острой форме, говорит и Г. Гололоб: «…есть один элемент в православном богослужении, заслуживающий… самой сильной критики – иконопочитание», называя при этом иконы «язычеством» и «языческим нововведением»¹⁸¹, чем выражает, конечно же, общее мнение протестантов. Вот ещё одна выдержка из проповеди некоего дерзкого обличителя Церкви: «…все иконы, которым они (православные) поклоняются… всё это мерзость перед Богом… Дьявол не боится всех этих храмов, в которых куча идолов – икон, крестов и всякой другой нечисти… За каждой иконой и за каждым крестом стоит определённый бес…»¹⁸². В том духе говорит и Е. Пушков, называя иконы – идолами, а православных – «идолопоклонниками» (советуя, однако, не начинать с такого заявления разговор с православными)¹⁸³. Одним словом, иконы протестанты отождествляют с языческими идолами и кумирами; иконопочитание – с мерзким грехом идолопоклонства, а православных – с невежественными ветхозаветными идолопоклонниками, которых часто и гневно обличал Бог через своих пророков такими, например, словами: «делающие идолов все ничтожны…» (Ис.   44: 9–20; ср. Ис.   2: 8; 40: 19–20; 45: 16). Напоследок нужно процитировать, конечно же, и главные слова из Библии (Исх.   20: 4–5; ср. Втор.   4: 16), которые протестанты прежде и чаще всего приводят православным в связи с иконами, где говорится так: «не делай себе… никакого изображения»¹⁸⁴. По мнению протестантов, православные с очевидностью нарушают эту прямую и понятную Божью заповедь.

Что на столь тяжкие обвинения может ответствовать православное Богословие? Так как вопрос об иконах многосоставный, то я разделю его на несколько подвопросов.

 

I. Позволительно ли делать изображения?

 

Протестанты настаивают: Бог прямо запретил делать всякое изобра­жение: «Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда гово­рил с вами Господь на горе Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину, изображения какого-либо скота, который на земле, изо­бражения какой-либо птицы крылатой, которая летает под небесами, изображения какого-либо гада, ползающего по земле, изображения какой либо рыбы, которая в водах ниже земли; и дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им... » (Вт. 4: 15–19). Православные же, делая иконы и помещая их в своих Храмах, нарушают вполне ясную и конкретную заповедь Божию.

Но если это так, тогда и сами протестанты вместе с православными подпадают под это обвинение – ведь они тоже делают изображения! Во многих протестантских домах молитвы есть изображения. Например, в артемовском доме молитвы ЕХБ, где собирается община, в которой я вырос, в подвальном помещении на стенах находятся росписи, иллюстрирующие евангельские притчи и события. Картины эти сделаны в рост человека, и во многом по форме похожи на росписи в православных Храмах. Подобные изображения есть и в других протестантских домах молитвы. Делая это, протестанты противоречат сами себе, и завещаниям своих же основателей-реформаторов, которые на основании второй заповеди запрещали что-либо изображать в домах молитвы. Томас Ватсон, например, писал: «Изображения Бога, Спасителя, Девы Марии являются самыми опасными из всех. Поэтому, мы должны быть очень осторожными и следить, чтобы они не устанавливались в храмах и церквях»¹⁸⁵. Но протестанты нередко делают такие изображения, в том числе и в своих домах молитвы. В упомянутом артёмовском доме молитвы есть, кроме прочих, изображение Тайной Вечери с изображением, конечно же, Спасителя посреди. А многие протестанты, особенно западные, на Рождество устанавливают в своих домах молитвы вертепы, символизирующие пещеру, а в них помещают фигуры младенца Христа, Девы Марии, Иосифа, иногда и ослика. Но что же это, как не изображение Спасителя и Девы Марии в домах молитвы, против которых Т. Ватсон и другие протестанты выступают?

