 |
Городецкие фамилии
|
|
|
|
– Прохор, неужели у вас и вправду такие фамилии есть: Облаевы, Коловы, Кокушкины, Шишины и прочие? Уж больно просто звучат. Я бы сказал «топорно». Нет бы от отчеств: Алексеевы, Васильевы, Петровы…
– Так ведь ясно дело: мужицкие фамилии, от прозвищ образованы. В Городце ещё и Колотушкины есть, Тряпкины, Ханыкины, Дурасовы с Дерюгиными. Пусть все купцы, заводчики, а родом из крестьян. И многие не только богаты, а ещё и уважаемы… Да, барин, эко ты заявил – топорно! Хочешь зато, я тебя удивлю?
– Это чем же? Давай.
– Имеются в Городце прозвания, словно на манер дворянских.
– Не иначе Вяземские? Или Шуйские? – пошутил я.
– Смешно тебе. Одна фамилия подобная была, у земского начальника Жедринского. Может, она и дворянская. Начальник народу запомнился. Лет десять или более назад при нём в Городце первую библиотеку-читальню построили, каток открыли. Но судьбу его не знаю, уехал он… А теперь, барин, я крестьянские фамилии назову. Такие, что не всякий тебе поверит, будто все они в Городце проживают.
Я с интересом вынул книжку, карандаш и приготовился писать.
Вид с затона на Варыханову гору (улица Набережная Революции).
Слева на горе – дом И. А. Нозринского, справа – Е. Ф. Лапшиной.
– Ну, барин, – важно сказал Прохор, – записывай, по алфавиту назову: Андроновский, Белоглазовский, Белораменский, Беляевский, Войло- ковский, Высоковский, Галанинский, Головинский, Гореловский, Грезин-ский, Долбленинский, Дружкинский, Желтухинский, Жилинский, Карма-новский, Каплинский, Косковский, Кумохинский, Лисинский, Мозгулин-ский, Мокровский, Нозринский, Осоковский, Подлужновский, Полежа-евский, Приваловский, Рыжухинский, Савинский, Слащёвский, Содомов-ский, Соколовский, Тархановский, Тутайский, Тюпинский, Тяблинский, Улыбинский, Шишулинский, Шмагринский, Шубинский, Ясюнинский…
|
|
|
– Быть не может, Прохор! Я почти 40 фамилий за тобой записал.
– Чистая правда. Кабы сам бы не знал, тоже ни за что не поверил.
– Да, здесь ты меня по-настоящему удивил. Вот, оказывается, какая «аристократия» крестьянская у вас есть. С чего же такой обычай пошёл?
– Всё это от здешних мест. Кто из какой деревни в Городец перебрал-ся, так и зовётся. В Спасской приходской школе (куда мой сын ходит) учитель Закона Божия им учёт ведёт. На землю у Спасской церкви в прошлом веке много мужиков переехало из разных деревень, там и фами-лий таких немало. Правда, не все укореняются. Кое-какие с годами исчезают. Были, говорят, в наших краях Слоновские, Охлебаевские... От деревни Слоново (что около Городца) и деревни Хлебаихи (на Узоле). Причём, барин, все названия эти – редкие. Вторых таких в округе нет.
«Австрийская» церковь на Княжей горе (ул. Щорса). Начало XX в.
Фото А. А. Соколова
– Интересно! И где, кроме Городца, ещё эти фамилии услышишь?
– Известно где – на ярмарке Нижегородской. Наши мужики и там торгуют. В ярмарочном адрес-календаре кое-кого из них найдёшь.
– Прохор, а какая из перечисленных тобою фамилий самая почётная?
– У Нозринского Ивана Андриановича. Правда, он уж давно не крестьянин, а купец, человек богатый, из судовщиков (расшивами владел, а сейчас пароходами). Он главным благодетелем в Городце был, вместе с Ильёй Лазутиным. Дом его на Краю стоит, около графини Паниной, с Волги видать отлично. На деньги свои Нозринский выстроил училище в Митрофанове, а при нём приют для проживания ребятишек, обучающихся зимой. Жаль, умер недавно купец, но перед смертью завещал большой капитал (тысяч тридцать) в банк – на содержание Митрофановского училища. Его земство и назвало в честь купца. А кроме того Нозринский ещё 10 тысяч рублей в Городецкий детский приют пожертвовал, в нём его вдова Еннафа Малахиевна попечительницей состоит (вместе с купцом Степаном Фёдоровичем Тряпкиным).
|
|
|
– И кто ещё свою фамилию благими делами прославил?
– Ксенофонт Улыбинский, – подумав немного, ответил Прохор. – Пусть и небогат, а все его хорошо знают. Почётный член Вольного пожарного общества. Дом Улыбинских здесь, на Базарной улице стоит. А знаешь ли, барин, какая фамилия у нас… самая древняя?
– Нет, Прохор, как в армии говорят, «не могу знать! ». Но ответ интересен.
– Рюриковы.
– Как-как? – недоверчиво переспросил я.
– Рюриковы, – важно повторил Прохор. И глядя на моё удивление, заметил: – Сколько веков России, столько и фамилии. Вот так барин, а ты и не знал.
– Прохор, постой. Кто такие Рюриковы? Князья, бояре или дворяне, наконец?
– Врачи они. Христофор Александрович Рюриков 12 лет в нашей земской больнице служил. Перевёлся с Сеймы, с мельницы Бугрова. Один из самых уважаемых в Городце людей был. Но пять лет назад как помер…
– С чего ты взял, что фамилия его – ровесница Руси. Ведь не было врачей земских при Рюрике, – пошутил я.
– Знамо, не было. Рюриковы – они из священников.
– Так бы и сказал! Из духовных семинарий дети священников порой настолько «древние» фамилии выносят, что только в энциклопедии ответ найдёшь! Афинские, Персидские и Бог весть ещё какие…
– Ну, барин, спорить не буду. Главное – фамилия Рюриковых у нас одна из самых почётных. Христофор Александрович и доктор был хороший, и человек. Люди его уважали, любили. Он во многих благих
«Память о врачах Городца». Фото А. А. Соколова (из альбома Рюриковых)
делах участвовал – к примеру, в пожарном обществе состоял, в театре местном играл, даже в Богомоловском училище попечителем был. И вот беда: пять лет назад скончался Рюриков, от сердца. Масса народа пришла, даже из окрестных деревень. Венки возложили от земства, от детского приюта, клуба, от общества пожарного и от врачей-сослуживцев, само собой. Даже курьёз был. Больница-то по одну сторону с монасты-рём, по другую – с Покровским кладбищем. Так для Христофора Александровича две могилы приготовили: в монастыре и Покровах. Когда гроб вынесли из квартиры, даже спор случился, где доктора захоронить. Только с родными Рюрикова решили – у Покровской церкви.
|
|
|
– Прохор, какой поучительный рассказ! Приеду домой, перелистаю подшивки «Волгаря» за 1906 год, наверняка там корреспонденции о вашем докторе должны быть, и некролог. С большим интересом прочту.
– А история с похоронами Рюрикова закончилась так. Год спустя после Христофора Александровича помер врач Сокольский, который на его место заступил. Так вот его Фёдоровский монастырь у себя похоронил. В книжных лавках даже открытка продавалась: портреты обоих докторов и две их могилы.
– Да, Прохор, хорошо, что у вас честных тружеников уважают. Похвально! А какие фамилии ваши от ремёсел возникли?
– Пожалуй, барин, Кожевниковых в первую очередь назову. Эта фамилия в Нижней Слободе. Жители там издавна выделкой кож занима-ются. Так вот Иван Филиппович Кожевников и брат его Порфирий –владельцы небольших кожевенных заводов. А в Городце Овчинниковы и Прянишниковы «на слуху». Правда, обе фамилии купеческие. Богачи они – хлебом торгуют. Видные староверы. Пётр Алексеевич Овчинников книги редкие покупает (дом его на Большой Кириловской улице), а Григорий Матвееевич Прянишников, что на Троицкой живёт, кроме книг церковных ещё иконы собирает. У него при доме даже иконописная мастерская есть. … Так. Кто ещё? Корытниковы! Их род с Нижней Слободы. Они прихожане Владимирской церкви. Храм этот старинный, да на каком месте стоит привольном – на Пятницкой горе (у церкви придел в честь Параскевы Пятницы, оттого и название). Правда, промы-шляют Корытниковы не щепным товаром, а тоже кожевенным делом. Дом Якова Михайловича Пугина-Корытникова знают все, он на Краю стоит, против нашего сада… Да, такая фамилия есть – Рукавишниковы. Но это не ремесленники, а мещане (из Василёвой Слободы), пароходом владеют. Мария, дочь купца Облаева Петра Фёдоровича, замужем за Рукавишниковым...
|
|
|
– Прохор, в Городце мельниц много. Мельниковы, должно быть, есть?
– Мельницы здесь разные: механические (паровые, значит), водяные
Купеческая улица в начале XX в. (ныне ул. Ленина)
(на Узоле), ветряные. Только не всегда фамилия и ремесло совпадают. В деревне Хлебаихе в своё время жили братья Мельниковы, Антон и Лазарь. Но они прославились как мастера изготовления дёнец для прялок – сначала резных, потом намазных. Одними из первых донца эти стали красками писать…
– Выходит, мастеровые фамилии не всегда правду о хозяевах говорят?
– Пожалуй, так. Кому охота всю жизнь кожемяками быть? – засмеялся извозчик. – Все в люди выбиться хотят!
– А Кузнецовы? Это ведь, считай, одна из главных русских фамилий.
– Есть, – ответил мой провожатый, – и не одни. Около села Городца деревенька есть – Кузнецово (или Кузнечиха), а рядом – Подветельная. В ней Константин Васильевич Кузнецов жил недавно. Занимался делом, ровно как фамилия звучит: у него рядом с домом механический завод работал. Чугун лили, детали для пароходов делали, иногда и паровые машины целиком собирали. Завод хороший был, больше ста рабочих на нём трудились. Скоро увидишь, барин, какие крылечки литые с этого завода по селу стоят. Там и надпись именная есть.
– И где в Городце, кроме гор, ещё местные фамилии закрепились?
– Ой, да примеров таких не счесть…
– Прохор, будь добр, назови. Для меня это очень интересно.
– Пещеровский враг, к примеру. Это между Княжей и Варыхановой горами. Там в Новой Кузнечихе много Пещеровых живёт, особенно
Купеческая улица. Фото А. А. Соколова
Афанасий Алексеевич известен – у него чугунолитейная мастерская. А брат его Тит Пещеров железными изделиями торгует. Да, болото одно ещё есть – Церемоново, и рядом с ним улица – Церемоновская Заверниха (заулок, то есть). Отчего, думаешь, так зовут? От Церемоновых (или Хворовых), они рядом с этим озером-болотом и живут. Зимой каток там… Рязаново болото ещё есть (иначе – Святое озеро), у вала. Это от местных заводчиков название. Рядом с Кузнецовым их завод механический стоит. Кузнецов-то помер, завод его Облаевы купили, но встал он теперь. Заказов нет! От облаевского времени крылечко на Большой улице есть, у дома Дурасова, с надписью: механического завода Облаевых в селе Городце. Оно одно такое получилось. А у Рязановых завод так и работает. Детали для сельхозмашин из чугуна льют, надгробия…
– Выходит, деревня Кузнечиха до сих пор своё название «оправды-вает»: Пещеровы, Рязановы, Кузнецовы рядом с нею живут и с железом работают!
|
|
|
– Верно. Только они не куют, а больше литьём чугуна или меди занимаются. Зато старожилы сказывают, полвека тому назад в Городце промысел кузнечный процветал. Особенно много ковали якорей (для судов). Самые большие весили 80 пудов. Кузни за монастырём стояли. А уж шпигрей было, да и сегодня – без счёта…
– Шпигрей? Что за словечко такое?
– Как что? Шпигорь – гвоздь такой, длиной в четверть и более, баржи
Деревянные львы на воротах дома А. Я. Сотина в сельце Штатном
(ул. Ивана Михеева; с 1926 г. эти скульптуры – экспонаты музея)
Ими сколачивают, дома. Они в работу идут сотнями и тысячами штук. Да,
странные вопросы ты барин задаёшь. Словно издалека, а не с Нижнего приехал! (Дома я перелистал словарь В. Даля и немало удивился: «шпигарь» в нём – не гвоздь, а «фальшивая бизань-мачта, без парусов»).
– Спасибо, Прохор. Много нового от тебя узнал. Скажи теперь, а твоя какая фамилия?
– Моя? Ретичев.
– Интересно. Слышу впервые. От чего же она?
– Не скажу точно, но таких здесь немало: Маврычевы, Мартемья-нычевы, Просвирничевы, Рябинычевы… Говорят, не только у Городца, но и на том берегу Волги, у Василёвой Слободы и далее к Юрьевцу есть подобные…
На полуслове Прохор прервался и показал на левую сторону улицы:
– Смотри, депо наше! Видишь корпус из красного кирпича? У Вольного пожарного общества здесь склад, конюшня. Дружина охотников при обществе ладная. С 1897 года, как образовалась, ни одного пожара крупного в Городце не допустила.
– Кто же общество содержит? Местные купцы и обыватели?
– Всё сами. Конечно, люди богатые вкладывают больше. Сейчас общество Степан Фёдорович Тряпкин возглавляет. Купец. Из староверов. Он к тому же и в детском приюте попечитель… Кстати, депо новое, всего два года назад открыли, на Петра и Павла. У общества в этот день – 29 июня – всегда праздник, оба апостола и на знамени пожарных вышиты,
(а на обороте икона Богоматери – Неопалимая Купина). Да. Вот ещё что: как общество образовалось, Верхне-Полянскую площадь, где депо, а также переулки соседние народ всё чаще Пожарными называет...
|
|
|
