Автономность, независимость

От культуры и среды, воля и активность

Поговорим о такой характеристике самоактуализированного чело­века, которая во многом похожа на уже перечисленные нами. Я имею в виду свойственную этим людям относительную независимость от физи­ческой и социальной среды. Главными мотивами самоактуализированного человека являются не потребности дефициентных уровней, а мотивы ро­ста, и потому эти люди почти не зависят от внешних обстоятельств, от других людей и от культуры в целом. Источники удовлетворения потреб-

¹ См.: Asch S.E. Studies of independence and conformity // Psychol. Monogr. 1956. 70.
№ 416.

² См.: McClelland D. The archiving society. N. Y.: Van Nostrand Reinhold, 1961;
McClelland D. The roots of consciousness. N. Y.: Van Nostrand Reinhold, 1964; McClelland D.,
Winter D.G. Motivating economic achievement. N. Y.: Free Press, 1969.

282 Тема 14. Развитие личности

ности в росте и развитии находятся не во внешней среде, а внутри чело­века — в его потенциях и скрытых ресурсах. Как дерево нуждается в солнечном свете, воде и питании, точно так же всякий человек нуждает­ся в безопасности, любви и уважении, и получить их он может только извне. Но в тот момент, когда он получает их, когда внешние удовлетво-рители утоляют его внутренний голод, вот тут-то и встает перед ним ис­тинная проблема человеческого бытия, проблема роста и саморазвития, то есть проблема самоактуализации.

Независимость от среды означает более высокую устойчивость перед лицом неблагоприятных обстоятельств, потрясений, ударов судьбы, депри-вации, фрустрации и тому подобных вещей. Мои испытуемые умудрялись сохранять мужество и самообладание даже в самых тяжелых ситуациях, даже в таких, которые обычного, среднестатистического человека могли бы натолкнуть на мысль о самоубийстве; эту способность я определил как спо­собность к самовосстановлению.

Люди, не достигшие уровня самоактуализации, движимые потребнос­тями дефициентных уровней, нуждаются в других людях, поскольку толь­ко от других людей они могут получить столь необходимые им любовь, безопасность и уважение. Совсем другое дело — самоактуализированные индивидуумы. Для того, чтобы испытать истинное счастье, им не нужны другие люди; напротив, другие могут даже мешать им, могут стать препят­ствием на пути развития. Источники удовлетворения самоактуализиро­ванного человека интраиндивидуальны и никак не опосредованы социу­мом. Эти люди достаточно сильны, чтобы не зависеть от мнения других людей; они не ищут одобрения, похвалы, не ищут даже любви. Признание, популярность, слава, почести, любовь — несущественны для них; все эти вещи не идут ни в какое сравнение с гложущей их потребностью в самораз­витии, с неутолимым стремлением к внутреннему росту¹. Однако, несмот­ря на все вышесказанное, мы ни на секунду не должны забывать о том, что самая верная, хотя и не единственная, дорога, ведущая к такого рода авто­номности, к свободе от любви и уважения, — это полное удовлетворение по­требностей в любви и уважении.

Свежий взгляд на вещи

Самоактуализированные люди обладают удивительной способностью радоваться жизни. Их восприятие свежо и наивно. Они не устают удив­ляться, поражаться, испытывать восторг и трепет перед многочисленными и разнообразными проявлениями жизни, к которым обычный человек дав-

¹ См.: Huxley A. The perennial philosophy. N. Y.: Harper & Row, 1955; Northrop F.S.C. The logic of the sciences and the humanities. N. Y.: Macmillan, 1947; Rand A. The fountainhead. Indianapolis: Bobbs-Merrill, 1943; Rogers C. On becoming a person. Boston, Mass.: Houghton Mifflin, 1961.

Маслоу А. Самоактуализированные люди... 283

но привык, которых он даже не замечает. Колин Уилсон назвал эту способ­ность чувством новизны¹. Для такого человека закат солнца, пусть даже он видит его в сотый раз, будет так же прекрасен, как и в тот день, когда он увидел его впервые; любой цветок, любой ребенок может захватить его вни­мание, может предстать перед ним как чудо природы, пусть даже он пере­видал на своем веку тысячу цветов и сотни детей. Ощущение великого счастья, огромной удачи, благоволения судьбы не покидает его даже спустя тридцать лет после свадьбы; его шестидесятилетняя жена кажется ему та­кой же красивой, как и сорок лет назад. Даже повседневность становится для него источником радости и возбуждения, любое мгновение жизни мо­жет подарить ему восторг. Разумеется, это не означает, что они постоянно пребывают в экстатическом состоянии или прилагают осознанные усилия, чтобы добиться этого; столь интенсивные чувства они испытывают лишь время от времени, и эти чувства настигают их внезапно. Человек может десяток раз переправиться через реку, а в одиннадцатый раз к нему вдруг возвращается то чувство трепетного восторга, которое он испытал, впервые увидев живописный ландшафт, открывшийся ему с парома².

Люди, которых я обследовал, умеют ценить прекрасное, хотя прекрас­ное каждый из них понимает по-своему. Для одних источником красоты становится природа, другие обожают детей, третьи получают наслаждение от музыки; но всех их объединяет одно — они черпают вдохновение, вос­торг и силу в базовых, основополагающих ценностях жизни. Так, например, никто из них не исповедовался мне в том, что испытал восторг от посеще­ния ночного клуба или вечеринки, никто не назвал в качестве источника вдохновения деньги.

И еще одно впечатление, которое я вынес из общения с этими людь­ми. Для некоторых моих испытуемых секс и все связанные с ним плотс­кие удовольствия — не только источник чувственного удовлетворения, но и источник возвышенных, обновляющих и воодушевляющих пережива­ний, подобных тем, что дарят им музыка и природа. Подробнее я оста­новлюсь на этом феномене в следующем разделе.

Очень может быть, что причиной для такой насыщенности субъек­тивного опыта, для такой пронзительности восприятия является особая эффективность их восприятия, умения воспринимать реальность в ее конкретных проявлениях, восприятие реальности per se. Можно, пожа­луй, сказать, что именно склонность к рубрификации замыливает нам глаза; если явление, человек или ситуация не интересны нам, не содержат в себе прямой выгоды или угрозы, мы отмахиваемся от них, торопимся наклеить какой-нибудь ярлык и забросить в дальний угол привычной категоризации³.

¹ См.: Wilson С. Voyage to a beginning. N. Y.: Crown, 1969.

² См.: Eastman M. The enjoyment of poetry. N. Y.: Scribner's, 1928.

³ См.: Bergson H. Creative evolution. N. Y.: Modern Library, 1944.

284 Тема 14. Развитие личности

Я все более и более укрепляюсь во мнении, что неспособность радо­ваться жизни — один из главных источников зла, человеческих трагедий и страданий. Мы с легкостью привыкаем к хорошему, мы воспринимаем его как само собой разумееющееся и потому недооцениваем; как часто мы отказываемся от радостей жизни, без сожаления и раскаяния меняя их на чечевичную похлебку. Как это ни прискорбно, но мы не бережем сво­их родных, друзей, детей и раскаиваемся в этом только тогда, когда теря­ем их. А ведь то же самое можно сказать и о нашем отношении к свое­му здоровью, об отношении к политическим правам и материальному благополучию, — только лишившись их, мы начинаем понимать их ис­тинную ценность.

Рассуждения Герцберга о производственной «гигиене»¹, понятие St. Neot margin, предложенное Уилсоном², равно как и результаты моего соб­ственного исследования «жалоб низших уровней, жалоб высших уровней и мета-жалоб»³ — все говорит нам за то, что жизнь наша станет несравнен­но лучше, счастливее, если мы научимся радоваться ей, если мы испытаем по отношению к ней такое же глубокое чувство благодарности, которое ис­пытывают самоактуализированные люди.