И этими изображениями протестанты отнюдь не ограничиваются, ведь они: 1) издают различные детские Библии со многими иллюстрациями; 2) снимают фильмы о жизни Христа¹⁸⁶ и других библейских персонажах; 3) выпускают христианские мультфильмы¹⁸⁷; 4) делают выставки картин на библейскую тематику¹⁸⁸, и т. п. Но при этом, протестанты постоянно укоряют православных в том, что они делают изображения, указывая на то, что Бог строго запретил делать любой образ – и мужчины и женщины в том числе: «дабы вы не… сделали себе изваяний… представляющих мужчину или женщину». Как же протестанты постоянно указывают православным на запрет делать изображения, а сами делают их бесконечное количество? Почему они вообще так любят фотографироваться, ведь фотографии это и есть изображения, и чаще всего именно мужчины или женщины! Значит, протестанты такие же нарушители Божьей заповеди и не лучше православных!

Или – подсказывает нам здравый смысл – все-таки можно делать какие-то изображения, но как же тогда толковать библейский запрет? Неужели Бог действительно запрещает нам изображать что бы то ни было? Ответ не так сложен. Нужно просто вникнуть в историко-религиозный контекст, в котором произносились эти слова. Выше приводимую заповедь Бог давал евреям, жившим в мире язычников, имевших множество богов и их изваяний, которым они поклонялись. В то время не было, по-видимому, ни одного народа, который не имел бы своих идолов. За этими же идолами, по объяснению ап. Павла, стояли бесы (1Кор.   10: 20; ср. Пс.   105: 37; Вт. 32: 16–17). Древнехристианский апологет Марк Феликс утверждает: «Итак, эти нечистые духи, демоны, о которых знали маги, философы и сам Платон, скрываются в статуях и идолах, которые по их внушению приобретают такое уважение, как будто в них присутствовало божество»¹⁸⁹. В числе народов, самых развитых в идолопоклонстве, был и Египет, который более чем за 400 лет совместной жизни с избранным народом оставил, бесспорно, глубокий след в религиозном мировоззрении евреев. Для искоренения такого языческого сознания Господь и запрещает делать изображения идолов, как делали их все народы с целью поклоняться им как богам. И именно этот запрет израильтяне вскоре нарушили, когда, во время долгого отсутствия Моисея, сделали себе золотого тельца (телец был одним из главных богов Египта) и стали ему поклоняться как богу, говоря: «вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской» (Исх.   32: 4). Этот запрет нарушали евреи и позже, когда царь Иеровоам сделал двух тельцов и предложил их своему народу в качестве богов, говоря: «вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской» (3Цар.   12: 28).

Итак, вот какие изображения запрещает делать Господь – идольские, языческие, бесовские, богопротивные. Сам Бог и объяснил цель данного запрета: «дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им... » (Втор.   4: 19), то есть не служил как богам. Но в этой заповеди Бог не ставит табу вообще на изобразительное искусство, если оно не несет бесовского характера, и древние благочестивые евреи делали различные святые изображения, о чём ниже ещё будет сказано.

Более того, – и это многие протестанты наотрез отказываются замечать в Библии (! ), – Бог не только не запрещает делать другие, не идольские изображения, но Сам повелевает их сделать! Бог прямо повелел Моисею на крышке ковчега сделать двух херувимов: «... сделай из золота двух херувимов» (Исх.   25: 18–22). Кроме этого, на завесе, отделяющей святое святых в скинии, также были по Божьему указанию вышиты херувимы: «И сделай завесу... искусною работою должны быть сделаны на ней херувимы» (Исх.   26: 31). Позднее царь Соломон сделал для храма двух огромных пятиметровых херувимов: «И сделал в давире двух херувимов из масличного дерева, вышиною в десять локтей. Одно крыло херувима было в пять локтей и другое крыло херувима в пять локтей; десять локтей было от одного конца крыльев его до другого конца крыльев его» (3Цар.   6: 23–24; 2Пар.   3: 10–13). Царь Соломон к тому же «на всех стенах храма кругом сделал резные изображения херувимов и пальмовых дерев, и распускающихся цветов, внутри и вне» (3Цар.   6: 29; ср. 2Пар.   3: 7). Таким образом, в Иерусалимском Храме были как плоские (двухмерные), так и объемные (трёхмерные) изображения. И когда «вошел Иисус в Иерусалим и в Храм¹⁹⁰», то «осмотрев всё» Он воспротивился только тому, что в святом Храме торговали и разменивали деньги (Мк.   11: 11, 15–17). Против находившихся в Храме изображений Он не сказал ни слова!

