Принцип индивидуальной ответственности.

Проблема ответственности государств и юридических лиц

в международном уголовном праве

Принцип индивидуальной ответственности по международному уголовному праву явился одним из важнейших тезисов Нюрнбергского процесса,119 сменивших доктрину Бриана-Келлога, в которой речь шла только об ответственности государства за совершение агрессии как международного преступления.

В силу этого принципа ответственности по уголовному международному праву могут подлежать только физические лица (ч. 1 ст. 25 Римского Статута). При этом Международный уголовный суд обладает юрисдикцией только в отношении лиц, достигших 18-летнего возраста (ст. 26).

Принцип индивидуальной (личной) ответственности означает, что лицо несет ответственность по международному уголовному праву в случае, если оно является исполнителем или иным соучастником преступления, а также если оно покушается на преступление.

Вполне допустимо несоответствие в возрастном цензе субъекта ответственности по международному и национальному уголовному праву.

Так, в нормах УК России, предусматривающих ответственность за преступления против мира и безопасности человечества (ст. 353-360), возраст субъекта определен в 16 лет. Может ли лицо, совершившее такое преступление в возрасте от 16 до 18 лет, нести ответственность по международному уголовному праву?

119 Волчков А. Ф. Нюрнбергский приговор // Советское государство и право. 1976.

№10. С. 14.

3 Зак. 4026

66______________________________________Глава II

В нормах международного уголовного права практически нигде не указывается на минимальный возраст субъекта преступления. Поэтому в силу понимания положения о толковании любого сомнения в пользу лица ответ может быть только один — по международному уголовному праву такое лицо нести ответственность не может.

Принцип индивидуальной ответственности физических лиц позволяет также добиться более последовательной дифференциации и индивидуализации ответственности по международному уголовному праву в зависимости от своего фактического участия в совершении деяния, а также от степени завершенности последнего.

В силу принципа индивидуальной ответственности лиц по международному уголовному праву очевидно, что общим субъектом преступления должен расцениваться любой человек, вне зависимости от демографических, социальных, имущественных либо иных характеристик, совершивший это преступление и подлежащий ответственности по международному уголовному праву. В отличие от национальных уголовных законов, практически во всех источниках международного уголовного права отсутствуют какие-либо указания на признаки, характеризующие субъекта преступления. В международных актах речь обычно идет о «лице», «всяком лице», «любом лице».

Отметим еще раз — в силу понимания правоотношения в международном уголовном праве, принципов последнего и возможности его применения, в качестве субъекта преступления должен пониматься только человек— по крайней мере, на современном этапе развития международного уголовного права.

Правоотношения и ответственность других «лиц» (юридических, государственных органов и государства в целом) имеют принципиально иной характер. Другое дело, что руководители государства, юридических лиц могут и должны нести ответственность за совершенные ими преступления. Действительно, трудно не согласиться с А. Н. Трайниным в том, что «государство не может быть вменяемо или невменяемо; государство не может быть на скамье

„ 120

подсудимых или за решеткой тюрьмы».

120 Трайнин А. Н. Защита мира и борьба с преступлениями против человечества. М., 1956. С. 42.

Отраслевые принципы международного уголовного права_________67^

Сказанное в полной мере относится к юридическим лицам (достаточно вспомнить действовавший еще в римском праве принцип «societas delinquere non potest» — юридические лица не могут совершать преступлений).121

Таким образом, можно утверждать, что в современном международном уголовном праве смысл принципа индивидуальной ответственности лица сводится к установлению тождества между понятиями «субъект преступления» и «субъект ответственности». Как будет сказано ниже, отсутствие названного тождества порождает до сих пор не разрешенную проблему ответственности государств и юридических лиц в международном уголовном праве.

Под «лицом» как субъектом преступления по международному уголовному праву надо понимать любого человека, который:

— сам совершил преступное деяние;

— использовал для совершения преступного деяния другого человека (например, при исполнении незаконного приказа).

Национальное законодательство всегда устанавливает возрастной предел, с которого возможно признание человека субъектом преступления и, соответственно, возложение на него обязанности нести ответственность за совершенное преступление (например, ст. 20 У К России). Иначе обстоит дело в источниках международного уголовного права — указание на минимальный юридически значимый возраст лица, как правило, отсутствует.

