Внешняя и внутренняя политика.

Международное положение Австрийской империи, вновь возвратившей себе во время Венского конгресса ранг великой державы, никогда не было столь прочным, как в период 1815—1847 гг. Ее влияние распространялось далеко за пределами владений Габсбургов. Опираясь на союз с реакционными монархиями Европы, Австрия преследовала и подавляла освободительные движения на всем континенте от Пиренеев до Балкан. В качестве влиятельнейшего члена Германского союза и постоянного председателя союзного сейма она противодействовала торжеству буржуазных порядков в Германии, став гарантом раздробленности этой страны и сохранения в ней феодально-абсолютистских режимов. Такую же роль Австрия играла в Италии.

С именем канцлера (с 1821 г.) К. Меттерниха, «великого инквизитора Европы», как его стали называть в 20-х годах, связано подавление австрийскими войсками революций 1820/21 и 1831 гг. в Италии, организация контрреволюционной интервенции на Пиренейском полуострове. Во многих европейских столицах, особенно в германских и итальянских, его усилиями были организованы «черные кабинеты», в которых лучшие знатоки своего дела трудились над дешифровкой дипломатических донесений и писем, перехваченных агентами Меттерниха. Но с особой изощренностью меттерниховская система внедрялась в самой Австрии.

Всемогущая цензура наглухо закрыла Австрию для книг немецких классиков. Император Франц и Меттерних, пережившие бурные потрясения эпохи Великой французской революции и наполеоновских войн, на всю жизнь сохранили непреодолимый страх перед революцией, и этим страхом определялся каждый их шаг как государственных деятелей.

30—40-е годы, т. е. период, предшествовавший начавшейся в марте 1848 г. революции,вошел в австрийскую историю как «предмартовский», ибо глухое брожение охватило все общество в целом, сверху донизу, и необходимость коренных социальных и политических реформ стала очевидной для всех, за исключением узкого круга правящей элиты.

Появились первые признаки недовольства и самого бесправного, обездоленного социального слоя — только начинавшего формироваться пролетариата. Стихийное возмущение фабричных рабочих в эти десятилетия, как и в других странах, обращалось против машин и станков, в которых рабочие наивно видели первопричину своих бедствий. Во второй половине 40-х годов, когда хлеб и другие продукты стали непомерно дороги, венские рабочие начали выходить на улицу, громить булочные. Несмотря на неорганизованность и стихийность выступлений рабочих, именно в этот период Австрия сделала первые шаги в области фабричного законодательства. В 1842 г. был принят первый закон по ограничению эксплуатации детского труда: установлен максимум рабочего дня для 9— 12-летних—10 часов, и для 12—16-летних — 12 часов; детей 9—12 лет разрешалось отныне принимать на работу лишь в том случае, если они уже учились в школе не менее трех лет; запрещалось заставлять детей работать в ночную смену.

Наряду с социальными конфликтами, тесно с ними переплетаясь, на первый план стал выходить и национальный вопрос. Мощным внешним толчком для развертывания этих процессов послужили Июльская революция во Франции и восстание в Польше в 1830— 1831 гг. Под влиянием польского восстания в соседних с ним областях Венгерского королевства в 1831 г. вспыхнули крупные антифеодальные волнения словацких, украинских, венгерских, отчасти влашских крестьян, которые охватили обширные районы северо-запада Венгерского королевства и Трансильвании. Эти волнения получили названия «холерного бунта» (они развернулись в условиях эпидемии холеры, которая еще более ухудшила положение крестьян). Одновременно в десятках комитатов развернулось движение солидарности с польскими повстанцами.

В 1843 г. Меттерних представил императору специальный меморанду м, в котором рекомендовал учредить особый «надзор» в империи над движением славя н для того, чтобы исключить возможное влияние на него освободительного движения в Польше и «необузданности мадьяризма». В перспективе имелось в виду в случае необходимости непосредственно использовать славян в борьбе против венгерского движения. С целью противопоставления освободительных движений поляков и украинцев в Галиции австрийский абсолютизм поощрял то одну, то другую сторону.

Иную политику, более дифференцированную и терпимую, абсолютизм проводил в отношении чешского движения. Считая его наиболее лояльным из всех национальных движений, Меттерних не препятствовал культурно-просветительной деятельности чехов и вместе с министром — чехом Ф. Коловратом-Либштейнским — покровительствовал созданию чешского музея, «чешской матицы» и т. д.

В ходе разложения феодализма, постепенного развития капиталистических отношений, ускорившегося в 30—40-е годы XIX в., и обуржуазивания среднепоместного дворянства, взявшего на себя и политические функции национальной буржуазии, борьба за восстановление независимости Венгрии против австрийского абсолютизма наполнялась антифеодальным содержанием.

Обширную программу постепенной модернизации венгерского феодального общества, в особенности его экономических основ, разработал и выдвинул в начале 30-х годов XIX в. молодой граф Иштван Сечени.

Борьба за национальные цели и идеалы все более сливалась с социально-экономическими и политическими устремлениями, направленными на установление буржуазно-капиталистического строя. Поэтому и называется этот период в венгерской истории (30—40-е годы XIX в.) «эпохой реформ». В отличие от Австрии, где не было никаких легальных форумов для политической деятельности, в Венгрии через государственное собрание и комитатские собрания открыто и легально формировалось общественное мнение, разрабатывались политические платформы, оппозиция имела свои печатные органы. В 1847 г. образовались две политические партии — консервативная и оппозиционная. Эта деятельность буржуазно-либеральной оппозиции сыграла большую роль в идейно-политической подготовке революции.

Формировавшаяся венгерская буржуазная нация, борясь за свое самоутверждение, не желала считаться со столь же законными стремлениями других народов.

Таким образом, народы Венгрии, несмотря на общую заинтересованность в совместной борьбе за уничтожение австрийского абсолютизма, шли к революции 1848 г. не сомкнутым строем, а разделенные межнациональными противоречиями.