Также и пророк Иезекииль, описывая Храм, показанный ему «в видениях Божиих» (Иез.   40: 2), упоминает о множестве изображений: «От верха дверей как внутри храма, так и снаружи, и по всей стене кругом, внутри и снаружи, были резные изображения, сделаны были херувимы и пальмы: пальма между двумя херувимами, и у каждого херувима два лица. С одной стороны к пальме обращено лицо человеческое, а с другой стороны к пальме – лице львиное; так сделано во всём храме кругом… и сделаны на них, на дверях храма, херувимы и пальмы такие же, какие сделаны по стенам… (Иез.   41: 17–19, 25). Заметим, что Бог во Вт. 4: 15–19 запретил делать всякое изображение мужчины и женщины, и всякого скота: здесь же пророк в Божьем Храме видит изображение лица человеческого и львиного. Ещё важно отметить, что эти святые изображения были расположены «по всей стене кругом» и окружали молящихся со всех сторон точно так же, как окружают они до сего дня молящихся в православном Храме.

Также, Моисею Бог повелел сделать медного змея¹⁹¹ (Чис.   21: 8), хотя в вышеприведенном отрывке из Второзакония Он Сам запретил делать «изображения какого-либо гада, ползающего по земле». По протестантской логике, не желающей делать различия между святыми и идольскими изображениями, нужно признать, что Сам Бог неоднократно нарушил Свой же запрет, повелев сделать (и показывая в видениях Иезекиилю) все эти изображения. А протестанты действительно не желают признавать принципиальной разницы между святыми и языческими изображениями. Так, Т. Ватсон, например, пишет: «Поклонение изображениям противоречит практике святых древних времён. Иосия, став царём, разрушил дубравы и уничтожил идолов (4Цар.   23: 6, 24). Константин отказался от изображений, установленных в храмах. (…) Когда римские императоры хотели навязать им (христианам) идолопоклонство, то Божьи люди предпочли умереть, нежели осквернить своё девственное исповедание. (…) Когда Серапион поклонился идолу, христиане исключили его из общины и предали сатане»¹⁹². Но все 4 приведенных Т. Ватсоном примера говорят об идольских, а не святых изображениях! Но Т. Ватсон полностью игнорирует этот факт и совершенно не различает святые и идольские изображения! Получается, для протестанта нет разницы – поклониться изображению Зевса, или ап. Павла; образу Христа, или образу антихриста; изваянию Афродиты или иконе Девы Марии; идолу или святыне. Как можно не делать такого различия и так грубо смешивать идольские и святые изображения?

Итак, Библия конкретно говорит нам не только об идольских, но и святых изображениях, которые Бог не только не запрещал, но и Сам повелевал сделать. Но этот факт, при всей его полнейшей очевидности, протестанты не хотят ни замечать, ни знать, ни понимать, ни помнить. Отождествлять же православные образы Христа, Девы Марии, Апостолов, пророков, Божьих Ангелов, святых епископов и пресвитеров, мучеников за Христа и других святых с языческими идолами и бесами, а не со святыми образами, и сравнивать иконы с идолами Ваала и золотого тельца, а не с херувимами, как постоянно делают это протестанты, является великим кощунством и богохульством протестантизма!

 

II. Отдельно теперь нужно ответить на вопрос: можно ли изображать Самого Бога?

Протестантам на память сразу же приходят слова из Евангелия (которые протестантское предание научает их применять к данному вопросу): «Бога не видел никто никогда» (Ин.   1: 18). Кроме того, в выше рассмотренном отрывке Господь говорит: «Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда гово­рил с вами Господь» (Втор.   4: 15). Т. Ватсон выразил этот аргумент так: «Создать истинное изображение Бога невозможно. Сущность Бога духовна, и Он, являясь Духом, невидим (Ин.   4: 24). «…Вы не видели никакого образа в тот день, когда гово­рил с вами Господь на горе Хориве из среды огня…» (Втор.   4: 15). Как человек может нарисовать Божество? Разве сможет он изобразить то, чего не видел? …мы не можем нарисовать изображение Бога, Который является бесконечным несотворённым Духом»¹⁹³. Если Ангелов и Апостолов люди видели и о возможности их изображения ещё можно как-то говорить, но как же, протестуют протестанты, изобра­жать Бога, которого никто не видел, и видеть не может?

П. Рогозин тоже высказывается по этому поводу: «Нам известны некоторые земные формы Его проявлений, как-то: Три странника, Неопалимая купина, Столп облачный и огненный, ангел Завета, Вождь воинства Господня и др., но по Своей Божественной сущности Он «Царь царствующих, единый, имеющий бессмертие»… (1Тим.   6: 15–16). Бога с такими атрибутами изобразить невозможно. (…) Прочтите первую главу Откровения Иоанна Богослова и вы увидите, что изобразить Христа во всей Его небесной славе так же немыслимо, как немыслимо изобразить Самого Бога, нетленного, непостижимого…»¹⁹⁴. Нужно заметить, что силясь доказать невозможность изображения Христа, П. Рогозин не понимает, что приводит совершенно не соответствующие примеры. Для описания Божественной сущности нужно было бы сказать, что «Бог есть Дух», Который нельзя изобразить, как говорит о том более сообразительный Т. Ватсон. Царь же есть как раз таки земной и вполне изобразимый образ. Также и в Откровении Христос явился Иоанну в образе «Сына Человеческого», внешность Которого тайнозритель и описал: «облеченного в подир и по персям опоясанного золотым поясом: глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег; и очи Его, как пламень огненный; и ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи… Он держал в деснице Своей семь звезд, и из уст Его выходил острый с обеих сторон меч; и лице Его, как солнце, сияющее в силе своей» (Откр.   1: 13–16). Если ап. Иоанн смог увидеть и описать внешность Христа, то Его можно и изобразить.

Но не будем много обращать на это внимания: мысль П. Рогозина, как и мысль Т. Ватсона, понятна: Бога «по Своей Божественной сущности» видеть невозможно, а следовательно и изобразить, с чем православные полностью согласны. В одном из своих песнопений, например, Церковь воспевает такие слова: «Бога человекам невозможно видеть, на Него не смеют и чины ангельские взирать». Увидеть Бога таким, как Он есть, сможет Церковь только на небесах после «брака Агнца» (см. Откр.   19: 7), когда она станет всецело один дух со Христом. О такой величайшей благодати, которой сподобятся все верные, говорит нам Апостол Иоанн: «Знаем только, что когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1Ин.   3: 2). То есть Церковь увидит Бога в Царствии Небесном, а пока никто не видит Бога таким, «как Он есть».

Но почему же, понимая это, православные делают изображения Бога? Ответ прост: православные изображают Бога не в Его духовной сущности, а в таком образе, котором Он Сам Себя изволил явить людям. То, что «Бога не видел никто никогда» есть только одна часть истины. Не будем вырывать эти слова из контекста. У данного библейского стиха есть продолжение: «Бога не видел никто никогда; единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил»¹⁹⁵. И в этой же главе Апостол Иоанн пишет: «И Слово стало плотью и обитало с нами... и мы видели славу Его... » (Ин.   1: 14). В своем же послании возлюбленный ученик Христа еще раз напоминает нам о той величайшей любви и смирении, которые явил Бог-Слово, пожив видимым образом на земле среди людей: «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни... » (1Ин.   1: 1). Что произошло при воплощении? Бог стал человеком, «принял образ раба» (Фил.   2: 7). Люди увидели Бога воочию: «видевший Меня видел Отца» (Ин.   14: 9). В Евангелии Иисус Христос прямо называется «образом¹⁹⁶ Божиим» (2Кор.   4: 4; Фил.   2: 6; Кол.   1: 15). В Ветхом Завете Бог запретил делать Свой образ по единственной причине: Его еще никто не видел, время воплощения еще не наступило. На эту причину указывает Сам Господь: «... глас слов Его вы слышали, но образа не видели, а только глас... Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил с вами Господь... » (Втор.   4: 12, 15). Но в Новом Завете Бог открыл Себя уже иначе, чем в Ветхом. В Иисусе Христе люди слышали не только глас Божий, но и видели Его образ. Сам Христос говорил ученикам о Себе: «ваши же блаженны очи, что видят… ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели…» (Мф.   13: 17)! Св. Мелитон Сардийский, христианский епископ и писатель Ι Ι века, говорил о Христе: «Судья был судим, и Невидимый стал видим, и Бесстрастный страдал, Бессмертный умер и Небесный погребён на земле»¹⁹⁷. Т. Ватсон же, как и прочие протестанты, по своему неразумию, движимые духом противления учению Церкви, помнят только Ветхий Завет, когда люди «не видели никакого образа». Ясного же учения Нового Завета о том, что люди «видели» Бога, они в своём иконоборчестве знать не хотят.

По сути, протестанты практически не понимают и не задумываются о том, что христиан­ство есть откровение не только слова, но и образа Божия! Священник Александр Мень¹⁹⁸ совершенно справедливо отмечает, что запрещение на изображение Бога «было до Христа, но в новозаветное время Бог уже не только – Сокровенный и Неисповедимый. Он явлен людям в таинстве Воплощения. Сама реальность Иисуса Христа как Богочеловека оправдывает Его изображение. Образ того, кто жил на земле, Кого видели и слы­шали люди, Кто был не только Богом, но и Человеком, несомненно, может быть изображен и средствами искусства»¹⁹⁹.

Итак, Бога таким «как Он есть», никто из людей ещё не видел, но Бога воплотившегося многие видели. И Церковь изображает Бога не в Его духовной сущности (это совершенно невозможно), а в тех образах, в которых Он открылся людям. Так, Бога Отца изображают в виде старца, «ветхого днями», каким видел Его Даниил (Дан.   7: 9, 13, 22). Бога Сына Церковь изображает в та­ком образе, в каком Он был явлен миру, вочеловечившись, то есть в образе человека Иисуса Христа. Бог Дух Святой изображается в образе голубя, в том самом образе, в котором Он пожелал явить Себя, когда Христос крестился от Иоанна (Мф.   3: 16). В православной традиции Святой Дух изображается также в виде огненных языков – опять же, именно таким образом, каким Он Сам Себя видимо явил при Своем сошествии на учеников в день Пятидесятницы (Деян.   2: 3). Вся Троица вместе так и изображается Церковью: Бог-Отец в образе старца, Бог-Сын в образе Иисуса Христа и Бог-Дух Святой в образе голубя. То есть Бог изображается не в своей сущности, а в том образе, в котором каждое лицо Троицы Себя открыло. И что интересно, этой традиции в основных чертах следуют и протестанты при издательстве своих детских Библий.

Кроме того, Бога изображают еще в виде трех Ангелов (так изображён Бог на известной иконе Андрея Рублёва) – так, как Он открылся Аврааму (см. Быт.   18: 1–3 и далее). В виде Ангела Бог-Иегова являлся и Моисею (см. Исх.   3: 1–6). То, что это был Бог в виде Ангела ясно из самого текста, где вначале сказано, что «явился ему Ангел Господень», а далее говориться «воззвал к нему Бог», и Явившийся Сам назвал себя Богом: «Я – Бог отца твоего». Таким образом, Церковь изображает Бога только так, как Он Сам Себя являл людям. И протестанты изображают Бога таким же образом – обратим на это особое внимание!! И это всё при том, что они постоянно повторяют: изображать Бога – грех! В. Трубчик пишет: «Однако Бог не оставляет сомнения в том, что Его нельзя ни в каких случаях изображать: «Твердо держите в душах ваших…» (Втор.   4: 15–16). Как видим, Бог подчеркивает, что Его нельзя изображать в виде мужчины или женщины. Всякое такое действие называется развращением. Приходится недоумевать по поводу того, что в некоторых храмах находятся изображения Бога-Отца как дедушки с длинной бородкой… Это развращение! »²⁰⁰. Нет, уважаемый Василий, приходится недоумевать от другого: как это баптисты строго запрещают изображать Бога, называя это развращением, постоянно обвиняя в этом православных, а сами делают то же самое (см. рис. 1)²⁰¹! То есть, противоречие протестантов самим себе налицо!

Рис. 1. Бог с Адамом и Евой в раю.

Здесь нужно теперь подробнее остановиться и обсудить вопрос сущности Бога, и образа Божия. Основная причина отторжения протестантами икон и иконопочитания заключается именно в том, что они не понимают разницы между сущностью и образом Божиим. Они думают, что для того, чтобы изобразить Бога неискажённо, Его нужно изобразить во всей Его сущности. Но поскольку «Господь есть Дух» (2Кор.   3: 17), «Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может» (1Тим.   6: 16); поскольку Он великий, непостижимый, не исследимый, Которого не вмещает всё мироздание, то Его совершено невозможно изобразить. Т. Ватсон неоднократно повторяет эту мысль: «Невозможно нарисовать душу или ангелов, так как они имеют духовную природу. Тем более мы не можем нарисовать изображение Бога, Который является бесконечным несотворённым Духом»²⁰². «Создать истинное изображение Бога невозможно. Сущность Бога духовна, и Он, являясь Духом, невидим (Ин.   4: 24)». «Именно Божественность Христа, объединённая с Его человеческой природой, сделала Его Христом. Поэтому изображение Его человеческой природы, не имея возможности изобразить Его Божественность, является грехом, так как тем самым мы делаем Иисуса наполовину Христом, разделяя соединённое Богом и отбрасывая то, что делает Его Христом»²⁰³. Этот аргумент (о невозможности изобразить Бога) реформаторов и современных протестантов был главным и у древних иконоборцев. Но здесь как древние так и современные иконоборцы допускают две грубейшие богословские, философские и логические ошибки.

Во-первых, совершенно неразумно думать, что на иконах Церковь изображает природу Бога Отца, Сына или Духа Святого. Л. Успенский пишет: «Но православные никогда не имели в виду изображать ни божественную ПРИРОДУ, ни человеческую ПРИРОДУ Спасителя: они изображали… Его Личность, Личность Бого-Человека, нераздельно и неслиянно сочетавшего в Себе две эти природы»²⁰⁴. И уже через видение лика Христа можно видеть и познавать Его природу. Не иначе мы изображаем и обычного человека. Мы не можем изобразить его природу, ибо природа человека есть, прежде всего, дух, душа, ум, воля, чувства, совесть, память. Ничего из этого нельзя изобразить в отдельности от личности человека, потому что природа познаётся (является) только через личность. Но по логике Т. Ватсона, не только Христа, но и никакого человека нельзя изображать. Ведь запрещая изображать Христа на основании неизобразимости Его духовной природы, Т. Ватсон, и с ним все протестанты, должны запретить изображение всякого человека на том же основании, и сказать, что «изображение человеческой природы человека, не имея возможности изобразить его душу и духовную сущность является грехом, так как тем самым мы делаем человека наполовину человеком, разделяя соединённое Богом и отбрасывая то, что делает его целостным человеком». По этой логике на любое изображение человека нельзя смотреть, ибо мы не видим духовной природы человека, а значит, по Т. Ватсону, «разделяем соединённое Богом». Итак, на иконе (как и на картине и фотографии) изображается личность, которая всегда нераздельно соединена с природой.

Во-вторых, если даже мы признаем, что Т. Ватсон просто неправильно выразился, и его аргумент лучше было бы сформулировать так: «изображение Его человеческого образа, не имея возможности изобразить образа Божества, является грехом, так как тем самым мы делаем Иисуса наполовину Христом», то и здесь также обнаружится грубейшая ересь. Ведь если изображение человеческого образа Христа есть грех, то и Сам Бог согрешил, когда явил Себя людям в человеческом образе. Если грех изображать (и взирать) на человеческий образ Христа, то грех было взирать и на живого Христа, ведь люди, видящие Христа, за Его человечностью не видели Его Божественности, а значит, согласно Т. Ватсону, грешили и делали «Иисуса наполовину Христом». Если неспособность изобразить и видеть Божество Христа есть грех и разделение Христа, то грешили все те, кто поклонялись Христу в Его земной жизни. Ведь они, поклоняясь Христу, не видели Его ни Божественной природы, ни Божественного образа. Но Господь, тем не менее, говорил, что «видевший Меня (то есть, практически, Мой лик), видел Отца».

Для того чтобы сильнее прочувствовать нелепость протестантского запрещения изображать Христа, давайте попросту допустим, что у нас кроме икон Христа были бы ещё и Его фотографии. И они у нас действительно были бы, если бы Христос жил в наше время. Так вот, получается, что для протестанта сфотографировать Христа был бы грех! Если заменить слово «изображение» словом «фотография» в цитате Т. Ватсона, то вот что он утверждает: «фотографирование Его человеческой природы, не имея возможности сфотографировать Его Божественность, является грехом, так как тем самым мы делаем Иисуса наполовину Христом, разделяя соединённое Богом и отбрасывая то, что делает Его Христом». Как видим, нелепость протестантского богословствования налицо.

Итак, истина заключается в том, что в Иисусе Христе Божественная и человеческая природа соединились «неслиянно и нераздельно, неразлучно и неизменно»²⁰⁵ (а природа в свою очередь никогда не существует вне личности). Поэтому всякий, кто видел Христа в земной жизни, видел истинного Бога. Таким образом, изображая на иконе Христа, Церковь изображает не отделённого от Бога человека-Иисуса, а одного Богочеловека, в лице Которого Бог явил Себя. При этом Церковь вовсе не учит, что образ Христа есть истинный образ Бога во всей Его славе. Феофил Антиохийский (II в. ) писал об образе Бога во славе так: «Послушай, друг мой: вид Бога неописуем и неизъясним, ибо не может быть видим плотскими глазами. Его слава бесконечна, величие необъятно, высота непостижима, могущество неизмеримо, мудрость неисследима, благость неподражаема, благодеяния неизреченны»²⁰⁶. Повторю, что Бога, таким как Он есть, Церковь увидит и познает только после брака Агнца. Но это не значит, что мы не можем и не должны знать и видеть образ Бога, явленный во Христе, в уничижении.

В конце концов: если протестанты учат, что «изображение Его человеческой природы, не имея возможности изобразить Его Божественность, является грехом», то для чего же они сами постоянно изображают Христа (см., напр., рис. 2 и 3), Его «человеческую природу»? Для чего они сами делают то, за что так яростно обвиняют православных? Если протестанты скажут, что мы не поклоняемся и не целуем эти изображения, то это совершенно другой вопрос, о котором ниже (раздел III) будет сказано подробно. Сейчас же мы пока говорим о том, что протестанты называют грехом само изображение Христа. Поэтому, протестантам нужно либо перестать делать изображения Христа (и другой духовной реальности), либо перестать обвинять в этом православных. Но они, по своей наглости и безумию, хотят и изображать Христа, и хулить Церковь за то, что сами же делают.

Рис. 2. Одно из изображений Христа в протестантской детской Библии.

 

Рис. 3. Христос молится в Гефсиманском саду.

Ещё одна причина, по которой, по мнению протестантов, нельзя изображать Христа, является та, что мы точно не знаем, как Он выглядел²⁰⁷. Но при этом протестанты всё же изображают Христа – на свой лад и по своей фантазии. Особенно примечательно то, как изображают Христа в своих книгах расселиты (см. рис. 4). Смотря на их картинки, ясно видно, что изображён здесь отнюдь не Христос, а бруклинский «свидетель Иеговы», почему то облачённый в древние одежды. Даже с исторической точки зрения изображение искажено: у Христа модельная голливудская причёска и коротко стриженные усы и борода, тогда как Христос, будучи назореем, не постригал волосы. Очевидно, что Христос у «свидетелей» создан по их собственному «образу и подобию». И протестантские изображения Христа часто не намного лучше, в любом случае – произвольны. Во многих детских Библиях Христос изображён вообще в виде комиксов. В мультфильмах он также, естественно, не реальный. Православной же Церкви как раз таки совершенно чуждо такое легкомысленное отношение к изображению Христа (и иной духовной реальности). Иконы Христа пишутся по строго определённым канонам. Писать их предписано людям посвящённым, преимущественно монахам, с молитвой и постом. Иконы эти освящаются, и только после этого они становятся настоящими иконами. Протестанты же, понося величественные, духовные православные иконы Христа, вместо них сделали свои часто никчемные рисуночки (см. рис. 5–7). Поэтому в вопросе возможности изображать Христа протестанты занимают весьма противоречивую позицию: строго запрещая изображать Христа и называя это грехом, они сами изображают Его; отвергая православные величественные духовные образы Христа, они заменили их своими произвольными изображениями, не только искажёнными и более низкого качества, но подчас совершенно безобразными и нелепыми. Как же можно держаться таких позиций?

⇐ Предыдущая78910111213141516Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: