Черное солнце Афгана

Мужество и героизм советских пограничников в борьбе с бандформированиями в Республике Афганистан

Осень 1983 года. Временное затишье, нависшее в районе дислокации десантно-штурмовой маневренной группы Пянджского пограничного отряда, которым командовал подполковник Владимир Данилко, настораживало. Обманчиво спокойной казалась река Куфаб, которая гнала свои кристально чистые воды по ложу из вырезанных ветром огромных белых камней. Опасения пограничников вскоре подтвердились данными разведки: в район Куфабского ущелья напротив стыка Московского и Хорогского, ныне Калай-Хумбского пограничных отрядов на территории афганского Бадахшана стягиваются отдельные группы моджахедов для последующего совершения диверсионных акций, нападений на стражей границы, а также на жителей приграничных кишлаков, симпатизирующих «Шурави».

Ситуация была, как говорится, взрывоопасной. Командованием пограничных войск КГБ СССР было решено провести в Куфабском ущелье силами 3-х десантно-штурмовых и 2-х маневренных сводных групп операцию по обнаружению и уничтожению противника. Ранним утром 10 октября, когда первые лучи желтого афганского солнца лишь скользили по отвесным пикам гор, несколько групп пограничников, в том числе две группы десантников по 20 человек от 1-й и 3-1 десантно-штурмовых застав, во главе с офицером Игорем Басовым, Олегом Комарницким, Евгением Кургановым, Геннадием Заварыкиным начали действия в районе горного массива по берегам Куфаба. С севера блокировала район 2-я десантно-штурмовая застава старшего лейтенанта Александра Грибанова. Маршрут движения предполагал перпендикулярный спуск к реке с целью осмотра местности и обнаружения бандформирования. Действия пограничников прикрывали вертолеты, взвод минометов БМ-82, несколько СПГ-9 и АГС-17, имевшихся на вооружении ДШМГ. Однако из-за большой крутизны и изрезанности узкими кулуарами склона реальной помощи тяжелое оружие оказать не могло. Приходилось надеяться только на себя самих. Это отлично понимали пограничники, которые должны были взаимодействовать с отрядом сарбозов, афганского ополчения, чей маршрут проходил в низине, по основной тропе вдоль русла реки. Примерно в километре друг от друга двумя параллельными группами десантники стали спускаться по каменистым склонам, лишенным какой-либо растительности. Когда обе группы 1-й и 3-й застав, преодолев примерно половину пути, оказались в середине между верхней площадкой высадки ДШМГ и тропой у реки, моджахеды открыли внезапный огонь.

К счастью для пограничников, умелое расположение боевого порядка вынудило засаду противника открыть основной огонь только по головным дозорам, не сумев вовлечь в подготовленный огневой мешок всю группу. Но всё же среди пограничников появились убитые и раненые. Критичность боя заключалась в том, что крутой обратный подъем, отсутствие растительности и крупных камней в кулуарах, где были обстреляны дозорные, не позволяло воинам отходить под прикрытие основной группы. Пятеро дозорных 1-й ДШЗ успели скрыться за десятиметровой в длину и двухметровой в высоту скальной стеной, шириной до полусотни шагов, с нависающими отвесными склонами.

Путь у попавших в засаду был только один – вниз, но что было там, никто на знал. Это мог быть и обрыв, и еще более многочисленная засада. Но самое главное, это значило оторваться от своего прикрытия. И все-таки это была слабая надежда на помощь.

Кулуары-ложбины через 500-1000 метров чередования выходили на боковое ущелье, по дну которого текла небольшая река, стремительно впадающая в холодный Куфаб. На противоположной правой стороне этого бокового ущелья, на расстоянии 1000 метров от группы 1-й заставы, была обстреляна и, имея двух раненых, в том числе старшего лейтенанта Евгения Курганова, залегла группа от 3-й заставы ДШМГ. Обстрел велся из района правее пограничников 1-й заставы. Таким образом, образовался «слоеный пирог», где дозорное отделение 1-й заставы оказалось между противником, но от одних, находящихся справа по маршруту, их скрывало расстояние чуть меньше километра и кулуар, на дне которого они оказались, зато другие моджахеды, около 15 человек, нависали непосредственно над ними с гребня ложбины на расстоянии 40-150 метров.

Ядро группы во главе с заместителем начальника 1-й ДШЗ по политчасти старшим лейтенантом Игорем Басовым двигалось за дозорным отделением на расстоянии 150 м достаточно осторожно, сохраняя оптимальную дистанцию с выставлением боковых дозорных. Такое расположение позволило своевременно обнаружить противника, готовящегося к обстрелу дозорных, уже вошедших в ложбину и оказавшихся прямо под басмачами. Внезапное появление новой группы «Шурави» над моджахедами сверху не позволило им сосредоточенным огнем уничтожать дозорных. Группа старшего лейтенанта Игоря Басова численностью десять человек находилась у начала кулуара, нависая над противником, засевшим на левом гребне ложбины, в которой оказались дозорные. Но отсутствие возможности укрытия делало пограничников самих мишенью на голом склоне.

Оседлав левый и правый гребни кулуара и его начало, бойцы залегли по фронту, растянувшись цепью до ста метров, что лишило моджахедов возможности маневра вверх вдоль гребня. А расположившиеся справа снайпер и автоматчик своим огнем оказали огневое, но больше психологическое воздействие на бандгруппу, обстрелявшую поисковую группу 3-й ДШЗ, и отрезали боевикам пути выхода через параллельные ложбины на правый гребень кулуара, где были зажаты дозорные 1-й ДШЗ. Было ясно, что даже один пробравшийся на правый гребень стрелок бандгруппы перестрелял бы всех дозорных, укрывшихся от засады слева.

В этот критический момент боя, когда пограничники оказались зажаты между двумя линиями огня, очень удачно и своевременно удалось поставить заградительный огонь из 82-мм минометов и автоматических гранатометов командирам взводов старшему лейтенанту Сергею Богачкину и прапорщику Ивану Фиронову. Им удалось не допустить маневра бандгруппы и ее объединения для уничтожения 1-й заставы.

Сержант Прохоров, командир дозорного отделения, попавшего в засаду, по радиостанции сообщил, что два солдата убиты и один ранен, а судьба офицера, шедшего вместе с сапером в голове дозора неизвестна. Группа обстреливается с близкого расстояния, и укрыться бойцам крайне сложно. Поручив сержанту корректировать огонь, старший лейтенант Игорь Басов сосредоточенной стрельбой своей заставы постарался сбить противника с гребня. Солдаты вели перестрелку буквально на расстоянии 150-200 метров. Все осознавали реальную угрозу обхода противником по выступам и справа и слева, тем не менее пограничники держались на месте, вызывая на себя огонь большей части из засады. С подлетом вертолетов, офицер, совместно с сержантом из дозорного отделения, корректировал действия авиации и минометный огонь, значительно ослабив огонь нападавших. К сожалению, сбить противника с острого гребня, находящегося на расстоянии броска гранаты от дозорных, не удалось до самых сумерек. Моджахеды снайперским огнем добили раненого дозорного пулеметчика, рядового Сергея Колыхаева, но при попытке подобраться к нему за оружием, сами потеряли одного из своих. Вместе с темнотой наступила тишина, перестрелки прекратились, так как по вспышке легко было обнаружить стреляющего. Высланные еще днем с верхней базы ДШМГ сарбозы, не дойдя до места боя, остановились и заявили, что тронутся вниз только утром. Страх их был легко понятен. У дозорного отделения, имевшего к тому времени трех погибших и раненого, оставшегося без офицера и сапера, которые шли головными, в радиостанции сели аккумуляторы и радиообмен прекратился. Параллельно на выручку попавшим в засаду десантникам 3-й заставы шла еще одна группа пограничников Кара-Калинской мангруппы, которую возглавлял опытный и мужественный командир Валерий Ухабов. В ядре группы старшего лейтенанта Басова также был один раненый. И все же зная, что противник до последнего будет занимать позицию вдоль края кулуара-ложбины, а от её проходимого дна группу будет отделять всего лишь бросок гранаты, офицер принимает мужественное решение спасти дозорных. К счастью, дозорные были уверены, что к ним придут на помощь, и ждали поддержку. Объединившись, воины забрали двоих убитых товарищей – Олега Максимова и Сергея Колыхаева. Найти тело третьего погибшего, рядового Андрея Макаричева в темноте не удалось. В темноте спуск по лощине оказался необычайно тяжелым из-за частых 2-3 метровых обрывов. Приходилось обматывать головы погибших окровавленными бушлатами и сбрасывать вниз шедшим дозорным. Утром, уже у самой реки, десантников догнали афганские сарбозы и принесли тело третьего погибшего, рядового Андрея Макаричева. Там же встретили живыми и невредимыми успевших выскочить из-под огня засады сапера и старшего лейтенанта Олега Комарницкого, судьба которых была неизвестна в течение суток. Объединившись с сарбозами и утолив нестерпимую жажду, группа немедленно выдвинулась в район, где весь день вела бой 3-я застава ДШМГ. К счастью, противник на этом рубеже вынужден был отойти.

Но утро следующего дня принесло еще одну страшную весть. Кроме пограничников Пянджской ДШМГ, при выдвижении к месту, где попала в засаду 3-я застава ДШМГ, в ночном боестолкновении погиб начальник ММГ Кара-Калинского пограничного отряда подполковник Валерий Ухабов, которому посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Сержанта Прохорова, руководившего дозорным отделением, также представили к званию Героя и предложили поступать в пограничное военное училище. Однако донецкий парень, прослуживший к тому времени уже 1,5 года, отказался от перспективы быть военным, желая вернуться на родную шахту. Домой он уезжал в звании старшины с орденом Красного Знамени на груди. Все геройски погибшие в дневном бою пограничники посмертно были награждены орденом Красной Звезды.

Несколько дней спустя разведка сообщила, что в ходе боестолкновения от огня авиации и десантников погибло 15 моджахедов и бандформирование практически развалилось, деморализованное собственными потерями и тем упорством и умением, с каким дрались в практически безвыходной ситуации две группы «Шурави».

Для гор Афганистана такой результат считался весьма успешным.