Означает ли это, что возраст лица не играет никакой роли? Очевидно, что нет. В силу специфики правоотношения и его реализации в международном уголовном праве, установление возраста уголовной ответственности зависит от национального законодательства государства, осуществляющего юрисдикцию в отношении такого лица.

При этом надо особо подчеркнуть, что в ситуациях, когда возможно осуществление юрисдикции в отношении лица несколькими национальными правоприменителями, сомнения в допустимости возможности признания лица субъектом преступления должны быть истолкованы в пользу такого лица.122

121 Хотя в ряде национальных систем уголовного права этот принцип «успешно» преодолен.

22 Так, например, в силу действующих в России судебных правил, лицо считает-

J58_________________________________________Глава II

Международное уголовное право знает исключительный случай, когда непосредственно в тексте его источника имеется указание на возрастной предел субъекта. Такое положение содержится в ст. 26 Римского Статута Международного уголовного суда — «Суд не обладает юрисдикцией в отношении любого лица, не достигшего 18-летнего возраста на предполагаемый момент совершения преступления».

Но данное положение относится только к юрисдикции Суда и не мешает осуществлять национальную юрисдикцию над более молодыми лицами, совершившими «предположительно» преступные деяния по международному уголовному праву. В этом случае и более молодой человек (например, в возрасте от 16 до 18 лет, как это установлено по общему правилу в ч. 1 ст. 20 Уголовного кодекса РФ) должен признаваться достигшим возраста ответственности и нести ответственность за преступление, предусмотренное в международном уголовном праве

Вторая неотъемлемая от личности субъекта характеристика — его вменяемость, т. е. способность понимать фактический характер своего деяния (действия или бездействия) и свободно руководить им.

В определении вменяемости как юридической категории именно международное право находится в «выигрышном» положении по сравнению, например, с российским Уголовным законом (где это понятие попросту отсутствует, а его понимание выводится из определения «невменяемости»).

Международный стандарт ООН в области защиты прав человека признает каждого человека вменяемым, пока не доказано обратное (это следует, например, из ст. 16 Международного Пакта о гражданских и политических правах человека 1966 года).

Следовательно, в международном уголовном праве действует презумпция вменяемости лица, достигшего наступления ответственности: любой человек, достигший возраста уголовной ответственности, считается вменяемым, то есть понимающим характер своих действий (бездействия) и руководящим ими, пока не доказано обратное.

ся достигнувшим того или иного возраста не в день своего рождения, а с началом следующих суток.

Отраслевые принципы международного уголовного права_________69

Исходя из конституционного предписания о приоритете норм международного права над национальным правом, можно утверждать, что положение о презумпции вменяемости действует в уголовном праве тех стран, где ее законодательное определение отсутствует (например, в Российской Федерации).

Отсутствие хотя бы одного из этих признаков исключает возможность признания лица субъектом преступления.

Наиболее очевидно это с возрастным критерием. И, хотя в международных актах отсутствует определение «невменяемость», именно состояние невменяемости лица по каким-либо медицинским показаниям на момент совершения деяния, является основанием исключения ответственности по международному уголовному праву.

Так, в соответствии с п. «а» Римского Статута Международного уголовного суда, лицо не может нести ответственность, если страдает психическим заболеванием или расстройством, которое лишало его возможности осознавать противоправность или характер своего поведения или сообразовывать свои действия с требованиями закона.

С другой стороны, п. «Ь» этой же нормы в качестве обстоятельства непривлечения к ответственности расценивает состояние интоксикации, которое имело следствием лишение лица возможности понимать характер своих действий или сообразовывать их с положениями закона. В данном случае условием является то, что лицо подверглось интоксикации недобровольно, т. е. насильно, помимо его воли. В ряде национальных законов подобное обстоятельство, формулируемое как «физическое принуждение», расценивается не как лишающее субъекта его юридических характеристик, а как исключающее преступность деяния (при соблюдении допустимых критериев — например, в ч. 1 ст. 40 УК РФ).

Наконец, международному уголовному праву знаком специальный субъект преступления — т. е. лицо, обладающее дополнительными юридически значимыми признаками. При этом указание на эти признаки должны содержаться в самой норме международного уголовного права (например, «начальник», «военный командир», «лицо, эффективно действующее в качестве военного командира» — ст. 28, 33 Римского Статута).

Принцип индивидуальной ответственности в международном уголовном праве предполагает виновное отношение причинителя к содеянному.

JO_________________________________________Глава 11

Основной характеристикой субъективной стороны любого преступления является вина, т. е. определенное психическое отношение лица к своему деянию и возможному результату — последствиям.

Статья 30 Римского Статута Международного уголовного суда определяет субъективную сторону двумя признаками — «намеренностью» и «сознательностью».

При этом намеренность, т. е. целенаправленность поведения, определяется применительно:

— в отношении деяния, когда лицо собирается совершить такое деяние;

— в отношении последствия — если лицо собирается причинить это последствие или сознает, что оно наступит при обычном ходе событий.

Рассматривая признаки субъекта преступления, мы отметили, что в международном уголовном праве действует презумпция вменяемости лица. Из этого следует, что любое лицо должно понимать (осознавать) фактический характер своих действий и руководить ими.

Намерение — характеристика волевой сферы психики человека, означающая «желание, замысел» чего-либо.124 Следовательно, желание как волевая характеристика может относиться как к деянию, так и к последствию (при предполагаемой осознанности фактического характера своих действий).

В отечественной доктрине уголовного права таким психологическим характеристикам соответствует определение прямого умысла, при котором лицо сознает общественно опасный характер своего деяния, предвидит неизбежность или реальную возможность наступления общественно опасных последствий и желает их наступления.

Таким образом, международное уголовное право допускает возможность прямого умысла (через «намерение») как в отношении деяния, так и в отношении последствия. Следовательно, прямой

123 Вопрос о понимании субъективной стороны преступления также является предметом многочисленных исследований в отечественной науке. См., напр.: Да-гельП. С., Котов Д. П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974; Злобим Г. А., Никифоров В. С. Умысел и его формы. М., 1972; Ра-рог А. И. Проблемы субъективной стороны преступления. М., 1991, и др.

124 Ожегов С. И. Словарь русского языка. 15-е изд. М„ 1984. С. 338.

Отраслевые принципы международного уголовного права_________71

умысел виновного возможен в преступлениях как с формальным, так и с материальным составом.

«Сознательность» в определении субъективной стороны преступления по международному уголовному праву допускается только лишь в отношении последствия — «сознательно» означает с осознанием того, что последствие, возможно, наступит «при обычном ходе событий». Таким образом, «сознательное» отношение к последствиям своего деяния означает не что иное, как их допущение либо безразличное к ним отношение, которые традиционно считаются волевыми характеристиками косвенного умысла в отечественном уголовном праве.

Таким образом, в международном уголовном праве допускается совершение преступления: только с прямым умыслом — в формальных составах; с прямым или косвенным умыслом — в материальных составах.125

Неосторожная вина в международном уголовном праве — явление исключительное. На возможность такой формы вины в виде небрежности либо легкомыслия можно указать только в преступлениях экологического характера (загрязнение окружающей среды) и в составе повреждения подводного морского кабеля.

Многие составы содержат прямое указание на такие признаки субъективной стороны, как мотивы и цели совершения преступления. В этих случаях данные признаки становятся обязательными для установления.

Так, мотивы преступлений против мира и безопасности человечества не играют никакой роли при юридической оценке деяния,

если они «не охватываются определением данного преступления».

Между тем «коммерческие цели» при незаконном обороте наркотических средств являются обязательной характеристикой не-

125 В доктрине международного права существует концепция вины государства как социально-политического и правового понятия. Так, по мнению В. А. Василенко, вина государства — неправомерно реализуемая воля государства-правонарушителя, проявляющаяся в противоправных деяниях его органов. Такой подход нисколько не противоречит психологической концепции вины субъекта преступления — ведь такая воля государства выражается через желания и побуждения официальных и должностных лиц государства. См.: Василенко В. А. Ответственность государств за международные правонарушения. Киев, 1976. С. 150-151.

129 Ст. 4 Проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества.

12_________________________________________Глава II

скольких деяний, образующих сам оборот (ст. 36 Единой Конвенции о наркотических средствах).

Наконец, субъективная сторона преступления в международном праве допускает возможность ошибки лица, т. е. его заблуждения относительно фактических (ошибка в факте) или юридических (ошибка в праве) обстоятельств.

В силу положений ст. 32 Римского Статута Международного уголовного суда, ошибка имеет следующее значение:

— ошибка в факте является основанием освобождения от ответственности, если она «исключает необходимую субъективную сторону» данного преступления (то есть в силу такой ошибки у лица отсутствует умысел на совершение деяния или причинение каких-либо последствий);

— ошибка в праве, по общему правилу, не является обстоятельством, освобождающим от ответственности, но может быть таковой, когда также «исключало субъективную сторону данного преступления».

Проявлением принципа индивидуальной ответственности в международном уголовном праве является самостоятельная регламентация ответственности лица за неоконченное преступление и соучастие в его совершении. Поэтому представляется необходимым специально рассмотреть вопрос об уголовной ответственности в указанных ситуациях.

Неоконченное преступление в международном уголовном праве.

В теории уголовного права не вызывает сомнений тот факт, что многие умышленные преступления обдумываются заранее и проходят свои этапы развития, получившие в теории уголовного права название «неоконченные преступления».

Нередко преступная деятельность начинается с осмысления виновным целей преступления, обдумывания способов его совершения и проч. Но такое формирование преступного умысла не рассматривается как стадия в развитии преступной деятельности, поскольку основанием уголовной ответственности может быть только преступное поведение. Пока замысел остается в пределах внутреннего развития, не воплощаясь в общественно опасное поведение, он не подлежит уголовно-правовой оценке.

Если предварительная преступная деятельность виновного может начинаться с формирования преступного умысла, то уголовно-

Отраслевые принципы международного уголовного права_________73

правовой оценке подлежит только та деятельность лица, которая непосредственно направлена на совершение задуманного преступления. Такая деятельность по реализации преступного замысла получила в науке название «стадии совершения умышленного преступления». Таким образом, согласно устоявшимся теоретическим традициям, стадии совершения преступления являются уголовно значимыми этапами в его развитии.127

В свою очередь, стадии совершения умышленного преступления — это этапы осуществления лицом своего замысла на преступление, проявляющегося во внешнем его поведении. Стадии преступления различаются между собой по объему выполнения данного замысла. Следовательно, стадии совершения преступления отграничиваются друг от друга, в первую очередь, по степени и объему исполнения виновным объективной стороны преступления. Традиционно в теории и законодательстве выделяются две стадии совершения преступления — приготовление к преступлению и покушение на преступление.

В международном уголовном праве также существует указание на то, что лицо может быть подвергнуто ответственности не только по факту оконченного преступления, но и в ситуациях, когда задуманное и реализуемое преступление не было доведено до конца по каким-то причинам, не зависящим от воли субъекта.

В то же время особенностью международного уголовного права является то, что его источники всегда специально указывают на то, какая стадия совершения преступления может подлежать уголовно-правовой оценке.

Так, ст. 6 Устава Нюрнбергского трибунала устанавливает преступность «заговора» и «общего плана», направленных на осуществление акта агрессивной войны. Обычно в литературе утверждается, что такое планирование преступления или сговор с целью его последующего совершения расцениваются как самостоятельные составы, образующие в совокупности преступление агрессии. Позволим себе не согласиться полностью с этим мнением.

127 В отечественной литературе проблемам неоконченного преступления посвящено немалое количество работ. См., напр.: Дурманов И. Д. Стадии совершения преступления. М., 1955; Караулов Н. Ф. Стадии совершения преступления. М,, 1982; Твр-Акопов А. А. Добровольный отказ от совершения преступления. М., 1982, и др.

74___ __ ______________________________Глава II

В ст. 6 Устава Нюрнбергского трибунала в качестве преступных указываются: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны, а равно — войны в нарушение своих международных обязательств. Все это вполне определенные действия, понимание которых нашло свое отражение в решении трибунала. В связи с этим возникает вопрос — что же представляет собой «заговор» или «общий план» при планировании или подготовке агрессии? В силу отсутствия конкретного юридического содержания этих форм поведения и их направленности на обеспечение иных действий, образующих объективную сторону агрессивной войны, представляется, что наличие «заговора» или «общего плана» (в отличие от «планирования» как деяния) является скорее приготовлением к совершению этого преступления.

Это предположение подтверждается указанием ст. III Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, в которой, наряду с осуществлением акта геноцида (как оконченного преступления) и покушения на совершение геноцида, прямо говорится о преступности «заговора с целью совершения геноцида».

В данном случае буквальное толкование положений названной Конвенции позволяет сделать вполне определенный вывод — при заговоре только определяется цель совершения преступления, но начала реального его осуществления (т.е. исполнения объективной стороны) еще не произошло.

С точки зрения теории уголовного права такая стадия совершения преступления, когда лицо (лица) совершило какие-либо действия по подготовке к совершению преступления, но объективная сторона самого этого преступления не начала исполняться, расценивается как приготовление к преступлению.

Таким образом, международное право знает стадию приготовления к преступлению, которая выражается в достижении «заговора» (сговора) с целью последующего совершения преступления.128

Известно, что установление преступности приготовления к преступлению в международном уголовном праве является исключи-

128 В литературе была высказана точка зрения о том, что такой «заговор» является еще и «соучастием особого видах. См.: Беляев С. С. Конституция Российской Федерации и международное уголовное право // Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 1995. № 3. С. 69.

Отраслевые принципы международного уголовного права_________75

тельно редким явлением, и введение ответственности за приготовление к тем или иным преступлениям обусловлено, по всей видимости, исключительно тяжким характером последних.

Вместе с тем покушение на преступление очень хорошо известно международному уголовному праву. При этом речь в источниках может идти о покушении как таковом либо о «попытке» совершения деяния (например, при захвате воздушного судна— п. «а» ст. 1 Конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов 1970 г.; захвате заложника — ч. 2 Международной конвенции о борьбе с захватом заложников 1979 г. и т. д.)

«Попытка» совершения преступного деяния есть не что иное, как стадия покушения на его совершение, при котором желаемый результат (исполнение деяния полностью либо наступление желаемых последствий) не достигнут вопреки воле лица.129

Таким образом, в международном уголовном праве преступность той или иной стадии совершения преступления устанавливается применительно к каждому деянию. По общему правилу, преступным признается покушение на преступление, а в исключительных случаях— и приготовление к нему (в форме «заговора на совершение преступления»). При этом в самих нормах международного уголовного права отсутствует какое-либо обязательное правило о дифференциации ответственности за оконченное и неоконченное преступление.

В то же время современному международному уголовному праву известен также институт добровольного отказа от доведения преступления до конца.

Так, в соответствии с п. «е» ч. 3 Римского Статута Международного уголовного суда лицо освобождается от наказания, если «отказывается от попытки совершить преступление». При этом для освобождения от наказания по этому основанию должны быть соблюдены следующие требования:

— предотвращено «завершение преступления» (т. е. отказ возможен только при неоконченном преступлении);

— лицо полностью и добровольно «отказалось от преступной цели» (т. е. должны быть установлены критерии отсутствия вынуж-

129 «Преступление осталось незавершенным по обстоятельствам, не зависящим от намерений данного лица» — п. «е» ч. 3 Римского Статута.

76_________________________________________Глава II

данности отказа и наличия у лица реальной возможности довести задуманное преступление до окончания).

Если начатое преступление, от доведения которого до «завершения» лицо отказалось, все же стало оконченным (по различным причинам — например, в силу развития причинной связи, несвоевременности самого отказа и проч.), в таком случае лицо не освобождается от наказания.

Соучастие в преступлении в международном уголовном праве.

В теории уголовного права под соучастием в совершении преступления обычно понимается умышленное совместное участие двух и более лиц в совершении умышленного преступления. При этом обычно выделяются объективные признаки соучастия (совершение преступления двумя и более лицами, являющимися субъектами преступления; совместность деятельности двух и более лиц при совершении преступления; общий для соучастников преступный результат, находящийся в причинной связи с действиями всех соучастников) и его субъективные признаки (взаимная осведомленность соучастников о совместных действиях, т. е. двухсторонняя субъективная связь между собой; общность умысла соучастников в совершении преступления — причем мотивы и цели соучастников в совершении одного и того же преступления могут быть различными). Отсутствие хотя бы одного из названных объективных или субъективных признаков исключает юридическое соучастие в пре-

ступлении.

Институт соучастия хорошо знаком международному уголовному праву. Представляется обоснованным утверждение, что соучастие в международном уголовном праве характеризуется практически теми же основными признаками. Действительно, в силу ч. 3 ст. 25 Римского Статута Международного уголовного суда для соучастия в преступлении характерны следующие признаки:

130 Тем не менее именно соучастие остается одним из самых проблематичных институтов уголовного права. См.: Галиакбаров Р. Р. Совершение преступления группой лиц. Омск, 1980; Гришаев П. И., Кригер Г. А. Соучастие по советскому уголовному праву. М., 1957; Иванов Н. Г. Понятие и формы соучастия в советском уголовном праве. Саратов, 1991; Ковалев М. И. Соучастие в преступлении. Ч. 1-2. Свердловск, 1960; Тельное П. Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974, и др.

Отраслевые принципы международного уголовного права__________77^

— лицо «совместно с другим лицом» совершает преступление или покушение на преступление (п. «а»);

— при совершении преступления группой лиц они действуют «с общей целью» (п. «d»);

— лицо осознает «умысел группы» на совершение конкретного преступления (п. «d»).

В международно-правовых актах обычно не говорится об отдельных видах соучастников — в них чаще указывается, что ответственности подлежит любое лицо, которое «принимает участие в качестве сообщника любого лица, которое совершает или пытается. совершить»131 преступление либо просто «является соучастником лица»,132 совершающего деяние или покушение на деяние.

Принятые позже акты международного уголовного права более конкретно говорят о допускаемых видах соучастников в совершении преступления.

Так, в соответствии со ст. 25 Римского Статута Международного уголовного суда, подлежит уголовной ответственности лицо, которое:

— совершает преступление индивидуально или совместно с другими лицами (п. «а»);

— приказывает, подстрекает или побуждает совершить преступление (если такое преступление все же совершается или имеет место покушение на его совершение — п. «Ь»);

— с целью облегчить совершение такого преступления пособничает или иным образом содействует его совершению или покушению на него, включая «предоставление средств для его совершения» (п. «с»).

Статья 6 Устава Нюрнбергского трибунала прямо говорит о существовании таких видов соучастников, как руководитель, организатор, подстрекатель и пособник.

Таким образом, в международном уголовном праве можно говорить о пяти самостоятельных видах соучастников преступления:13

131 Пункт «Ь» ч. 2 ст. 1 Международной конвенции о борьбе с захватом заложников 1979 г.

132 Пункт «Ь» ст. 1 Конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов 1970 г.

133 Российский уголовный закон называет четыре вида соучастников, соединяя организаторские и руководительские функции в лице «организатора преступления» (ч. 3 ст. 33 УК РФ).

^78_________________________________________Глава II

Исполнитель преступления — лицо, непосредственно совершившее преступление или покушение на преступление самостоятельно либо совместно с другими лицами. При этом мы разделяем точку зрения А. Н. Трайнина, полагающего, что особенность роли исполнителя международного преступления зачастую заключается в том, что «он действует не только сам, но и при помощи сложного исполнительного аппарата... Возникает весьма своеобразная правовая ситуация: основной исполнитель преступления действует при помощи лиц, которые сами также выступают в ро-

П4

ли исполнителей».

Организатор преступления — лицо, которое организует совершение преступления или покушение на преступление, т. е. не просто склоняет другое лицо к преступлению, а планирует совершение последнего (например, подбирает соучастников).

Руководитель преступления — лицо, руководящее непосредственным совершением преступления в качестве распорядителя преступной деятельности других соучастников. При этом традиционно считается, что фигура организатора и руководителя преступления в международном уголовном праве опаснее, нежели фигура исполнителя.135

Подстрекатель к преступлению — лицо, склонившее другое лицо (исполнителя) к совершению преступления или покушению на преступление путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом (в том числе, отдав такому лицу незаконный приказ). Однако международному уголовному праву известны случаи, когда подстрекательская по форме деятельность расценивается как преступление (например, преступлением является «прямое и публичное подстре-

134 Трайнин А. Н. Уголовная ответственность гитлеровцев. М., 1944. С. 80-81.

135 В качестве иллюстрации приведем фрагмент из речи на Нюрнбергском процессе Главного обвинителя от СССР Р. А. Руденко: «Конечно, подсудимым, занимавшим высшие руководящие посты в гитлеровской Германии, не было никакой нужды самим своими руками расстреливать, вешать, душить, замораживать живых людей в виде эксперимента. Это делали по их указаниям их подчиненные палачи, выполнявшие, так сказать, черную работу, а подсудимым нужно было только давать приказания, выполнявшиеся беспрекословно... Но они (подсудимые. — А. К.) во много раз опаснее, чем те, которых они воспитывали в духе человеконенавистничества и изуверства и от которых, спасая себя, теперь отрекаются» // Нюрнбергский процесс. Т. II. М., 1955. С. 618-619.

Отраслевые принципы международного уголовного права_________79^

кательство к совершению геноцида» — п. «с» ст. III Конвенции о геноциде).

Пособник в совершении преступления — лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы.

Действия всех соучастников, не являющихся исполнителями, характеризуются «сознательным содействием совершению преступления»136 — т. е. совершаются с прямым умыслом.

Пределы ответственности соучастников, не являющихся исполнителями преступления, основаны на доктрине ограниченного акцессорного соучастия. Их ответственность, по общему правилу, зависит от того, совершил ли исполнитель преступление или покушение на преступление. Так, в ст. 6 Устава Нюрнбергского трибунала указано, что «руководители, организаторы, подстрекатели и пособники, участвовавшие в составлении или осуществлении общего плана или заговора... несут ответственность за все действия, совершенные любыми лицами с целью осуществления такого плана». Если исполнитель по какой-либо причине не совершил того преступления (покушения на преступление), на что были направлены усилия подстрекателя, пособника, организатора или руководителя, то последние вряд ли будут подлежать ответственности. Мы понимаем некоторую неожиданность подобного вывода, но он исходит из буквального понимания ст. 6 Устава Нюрнбергского трибунала. Другое дело, что все соучастники должны нести ответственность за фактически совершенные ими деяния, без обязательной «привязки» к действиям исполнителя — но для этого необходимо соответствующее изменение в нормы международного уголовного права.

В то же время ограниченность акцессорное™ при регламентации уголовной ответственности соучастников состоит в том, что в ряде случаев деятельность других соучастников (не являющихся исполнителями преступления или покушения на преступление) под-

138 Пункт «с» ст. 101 Конвенции ООН по морскому праву от 10 декабря 1982 года // Международное право в документах. М.,1997. С. 394.

8Ю______________________________________Глава II

лежит самостоятельной правовой оценке (например, «прямое и публичное» подстрекательство к геноциду).

Так как международное уголовное право знает пять видов соучастников, то по своему содержанию вполне допустимо как простое соучастие (соисполнительство), так и сложное соучастие (наличие, наряду с исполнителем, других соучастников). Последний вид соучастия обычно называется «соучастием с распределением ролей», и, по мнению авторов, именно он в большей мере характерен для международного уголовного права.137

В каких формах может существовать соучастие в международном уголовном праве?

В источниках речь идет о «группе лиц» — при этом отсутствует указание на то, имеется ли в такой группе предварительный сговор или нет. В принципе, допускается существование группы лиц как без предварительного сговора, так и с наличием предварительного сговора. Хотя в силу специфики преступлений по международному уголовному праву весьма маловероятно совершение преступления группой лиц безо всякой предварительной договоренности (в порядке эффекта «присоединения» к уже начавшемуся преступлению).

Наконец, в ст. 9 Устава Нюрнбергского трибунала указывается на существование такой формы соучастия в международном уголовном праве, как преступная организация. В теории уголовного права (а источники признаков такой организации практически не определяют) обычно считается, что основной признак преступной организации — это ее сплоченность, которую образуют следующие элементы: жесткая организационно-управленческая структура; устойчивый, планируемый, характер деятельности; самостоятельная экономическая деятельность; распространение своего влияния на определенной территории; заранее планируемое преступное поведение.

Итак, институт соучастия в международном уголовном праве находит свое выражение в юридическом определении пяти видов соучастников (исполнитель, организатор, руководитель, подстрекатель, пособник) и признании двух форм соучастия: группы лиц (как соисполнителей, так и со сложным соучастием) и преступной орга-

137 Международное уголовное право / Под ред. В. Н. Кудрявцева. 2-е изд. М.,

1999. С. 80.

Отраслевые принципы международного уголовного права_________81_

низации. Ответственность соучастников, не являющихся исполнителями, строится в соответствии с принципом ограниченной акцессор-ности.

Проблема ответственности юридических лиц и государства в международном уголовном праве

В литературе имеются указания на необходимость признания юридических лиц субъектами преступлений по международному

уголовному праву.

Более того, в Руководящих принципах в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового экономического порядка (1985 г.) имеется следующее предписание: «Государства-члены должны рассматривать вопрос о пре-дусмотренности уголовной ответственности не только для лиц, действовавших от имени какого-либо учреждения, корпорации или предприятия... но и для самого учреждения, корпорации или предприятия путем выработки соответствующих мер предупреждения их возможных преступных де

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: