 |
Исторические типы культуры
|
|
|
|
Рассмотрение культуры (с целью ее расчленения, выделения ее основных исторических типов) через призму философии (через выяснение ее места в культуре реальных человеческих обществ) позволяет остановиться на следующих основных результатах, которые станут отправными пунктами дальнейшего осмысления темы.
Во-первых, возникновение философии в эпоху «железной революции» в рамках духовного переворота, пережитого великими цивилизациями древности, освоившими «осе-
вое» измерение культуры; хронологически и пространственно выделяет из традиционных культур универсалистски-гуманистические культуры «философского» типа (пять «осевых» цивилизаций К. Ясперса — с ярко выраженным философским статусом китайской, индийской и начатой греками европейской традиции). Хронологическая грань, разделяющая доосевые (дофилософские) и осевые (философские) культуры во всемирной истории,— середина I тыс. до н. э.
Во-вторых, каждый из этих исторических типов культуры, в свою очередь, разделяется на два и представлен двумя основными формами: первая — архаика (первобытные культуры) и цивилизация (великие культуры древности бронзового века); вторая — культуры Востока и Запада.
В-третьих, все основные исторические типы и формы культуры человеческих обществ сформировались в дохристианскую эпоху (включая появление предпосылок для «символической» культуры, связанной своим возникновением с действием надысторических или внеисторических сил; ее историческое развитие в христианскую эпоху осуществлялось, разумеется, на почве реальных социальных и цивилизационных условий жизни).
Представим предложенное толкование вопроса об исторических типах культуры в несколько более развернутом виде.
|
|
|
1. Доосевой (именной) тип. Начнем с архаической культуры, представляющей его первую историческую форму. Здесь следует четко разделять два основных значения культурной архаики. Во-первых, то, что составляет ее историческую специфику (на фоне последующего культурно-исторического развития), то, что преодолевается и устраняется в ней в процессе развития человеческих обществ в хозяйственно-экономическом, социальном, политическом и духовном отношениях. Но, с другой стороны, и то, что навсегда остается в человеческой культуре, будучи впервые приобретенным именно в начальную историческую эпоху человеческого существования. В первом случае мы имеем в виду то, что охваттывается понятием «первобытной культуры». Во-втором — то, что составляет саму сущность культуры, ее «архэ», «первоначало» и «первооснование», что господствует в жизни человека и общества на любых этапах развития и исторического существования.
Среди этих вечных устоев и оснований человеческой культуры, освоенных именно на этапе первобытной культуры, просветители считали основным и ведущим человеческий разум, романтики и иррационалисты — волю к жизни или религиозное чувство, Гегель — разум и свободу, Маркс — орудийную трудовую деятельность, Вл. Соловьев — нравственность (включающую религиозный, альтруистический и аскетический аспекты), многие культурологи XX в. — язык и другие символические формы. Так или иначе, но обуздание зоологических инстинктов делает человека существом культурным, создателем и носителем искусственных средств, обеспечивающих выживание, прогресс и развитие человека и общества. В соответствии с той концепцией, которая принята в данном рассмотрении культуры и ее исторических типов, решающее значение имеет именная (и связанная с ней — текстовая) матрица как средство освоения, хранения, передачи и обновления коллективного человеческого опыта, его информативной, нормативной, ценностной и практической составляющих.
|
|
|
С этой точки зрения культура первобытности и возникающих (после аграрной революции) обществ-цивилизаций представлена, как уже отмечалось, лично-именным и профессионально-именным типами. В социальном отношении им соответствуют такие структуры (обеспечивающие интеграционное единство), как род и община — в первобытных обществах и система сельских общин и государство — на стадии цивилизации. В чисто духовном плане для первобытных обществ характерны ранние религиозные культы, в складывающихся обществах-цивилизациях представлены уже политеистические религиозные системы (например, в виде «олимпийской» системы греков). По способу мышления (в его семиотической организованности и представленности) лично-именной тип является домифологическим; для культур с профессионально-именным типом характерен именно мифологический способ мышления (в развитых цивилизациях он оттесняется на задний план, образуя скрытую основу мировоззренческих структур, но не преодолевается — вплоть до интеллектуальной революции в «осевую» эпоху). Близость между собою именных матриц личностного и религиозно-мифологического типов позволяет говорить о соответствующих культурах как о двух исторических форумах единого культурного типа. Но только с точки зрения ринципиальной специфики универсалистского типа культуры. При другой точке отсчета (с позиций ли Гегеля, Маркса, Шпенглера, Тойнби, Петрова) именно грань между первобыт-
ними обществами и цивилизациями оказывается решающей и основной; различие же между доосевыми и осевыми культурами, а затем и между культурами Востока и Запада является вторичным или даже вообще не существенно. Рассмотрим, однако, и эти реалии вторичного типа культуры.
2. Восток. В центре внимания ученых-востоковедов (в период становления данной научной дисциплины) находились история и культура еврейского народа, Китай, Индия и арабо-мусульманский мир. В XIX в. были открыты следы древних цивилизаций Ближнего Востока, в XX в. — древнейшая цивилизация в Южной Индии. В обобщающих трудах, созданных классиками востоковедения Г. Масперо, Эд. Мейером, Б. А. Тураевым, главное внимание уделялось описанию и характеристике культурной, религиозной и политической истории древних цивилизаций. Широкое распространение получила концепция феодального характера древневосточных обществ. В трудах советских историков (В. В. Струве, В. И. Авдиев, Б. Б. Пиотровский, М. А. Коростовцев, И. М. Дьяконов) была разработана концепция рабовладельческого общества. Ряд историков-марксистов (в нашей стране и за рубежом) развивали идею об азиатском способе производства в странах Востока.
|
|
|
В философско-историческом осмыслении (Гегель, Вл. Соловьев) Восток представлялся в качестве первой исторической ступени всемирного развития человечества («деспотия», «свобода одного» как первый шаг к свободе — у Гегеля, символ «бесчеловечного» Бога» — у Соловьева). В теориях замкнутых культур и локальных цивилизаций (Н. Я. Данилевский, О. Шпенглер, А. Дж. Тойнби) линейная историческая схема была отброшена и казавшийся (на европейском фоне) более или менее единым Восток предстал своего рода «россыпью» самобытных культурно-исторических образований. В современных типологических схемах, восходящих к М. Веберу, китайская, индийская и ближневосточная цивилизации были осознаны в качестве трех основных и самостоятельных форм культуры и общества — наряду с европейской, создавшей в экономике, социальной и политической сферах, в области духовной культуры такое своеобразие, которое выводит Запад за рамки общецивилизационной «нормы», присутствующей — при всех модификациях — в обществах и культурах Востока. Это привело к существенному переосмыслению самой парадигмы «Восток — Запад». Место представления об их взаим-
ной диалектической связи (как единства противоположностей) заняло теперь представление о традиционности (нормальности) цивилизаций Востока и отклонении от традиции европейского (западного) способа цивилизационно-исторического существования.
Согласно этой точке зрения, именно «Восток в широком смысле слова стал колыбелью мировой Цивилизации и человеческой культуры» (Л. С. Васильев). Для всех его локальных социокультурных образований было характерно стремление к сохранению «веками выработанной жесткой нормы», устойчивого социального порядка и сложившихся религиозных и моральных стандартов поведения. Сущность этих социальных систем, по Васильеву, определяется азиатским способом производства, характерным «для всех неевропейских докапиталистических обществ (первичность основанного на власти-собственности государственного сектора и вторичность сектора частнособственнического), и сводится к консервативной стабильности». С другой стороны, по Генону, восточные цивилизации «сущностно не противоречат друг другу» в силу следования изначальному общему «высшему принципу» (хотя уже отчасти и утраченному и открыто не выступающему в мировоззрениях, рассчитанных на массовое поведение). Однако при обоих объяснениях оказывается понятным то обстоятельство, что «в современном мире мы видим, с одной стороны, цивилизации, оставшиеся стоять на традиционных позициях, — таковы цивилизации Востока; с другой стороны — откровенно антитрадиционную цивилизацию или цивилизацию современного Запада» (Генон).
|
|
|
При всем многообразии восточных цивилизаций «мы вправе вычленить, — пишет Васильев, — три гигантские структуры»: китайскую, индо-буддийскую и арабо-исламскую. Сходной классификации придерживался и Генон: «Дальний Восток сущностно представлен китайской цивилизацией. Средний Восток — индуистской, Ближний Восток — исламской»; последняя при этом имела много общих черт «со средневековой христианской цивилизацией Запада». В работах Л. И. Седова, принявшего социологическую концепцию Т. Парсонса (о четырех основных компонентах социальной системы — экономическом, социетальном, политическом и ценностном) — на базе тезиса о возможности гипертрофированного развития одной из четырех социальных подсистем с превращением ее в Фундамент общества-цивилизации — данная классификация получила новое основание. Запад представляет в ней эконо-
мический тип общества, тогда как три восточные цивилизации соответствуют в основном «ценностному» (Китай), «со-циетальному» (Индия) и «политическому» (Ближний Восток) типам. У Васильева китайско-конфуцианская традиция-цивилизация характеризуется религиозной индифферентностью, акцентом на социальную этику и административно-детерминированное поведение, приматом жесткой нормы, догматизмом и конформизмом, индо-буддийская традиция-цивилизация — интроспективными метафизическими спекуляциями, акцентом на религиозно-детерминированное индивидуальное поведение,социально-политической индифферентностью, и религиозной терпимостью при крайней жесткости общественной структуры, компенсирующей слабость политических институтов, арабо-исламская традиция-цивилизация —установкой на религиозно-детерминированное социальное поведение, влиянием духовной и светской власти, догматизмом и конформизмом (История религий Востока. М., 1983. С. 360—361).
|
|
|
3. Запад. Если Восток представлен в культуре целым рядом локальных Цивилизаций или, по крайней мере, тремя основными потоками цивилизационно-исторического существования (Ближний Восток, Китай, Индия), то соотносимая с ним европейская (западная) культурно-историческая традиция являет нам, прежде всего, своеобразную последовательность эпох (ступеней) развития цивилизации, зародившейся в бассейне Эгейского моря в результате краха и на основе крито-микенской культуры. Эта последовательность исторических эпох такова:
· классическая эллинская культура;
· эллинистически-римская ступень;
· романо-германская культура христианского средневековья;
· новоевропейская культура.
Три последние ступени можно рассматривать (на фоне антично-греческой классики) и как своеобразные вариативные формы вестернизации традиционной культуры римлян и германцев, а затем — и всей романо-германской Европы. У Гегеля и Тойнби две первые и две вторые эпохи объединены в самостоятельные цивилизационно-исторические формообразования (античный и западный миры). Для Маркса европейские античность и средневековье, хотя и образуют параллель обществам
Востока, базирующимся на азиатском способе производства, все же составляют вместе с ними единую докапиталистическую ступень исторического развития, за которой следует резко противостоящая ей универсально-капиталистическая эпоха нового времени.
Так или иначе, но у истоков и в самих основаниях всех обществ и культур европейской (западной) цивилизационной традиций находится нечто невообразимое с нормальной (традиционной или восточной) точки зрения: хозяйство, общество, государство, культура, целиком лежащие на плечах одного-единственного, самостоятельно, на свой страх и риск осуществляющего свои «труды и дни», свою деятельность и общение человека. Человека-общества, человека-государства, человека-мировоззрения, действительно целостной личности, свободной и самостоятельной в мыслях, словах и поступках, Одиссея (как говорит М. К. Петров). И, может быть, совсем не случайно начинают и завершают пути, пройденные европейской духовной культурой, «Одиссея»: Гомера и «Улисс» Джеймса Джойса: вместе с Одиссеями в европейскую культуру вошли и укрепились в ней рынок и демократия, гражданское общество и свободное личностное мировоззрение.
Важнейшими изобретениями европейской культуры на языково-знаковом уровне ее представленности в духовно-мировоззренческой сфере являются философия в указанном выше значении этого понятия и наука как специфическая форма познавательной деятельности, характерная для последней эпохи существования западной культурной традиции. Грань между «софийной» и «сциентизированной» формами культуры вообще (а также в отношении специфики соответствующих мировоззренческих форм) столь значительна, что очень часто выделяют лишь два крупных периода в движении европейской культуры, взятой в ее относительной самостоятельности от социально-экономической и национально-этнической областей проявления цивилизационно-исторической жизни. А именно:
· от середины I тыс. до н. э. и до XVII в.;
· период XVII — XX вв. (для его обозначения используются два основных термина: период новоевропейской культуры, или период техногенной цивилизации).
С учетом других критериев, и прежде всего представленности в европейской культуре христианства, эта простейшая
периодизация усложняется: обычно в этом случае говорят (имея в виду первый большой период) об эпохах античной, греческой и римской культуры, о культуре эпохи средневековья и о культуре Возрождения (с этой последней эпохи некоторые авторы начинают отсчет новоевропейской культуры). В рамках второго большого периода часто выделяют культуру Просвещения, романтизма и классическую немецкую культурную эпоху конца XVIII — начала XIX в. Этот начальный отрезок новоевропейской культуры совпадает хронологически с эпохой буржуазных и национальных революций в Западной Европе и Америке. Он является также временем утверждения экономической формации общества (капитализма).
Вторая половина XIX — XX в. характеризуются по-разному. Но совершенно очевидно, что за эти полтора столетия ситуация в культуре и общественных сферах западной техногенной цивилизации — несмотря на постоянный поток обновлений стабилизируется.
Восток и Запад представляют собой две, во многом противоположные, культурные традиции, два типа культуры. Это как бы две различные «системы координат», два миропонимания, две «мировоззренческие матрицы», два «языка», на которых могут мыслить и изъясняться люди в процессе постижения окружающего их мира. Традиции эти проявляют себя не только во всех разновидностях духовной культуры, но и в образе жизни народов в целом.
Принципиальные отличия двух обозначенных традиций (которые одновременно являются и их типологическими чертами) можно проследить по следующим основным позициям: а) западная культура; б) восточная культура.
|
|
|
