Мир безумия: взгляд изнутри

Что для меня означает шизофрения? Усталость и затем­нение сознания, постоянные попытки подразделить проис­ходящие события на реальные и нереальные, а иногда и состояние, когда границы между ними размыты. Она оз­начает безнадежные попытки собраться с мыслями, когда происходящие события путаются, когда мысль словно ис­чезает из головы, так что с людьми становится невозмож­но говорить. Она означает иногда чувство, что ты словно находишься внутри своего мозга и видишь, как ты идешь по его закоулкам или замечаешь кого-то другого, одетого в твой костюм и совершающего те поступки, о которых ты думал. Она означает постоянное ощущение, что ты находишься под наблюдением, что ты никогда в жизни ничего не добьешься, потому что все законы против тебя, ощуще­ние, что полное разрушение твоей личности совсем недалеко.

Рассказ больного шизофренией, описанный в книге Генри Р. Роллина «Борьба с шизофренией»

Когда в нашей жизни происходит трагедия, мы, как никогда раньше, начинаем ощущать, как много значат для нас пони­мание и поддержка со стороны друзей и родственников. Человек может оказаться жертвой стихийного бедствия, на­пример наводнения или тяжелого хронического заболева­ния, такого, как рак, и тогда его близкие предлагают свою помощь, выражают поддержку и сочувствие, столь необхо­димые ему в этот момент. «Мы ощущаем сочувствие, — писал Эмерсон, — как общую атмосферу поддержки, в ко­торой нам становится легче». Необходимым условием дей­ственного сочувствия является способность поставить себя на место пострадавшего. Нужно представить, что ты сам оказался среди жертв наводнения, что ты сам болен раком. Если отсутствует сопереживание, если человек не может поставить себя на место другого, он оказывается способным

Мир безумия: взгляд изнутри _____________________ 51 _

только на абстрактную жалость, а не на искреннюю поддер­жку.

Выражать сочувствие и поддержку больному шизофре­нией очень нелегко именно потому, что почти невозможно поставить себя на его место. Само понятие душевного забо­левания окутано мраком таинственности, оно является чем-то чуждым и для большинства людей пугающим. Можно представить себе, что чувствует человек, который лишился всего своего имущества и чуть не погиб. Можно вообразить себе медленно растущую опухоль, постепенно распространя­ющуюся от органа к органу и подавляющую жизненные силы организма. При всем своем трагизме эти ситуации не выходят за рамки привычных понятий. Но шизофрения — это безумие. Страдающие от нее люди совершают непонят­ные поступки, говорят странные вещи, убегают от нас, мо­гут даже пытаться причинить нам вред. Это уже не тот же самый человек — он сошел с ума! Мы не понимаем, почему этот человек говорит то, что он говорит, и делает то, что он делает. Мы не можем понять сам процесс развития этого заболевания. Это совсем не похоже на постепенный рост злокачественной опухоли, что еще можно себе представить; это скорее напоминает потерю человеком контроля за рабо­той своего головного мозга. Как можно сопереживать чело­веку, действиями которого руководят какие-то вселившиеся в него неизвестные и невидимые силы? Как можно выра­жать искреннее сочувствие сумасшедшему?

Отсутствие понимания и поддержки делает положение больных шизофренией еще более бедственным. Быть боль­ным ужасно само по себе. Если вы не испытали на себе эту болезнь, вы должны спросить себя, что бы вы делали, например, в ситуации, если бы ваш мозг вдруг вздумал выкидывать всяческие штучки, если бы на вас постоянно орали какие-то невидимые голоса, если бы вы потеряли способность ощущать эмоции и логически мыслить? Наверное, вы согласитесь, что такое состояние будет очень тяже­лым, почти невыносимым бременем для любого человека. Но что если в дополнение ко всему этому вас начнут избе­гать самые близкие вам люди, если они станут делать вид, что не слышат ваших замечаний и не обращают внимания на то, что вы делаете? Как бы вы себя чувствовали, если

52 ______________________________ Глава 2

бы своим каждодневным поведением мешали тем, кого лю­бите больше всего?

Поскольку в обществе мало знают о шизофрении, пос­тольку и больным выражается недостаточно сочувствия и поддержки. В связи с этим каждый, у кого близкий че­ловек или друг болен шизофренией, обязан узнать как можно больше об этой болезни и о том, что испытывает сам больной. Это не просто интеллектуальное упражнение и не способ удовлетворить собственное любопытство, это воз­можность научиться выражать больному сочувствие и под­держку. Для родственников и друзей больных, стремящих­ся быть полезными страдающему от шизофрении человеку, наиболее важным будет знакомство с их внутренним миром. Одна мать, выслушав описание галлюцинаций своего боль­ного сына, написала мне: «Я внимательно всматривалась в его галлюцинации, и иногда у меня от ужаса волосы вста­вали дыбом. Это помогло мне выйти за рамки собственной трагедии и представить, насколько ужасна она для самого больного. Я благодарна Богу за то, что он дал мне это страшное знание. Теперь мне легче со всем этим бороться».

При наличии понимания и сочувствия шизофрения — это личная трагедия. Без них — семейная катастрофа, раз­рыв уз, связывающих людей друг с другом, открытая рана, которую ничем невозможно залечить. Понимание шизофре­нии поможет снять с этой болезни покров таинственности и вывести ее из. мрачного царства оккультизма на дневной свет разума. По мере нашего понимания лик безумия посте­пенно теряет свои ужасные черты и становится просто пе­чальным. Для больного человека это значит очень много.

Лучший способ узнать, что испытывает больной шизоф­ренией, — это внимательно его слушать. Поэтому я буду часто ссылаться на описания симптомов и признаков этой болезни, сделанные самими пациентами. В английской ли­тературе можно найти огромное количество прекрасных описаний такого рода, но в то же время одна из наиболее широко читаемых книг «Я никогда не обещала тебе райские кущи» Ханны Грин в этом смысле не очень полезна. В ней описывается пациент, которому, учитывая новейшие науч­ные данные, никогда не поставили бы диагноз шизофрении, скорее у него была истерия (часто сейчас называемая со-матизированным расстройством).

Мир безумия: взгляд изнутри _____________________ 53

Внимательно выслушивая описания внутренних пережи­ваний, сделанные больными шизофренией, и наблюдая за их поведением, можно отметить определенные ненормаль­ности:

1. Изменение восприятия.

2. Неспособность разделять и интерпретировать внеш­ние ощущения и, следовательно, неспособность адек­ватно на них реагировать.

3. Бред и галлюцинации.

4. Изменения внутреннего «я» и схемы тела.

5. Изменения в эмоциях.

6. Изменения в движениях.

7. Изменения в поведении.

Нет такого симптома или признака, который присутство­вал бы у всех больных шизофренией, — окончательный диагноз основывается на общей клинической картине. У одного больного больше проявляется один симптом, у дру­гого — другой. В то же время нет ни одного симптома или признака шизофрении, который был бы свойствен исключи­тельно этому заболеванию. Все характерные для шизофре­нии симптомы встречаются, по крайней мере в виде ис­ключения, и при других заболеваниях головного мозга, например при опухоли или височной эпилепсии.

Изменение восприятия

В рассказе Эдгара По «Сердце-обличитель» (1843) главный герой, явно впавший в шизофреническое состояние, воскли­цает, обращаясь к читателю: «А теперь — главное, вы во­образили, будто я сошел с ума. Но сумасшедшие же ничего не смыслят. А посмотрели бы вы на меня!»¹. Будучи при­знанным экспертом по самым темным закоулкам человечес­кой души, По ухватил самую суть проблемы. Изменение интерпретации окружающего, связанное с изменением вос­приятия, особенно заметно на начальных стадиях шизофре­нических расстройств и, судя по одной из работ, может быть выявлено почти у двух третей всех пациентов. Авторы

\.По Э. А. Сердце-обличитель//По Э. А. Собр. соч. в 2 т.-СПб, 1995.

54 Глава 2

этой работы делают вывод: «Наиболее общим признаком на ранней стадии шизофрении является расстройство деятель­ности органов чувств». Чаще всего описание этого состоя­ния можно услышать от пациентов, вышедших из психоти­ческого эпизода, и очень редко — от больных, страдающих тяжелыми или хроническими психозами. Последние затруд­няются описать произошедшие в их восприятии изменения. Эти изменения могут выражаться как в усилении воспри­ятия (что встречается чаще), так и в его ослаблении. Герой Эдгара По отличался прежде всего резким обострением слуха:

Ну да! Я нервен, нервен ужасно — дальше уж некуда; всегда был и остаюсь таким; но откуда вы взяли, что я — сумасшедший? Болезнь лишь обострила мою восприимчивость, а не нарушила, не притупила ее. Особенно же изощрился мой слух. Я слышал все сущее в небесах и в недрах. Я слышал многое в преисподней. Какой же я сумасшедший? Вот послушайте только! Да заметьте, как здраво и гладко поведу я свой рассказ.

Другой человек может описывать это так:

Некоторое время назад я заметил, что все шумы мне кажутся громче, чем обычно. Это было, словно кто-то повернул ручку громкости приемника... Это касалось прежде всего фонового шу­ма — ну, вы знаете, что я имею в виду — тех шумов, что посто­янно присутствуют вокруг, но вы их просто не замечаете. Сейчас же они кажутся настолько громкими, что иногда пересиливают основной, конкретный шум... Это иногда даже немного опасно, так как становится трудно сосредоточить внимание на чем-то од­ном, ведь вокруг столько всего происходит, что просто нельзя удержаться и не прислушаться.

Изменение зрительного восприятия встречается даже ча­ще, чем слухового. Один из пациентов рассказывал:

Сейчас все цвета кажутся ярче, будто они подсвечены изнутри. Я не могу быть уверен, что окружающие вещи тверды, пока до них не дотронусь. Мне кажется, что сейчас я различаю больше цвето­вых оттенков, чем раньше, хотя у меня и нет художественных наклонностей. Цвета стали ярче, но одновременно в них что-то не так. Предметы, на которые я гляжу, кажутся немного увеличенны­ми, как бывает, когда их рассматриваешь, уткнувшись в них но­сом. Может, это оттого, что я теперь замечаю в вещах много нового и часто ловлю себя на том, что подолгу рассматриваю их. Меня притягивают не только цвета, но и все мелочи, например отметины на поверхности предметов.

Мир безумия: взгляд изнутри _____________________ 55

Другой же отмечал не только насыщенность цветовых оттенков, но и трансформацию привычных предметов:

Вещи кажутся подрагивающими, вибрирующими, особенно все красное; люди приобретают демоническую внешность — с черным силуэтом и белыми блестящими глазами; все предметы — стулья, дома, заборы — живут своей собственной жизнью, делают угрожа­ющие жесты, оживают.

В некоторых случаях подобные изменения в зрительном восприятии делают окружающее лучше, чем оно есть на самом деле:

Очень многое кажется радостным, психоделическим; все сияет. Я работал в ресторане, и он казался мне более роскошным, чем был в действительности.

Иногда же эти изменения восприятия искажают очерта­ния предметов и делают их угрожающими:

Люди кажутся деформированными, словно они после пластичес­кой операции или их мышцы прикреплены к другому скелету.

Лица людей становятся вытянутыми.

Фигуры людей были деформированы, жестки, будто их обмазали штукатуркой.

Цветовые оттенки, и структура материала могут как бы переходить друг в друга:

Я видел все гораздо ярче, насыщеннее и отчетливее, вплоть до наитончайшей линии. Видел я и яркую однородную поверхность, как вода, но твердую. Через некоторое время вещи грубели и снова погружались в тень.

Иногда усиливается и зрительное, и слуховое восприя­тие, как это произошло с одной девушкой:

Эти кризисы совсем не ослабевали, наоборот, они, скорее, усили­вались. Однажды, когда я была в кабинете директора школы, комната вдруг стала просто огромной, залитой ярким электричес­ким светом, отбрасывавшим фальшивые тени. Все казалось неправдоподобно точным, гладким, искусственным, сверхотчетли­вым; столы и стулья казались расставленными тут и там экспона­тами. Дети и учителя были марионетками, дергающимися без вся­кой на то причины. Я никого и ничего не узнавала. Словно из всех этих людей и предметов вдруг испарилась вся реальность. Меня охватил глубокий ужас, в отчаянии я озиралась вокруг, ища помощи. Я слышала, как люди разговаривали, но значения слов до меня не доходили. Их голоса имели металлический отзвук, в

56 _________________________________ Глава 2

них не было никакого тепла или оттенков. Время от времени, откуда ни возьмись, возникало какое-то слово, у меня в голове оно снова и снова повторялось — абсурдно, словно его высекли но­жом.

Обострение восприятия тесно связано с переизбытком поступающих сигналов, раздражителей. Дело не в том, что органы чувств становятся более восприимчивыми, а в том, что люди начинают все видеть и слышать. Обычно наш мозг отфильтровывает большинство поступающих сигналов и звуков, позволяя тем самым нам на чем-либо сконцентриро-ваться. Похоже, что у многих больных шизофренией этот фильтрующий механизм отключается, позволяя нерегулиру- емому потоку сенсорных раздражителей попадать в мозг.

Один из пациентов так описывал поток звуковых сигна-лов:

Кажется, что все притягивает мое внимание, хотя ничем особен- ным я не интересуюсь. Сейчас я разговариваю с вами, но одно- временно слышу шумы, раздающиеся за соседней дверью и в коридоре. Мне трудно отсечь их и поэтому тяжело сконцентриро- ваться на том, что я вам говорю. Часто мое внимание привлекают самые идиотские вещи. Нет, не так! Они меня не привлекают, я просто ловлю себя на том, что обращаю на них внимание, и это отнимает у меня огромное количество времени.

А так — зрительных:

Иногда во время следующих друг за другом периодов беспокойст­ва происходило какое-то расстройство зрения, вплоть до возникно­вения галлюцинаций. В некоторые моменты мои глаза становились вдруг сверхчувствительны к свету. Обычные цвета казались гораз­до ярче, а солнечный свет — просто ослепительным. В эти момен­ты даже просто читать было невозможно, буквы казались неестес­твенно черными.

Часто подобные явления происходят совместно:

Я много бы мог рассказать вам — может быть, больше многих других безумных людей: о приходах и уходах, о погоде, что передавали в новостях, что мы ели, какую музыку слушали, о чем и что говорили. У меня словно была какая-то особая фокусировка. Я мог бы нарисовать портреты людей, проходивших мимо меня по улице. Я помнил номера машин, которые проезжали мимо, пока мы ехали в Ванкувер. Помню, что за бензин мы заплатили 3 доллара 57 центов. Пока мы стояли там, по радио передали восем­надцать сигналов.

Мир безумия: взгляд изнутри ________________ 57 _

Со стороны мы можем казаться кем-то, «кто живет не в реальном мире». На самом же деле мы ощущаем так много «реальности», что это нас часто путает, а иногда совершенно переполняет.

Как становится ясно из вышеприведенных примеров, когда такое множество внешних сигналов обрушивается на мозг, становится очень трудно концентрироваться и сосре­доточивать на чем-то внимание. В одной из работ говорится, что более половины больных шизофренией отмечают расст­ройство внимания и ощущения времени. Один из пациентов описывает это следующим образом:

Иногда, когда ко мне обращаются, моя голова переполнена. Мне трудно все это удержать, и выходит из головы все так же быстро, как и входит. Это заставляет вас тут же забывать все, что вы только что слышали, так как становится просто невозможно вос­принимать что-либо достаточно долго. Сказанное остается просто повисшими в воздухе словами до тех пор, пока вы не прочтете это по лицу говорившего.

При шизофрении могут затрагиваться и другие органы чувств, не только зрение и слух. Мэри Барнс в своем автобиографическом повествовании о «путешествии в бе­зумие» вспоминала, «как это было ужасно, когда до тебя дотрагивались... Однажды медсестра попробовала подст­ричь мне ногти. Это прикосновение подействовало на меня так, что я попыталась ее ударить». Один больной шизо­френией студент-медик рассказывал, что «прикосновение к любому пациенту действовало на меня, словно удар элект­рическим током». Другой пациент описывал ужас от ощу­щения дохлой крысы в своем горле и «вони во рту от ее разлагавшегося внутри меня трупа». Иногда отмечается и повышенная чувствительность половых органов, что одним пациентом описывалось как «сексуальное возбуждение, из-за которого не было ни минуты покоя, ни минуты отдыха». Как-то мне пришлось работать с юношей, убежденным, что его половой член стал черным. Он так этого боялся, что настаивал, чтобы врачи или кто угодно из находившихся вблизи людей каждые пять минут проверяли состояние его полового члена. Он был госпитализирован после того, как пришел на почту, где работала его девушка, и предложил ей освидетельствовать его перед всей очередью.

Еще одним аспектом обострения чувств является пере­полнение головы мыслями. Мозг словно бомбардируется

58 _______________________________________ Глава 2

раздражителями, как внешними (звуками, зрительными об­разами), так и внутренними (мыслями, воспоминаниями). Один из психиатров, тщательно изучавший этот вопрос, заявил, что до сих пор мы недостаточно внимания уделяли действию именно внутренних раздражителей.

Проблема у меня была в том, что во мне было слишком много мыслей. Вы могли подумать о чем-то, скажем, о мундштуке — да, это для того, чтобы вставлять сигарету; а у меня, помимо этой мысли, в то же время в голове была дюжина других, связанных с мундштуком.

Я никак не могла сконцентрироваться. Мысли перепрыгивали с одного на другое. Если я говорила с кем-то, стоило ему или ей положить ногу на ногу или почесать голову, как это меня отвлека­ло, и я забывала, что только что говорила. Мне казалось, что сконцентрироваться было легче, когда мои глаза были закрыты.

Эта же больная так описывала наплыв прошлых воспо­минаний:

Детские ощущения возникали, как некие символы. В голове про­носились какие-то обрывки давних разговоров... Я начала думать, что нахожусь под гипнозом, что я могла бы вспомнить, что проис­ходило со мной в первые четыре с половиной года моей жизни... Я думала, что мои родители специально кому-то рассказали о детсадовских воспитателях и врачах — может, даже мужу — в надежде, что воспоминания о моих детских годах придадут мне новые силы.

Возможно, именно повышенная способность больных шизофренией к воспоминанию связанных с детством собы­тий и заставила психоаналитиков ошибочно предполагать, что эти события как-то причинно связаны с шизофренией (мы подробнее обсудим это в главе 6). Никаких научных доказательств в поддержку этих теорий, однако, не сущес­твует, наоборот, имеются многочисленные факты, свиде­тельствующие об обратном.

Одним из типов подобного «наплыва мыслей» являются так называемые вложенные мысли. Это явление обычно описывается пациентами как ощущение того, что кто-то «вкладывает» мысли в его голову, и считается большинст­вом психиатров явным симптомом шизофрении.

Все «мысли» мне казались такими, словно кто-то «проговаривает» их в моей голове. Когда в какой-нибудь компании это ощущение становилось сильнее (наверное, проявлялась некоторая форма са-

Мир безумия: взгляд изнутри ___________________________________ 59

мосознания), я не желал, чтобы эти мысли приходили ко мне, но все равно я продолжал их.«слышать» (как и раньше), так что иногда мне требовалась вся моя воля, чтобы заставить себя «не думать» (в форме «слов») о всяких абсурдных вещах. Эти «мыс­ли» для меня ничего не значат, просто приводят к недостаточной концентрации, чем бы я в этот момент ни занимался.

Учась в колледже, я «знал», что все обо мне думают и болтают, а местный аптекарь просто доводил меня тем, что вкладывал в мою голову свои мысли и заставлял меня покупать совершенно ненуж­ные вещи.

Когда в голове человека происходит нечто подобное, немудрено, что ему трудно сконцентрироваться.

Меня как-то пригласили поиграть в шашки. Я начал играть, но продолжать не мог — я был слишком поглощен собственными мыслями, особенно касавшимися приближающего конца света и ответственности за применение силы, направленной на уничтоже­ние человека. К вечеру в моей голове просто бурлил водоворот. Это было похоже на день Страшного суда; все люди стремились на него попасть, все прибывая и прибывая отовсюду.

Становится невозможным сконцентрироваться даже на такой простой вещи, как переход из одного здания в другое.

Страх делал меня просто больным; например, утром я вышел, чтобы навестить своего друга, лечившегося в соседнем санатории. Тропинка туда шла по лесу, путь был недалеким и хорошо обоз­наченным. Заблудившись в густом тумане, я не заметил здания и бродил вокруг него; страх все нарастал и совсем заполонил меня. Постепенно до меня доходило, что этот страх вызван ветром; да и деревьями, огромными и черными в этой мгле, но прежде всего ветром. Вдруг я понял значение этого послания: холодный ветер с Северного полюса хотел разрушить Землю, уничтожить ее. Мо­жет, это было своего рода знамением, что совсем скоро Земля опустеет. Эта мысль мучила меня все сильнее и сильнее.

Эссо Лиит, написавшая много полезных статей с точки зрения больного, описывает аналогичные впечатления на ранних стадиях своей болезни примерно так же:

Был вечер, и я гуляла по пляжу недалеко от своего колледжа во Флориде. Вдруг мое восприятие резко изменилось. Усили­вающийся ветер стал предвестником чего-то ужасного. Я чувство­вала, что это ощущение становится все сильнее, мне казалось, что ветер сейчас меня схватит и унесет. Деревья вокруг, казалось, угрожающе склонялись и пытались схватить меня своими ветками. Я страшно испугалась и побежала. И хотя я знала, что бегу, это

60 ______________________________________ Глава 2

не помогло, мне по-прежнему казалось, что я растворилась во времени и пространстве.

Если все чувства и мысли внезапно обостряются до пре­дела, то возникающая в мозге какофония должна пугать, вызывать неприятные ощущения, как это и следует из мно­гочисленных описаний пациентов. Однако на самых ранних стадиях заболевания, еще до того как сверхвосприятие ста­нет слишком сильным, оно может доставлять людям удо­вольствие. Во многих описаниях первых дней развития ши­зофрении говорится о необычайно приподнятом состоянии, называемом обычно ощущением экзальтации. Такая экзаль­тация также присуща заболеваниям маниакально-депрессив­ного характера и наркомании. Одна из пациенток описывает это состояние следующим образом:

Вдруг все мое существо наполнилось светом и любовью, каким-то идущим из глубины чувством радости и отзывчивости. Меня охва­тило состояние глубочайшего самопознания и просветления. Что можно о нем сказать? Это — как безоблачное, ослепительно голу­бое небо разума, наполненное теплым ласкающим солнечным све­том.

Многие пациенты воспринимают подобные явления в рамках своей религиозности и верят, что их коснулась рука Божья.

До прошлой недели меня совершенно переполняли эмоции, кото­рые я не мог выразить, затем наконец я стал разделять их с кем-то другим. Я начал говорить предварительно не подумав и ощущать присутствие других людей и Бога. Я глубоко сопереживал этим людям, чувствовал тесную связь с ними. Та сторона моей личнос­ти, которая раньше подавляла эмоции, больше не ощущалась. Я достигал все большего и большего уровня самопознания и радости. У всего, что мне говорили, появлялся скрытый смысл, все имело отношение к Жизни. Все реальное, казалось, имело свой смысл. Я глубоко чувствовал Жизнь и Бога. Я пошел в церковь, и все элементы службы обрели свой смысл. Чувства мои обострились. Меня очаровывали самые незначительные вещи и детали. Появи­лось ощущение, как можно улучшить мир — так, как это сделали бы художники и архитекторы. Я подошел к пределу эмоциональ­ности, но мне было очень хорошо наедине с собой, очень легко. Это дало мне прекрасное ощущение силы. Оно не было похоже на какой-то широкий и глубокий взгляд на мир. Я как бы потерял связь с внешним миром и ощущение времени. В каком-то смысле все вокруг было погружено в дымку, я был как бы во сне. Я видел глубинную сущность проблем других людей, мог проник-

Мир безумия: взгляд изнутри ____________________________ 6/

нуть в их скрытую суть. Это было ощущение любви к каждому человеку в этом мире.

После таких описаний кажется отнюдь не удивительным, что повышенная религиозность считается одним из наиболее типичных ранних симптомов шизофрении.

При шизофрении восприятие может не только обострять­ся, но и притупляться. Подавление восприятия чаще встре­чается на поздних стадиях заболевания, тогда как обостре­ние чувств больше свойственно его ранним стадиям. Это подавление описывается как «тяжелая штора, опущенная на мозг; это напоминает тяжелую грозовую тучу, затрудняю­щую использование органов чувств». Свой собственный го­лос может звучать глухо или как бы издалека, в глазах может все расплываться и колебаться: «Как я ни вгляды­вался, все было как бы в дымке, и некоторые детали, например рисунок на ковре, просто исчезали».

Одно из ощущений, которое при шизофрении может подавляться вплоть до исчезновения, — это ощущение бо­ли. Хотя это явление встречается не очень часто, оно имеет серьезное практическое значение для тех, кто заботится о больном, так как последствия его могут быть весьма драма­тичными. Сейчас модно приписывать его действию медика­ментозного лечения, но описано это явление было еще за |двадцать-тридцать лет до широкого распространения анти­психотических лекарственных препаратов. Например, в ста­рых учебниках по хирургии приводятся многочисленные свидетельства о проведении операций по удалению аппен­дикса у больных шизофренией с небольшой или вообще без всякой анестезии. У одной из моих пациенток был обшир­ный абсцесс молочной железы (мастит), о котором никто ничего не знал до тех пор, пока гной не просочился сквозь платье. Хотя в обычных условиях мастит очень болезнен, она утверждала, что совершенно не чувствует боли. Медсес­тры и сиделки, длительное время ухаживающие за больны­ми шизофренией, могут рассказать тысячи историй о случа­ях переломов, прободения язвы, разрывов аппендикса, на которые их пациенты не реагировали. С медицинской точки зрения это необходимо учитывать, когда пациент выглядит больным, но на боль не жалуется. Именно поэтому некото-

62 _______________________________________ Глава 2

рые страдающие шизофренией люди обжигают себе пальцы, выкуривая сигарету до конца.

Нельзя исключить возможность, что все рассмотренные случаи изменения восприятия можно привести к общему знаменателю. Все поступающие внешние сигналы проходят Через лимбическую область, расположенную в нижних от­делах головного мозга. Именно эта область, похоже, и участ­вует в зарождении шизофрении (мы обсудим это в главе 6). Здесь поступающие сигналы фильтруются, и, по-видимому, очень многие симптомы обязаны своим появлением именно нарушени­ям в работе лимбической системы. За несколько лет до того, как это поняли психологи и невропатологи, нечто подобное было предсказано Нормой Макдональд, опубликовавшей в 1960 году яркое описание своей болезни и подозревавшей, что во всем виновато нарушение некой «фильтрующей» системы.

Сначала это было похоже на то, как если бы мой мозг «проснул­ся». Меня стали интересовать самые разные люди, события, места, идеи, которые раньше меня совершенно не впечатляли. Не подо­зревая, что заболела, я не предпринимала никаких попыток по­нять, что происходит, но чувствовала, что во всем этом есть что-то чрезвычайно важное, божественное или дьявольское; я ощущала свою обязанность удовлетворить каждый из своих новых интере­сов, и чем больше я посвящала себя им, тем становилось хуже. То, что кто-то прошел по улице, могло быть знаком, который я долж­на была интерпретировать. В моем мозге отпечатывалось каждое лицо в пронесшейся мимо машине, как будто бы они внимательно в меня вглядывались и пытались передать мне какое-то сообщение. Сейчас, через много лет, я могу предположить, что тогда произош­ло. Каждый из нас способен справляться с огромным количеством поступающих в наш мозг извне сигналов. При желании мы можем различить любой звук или увидеть любой объект или цвет, нахо­дящиеся в области видимости или слышимости. Совершенно ясно, что если хоть сотая часть всех поступающих сигналов обрушится на нас одновременно, человек не сможет заниматься никакой обычной работой. Таким образом, в нашем мозге должен быть своего рода фильтр, работающий без участия нашего сознания, который сортировал бы поступающие сигналы и доводил до созна­ния только те из них, которые имеют отношение к конкретной ситуации. Подобный фильтр всегда должен работать на пределе эффективности и особенно — когда нам нужно сконцентрировать свое внимание. В Торонто у меня такой фильтр дал сбой, и беспо­рядочный поток не связанных между собой сигналов постоянно отвлекал меня от того, чему я должна была посвятить все свое внимание.

Мир безумия: взгляд изнутри _____________________ 63

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: