 |
Рис. 24. Фотография мужчины из журнала, которого Даша ассоциировала с отцом.
|
|
|
|
Рис. 24. Фотография мужчины из журнала, которого Даша ассоциировала с отцом.
стала рисовать одежду, говорила, что папа очень на него похож (рис. 24). После этого густо закрасила лицо куклы помадой. Попросила дать ей чистую маску. Возле рта нарисовала штрихи и точки, сказав, что это болячки. Подумав, сказала: «Нужно замазать». Стала закрашивать маску белой краской. Сказала, что маска этого занятия ей нравится больше: «Раньше я любила ту маску, а теперь эту». Про разорванную маску ничего не сказала.
Затем Даша захотела на кукле порисовать глиной. Усердно закрашивала ей глаза глиной. Сказала, что прилетает монстр, попросила дать ей возможность его нарисовать. Проиграла сценку прилета монстра, глубоко дышала, была сосредоточена. Затем разорвала, помяла, потоптала изображение монстра.
Во время одиннадцатой сессии девочка, зайдя в кабинет, попросила дать ей клубок ниток и начала его разматывать (рис. 25). Спустя некоторое время она отложила его в сторону. Обратилась к листу бумаги, часть которого с большим усилием заштриховала восковыми мелками. Переливала чистую воду из емкости в емкость, купала в ней маленькую куклу. Когда Даша заворачивала куклу в пеленку, она выпала из ее рук.
За это девочка укусила куклу, сказав: «Очень плохая девочка! » Снова искупала, вытерла и отложила в сторону.
Рис. 25. Даша разматывает клубок ниток
Из игрушечного аквариума отсадила одну рыбку и покормила ее. Затем снова взяла клубок ниток и очень эмоционально, с усилием размотала его до конца. Таким образом, в ходе сессии прослеживалась постепенная замена разрушительных действий на действия, связанные с заботой. Арт-терапевт также обратила внимание на настойчивые манипуляции Даши с клубком и большие усилия, которые она затратила на его разматывание, словно она пыталась «размотать клубок» травматичных событий, связанных с прошлым.
|
|
|
Заключительные комментарии арт-терапевта
В процессе арт-терапевтической работы в поведении и изобразительной деятельности Даши наблюдались многочисленные проявления, характерные для детей — жертв сексуального насилия. Эти проявления описаны, в частности, в статье Д. Мэрфи (2001). Дашей были проявлены следующие характерные для таких детей тенденции:
• создание беспорядка (пачкала кабинет красками, клеем ПВА);
• смешивание красок;
• обильное использование воды;
• нанесение краски на свою кожу;
• использование глины, мыла;
• агрессивные действия, символически проявленные в разрушительных манипуляциях с объектами и изобразительной продукцией.
Можно обратить внимание на большую значимость для Даши изобразительных действий и манипуляций, связанных с такой частью тела, как рот. На протяжении нескольких сессий Даша раскрашивала рот кукле, себе, а также арт-терапевту. Можно признать важность раскрашивания рта арт-терапевта; это способствовало развитию психотерапевтических отношений между арт-терапевтом и Дашей и созданию атмосферы доверия и безопасности.
На первых сессиях девочка вела себя достаточно отстраненно: для нее были характерны «отсутствующий взгляд», механическое выполнение инструкций, немногословность. Всем своим поведением девочка давала понять, что присутствие арт-терапевта рядом с ней не имеет для нее особого значения.
В этом случае специалистом была выбрана тактика вербального отражения действий девочки. Если она рисовала на стенах или выливала воду, то специалист говорил «ты красишь стены», «выливаешь воду». Таким образом, с одной стороны арт-терапевт ненавязчиво обозначала свое присутствие, а с другой — давала девочке понять, что принимает любые ее проявления и готова выступить ее помощником. Спустя некоторое время, Даша стала вести себя более свободно и проявлять большую активность: начала задавать вопросы, озвучивать свои действия. Хотя такие проявления поначалу были нестабильны и отмечались не на всех сессиях, но были заметно, что в сознании Даши арт-терапевт уже приобрела «свое место», стала элементом, обеспечивающим психологическую безопасность в моменты проработки травмирующего опыта.
|
|
|
Для поведения Даши во время занятия, начиная с определенного момента курса арт-терапии, были характерны разрушительные действия с объектами и созданной ею изобразительной продукцией. Можно также констатировать проявление саморазрушительных тенденций. В то же время, учитывая символический характер таких проявлений, можно признать их большую значимость для выражения и проработки травмы, связанной с перенесенным насилием. Принципиально важным было наличие у Даши контроля над ситуацией в момент символического «проигрывания» психотравмирующих ситуаций и возможность произвольно «смывать» с себя негативный опыт.
Особенно активной девочка была на последних сессиях, вспоминала предыдущие занятия, просила арт-терапевта принести ей тот или иной материал. Подобную динамику отношений можно соотнести с терапевтическим эффектом курса арт-терапии. По мере проработки и интеграции травматичного опыта у девочки проявилась способность более активно взаимодействовать со взрослым.
|
|
|
