 |
Самый смертоносный из видов 6 глава
|
|
|
|
— Удивительное зрелище, не правда ли? — спросил Мерлин, который с минуту наблюдал мою реакцию. — Это сооружение называется «Храм Солнца», и по форме оно напоминает могучие пирамиды погибшей Атлантиды. Очень давно на этой земле возводились такие храмы в соответствии со священными принципами геомантии — учения о мистической силе, заключенной в определенных числах и формах. И уже для египтян не было секретом, что пирамиды сохраняют и очищают то, что находится внутри них. Вот почему, Медвежонок, здесь возникло подобное место для собраний.
Я был настолько заинтригован, настолько захвачен значительностью всего, что увидел и услышал, что ничего не смог ответить... а просто решил подойти поближе, чтобы лучше все рассмотреть.
— Нет, Артур! — твердо сказал Мерлин. — Я обещал разрешить тебе взглянуть на это святое место, но не больше. Согласно нашему договору, я вынужден оставить тебя в этом Лесу, пока не кончится встреча. — И с этими словами Друид подвел меня к лесной опушке, где было устроено углубление для костра и где бежал веселый ручеек. И я остался один, чувствуя себя покинутым и не зная, что мне делать дальше. Но договор есть договор, и я решил, что лучше всего будет заняться сбором дров для вечернего костра.
Когда на траве начали собираться крупные капли вечерней росы, со всех сторон раздался дружный хор многочисленных сверчков. Я с тоской смотрел на большое дерево среди поляны — огромный бледный силуэт на фоне безлунного неба — и меня охватило чувство одиночества. Я лежал, не сводя взгляда со своего костра, когда внезапный резкий звук заставил меня почувствовать, что мир, быть может, не так уж и необитаем, как я вообразил. Что-то уверенно двигалось в мою сторону.
— Следы! — пробормотал я, затаив дыхание, и быстро спрятался среди спутанных ветвей старого боярышника. Но к моему удивлению оказалось, что это не дикий зверь и не вор, привлеченный светом моего костра, а мальчик моих лет, одетый в длинную белую мантию, на плече которого сидела сова — моя знакомая Ноас!
— Артур? — услышал я спокойный фальцет мальчика, когда выглянул из куста. — Это тебя зовут Артур? — Я кивнул. — Не бойся меня.
— Я и не боюсь! —ответил я, чувствуя, что моему мужскому «я» брошен вызов. — Но кто ты такой, что знаешь не только мое имя, но и где я нахожусь? Разве тебе не известно, что это священное место?
Мальчик весело рассмеялся, что заставило сову взлететь на ближайшую ветку. У парня была необычная внешность, его лицо с чеканными чертами было увенчано шапкой черных струящихся волос, его пристальный взгляд, казалось, проникал насквозь. Я открыл рот от изумления, когда заметил, что с его пояса свисал золотой серп — высший символ Друидов, символ совершенства и достижения самого высокого положения. И его носит мальчик не старше моих лет? Мальчик подошел ко мне и дружески протянул мне руку.
— Меня зовут Ганимед, — сказал он с легкой улыбкой, — и, как тебе наверное уже рассказывали, я пришел из Малой Британии, чтобы поведать о своем деле Высшему Совету — мне есть что сказать каждому, кто здесь присутствует.
— Да, я слышал... — ответил я, тщетно стараясь говорить как можно непринужденнее, — но откуда ты мог знать, где найти меня, и зачем?
Ганимед показал на сову Ноас, которая внимательно наблюдала за нами.
— Может быть, ты задашь этот вопрос своему другу, который сидит здесь над нами, — ответил он, — потому что это именно она попросила меня прийти сюда, хотя ей и не пришлось меня долго упрашивать! Они так много говорят и так во всем сомневаются! У меня было единственное желание убежать хотя бы на время, и вот я здесь. — Мы потратили еще некоторое время на то, чтобы насобирать побольше дров для костра, потом уселись у огня.
— Мерлин говорил мне, что ты утверждаешь, будто ты святой человек из других времен, — отважился я, слишком сильно охваченный любопытством, чтобы вести легкие разговоры, —...это правда?
Мальчик казался озадаченным и долго ничего не отвечал.
— Я вижу столько сомнения на твоем лице, — сказал он наконец. — Возможно, мы должны поговорить... возможно, есть что-то, что ты мог бы принять на веру. — И он закрыл глаза. Было совершенно очевидно, что тот, кто находился передо мной, не был обычным мальчиком, и это само по себе заставляло меня менее критически относиться ко всему, что бы он ни сказал.
—Прежде всего, —начал Ганимед, —я вовсе не утверждаю, что я кто-то другой, чем я есть: другие называют меня то одним, то другим именем, забыв, что все мы лишь продукт тех прошлых жизней, которые мы прожили, — и не только их одних.
— Есть много Друидов, которые не видят этого, а вместо этого предпочитают делать из меня «возвратившегося мессию», который пришел для того, чтобы избавить их от преследований христианской церкви. Невиданная слепота... — он замолк, как будто тщательно подбирая слова. — Но с другой стороны, это правда — то, что они говорят, будто бы в своей прошлой жизни я был лидером, известным многим из сидящих в храме недалеко от нас. И правда также то, что я должен был вернуться, чтобы помочь своим братьям справиться с теми течениями, которые ведут к изменению мира... но таким способом, какого они не могли ожидать! Мир становится другим, и я этого не могу изменить — и не хочу, потому что без изменений не может быть прогресса.
|
|
|
|
|
|
Абсолютная стабильность означает абсолютный застой, и каким-то образом я должен преподнести этот урок, пока он еще может быть усвоен. Человечество тратит столько времени и проливает столько крови, используя разницу между людьми, вместо того чтобы искать их сходство и именно на нем строить свои отношения. Моя миссия, как никакая другая, состоит в том, чтобы помочь Друидам объединить старое и новое: только таким путем мы можем сохранить нашу сущность — сущность того, какие мы есть и какими были. Стоит отбросить «придуманные людьми» внешние стороны религии, и почти не останется разницы между верами тех или иных народов.
Костер почти догорел, и мы оба направились в кусты в поисках новых дров. Вокруг пирамиды посреди поляны, подобно гигантским светлякам, вспыхивали факелы и фонари.
— После того как кончилась моя жизнь, — сказал Ганимед между двумя охапками, — я некоторое время блуждал между мирами, как поступают все люди. А потом, после встречи с богами, которым я служил на земле, было решено, что, прежде чем уйти в Запределье, я должен еще раз вернуться в Абред, чтобы передать такое сообщение: «Если народ Британии хочет жить в мире, все религии должны составить одно целое-». Потому что самим богам, когда они поворачиваются лицом к Третьему Кругу, становится ясно, что они всего лишь крошечные отражения значительно большего единого целого... и что именно человек несет ответственность за их разделение на отдельные божества. Люди, благодаря бесконечному многообразию их сознания, создают вокруг себя иллюзорный мир, который отражает все это многообразие, — а потом тратят бесчисленные жизни на поиски единого смысла!
Похоже, что человек в наши дни все больше и больше склонен вечно враждовать со своими ближними, заявляя: «.Мое представление о Боге выше вашего-», или «Бог сам создал мою религию, зная, что она единственно верная, а все остальные не освящены им-». Они не замечают того, что совесть ведет человека к той религии, которая больше всего подходит его собственному состоянию духовного развития, поэтому верить, что одна религия правильная, а другая ошибочная, — еще одна иллюзия. Вернее было бы спросить: правильная или ошибочная для кого?... для какого типа людей? Не существует истины, которую можно было бы растянуть так, чтобы она охватила все, и тем не менее человек пытается это сделать — во имя Бога, не меньше! Остерегайся созданной человеком истины: той, что «создала Бога в образе человека», ищи свой собственный путь. Никогда не подвергай риску свой собственный духовный мир, не старайся примирить его с духовным миром другого... никогда не заменяй Я на Мы; и в то же время, поскольку подобные души тянутся друг к другу, не противься обществу тех, чьи пути подобны твоему,
— других с теми же религиозными потребностями. Но никаких компромиссов! Религии, которые утверждают, что, в отличие от остальных, только они владеют Истиной, просто показывают свою незрелость — мудрый всегда это видит. Потому что в мире всегда были, есть и будут массы тех, кто готов порицать... толпы тех, кто готов обсуждать... и горсточки тех, кто готов двигаться дальше: быть однажды, дважды и трижды рожденными в этом мире. Теперь ты понимаешь, почему вообще ни один путь не может быть полностью правильным? Человечество всегда состоит из невероятной смеси «людей, проходящих свое становление» с различной скоростью... и именно так и должно быть!
Должны ли все яблоки в нашем саду или все ягоды на виноградной лозе созревать в один и тот же миг? Нет, конечно, и то же можно сказать о наших душах — каждая созревает в свое время и пройдя свой собственный путь. Но именно при попытке посмотреть на рост душ таким образом у Друидов возникло сомнение. Наши школы и Коры издавна занимались духовным ростом, основанным на мудрости и примерах Земли, а не на истинах, созданных человеком. И не они ли еще совсем недавно не считались самыми элитарными школами своего времени?., и не на одном континенте? Поэтому я пришел к убеждению, что такие учения заслуживают того, чтобы их сохранять —записав их в случае необходимости (хотя за это я удостоюсь презрения как христиан, так и друидов) и объединив в новую религию, чтобы они по меньшей мере не исчезли обе. В этом, Артур, мое назначение.
Делает ли это меня мессией, «спасителем», как некоторые надеются? Возможно —но мир всегда был полон мессий, каждый из них провозглашал свои собственные истины тем, кто готов был их слушать. И все это вполне оправданно, точно так же, как оправданно мое появление при нынешнем положении Друидов... и в этом смысл моего возвращения. Жрецы слишком долго обладали слишком сильной властью и начинают сдавать ее просто потому, что времена меняются.
Слушая критику Ганимеда, я по смотрел на него с крайним неодобрением
— в ответ он только улыбнулся — и я вдруг понял, что именно я должен буду Доказать его правоту. И все же я отважился спросить:
— Если дело Друидов представляется тебе столь благородным, почему тогда их назначение состоит не в том, чтобы бороться, — не в том, чтобы встретить христиан во всеоружии? Эта новая религия полностью затмит наш свет, но ведь это... свет Солнца. Может ли Земля долго прожить без Солнца?
— Когда солнца слишком много, возникают пустыни, — ответил он, — или как там говорят греки. Кроме того, христиане заменят наше Солнце Другим, которое тоже будет освещать путь: Солнцем Иеговы. Одно «Солнце» на другое! И что в этом плохого? Ничего, отвечу я, потому что этого требует время — если не считать того, что последователи Христа хотят затмить своим светом все остальное, и это не может быть правильным. Так что они должны существовать оба, один мир должен мирно уживаться внутри другого, «созданное человеком» должно жить бок о бок снерукотворным. Хотя в конечном счете все пути ведут к Богу — просто одни из них более прямые, чем другие, вот и все. Но все равно это единый путь.
Некоторое время Ганимед сидел молча, внимательно глядя в костер: у меня сложилось впечатление, что он просто дает мне время подумать... ждет от меня дальнейших вопросов. И я не обманул его ожиданий — я обрушился на него с массой вопросов.
— Ганимед, — спросил я, — как можно обо всем этом говорить с такой определенностью... я имею в виду, о существовании Бога или о том, что кто-то уже жил прежде? Как ты можешь быть во всем этом настолько уверен?
Мальчик достал из моего рюкзака маленький железный котелок и поставил его перед костром.
— Внимательно наблюдай, — сказал он, — и ты получишь ключ к ответам на многие свои вопросы! Именно так когда-то очень давно учил меня мой учитель, поэтому точно запомни мои слова, чтобы ты мог потом воспользоваться этим древним инструментом.
Он закрыл глаза, протянул руки вперед и, сделав глубокий вдох, трижды продекламировал каким-то не своим голосом:
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Гнев огня
Огонь речи
Дыхание знаний
Мудрость богатства,
Разящая сила песни
Песни на грани горечи...
И после того, как он по вторил эти слова в третий раз, в котелке по явилось голубое пламя, его жуткий холодный тусклый свет прорывался откуда-то из самых глубин. Ганимед открыл глаза и показал внутрь.
Сначала я ничего не увидел. Потом, четко вырисовываясь на меняющемся голубом фоне, появился ряд образов — трудно было сказать, возникали - эти формы в этой чаше или в моем сознании — но как бы то ни было, они были вполне определенными. Сначала появился прозрачный образ человека — просто неподвижные очертания, — а потом за ним возник ряд картин: грубые камни, кристаллы... они сменялись растениями, животными и наконец появился образ человека. Это повторялось снова и снова, пока мне не стало ясно, что я вижу цикл жизни. И наконец тусклые очертания приняли четкую форму — и я уловил сходство с собой! Послание, переданное мерцающим пламенем, было достаточно определенным.
— Великий Цикл Жизни подобен тому, что ты видел, — сказал Ганимед, — все, как в этом мире, так и в Потустороннем, вращается подобно огромному колесу от рождения к смерти и обратно — приобретая опыт и всякий раз поднимаясь все выше и выше. Фактически мы мало чем отличаемся от капли воды, которая, падая в виде дождя, становится единым целым с Землей (каждый раз по-разному), а потом поднимается опять в облака... Или от Солнца, которое умирает каждую ночь, а утром поднимается вновь. Только с по-мошью окружающих нас циклов мы можем вполне определенно узнать свои корни — и свое неизбежное возвращение.
Но что касается природы Бога — «Того, кто обитает в Запределье», то, как учат тому наши Друидические Знания, мы не слишком много можем о нем узнать. Если кто-нибудь хочет создать изображение Высшего Бога, ему следует обратиться к христианским священникам, потому что те создают образ Бога по собственномуподобию: величественный человек, восседающий на золотом троне, готовый судить каждый совершенный человеком поступок, даруя ему вечное вознаграждение или вечные муки... довольно страшное подобие, и все же это их представление. Я никогда не мог до конца понять их представлений о Боге еще и потому, что их собственный апостол Павел — безусловно, мудрый человек — написал однажды в своем послании к римлянам:
«Итак, мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого».
Это подобно той мудрости, которую Друиды называют Великим Духом «Хен Ддихенодд», или «тот, кто не имеет начала». Третий Круг Сеганта совершается там, куда человек не может войти, потому что ни один человек в королевстве Абреда не может постичь такого присутствия: Бог находится за пределами наших мыслительных способностей. Человечество чувствует себя настолько разочарованным этой истиной, что оно начинает украшать бесконечность бесчисленными конечными атрибутами... пустыми и преходящими. Здесь уместно привести высказывание греческого философа Аристотеля, мысли которого, безусловно, совпадают с нашими:
«Когда мы пытаемся достичь Бесконечного и Божественного только с помощью абстрактных терминов или представлений, разве мы лучше детей, пытающихся построить лестницу на небо?» Будучи людьми, мы не в состоянии охватить бесконечность и можем: только решать загадки «что лежит за пределами пространства?» или «что существовало до того, как возникло время?». Подумай, Артур, если бы человек обладал вечной молодостью и мог беспрепятственно путешествовать сквозь пространство, где был бы конец? Что лежит по ту сторону границ физического мира... и имеет ли он вообще границы? Решениепростое—ответ для всех людней и во все времена один и тот же: МЫ НЕ МОЖЕМ ПОЛУЧИТЬ ОТВЕТА. Точно так же, как мы, будучи существами, принадлежащими к физическому миру, не можем постичь Бесконечность, точно так же мы не способны «увидеть» Бога... Того, кто обитает в Бесконечности.
Наши умы не созданы для таких мыслей, и каждый образ, выходящий за пределы нашего понимания, становится искусственным... созданным человеком. Ведь даже Барды нашего времени придумали таинственный стих-Загадку, который не дает ответа, но который говорит о невозможности ухватить суть бесконечности:
Нет другого Бога, кроме непостижимого,
Нет ничего непостижимого, кроме немыслимого,
Нет ничего немыслимого, кроме неизмеримого,
Нет ничего неизмеримого, кроме Бога,
Нет другого Бога, кроме немыслимого.
А еще человек постоянно пытается прикоснуться к Богу — понять то, чего сама наша природа не позволяет нам понять, — опять и опять придумывая его в образе человека. Но мне кажется, что Бесконечность учла потребности человека, разделив вселенную на два пола (посмотри на нашу Общую Мать в Авалоне и на нашего Лесного Отца в Англси), — даже мы имеем свои образы для поддержки, и эти образы далеки от бессильных форм! Бог как бы позволил нам бросить мимолетный взгляд на Свои отражения, с помощью инструментов нашей собственной конструкции — инструментов, которые работают согласно известному духовному закону.
Другим хорошим примером может служить греческая культура, с ее сложной иерархией богов и богинь. Пока культура расцветала, создавая этих богов, то же делали и сами боги —боги, которые были подлинными и которые совершали подлинные чудеса: исцеление, предсказание событий будущего и тому подобное. Благодаря своей коллективной вере и твердой воле греческая нация действительно выковала своих богов, выпустив их в бесцветные моря Потустороннего мира.
Как только это было сделано, не так уж и трудно было этим фигурам богов проявиться и в этом материальном мире — и таким образом они стали «подлинными». Как? Закон утверждает, что вера придает подлинность, и веры продолжают быть подлинными, пока люди, веруя, вливают в них энергию. Почему мы можем с уверенностью это утверждать? Потому что, как только греческая культура начала приходить в упадок, то же произошло и с богами этой культуры, потому что в них вкладывали все меньше и меньше веры. И теперь они все исчезли и ждут, когда другая культура неожиданно их обнаружит в какой-нибудь другой форме —похоже, следующим будет христианство со своим Богом-Христом и всеми их святыми... и со своей Божьей Матерью, которую они называют Марией. Поистине, сущность религии слишком мало изменяется из века в век, потому что все боги — это не что иное, как единый Бог.
Ганимед крепко пожал мне руку, глядя прямо в глаза.
— Тебя ждет необыкновенная судьба, Артур из Британии, — серьезно произнес он, — потому что ты живешь в эпоху, когда эту землю раздирает множество сил, желающих ее изменить. Кончится это победой добра или зла, — во многом будет зависеть от тебя, от тех решений, которые ты примешь. Вот почему я нашел время повидать тебя — чтобы лично передать свое сообщение, потому что мало кто еще имеет возможность внести столь важные изменения, как это сможешь сделать ты. Ты должен хорошо понимать, какую ответственность ты несешь...
И опять меня охватило давно знакомое чувство — чего-то я еще не знаю и не могу знать. Мерлин постоянно намекал на что-то подобное —привычка, которую я никогда не в силах был понять.
—Ганимед, скажи мне, пожалуйста, —спросил я в отчаянии, —что такое ты увидел во мне — скромном ученике Друида? Пожалуйста... — Он посмотрел на меня с выражением глубокого сочувствия, какого мне никогда еще не приходилось видеть на лице десятилетнего мальчика.
— Существуют некоторые вещи, которых человек пока не должен знать. Это касается других людей, о которых я пока не имею права говорить. Но УСПОКОЙСЯ, скоро ты все узнаешь, могу тебе только сказать, что твой путь предопределен Богом... каким бы ты себе Его ни представлял. — Мальчик! поднялся. — Ох... а теперь я вынужден вернуться в Храм, потому что мое! отсутствие уже, конечно, заметили те, кто хочет признать мое появление с помощью голосования! Так что пока прощай, Артур, и, пожалуйста, хорошо I подумай над тем, о чем мы говорили с тобой в этот вечер. Да будут с тобой! твои боги. — С этими словами Ганимед повернулся и быстро исчез на тропе! вместе с совой Ноас, которая полетела следом за ним.
— Я буду просить богов, чтобы мы встретились опять, мой друг! — прокричал я ему вслед.
—Но все боги —это единый бог... — донесся издалека едва различимый голос, —...запомни это!
XV
РИТУАЛ ВДОХНОВЕНИЯ
«Будучи мальчиком, я был сознательно религиозным в христианском понимании, хотя и всегда с некоторыми
оговорками: «но ведь это не так очевидно, как все остальное]» или «а что можно сказать о том, что скрыто
под землей?». И когда меня накачивали религиозными
науками и я говорил: «это хорошо, это прекрасно», про себя
я думал: «да, но существует что-то еще, что-то очень
тайное, о чем люди не знают».
(К. Г. Юнг, «Воспоминания, сновидения, размышления»)
В истории, которая названа «Все боги — это единый Бог», описывается сцена, имевшая место на опушке «Нъю-Форест», когда просветленный мальчик-друид Ганимед создает огненный портал во времени, через который Артур наблюдает видения и символы.
Такоедействие древние Друиды называли РИТУАЛОМ АВЕНА или, если
I это перевести с валлийского, «Ритуалом Вдохновения-». АВЕН — древнее валлийское слово, которое означает вдохновение, или озарение. — то, что приходит сверху и наполняет душу человека в редкие моменты религиозного экстаза. Христианским эквивалентом этого состояния является «нисхождение Святого Духа». Когда человек испытывает подобное вдохновение Авена, часто говорят, что он «рождаетсявновь». Для кельтов проявление «Авена» в мире выражалось в 3 первых лучах солнечного света, которые появлялись над горизонтом на рассвете Дня Летнего Солнцестояния. Кельтские знания часто утверждают, что Авен проявляется с помощью ОГНЯ, поскольку огонь — стихия, которая находится ближе всего к чистой энергии. Пассивный эквивалент этого явления известен под названием ВИДЕНИЯ, что на старо валлийском звучит как И ГОЛОГ и означает «тот, кто наслаждается прошлыми, настоящими и будущими знаниями».
К РИТУАЛУ ВДОХНОВЕНИЯ предписывается прибегать всякий раз, когда в важном вопросе царит неразбериха... когда необходимо принять ьажное решение, особенно если это касается духовных вопросов. Это личный Ритуал, всегда выполняемый в уединении во время одного из трех ПОРОГОВ:
Рассвета, сумерек или полночи. Непосредственно перед началом работы необходимо произнести вслух следующее ЗАКЛИНАНИЕ — один из наиболее древних и мощных дошедших до нас отрывков из друидических стихов:
«для того, ЧТОБЫ окунуться в воды жизни
И СМЫТЬ С СЕБЯ ВСЕ НЕ-ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ,
Я ОТДАЮСЬ САМОУНИЧТОЖЕНИЮ
И ВЕЛИКОЛЕПИЮ ВДОХНОВЕНИЯ».
Известны два вида этого Ритуала, в одном из них используется пылающий КОТЕЛ (представляющий «шар АННОНА»), в другом — РАСКАЛЕННЫЕ УГЛИ священного костра. Ниже приводятся оба эти ритуала. В обоих в качестве благовония используется трава ЧЕРНОГО ПАСЛЕНА (белладонны), так как считается, что это растение приносит «ГВИЛАЕС И ЛЛЕУАД», или «Лунное Видение».
ВАРИАНТ 1
1. Находясь вне помещения и окружив себя каменным кругом, выполнить РИТУАЛ ТРЕХ ЛУЧЕЙ.
2. Разложить внутри круга большой костер.
3. Когда костер прогорит и останутся только угли, взять СЕРП и разбросать угли тремя размашистыми движениями, произнося при каждом взмахе приведенное выше ЗАКЛИНАНИЕ.
4. Медленно разбросать по углям три полные пригоршни высушенных и измельченных листьев и ягод ЧЕРНОГО ПАСЛЕНА, при каждом броске излагая свою проблему.
5. Сядьте. Глубоко и сосредоточенно всматривайтесь в свечение углей, шепотом считая удары пульса. Будьте терпеливы и ЖДИТЕ ОТВЕТА В ВИДЕ АБСТРАКТНЫХ ОБРАЗОВ.
ОЗАРЕНИЕ может принять вид символа, картины или абстрактного образа; интерпретация его обычно ясна только для искателя, так как часто он видит личные символы (язык подсознания), которые значат очень мало или вообще не имеют никакого значения для другого человека.
Друиды выполняли этот ритуал на людях только в дни больших ежегодных праздников (обычно в день Самхейна, возле ДОХМ РИНГЕР —Каменного Круга Правосудия), задавая вопросы от имени крестьян, которые шли к ним длинной чередой. Считалось, что только такие «предписанные костры» позволяют «прочесть правду» (КНИГА ФЕРИЛЛТ, гл.17).
ВАРИАНТ 2
1. В сумерки или в полночь, зайдя глубоко в лес, выложить круг из камней и войти в него, взяв с собой следующие предметы:
* ЖЕЛЕЗНЫЙ КОТЕЛОК
* Пинту
--------------------
Английская мера емкости, равная 0,57 л. — Прим. перев.
ОГНЕННОЙ ВОДЫ (старинное название полученного из зерна спирта типа водки или джина. Автор рекомендует использовать для этой цели 1-пинтовую бутылку ИЗОПРОПИЛОВОГО СПИРТА, КОТОРЫЙ ИМЕЕТСЯ В ЛЮБОЙ АПТЕКЕ)
* КРЕМНИ/спички
* Горсть высушенных и измельченных листьев и ягод ЧЕРНОГО ПАСЛЕНА
2. Наполнить котелок огненной водой на глубину 1/2 — 1 дюйм.
3. Трижды задать свой вопрос, рассыпая всякий раз 1/3 пригоршни черного паслена по поверхности жидкости.
4. Трижды произнести вслух ЗАКЛИНАНИЕ и поджечь жидкость.
5. Сесть. Терпеливо смотреть в котелок, шепотом считая удары пульса,
пока не придет Озарение в виде абстрактных образов. Этот вид РИТУАЛА АВЕНА часто используется специально для выяснения прошлых жизней того, кто к нему прибегает. Если вы стремитесь именно к этому, замените ЧЕРНЫЙ ПАСЛЕН травой БЕЧАН (известной также под названием «МОРСКОЙРОГ» или «ГИЛИАДСКИЙ БАЛЬЗAM»).
ЛУНА ОХОТНИКА
Призраки с меняющимися очертаниями Сами низвергаются на землю
Подобно падшим ангелам На фоне холодного света за деревьями.
Если бы только Гвинн прискакал на коне этой ночью,
Чтобы опять услышать рев, подобный реву океана,
Который исходит от туч безымянных теней
И забытых костей...
Будет ли он по-прежнему вспоминать ужас перед испытанием,
Завывания северного ветра
При восходящей полной луне
Или во время янтарной вечерней зари?
И будет ли он потом терпеливо стоять,
Когда каждый призрак поджидает его, как огромная птица
поджидает свою жертву,
Чтобы стремительно броситься на нас,
Когда мы приезжаем на своих конях, незваные,
Чтобы сразиться, подобно армиям, Среди грязи и листьев темнеющей дороги?
Продуваемый насквозь холодным ветром, я стоял, балансируя, на самом высоком валуне и всматривался в раскинувшуюся внизу долину, которая манила к себе и, казалось, подмигивала сотнями прячущихся глаз. Высоко над головой висела торжествующая полная луна, заливая все вокруг своим бледным холодным светом, и лишь изредка ее затуманивало легкое призрачное облако.
Октябрь подходил к концу, жатва уже завершилась, и это была ноч которую мудрецы называют «Луной Охотника».
---------------
Полнолуние после осеннего ранноденствия. - Прим. перев.
Это было время, ког, Королевства Потустороннего Мира оказывают самое сильное влияние землю перед тем, как в очередной раз подчиниться власти зимней стужи, древнейших времен Первые Посвященные и колдуны обычно устраивали тщд тельно продуманное состязание с этими силами осенней поры, в виде игр целью которой было установить пределы человеческой чувствительности фантастическим крайностям. Что касается Друидов, у них эти игры назывались Дикой Охотой и всегда проходили под прикрытием ночи во вре: полнолуния, следующего за Самхейном.
Мы с Мерлином прибыли в этот безлюдный район Уэльса три дня наз; чтобы провести мою первую Охоту вместе с Королями Стихий и правивши; здесь меньшими существами. И именно во время этой поездки я должен б нарушить свою строгую вегетарианскую диету и съесть немного мяса и рыбы которую мы здесь поймали, а также выпить местной воды. Мерлин объяснил, что именно таким образом колдуны приучают себя к естественным энергия) любой территории, в которой они собираются охотиться. А если быть точным, он сказал следующее:
«Использовать в пищу растения и животных, которые выросли в этом\ месте, —значит стать одним целым с теми силами, которые дали им жизнь».
Потом он рассказал, что, когда он был еще совсем юным, его учитель Касбэд приводил его в эту же самую долину, чтобы передать знания и научить искусству Дикой Охоты, —вот почему эта область «хорошо его знает»!
Весь процесс общения с духами Ветра, Моря, Огня и Камней стал моей второй натурой еще несколько лет назад, это было для меня не труднее, чем войти в соседский дом, что бы поужинать вместе с соседом. Поэтому мне было легко посеять семена Дикой Охоты: ведь Короли Стихий и те, кто им подчиняется, всегда полны желания померяться силами с представителями человеческого рода.
Хотя это был мой первый опыт участия в этом «высоком спорте», его правила показались мне предельно простыми по двум признакам: 1) по географическому диапазону (начальной и конечной точкам) и 2) по временным пределам: вся цепь контактов, к великому моему удивлению, занимала меньше часа. Но потом, когда я стоял один на пустынной вершине, я начал думать, что Дикая Охота не такая уж простая задача — мой личный опыт общения с подобными местами силы подтверждался наблюдениями за усилиями других» и по мере того, как приближался час, когда я сам должен буду сделать свои? первую попытку, мое спокойствие все больше начинало мне изменять.
Отбросив в сторону все эти мысли, я сбросил свою мантию и поднял руки, повернув их ладонями к луне. Мы уже много раз выполняли с Мерлином этот Ритуал Омовения Луной под таким же небом... поглощая темные качества тайн и скрытых интуиции, которые дают нам Ее бледные лучи, но опять-таки — в эту ночь все выглядело иначе.
Когда я закрыл глаза, образы древней легенды, которую я так часто слышал у костра, стали, непрошенные, возникать передо мной... легенды о Гвинне Ал Нидд, Властителе Потустороннего мира и Диком Охотнике из Уэльса, который каждый год в эту самую ночь появляется верхом на коне со Стеклянного Острова со своей жуткой сворой охотничьих псов —а передним в сером небе мчится войско Преисподней. Я с трудом сдерживал страх, который начал овладевать мной.
— Магическая сила входит в тело одним из двух путей, — начал я декламировать вслух, пытаясь вновь обрести уверенность в себе, —...через небесные королевства над нами или через королевства стихий под нами.
Сделав Девять Мистических Вдохов, я заполнил свое тело лунным светом, чтобы подготовиться к Охоте, которая, я чувствовал, скоро начнется — зная, что эти способности очень понадобятся мне, если я собираюсь уцелеть сегодня ночью. Через несколько минут, которые я провел в состоянии «под-вешенности», мои ноги и руки стали наполняться магнитным потоком, что свидетельствовало о моей готовности начинать Охоту.
Натянув на себя мантию, я слез с уступа и начал длинный спуск вниз. Когда я достиг Долины, ветер внезапно полностью прекратился и настороженное молчание спустилось на окутанное туманом дно долины. Среди кустов вилась одинокая тропа, и я некоторое время шел по ней, пока не достиг искривленной старой сосны, откуда мы договорились начинать Охоту. Здесь я остановился в ожидании, все мои нервы были напряжены.
Как научил меня Мерлин, я потратил некоторое время на то, чтобы мысленно пережить годы обучения, которые привели меня к этому моменту — моменту, когда все умение, которое я успел приобрести, пройдет окончательную проверку. Я несколько раз сопровождал Друида на такие Охоты, следуя за ним, когда он с наслаждением предвидел каждое усилие Королей Стихий захватить его врасплох.
Я вздрогнул, вспомнив об опасности, поджидающей каждого мага, которому не удается реализовать свои возможности. Ставкой в игре, которую ведут с ним обитатели Потустороннего Мира, служит его жизнь... он должен победить или умереть. К тому же Мерлина не было со мной...
Чтобы быть уверенным в том, что условия Охоты твердо определены, я еЩе раз повторил их про себя: мы начинаем у сосны не позже, чем взойдет полная луна — обусловленная граница тянется на десять миль вдоль русла долины — Охота должна быть начата в одиночку — нельзя приносить ника-Кого оружия, сделанного руками человека, — Охота закончится на входе в Скрытое Поле на дальнем конце Долины — в случае, если человек одержит победу, обитатели Потустороннего Мира дадут ему власть над упомянутыми землями до конца его жизни — но если восторжествуют невидимые королевства, маг должен по собственной воле избрать смертельный исход.
В этой пронизанной сыростью ночной тьме все преимущества побед вдруг показались мне ничтожно малыми по сравнению с последствиями,; которым может привести поражение. Я даже подумал о том, как это Мерлин вообще мог поддерживать меня в моей готовности участвовать в такол смертельно опасном противоборстве. В конце концов, откуда он мог знат что я действительно готов к этому? А что, если он ошибся?
—Медвежонок, — сказал он, —пришло время попробовать свои когти на более достойной добыче! — И вскоре после этого мы начали готовиться к тому состязанию, которое сейчас должно состояться.
— Сомнения могут убить, — напомнил я себе, — я не должен поддаваться страху... эмоции затмевают рассудок.
Посмотрев вверх, я вдруг заметил, что еще недавно чистое небо ностыо заволокли тяжелые серые тучи. Пытаясь обнаружить на быстро ме няющихся небесах какие-нибудь приметы, я увидел высоко над головой четки очерченного мифического Титана сустрашающей сворой охотничьих собак.. и тут они двинулись вперед.
— Властелин Дикой Охоты! — прошептал я, затаив дыхание, внезапнй почувствовав, что откладывать больше нельзя. Я быстро бросился вперед одержимый необъяснимым, неистовым желанием двигаться, и стал продираться на лесную тропинку — и в этот момент сильный порыв ветра налет на старую сосну, обрушив ее на землю как раз в том месте, где я стоял секунд назад. Несмотря на все возрастающий страх, Охота началась.
Оказавшись в лесной чаще, я заставил себя идти, внимательно следя: тем, куда иду, и всеми силами стараясь восстановить внутреннее спокойствие Мне приходилось вести постоянную борьбу, чтобы помешать своему воображению побороть здравый смысл, мне казалось, что в окружающей меня удушающей тьме проносятся тысячи прячущихся глаз.
|
|
|
