Партийная» идеология и «объективная» наука

Иным традиционным расчленением общественного со­знания является выделение в нем элементов, окрашенных в тона классовых, «партийных» интересов, описываемых в терминах классовой принадлежности, и элементов нейт­ральных по отношению к тому или иному классу общества, содержащих в себе «объективное» знание. Применительно к антагонистическим обществам данное различение высту­пает обычно как различение, с одной стороны, идеологии и, с другой — науки [16].

Правда, довольно часто суть различия между наукой и идеологией усматривают в том, что первая-де является адекватным отражением действительности, в то время как вто­рая — типичный образец извращенного сознания. Однако по­добный взгляд неверен. И прежде всего фактически. Как из­вестно, наука никогда в жизни не представляла и не может представлять собой собрания одних абсолютных истин; в ее тексте наряду с точными знаниями всегда содержится не­мало ложных предложений. А с другой стороны, и идеоло­гия, в том числе идеология господствующих классов в усло­виях досоциалистических формаций, вовсе не является од­ним только ложным сознанием, полностью исключающим элементы научного знания о мире; совсем наоборот: идеоло­гия французских материалистов и итальянских просветите­лей, Руссо и Локка, Спинозы и Гегеля сыграла роль важней­ших вех на пути научного постижения закономерностей об­щественного развития.

Тем более неправомерно указанное противопоставление применительно к новой эпохе — эпохе становления и борьбы пролетариата. Идеология, вырабатываемая рабочим клас­сом и получающая свое наивысшее выражение в марксизме, качественно отличается от всех предшествующих идеоло­гий. «Коммунистическая революция,— писали К. Маркс и Ф. Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии»,— есть самый решительный разрыв с унаследованными от про­шлого отношениями собственности; неудивительно, что в ходе своего развития она самым решительным образом по­рывает с идеями, унаследованными от прошлого» [17]. И это коренное отличие состоит не только в содержании идей. С появлением марксизма коренным образом меняется форма идеологии — последняя впервые в истории становится нау­кой, совпадает с ней по своей гносеологической природе.

Но даже и в той мере, в какой отмечаемое противопостав­ление идеологии как извращенного сознания и науки как точного знания о мире опирается на факты и, следовательно, содержит элементы истины, оно все равно не схватывает главного, существенного в отношении между наукой и идео­логией. Дело в том, что по своему содержанию это противо­поставление выражает значительно более широкое отноше­ние — между истиной (которая, как известно, не является специфической принадлежностью одной лишь науки, но мо­жет входить, скажем, и в состав «практического рассудка») и ложью (чья сфера опять же значительно шире, нежели только идеология, так как охватывает, к примеру, и так на­зываемое обыденное сознание). Поэтому, если иметь в виду проблему отношения общественного мнения к идеологии и науке, последние никак нельзя рассматривать в качестве си­нонимов понятий соответственно лжи и истины — вопрос об отношении общественного мнения к истинному и ложному знанию представляет собой самостоятельную проблему и должен быть проанализирован особо и в своем месте.

Суть различия между идеологией и наукой, независимо от того, идет ли речь об их положении в антагонистических обществах или при социализме, состоит, как мы уже сказали вначале, в том, что в рамках первой знание (пусть самое точное, адекватное действительности) всегда неизбежно окрашено в «цвет» того или иного класса, непосредственно выражает классовые интересы или, так или иначе, приспо­соблено к ним, в то время как в рамках второй оно «нейт­рально», одинаково приемлемо для всех классов, в том числе и для классов с антагонистическими интересами. Разу­меется, и в текст науки (даже самой отдаленной от социаль­ных проблем, например, в естествознание) входят предло­жения, несущие на себе более или менее сильно выражен­ный отпечаток классовой принадлежности. Однако когда и поскольку мы сталкиваемся с подобным явлением, тогда и постольку мы как раз и говорим, что в данную науку вклю­чен «идеологический момент».

В свете настоящего различения уже вполне правомер­ным является вопрос: к какой из рассматриваемых сфер об­щественного сознания — науке или идеологии — следует от­нести общественное мнение? И ответ на него, как и в случае с рассмотрением форм общественного сознания, снова не мо­жет быть дан в рамках строгой дизъюнкции.

С одной стороны, субъективный мир людей является от­ражением их объективного, социального положения, по­этому естественно, что в классовом обществе границы мне­ний по многим вопросам сплошь и рядом совпадают с гра­ницами классов и социальных групп, особенно, если речь идет о вопросах, так или иначе затрагивающих непосредственные социальные — материальные или духовные — инте­ресы людей. В таких случаях мы сталкиваемся с положе­нием, при котором, скажем, рабочий класс, именно как класс и целом, имеет мнение, отличное от мнения, разделяемого классом капиталистов, равно как и от мнений других социальиых сред — крестьянства, мелкой буржуазии города, интеллигенции и т. д. И в этом смысле, следовательно, можно говорить о том, что общественное мнение имеет (может иметь) классовый характер, то есть представляет собой из­вестное идеологическое образование.

Но, с другой стороны, не менее известно, что существу­ют и такие вопросы, мнение по которым складывается неза­висимо от принадлежности людей к той или иной социаль­ной среде, точнее, разделяется (может разделяться) одновре­менно различными социальными группами и классами. Именно в такие моменты появляется на свет термин «на­родное мнение». Его реальность можно было наблюдать за­долго до наших дней, например в период Великой француз­ской революции, когда действовало единое антифеодальное мнение, разделяемое как восходящей буржуазией, так и экс­плуатируемыми трудящимися массами. Особенно же резко возможность существования такого общественного мнения возрастает сейчас, в современных условиях, в связи с изме­нившимся характером проблематики, по которой высказы­ваются мнения, с развитием технических возможностей для формирования и распространения мнений, наконец, с воз­никновением и развитием качественно нового типа обще­ства, характеризующегося уже с момента своего зарождения довольно сильным единым народным мнением.

Впрочем, все эти вопросы мы еще будем специально рас­сматривать ниже. Сейчас же о них упоминается лишь для того, чтобы подчеркнуть, что общественное мнение не мо­жет быть умещено в альтернативу: «объективная» наука — «классовая» идеология. В зависимости от обстоятельств оно может быть то «партийным», пристрастным, то, напротив, «беспартийным», нейтральным.