Экспедиция 2 страница

Вечером совещание. Завтра выход на разведку.

30 августа. Встали с рассветом, в 6. 15. Быстро соб­рали рюкзак, и в семь часов вышли.

Долина Хацака поднимается отлого. Я считаю шаги и делаю глазомерную съемку. Женя Иванов и Вася Жогов поочередно несут рюкзак.

Долина повернула к востоку. Показалась западная сте­на плато и пик Маркса.

Завтрак у коша. Таджичка с чудесным сынишкой принесла молока. От коша прошли еще километра три.

Поднялись на левый склон, откуда открылся хороший вид на южный цирк. Спутники отдыхают. Я делаю съемку ледников и зарисовки. В 1 ч. 45 мин. спуск вниз.

У коша закусили и за 1 час 40 минут дошли до нашего лагеря (а на подъем ушло четыре с половиной часа).

Итоги нашей разведки не очень утешительны: вполне безопасного пути не обнаружили, но есть вполне возмож­ный — по узкому леднику прямо на плато.

1 сентября. В 10 часов вышли с караваном по доли­не Хацака (все, кроме радистов).

В 2. 15 раскинули лагерь под стеной плато пика Маркса. Кругом пастбища, несмотря на высоту 4700 метров.

2 сентября. Утром Багров, Тихонравов и Потапова пошли на разведку в западный цирк.

Около девяти я, Семенов и Белецкий двинулись в восточный цирк. За 1 час 45 минут вышли в него по от­логому леднику. Лишь в верхней части встретились трещины.

Высота 5360 метров. Выход на плато по висячему лед­нику в средине северной стены плато возможен. Трудны лишь сбросы в нижней части ледника. Но этот путь бе­зопаснее любого другого (с нашей стороны). За час спу­стились к лагерю.

Толя Багров пришел лишь поздно вечером. До вершин­ки не добрались. Обход на плато с этой стороны длинен и труден.

Рисовал пик Маркса, но не окончил: зашло солнце и акварель немедленно замерзла.

Ночка весьма прохладная.

3 сентября. День сборов к штурму пика Маркса. Толя Багров не в шутку обиделся, что его «предали» и не дали достаточного отдыха.

В 3. 45 выходит группа в составе Иванова, Сидоренко, Белецкого, Багрова, Семенова, Угарова, Давлята и меня. Рюкзаки тяжелые.

В 6. 10 пришли к лагерю на леднике вблизи скал. Под­крепились мясным супом и киселем.

Долго не могли заснуть.

4 сентября. Вышли в восемь часов. Кошки надели на солнышке.

Лавируя между трещинами, подошли к сбросам вися­чего ледника. Вблизи сбросы оказались отвесными. Я на­чинаю долбить путь по наклонной ледяной трещине. Баг­ров и Иванов упорно отстаивают свой вариант: ледяной желоб под сбросами.

В конце концов, я даю согласие на их вариант и начи­наю рубить ступени в ледяной стене. Багров, несмотря на наш протест, начинает рубить ступени ниже. Вырубив до первой площадки, я спускаюсь вниз за рюкзаком и крючь­ями. (Багров закрепился выше. )

Я спешу с крючьями. Идет Давлят. Слышу, как Саша кричит Давляту: «Не становись на колени! »

И вдруг крик Давлята: «Ой... падаю!.. »

Думаю только о том, чтобы задержать Давлята (он не­опытен и при падении будет совершенно беспомощен). Решаюсь принять на себя рывок, хотя недостаточно закре­пился. Натягиваю веревку. Давлят срывает меня. Падаю, стараясь затормозить ледорубом и не зацепиться кошка­ми... Но на более отлогой части зацепился кошкой и пошел боком, а затем и вниз головой. Сорвал Сашу. Потом вып­равился и задержался.

Подоспевшие товарищи освободили меня от сдавившего горло и грудь рюкзака. Встал. Все как будто в порядке. Жгучая боль лишь в кисти правой руки. Пальцы гнутся, но с трудом. Посмотрел на Давлята: цел! только жалует­ся на боль от рывка веревки. Решили отправить его вниз по легкому пути (чему он, видимо, был рад).

Боль в руке усиливается. Рука быстро пухнет. Женя Иванов и я берем от Давлята палатку и начинаем подъем.

Правая рука у меня не работает. Поднимаюсь на ве­ревке на левой. Крутой ледяной склон над сбросами.

Толя предлагает лезть прямо на бросы.

Белецкий благоразумно предлагает идти вдоль тре­щины влево. Вышли из-под сбросов. Чувствую слабость, видимо, от травмы.

Выходя по натечному льду я поскользнулся и сшиб на себя огромный кусок льда, имевшего форму гигант­ской сосульки. Удачно! Она скользнула по рюкзаку и лишь слегка по голове. Женя удержал меня на веревке.

Стало отложе. Много трещин. Некоторые очень глу­боки. Переходим по ненадежным ледяным мостам. Помо­гают кальгаспоры. Поднялись на плато.

К пяти часам подошли к подножью юго-западного гребня. На осыпи и скалках сделали площадки.

Мы (два инвалида) сделали площадку скорее, чем группа Багрова, хотя они пришли первыми. Группа Бе­лецкого поднялась значительно позже.

Ночь вначале теплая, под утро прохладная. Высота 5900 метров. Увидели во всей красе мощный Гиндукуш.

5 сентября. Погода неважная. Все затянулось обла­ками. Долго готовим завтрак. В 12 часов вышли. Вначале по снегу и льду, затем по скалам. За два с половиной часа поднялись на 300 метров и устроили бивак на последних скалах. Погода ухудшилась. Пошел снег. Видимости — никакой. Пообедали и спать. Высота 6200 метров.

6 сентября. Погода плохая. Туман. Снегу на­сыпало около четверти метра. Палатка заиндевела из­нутри.

Не надеясь на скорое улучшение погоды (высотомер за ночь поднялся на 60 метров) решили идти на штурм вершины.

Вышли в 9. 40. Мороз. Пурга. По заснеженным осыпям и скалам юго-западного гребня прошли первый перепад. На втором у меня очень замерзли ноги. Долго «откачи­вал» их маятниковым способом и с трудом надел утепли­тели. Сказал, чтоб тоже сделал Иванов. Тот упорно не хотел надевать, но потом сдался и надел.

Мерзнут руки и лицо. Особенно беспокоюсь о руке Иванова. На наши больные руки — он на левую, я на правую — надели по носку.

Скальный гребень длинен. Женя Иванов идет на кош­ках. У начала ледяного гребня и поворота его к северу кошки надели все. Я успел чуть перекусить.

В редкие разрывы облаков показывается вершина и две идущие впереди фигурки Толи Багрова и Саши Сидо­ренко. Пытаюсь сфотографировать, но из-за больной руки выходит плохо.

Наконец, острый гребень вершины пика им. Карла Маркса! Обходим скалы справа, и неожиданно высшая точка — за ветром и очень уютная. Время 13 час. 30 мин. Видимости, к нашему большому огорчению, никакой.

Высота вершины по нашему альтиметру 6900 метров. (Он сильно преуменьшает. Истинная высота несомненно не менее 7000 метров. )

Поднялась последняя связка Белецкого. Аппетита почти ни у кого нет. Только я и Толя Багров наседаем на рыбные консервы.

Голова не болит, но чуть тяжелая от непереставаемой жгучей боли в руке (очевидно перелом).

Оставили записку о восхождении в большом туре. Вниз пошли резвее. Задерживает группа Белецкого. По снежнику группа Багрова — Сидоренко пошла вперед.

Снегопад усилился. Ветер тише. Облака разорвало и выглянуло солнце. Воспользовался и сделал съемку.

В лагере в пять часов. Женя Иванов чувствует себя плохо, ничего не ест.

Пьем чай со смородиной. У меня аппетит хороший.

Ночь морозная.

7 сентября. Утро ясное и морозное. Я вылез из па­латки раньше, чтобы пофотографировать, но больших перс­пектив не открылось. Больная рука мерзнет.

Вышли в девять часов. Первые скалы обошли слева. По снежнику и скалам спустились к первому лагерю в 12 часов, забрали оставленные здесь продукты и вышли на ровный ледник. По нему пошли на юг к Пянджу. У первой воды закусили. До языка ледника оказалось километров де­сять тяжелого пути по кальгаспорам. Язык ледника — в виде высоких эффектных сераксов.

Левее — еще два ледника, очень мощных, состоящих из сераксов. Самый левый обрывается огромным ледопадом. Над ним мощная вершина.

Высота 4940 метров. Длинный моренный путь закон­чился обрывом. Обходим справа по крутой осыпи (300 метров).

Восхождение окончено. Сфотографировались и неодно­кратно перецеловались.

После слияния двух речек подошли к кошу на хорошей зеленой поляне. Тепло. Неплохой ужин, молоко, чудесный сон в палатке и лунная ночь.

8 сентября. Толю Багрова послали вперед (в семь часов) с радиограммой Левченко о нашем благополучном спуске. (Опасаемся, как бы они, встревоженные плохой погодой, не начали спасательные работы. )

Вышли в восемь часов. Тропа вдруг резко пошла вверх по правому склону. Вверху раздается крик. Высоко над собой видим маленькую фигурку Багрова. Неужели туда лезть? А лезть пришлось метров. 400. Жарко. Наконец вниз.

Вышли на склоны Пянджа. Открылись изумительные панорамы Гиндукуша, Пянджа, острова афганских киш­лаков.

До шоссе шли около пяти часов. Попутная машина, очень кстати — довезла до заставы. Теплая встреча погра­ничников. Интерес к нам и нашему восхождению по­вышенный.

Чудесное мытье в Пяндже, обед, арбузы.

Связь с нашим лагерем налажена. Володя Тихоправов жаждет восхождений!

Спим в палатках, растянутых среди деревьев сада, под шум листвы.

Альпинисты спускаются к долине Пянджа, вдали дымится Гиндукуш

9 сентября. Солнечный день. После завтрака греем­ся на берегу Пянджа, приводим все в порядок, читаем га­зеты.

Саша и Женя Иванов сражаются в шахматы на ар­бузы. Сегодня проигрывает Женя (видимо потому, что ре­шил играть «умненько»).

После обеда провели беседу об альпинизме и о задачах нашей экспедиции. Продемонстрировали все снаряжение. Сидоренко и Багров показали некоторые приемы на прак­тике. Получилось интересно и убедительно.

Вечером два пограничника вызвались проводить нас к нарзанному источнику. По дороге рассказали много инте­ресного из пограничной жизни.

Вечер ветреный и мрачный. А рука все болит.

10 сентября. Выход утром не состоялся, ибо обе­щанные председателем колхоза ишаки не пришли. Томи­тельное ожидание.

Наконец, к половине четвертого навьючены три иша­ка. Тепло распрощались с личным составом комендатуры. Только вышли — начальник заставы кричит: «Обед готов! Пообедайте! » Ну, слабые сердца не выдержали, и мы пообе­дали. Еще раз прощанье — и пошли.

Простились с гостеприимной долиной и вошли в ущелье Вранга. Большой подъем. Узкое ущелье. Пло­хая тропа над обрывом. Маята с ишаками; они валятся под обрыв и мы едва успеваем их удерживать. Рюкзаки пришлось взять на себя. Крутой и длинный подъем.

Вечереет. До коша пять часов ходу. Идем в потемках. Наш старик-караванщик чудесно знает каждый поворот тропы.

Брод через приток слева. Хорошая поляна, кош. Ужин из кийка и сон. Высота 4200 метров.

11 сентября. Свежее утро. Вышли в 9. 30. Долина стала шире, много осыпей. Справа обошли два водопада и речку, ведущую к перевалу Хаут. Выше, с ле­вой стороны, заметили ледник.

Залезли с Толей Багровым повыше и увидели пик Маркса и всю окружающую систему. Я сделал съемку. Дорога на перевал оказалась совсем не такой, как утверж­дал Толя. Он сконфужен.

Опять взвалили на себя рюкзаки, так как ишаки совсем отказались идти. Втянулись, видимо, крепко: с тяжелыми рюкзаками поднимаемся на крутой склон, на высоте, близ­кой к высоте Эльбруса, и идем совсем легко.

Перевал. Высота 5450 метров. Время 4. 30. Я спешу на ближайшую вершинку сделать съемки. Иванов дал свой аппарат. С вершинки хорошо виден пик К. Маркса со всей его свитой. Сильно продуло шквальным ветром. Что­бы согреться — вниз бегом. Спуск прямо на север по лед­ничку, покрытому кальгаспорами. Обогнал Сашу Сидорен­ко и Петю Семенова. Морены. Догнал караван.

Рюкзаки навьючили на ишаков и двинулись вниз по широкой и отлогой долине. Высота еще большая, холодно. Речка, образовав озеро, скрылась в моренах.

Уже в сумерках подошли к кошу. Доедаем последние продукты. Молока раздобыли мало.

12 сентября. Встали с солнышком. Наскребли кое-что на завтрак.

Солнце вскоре зашло за тучи и стало холодно. Я в тру­сах, иду резво, намного опередил караван. Долина, ограни­ченная невысокими хребтами, спускается отлого. Вблизи выхода к Шах-даре наша речка входит в ущелье и свора­чивает к северо-западу. Тропа выходит на правый склон и на плато. Первым добираюсь я, за мной Саша Сидорен­ко. Залезли на бугор и с трудом разобрались в окружаю­щей местности.

Дождались остальных. Пересекли безводную долину и с крутого берега увидели, наконец, долгожданные палат­ки нашего лагеря. Раздаются крики и приветствия!

Не дожидаясь «перевозного» верблюда, я в ботинках ринулся вброд через Шах-дару. Радушная встреча друзей! Поздравления.

Четыре часа дня. Итого прошли сегодня пять с поло­виной часов. Врач занялся моей рукой. Массаж в серном источнике. Рука болит.

Перед обедом купанье. Много рыбы выловили собствен­ным бреднем. Сон в «полудатке». Вечер и ночь пасмурные и холодные.

13 сентября. С утра пораньше, чтобы опередить Марусю, ринулись с Сашей в «бассейн». Вскоре присоединились и другие. Пошло мытье и стирка на высоте близкой к 4000 метров. После купанья, — завтрак.

Облака разогнало и солнышко греет чудно. На обед ба­рашек и молоко — подарок с фермы.

Совещание. Натянутый разговор с Белецким: по его словам, я всегда не согласен с его предложениями... (в данном случае двигаться через перевал Лянгар основной группой).

На совещании его проект общей поддержки не встре­тил. В итоге намечено двигаться по трем направлениям.

Первая группа, шесть человек — через перевал Лянгар и на машине до Хорога.

Вторая группа — я, Сидоренко, Иванов и Левченко — до Хорога — по реке Шах-даре.

Петя Семенов с караваном и караванщиками — обратно в Ванкалу. Однако Петя обиделся, и вопрос о нем остался открытым. Погода к вечеру опять испортилась. Брызжет дождик.

Сделал себе шины для руки. Почти всю ночь не спал от жгучей боли.

14 сентября. В 10. 30 шесть человек под начальст­вом Белецкого, наконец, собрались и вышли вверх по Шах-даре к перевалу Шалмац.

Осталась наша палатка да палатка Алеши и радиста. Купаемся и ловим рыбу. Весь вечер идет дождь.

15 сентября. Утром явился обещанный заведующим фермой киргиз с лошадью. Быстро собрались. Выехали на нашем верблюде в 10. 30.

До селенья Шот-буват прошли за 2 часа 15 минут. Нашли знакомого уполномоченного и с его помощью дос­тали еще одного верблюда.

До селения Юбин (15 км) шагаем четыре с половиной часа, до темноты. Тропа идет по долине реки, по зарослям облепихи, ивы, шиповника, хвоща, тополя.

Председатель в Юбине встретил нас гостеприимно. Уго­щал айраном, лепешками. Сварил нам мясо с картошкой и мы чудесно наелись за весь голодный день.

16 сентября. Распростившись с гостеприимными хо­зяевами и сфотографировав их, вышли в десять часов.

Тропа часто взбирается высоко на правый склон. Чуть ниже селения в прорезе левого бокового ущелья увидели грандиозный массив с обрывистыми стенами.

Влево более широкая долина Андижбашур — ведет к перевалу на Пяндж.

Жарко. Опять сгораем. Сильно разморило. Ребятам лень идти. Тропа все реже спускается в долину и больше идет по склону. Долина становится уже, склоны круче. Немного не доходя до селения Сижд, в ущелье слева уви­дели другую грандиозную вершину Сежд-зрав-дара.

Кишлак Сижд встретил нас хуже: председатель оказал­ся на участке и распорядиться было некому. Пришлось осесть лагерем. Загораем и спим. Председатель вернулся поздно вечером. Ишаки оказались в десяти километрах от кишлака. Обещали утром за ними послать, но пригнать их смогут лишь к полдню. Спим очень хорошо на палатке.

17 сентября. Утро чудесно. Не удержался и боль­ной рукой «намарал» рисунок.

К часу пригнали ишаков. Срочно подкрепились яични­цей и в 1. 30 вышли, я крепко перебинтовал руку и она разболелась. Пришлось ослабить бинт.

Ущелье узкое, лес становится выше. Вспугнули боль­шую стаю куропаток. Леня стрелял из нагана, но безус­пешно.

К вечеру переправа через левый приток. Крутой подъ­ем, обход по боковому ущелью. Дошли до колхоза «Социа­лизм» и, не задерживаясь, пошли дальше среди зарос­лей ивы.

В проточках оказались целые стаи крупной маринки. Женя Иванов, несмотря на весь азарт, поймал руками лишь одну.

Опять броды. Лишь в девять вечера подошли к ново­му колхозу.

Расположились в кибитке у председателя. Угостил хо­рошим супом и чаем. Спать легли в 12 часов.

18 сентября. Проснулись лишь в восемь часов. Завтрак затянулся.

Дорога идет левым берегом. Лес кончился. Кишлаки попадаются все чаще.

Около трех часов дня пришли в районный центр Раш-калу. Разговор с секретарем. Помог купить хлеба, чая, мыла.

Машины нет. Обнадежили на завтра.

В закрытом помещении спать непривычно, душно.

21 сентября. Хорошее ясное утро. Пришла машина топографов. Договорились, что в три часа они захватят нас в Хорог. Но к часу дня неожиданно пришла машина с Багровым и Тихонравовым. В два часа выезжаем на ней в Хорог.

Красивая, но тряская дорога. 45 км проехали за два с половиной часа.

В Хороге Леня сопровождает меня в санчасть отряда. Хирург при осмотре констатирует три перелома в кисти руки, но надеется, что все восстановится. Положил шинку и назначил еще раз зайти к нему завтра.

Оформили дела в городе. Вечером приглашены в от­ряд на кино.

Спим с Женей в садике. Тепло и приятно.

22 сентября. Ночью приехал Алеша и, не зная где и что, спал около забора.

Днем оформляем дела в городе. Сдали имущество пред­седателю комитета физкультуры.

Между делом не забываем отведать фруктов (главным образом дыни).

23 сентября. Утром чудесная прогулка на машине по Пянджу.

Загораем в саду. Ребятишки угощают грецкими оре­хами прямо с дерева.

В четыре часа выехали из Хорога. Знакомая красивая дорога по Гунту.

В семь часов в сумерках прибыли в Ванкалу. На ужин угостили киичиной.

24 сентября. Поднялись с рассветом. Быстро при­готовили завтрак. Прощальная трапеза на палатках у ма­шины и в 8. 30 выезд.

 

 

Высокогорная экспедиция в районы

Юго-Западного Памира*

 

Высокогорные районы Юго-Западного Памира остают­ся до сих пор наименее исследованными из всех горных узлов Памира.

Если по Северному, Западному и Восточному Памиру мы имеем хорошие карты с большим приближением к истинному рельефу гор, то картографический материал Юго-Западного Памира остается крайне схематичным, пра­вильно отражающим лишь рельеф основных долин.

Высокогорная зона изображена на картах обобщенной размывкой, в которой лишь общее направление основных хребтов соответствует действительности, но совершенно отсутствуют рельеф и оледенение.

В таких условиях путешествия в глубь хребтов связа­ны с проникновением в области зон, вовсе не изученных. Геолог С. И. Клунников, работавший несколько лет в го­рах Юго-Западного Памира, к 1937 году сделал несколько интересных открытий. Он проник из долины р. Гунта в центральный узел Рушанского хребта, обнаружил вер­шину, достигающую (по его инструментальной съемке) 7130 метров, и обширное оледенение у его подножья. Однако детального обследования ему провести не удалось. Другая высокая вершина, открытая Клунниковым, находилась в 100 км южнее первой и венчала Шахдаринский хребет. Эта вершина, достигающая, по определению Клунникова, 7000 метров, была названа пиком Карла Маркса. Близко подойти к пику Карла Маркса Клунникову не удалось, и подступы к нему остались не ясны.

Вновь открытые вершины заинтересовали советских альпинистов.

В 1946 году Комитетом по делам физкультуры и спор­та при Совете Министров СССР была организована экспе­диция на указанные вершины Юго-Западного Памира.

В состав экспедиции вошли 12 опытных альпинистов Москвы и Ленинграда. Руководители экспедиции, заслу­женные мастера спорта Е. А. Белецкий и Е. М. Абалаков, учитывая малую исследованность района новых вершин, не могли взять на себя обязательство восхождения на обе вершины: поэтому в задачи экспедиции входило изучение подходов и путей восхождения и лишь при благоприятных условиях — восхождение на одну из вершин.

24 июля участники экспедиции на грузовой машине, предельно нагруженной снаряжением и питанием, выеха­ли из киргизского г. Ош и по памирскому тракту пересек­ли весь Памир. Миновали цветущую Ферганскую долину, зеленые склоны Алайского хребта, просторы Алайской долины, снежные громады Заалайского хребта и, наконец,
высокогорную пустыню Восточного Памира. Машина про­бежала суровую долину Маркан-су, песчаные берега ог­ромного высокогорного озера Кара-куль, взобралась на высоту 4700 метров к перевалу Ак-байтал и однообразны­ми пустынными плоскогорьями высотой в 400 метров пересекла Южный Памир. Наконец — спуск, заросли ку­старника по берегам бурного Гунта, и экспедиция на чет­вертый день достигла основной своей базы — селения Ванкалы. Позади осталось 640 км шоссе, а до Хорога еще 90.

Каждый хребет Памира имеет свои характерные осо­бенности. Рушанский хребет поражает резкой расчленен­ностью рельефа, острыми вершинами и гребнями. По дну глубоких ущелий текут бурные горные потоки.

Из широкой долины реки Гунта с зелеными полоска­ми арыков, искусно прорытых таджиками на головокру­жительной высоте крутых склонов, квадратами домиков кишлаков и зеленью садов, экспедиция двинулась вверх по ущелью реки Патхор к первой вершине — пику Патхор.

Уже издали пик Патхор (в переводе с таджикского — высота Колючка) произвел на альпинистов большое впе­чатление крутыми и мрачными скалистыми склонами, сильно изрезанными острыми гребнями. Можно было ожидать больших трудностей при восхождении.

Караван экспедиции преодолел опасные броды бурной реки Патхор и вступил в узкое ущелье, по дну которого среди зарослей кустарника облепихи и ивы тянулась едва заметная тропа. Караван прошел не более 5 км. Далее крутые склоны оказались покрытыми сплошными осыпя­ми и недоступными для лошадей. Нагромождения камней подступали к самой речке. По нескольку раз альпинисты перетаскивали на себе тяжелые грузы от лагеря к лагерю. Таким образом достигли основного лагеря, расположен­ного на высоте 3700 метров среди последнего зеленого островка зарослей ивы. Отсюда экспедиция направилась к леднику Марковского.

Речка стремительным потоком прорывалась сквозь толщу старой морены, образовавшей как бы плотину. Лед­ник отступил от нее на север не менее, чем на 7 км. На правом склоне в углублениях скал, на высоте 400-500 метров над долиной, также можно было заметить ос­татки старых морен.

Склоны долины круты, в верхней части переходят в расчлененные скалистые стены. Относительная высота ок­ружающих гребней и вершин над долиной достигает 2 км. По сплошным нагромождениям осыпи альпинисты достиг­ли ледника (высота 4400). От долины Гунта его конец находится на расстоянии 18-20 км.

Долина стала шире. На запад и восток уходили мощ­ные ледники. Ледник Марковского имеет необычайное строение. Он состоит из многих составляющих, вытянув­шихся в широтном направлении, а язык ледника находится в месте слияния западных и восточных ветвей.

Пик Патхор замыкает ледник с севера. От пика Патхор на юг спускаются короткие, круто падающие, изрезан­ные трещинами ледники. На картах Рушанского хреб­та ледники в этом районе отсутствуют.

Сложность вершины заставила альпинистов провести тщательную разведку. Разведочные группы, применяя всю технику альпинизма, преодолели ледопады и вышли в верхние цирки ледников, расположенных на высо­те 5200 метров. Тщательное изучение вершины показало, что на север и восток она обрывается недоступными сте­нами и лишь по западному и южному гребням возможна попытка восхождения. Руководители экспедиции решили штурмовать пик по западному гребню, крутому и остро­му, зазубренному огромными скалистыми пиками, но все же наиболее верному пути на вершину.

В течение четырех дней, преодолевая огромные труд­ности, поднимались они на пик Патхор. Большая высота, отвесные, осыпающиеся скалистые склоны и острые греб­ни настолько затрудняли продвижение, что в результате изнурительной восьмичасовой работы за день поднима­лись лишь на 500 метров.

Интересной особенностью отличались крутые снежные кулуары южных склонов пика. Если верхний цирк ледника имел обычную бугристую фирновую поверхность, то на крутых южных склонах снежная поверхность превра­тилась в частокол снежных пирамид и торосов-кальгаспоров («кающихся») высотой до метра, с вершинами, обра­щенными к солнечному зениту.

Снежные пирамиды и их ледяное основание под жар­кими лучами солнца сильно таяли, потоки воды с шумом свергались из-под самой вершины пика, а ночной мороз вновь сковывал все льдом. Поэтому снежные пирамиды обледеневали и в наиболее тонких частях превращались в ледяные.

Такое энергичное таяние на больших высотах харак­терно для Юго-Западного Памира, где сухость воздуха настолько велика, что за два месяца пребывания экспеди­ции (июль — сентябрь) лишь два-три раза выпадали не­значительные осадки, все остальное время стояла безоблач­ная погода.

Хорошая погода и кальгаспоры облегчали подъем на вершину. В то же время сухость воздуха и большая высо­та осложняли его. Даже в нормальных условиях лазанье по крутым скалам с 18—20-килограммовым рюкзаком за плечами представляет немалую трудность. На шести-се-митысячных высотах каждый метр такого пути давался ценой величайших усилий. Падали силы, мучила одышка, болезненно пересыхало горло. Даже ночью, укрывшись в спальных мешках от жестокого мороза, в палатках, уста­новленных на площадках, сложенных из камней (настолько круты были склоны) альпинисты не могли отдохнуть: мешали одышка и бессонница. Сильно болело горло. Утром не было аппетита, и трудно было восстановить сла­беющие силы.

От последнего лагеря на высоте 6200 метров 12 альпи­нистов двинулись на штурм вершины уже налегке и к часу дня 14 августа достигли высшей точки пика. Даже у вер­шины, поднимаясь по ледяному гребню, замечали интен­сивное таяние. На таких высотах на пике Коммунизма мне не приходилось наблюдать таяние даже в наиболее ясную погоду.

С вершины Патхора открывались величественные па­норамы на безбрежное море хребтов, увенчанных вечны­ми снегами.

На севере в облаках купались вершины, обрамляющие с юга ледник Федченко. На юге возвышались склад­ки Шугнанского и Шахдаринского хребтов с резко вы­ступающими массивами пиков Маркса и Энгельса. За ними далеко были видны вершины Гиндукуша и Кара­корума.

С вершины особенно ясна была схема ледника Мар­ковского и альпинисты уточнили ее. Было установлено, что ледник Марковского в наибольшем протяжении с за­пада на восток достигает 20-25 км и имеет 13 основных притоков.

Высота вершины Патхора по нашему альтиметру ока­залась 6400 метров. Более ранние проверки альтиметра показали его тенденцию в сторону снижения высоты. Учитывая ошибку в показаниях имевшегося в нашем рас­поряжении альтиметра, высота вершины, вероятно, не­сколько ниже 7000 метров. Пик Патхор является высочай­шей точкой Рушанского хребта.

Полученные экспедицией сведения об этом малоизу­ченном районе и большой спортивно-альпинистский успех определили уже выполнение основных задач, стоявших перед экспедицией. Но это не остановило нас, и мы реши­ли сделать попытку восхождения на вершину пика Маркса и одновременно изучить этот, совершенно неясный гор­ный узел.

Путь к Шахдаринскому хребту и пику Маркса пред­ставлялся в двух вариантах: первый — перевалом Дузах через Шугнанский хребет в верховьях Шах-дары и от­туда поиски ущелья, ведущего к подножью пика; второй — от г. Хорог по Шах-даре до ее верховьев. Второй вариант, вероятно, был более удобен, но экспедиция избра­ла первый как более короткий и полезный с точки зрения изучения подступов к пику с перевала Дузах. Перевал восточно-памирского характера со сглаженными окружаю­щими хребтами и отлогими долинами, в противовес ут­верждению работников областного центра, оказался нетру­ден, и караван экспедиции преодолел его за три дня.

С перевала Дузах (4700) мы увидели могучие масси­вы пиков Маркса и Энгельса значительно ближе. Отсюда изучили неописанные ранее пути подходов к вершине и наметили возможные варианты восхождения.

Верховья реки Шах-дары имеют также восточно-памирский характер. Широкая, плоская долина, местами за­болоченная, с хорошим травянистым покровом. Характер­ны выходы горячих серных источников с небольшим де­битом. Предгорья невысоки, сильно сглажены и не поз­воляют предполагать, что за ними скрываются высочай­шие вершины.

Во время похода по Юго-Западному Памиру исследователи нередко встречали целые колонии ледяных кочек-калъгаспор

 

Долина р. Реджис, по которой поднималась наша экспе­диция к подножью пика Маркса, является характерной для северных склонов Шахдаринского хребта. Отлогая, со спокойным течением речки и невысокими сглаженны­ми склонами ограничивающих хребтов, она оказалась лег­ко доступна до самых верховьев. Дальше спокойное по­вышение боковых отрогов вдруг переходило в отвесные скалистые и ледяные стены главного хребта.

Характер Шахдаринского хребта и его вершин резко отличается от Рушанского. Горизонтальные пласты горных пород, слагающие хребет, видимо, определили контраст­ность его рельефа. Большие сглаженные массивы вершин и хребтов обрывались вдруг гигантскими ступенями и отвесными стенами, доходящими до двух километров.

Горный узел пика Маркса требовал еще более тщательной разведки, нежели район пика Патхор. Собранный раз­ведывательными группами материал помог разобраться в орографии района и составить ясную схему северных скло­нов этой части хребта.

⇐ Предыдущая24252627282930313233Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: