Действие 1 2 страница

Нестор от имени союзников просит у Идоменея помощи в войне с давнианцами. Ментор, желающий благоучредить Салант и приобщить народ к земледелию, убеждает Идоменея отрядить им в помощь сто молодых критян и поставить во главе их Тилемаха.

«Все Союзны Цари отправились в том из Саланта, / Идоменеем довольны, и Ментором преуслаждённы». По отбытии Тилемаха Ментор заставляет Идоменея предписать новые установления для купечества и для городского порядка, разделить народ на семь частей, должных носить различные одежды в зависимости от рода и степени, и наконец запретить роскошь и бесполезные художества. По его совету Идоменей разделяет все праздные земли между бесполезными художниками, дабы те занялись земледелием. Идоменей рассказывает Ментору, как Протесилай обманул его доверие и своими кознями отвратил от мудрого и добродетельного Филоклия, который отбыл на остров Самон (Самос) и ведёт там уединённую и убогую жизнь. Ментор принуждает Идоменея сослать Протесилая и его клеврета Тимократа в Самон, а Филоклия возвратить в Салант. Друг Филоклия Игесипп с радостью отправляется за ним, но Филоклий не хочет возвращаться. Только узнав, что такова воля богов, он садится на корабль и приплывает в Салант, где его ласково встречает Идоменей. Филоклий становится близким другом Ментора.

Тилемах своею доблестью добивается благосклонности престарелых вождей. Нестор, который знал его раньше и всегда любил его отца Одиссея, обходится с ним как с сыном. Даже Филоктит, который ненавидит Одиссея, постепенно проникается доверием к Тилемаху. Филоктит рассказывает юноше о пагубных последствиях любовной страсти на примере трагической гибели Ираклия (Геркулеса) от отравленной сорочки, которую кентавр Нисс дал Дийянире. Он рассказывает, как получил от этого героя роковые стрелы, без которых невозможно было взять Трою, как был наказан за разглашение тайны гибели Ираклия злоключениями на острове Лимне, наконец, как Одиссей послал к Филоктиту Неоптолема и тот уговорил его идти под осаждённую Трою, где сыны Асклепиевы излечили его от ран.

Тилемах вступает в распрю с лакедемонским полководцем Фалантом из-за пленных давнианцев. Брат Фаланта Иппий самовластно забирает пленников, Тилемах сражается с ним и побеждает. Давнианский царь Адрасг, узнав, что союзные цари заняты только примирением Тилемаха с Иппием, внезапно нападает на них. Он захватывает сто их кораблей и привозит в их стан своё войско, пользуясь тем, что союзники поначалу принимают вражеское войско за подкрепление. Сойдя на берег, воины Адрасга поджигают стан союзников и нападают на воинов Фаланта. Полки Фаланта бегут, Иппий гибнет от пущенных Адрасгом стрел, сам Фалант тяжело ранен. Узнав об этом, Тилемах, надев доспехи, данные ему Палладой, и взяв вместо обычного щита Егид, спешит на помощь Фаланту. Напав на давнианцев с тыла, он теснит врагов, убивает младшего сына Адрасга Ификлия, и только гроза мешает ему одержать над давнианцами решительную победу. Тилемах заботится о раненых, особенно о Фаланте, торжественно сжигает тело Иппия и приносит Фаланту пепел брата в золотой урне.

Тилемах много раз видел во сне, что Одиссея уже нет на земле. Он решает спуститься в подземный Тартар, чтобы искать отца там. Тилемах выходит из стана и отправляется в пещеру, откуда попадает на берег Ахеронта. Харонт сажает его в свою ладью и привозит к Плутону. Тилемах обходит весь Тартар, где видит мучения неблагодарных людей, клятвопреступников, лицемеров и злых царей. Тилемах приходит в поля Илисийские, там он встречает своего прадеда Аркисия, который говорит ему, что Одиссей жив и что Тилемах увидится с ним в Итаке. Аркисий описывает ему блаженство, которым наслаждаются праведные люди, особенно добрые цари. Он наставляет Тилемаха и говорит ему о том, что добродетельная жизнь угоднее богам, нежели воинская слава.

Тилемах прощается с Аркисием и возвращается в стан союзников. Вожди собираются на совет, и Тилемах убеждает их не нападать на город Венусию, находящийся в залоге у луканийцев, и не отвечать Адрасту вероломством на вероломство. В сражении с войском давнианцев Тилемах всюду ищет Адрасга, «Но ища того, посылает в сень смертну премногих», Адраст тоже ищет Тилемаха. Он встречает Нестора и хочет убить старца, но убивает его сына Писистрата, «Кой, с своей стороны, стоял прехрабро на Битве, / Да удалить своего ж от Родителя крайнее бедство». Наконец Тилемах вступает в бой с Адрасгом и побеждает его, но Адраст «Всячески тщится привесть Тилемаха в жалость сердечну», и Тилемах сохраняет ему жизнь, но коварный Адраст бросает в Тилемаха палицу, спрятанную под платьем. Божественные доспехи уберегают Тилемаха от смерти, и он пронзает Адраста мечом.

После смерти Адраста давнианцы простирают руки к союзникам в знак мира, прося лишь о том, чтобы им позволили избрать себе царя из своего народа. Вожди, собравшиеся на совет, хотят разделить между собой земли давнианцев и предлагают Тилемаху плодородную землю Арпийскую, но Тилемах отказывается от неё и советует отдать её несчастному этолийскому царю Диомиду, которого всюду преследует месть Афродиты. Тилемах убеждает союзников оставить давнианцам их земли и сделать их царём храброго и мудрого давнианца Полидама. Распри закончились, и все возвращаются в свои земли.

Тилемах прибывает в Салант. Он огорчается, видя, что поля и пашни возделаны, но в городе стало меньше художников и меньше «велелепия». Идоменей встречает Тилемаха как сына. Ментор объясняет юноше причины перемен в государстве и наставляет его:

Памятуй, о Тилемах! что сие сугубое токмо
Пагубно есть в Правительстве над Народами в Свете,
А чего почитай и не тщатся поправить нимало.
Первое: Власть в Царях неправедна, и прежестока:
Что второе, то Роскошь вредящая Нравы благии.

Тилемах говорит Ментору, что любит дочь царя Идоменея Антиопу и хотел бы взять её в жёны, но он знает, что должен торопиться в Итаку, поэтому ни словом не обмолвился о своей склонности ни самой Антиопе, ни её родителю. Ментор одобряет выбор Тилемаха и говорит, что Антиопа предназначена ему богами, но надо подождать и поскорее плыть в Итаку, чтобы увидеться с Одиссеем.

Идоменей пытается задержать Ментора и Тилемаха. Он просит Ментора помочь ему в решении трудных дел, но Ментор даёт ему советы, как поступить, а сам готовится вместе с Тилемахом к отплытию. Идоменей, видя склонность Тилемаха к Антиопе, устраивает звериную ловлю, где Тилемах спасает Антиопу от вепря. Тилемаху жаль расставаться с Ангиопой и Идоменеем, но он превозмогает себя и вместе с Ментором всходит на корабль и отплывает в Итаку. Во время плавания Ментор объясняет Тилемаху принципы мудрого правления, учит его разбираться в людях. Ветер стихает, и они пристают к некоему острову, у берегов которого стоит феакийский корабль. Тилемах встречает на острове одинокого старца, не зная, что это Одиссей. Тилемах расспрашивает о незнакомце феакийских мореходов, и они говорят, что старца зовут Клеомен. Когда незнакомец отплывает на феакийском корабле, Тилемах не может сдержать слёз. Ментор объясняет юноше, что в нём говорит голос природы: незнакомец этот не кто иной, как Одиссей. Тилемах огорчается, что Ментор не сказал ему этого раньше. Ментор отвечает, что боги учат юношу терпеливости – «всепренужной / Из Добродетелей всех Добродетели оным, которы / Должны – суть некогда быть Повелители Людям верховны». Перед самым отплытием Ментор, чтобы испытать терпеливость Тилемаха, велит ему задержаться и принести жертву Палладе. Тилемах послушно исполняет веление Ментора. Паллада является Тилемаху в своём божественном образе, даёт ему последние наставления и возносится на небо. Тилемах торопит своих спутников поскорее отплыть в Итаку. Прибыв туда, он «узрел Отца своего там у верна Евмея».

Тредиаковский. Баллада о том, что любовь без заплаты не бывает от женска пола

Тредиаковский не только стремился к популяризации новых для русской поэзии жанров, но и пытался теоретически обосновать свои стихотворные эксперименты в трактате «Новый и краткий способ к сложению российских стихов с определениями до сего надлежащих знаний». Первая русская баллада была написана им в 1730 году по-французски. Русским было только ее название: «Баллад о том, что любовь без заплаты не бывает от женска пола». Однако балладу Тредиаковский в своем трактате обошел молчанием: сложный рифмический рисунок баллады ему самому давался с большим трудом.

Тредиаковский. Ода торжественная о сдаче города Гданска

В 1734 году им была написана «Ода торжественная о сдаче города Гданьска» – первая русская ода. Ода была написана в июле 1734 г., одновременно с прозаическим посвящением Бирону как первому лицу при императрице, воспеваемой в оде, и послесловием, которое называлось «Рассуждение об оде вообще». Посвящение, ода и рассуждение были напечатаны в издании 1734 г. параллельно на двух языках: русском и немецком (очевидно, в угоду Бирону). Немецкий перевод сделан академическим стихотворцем Юнкером. В немецком тексте Гданьск называется Данцигом. Осада Гданьска была одним из эпизодов так называемой «войны за польское наследство» (1733–1735 гг. ). Польша отказывалась признать завоевания Петра I в Прибалтике, закрепленные Ништадтским мирным договором, и претендовала на Курляндию. После смерти польского короля Августа II Россия поддержала кандидатуру его сына Августа III, саксонского курфюрста, который обещал отказаться от претензий на Курляндию. Франция поддерживала другого претендента – Станислава Лещинского, тестя Людовика XV. Гданьск, где укрывался Станислав в ожидании французского флота, был осажден русскими войсками. В июне 1734 г. под Гданьском французский флот был обращен в бегство русским флотом, двухтысячный французский десант был захвачен в плен. После этого Гданьск капитулировал и признал власть Августа III. Перед капитуляцией города переодетый крестьянином Станислав бежал в Пруссию. В послесловии к изд. 1734 г. («Рассуждение об оде вообще») Тредиаковский отмечает как образцы оду Буало на взятие города Намюра и оду на коронование Петра II, написанную Феофаном Прокоповичем на латинском языке. Перепечатывая это рассуждение в изд. 1752 г., Тредиаковский добавляет относительно «Оды на взятие Намюра»: «Признаваюсь необиновенно, сия самая ода подала мне весь план к сочинению моея о сдаче города Гданска; а много я в той взял и изображений» (т. 2, стр. 32).

Ломоносов. Письмо о правилах российского стихотворства

В 1739 году Ломоносов публикует трактат Письмо о правилах российского стихотворства, в котором говорит о развитии реформы стихосложения. Он предлагает к существущим двум двухсложным размерам, ямбу и хорею, добавить также три трехсложных размера - дактиль (ударение в стопе падает на первый слог), анапест (на второй слог) и амфибрахий (на третий слог). Также в этом трактате Ломоносов говорит о допущении в стихосложении различных рифм, в т. ч. перекрестных и опоясывающих, в то время как Тредиаковский писал только о мужских (ударение на первом слоге с конца) и женских (на втором). Ломоносов на равных основаниях допускает стихи хореические, ямбические, трехсложные дактилические и анапестические, а также стихи, в которых смешаны строфы хореические с дактилическими или ямбические с анапестическими. Каждый из этих шести метров (хорей, ямб, дактиль, анапест, хорей+дактиль, ямб+анапест) имеет пять разновидностей по стопности, от шести до двух.

у Ломоносова ещё нет амфибрахия; его ввел Сумароков.

Провозгласив эстетическое равноправие всех размеров, Ломоносов все же отдает предпочтение ямбу. По его мнению, он усиливает благородство и возвышеннность содержания и потому более всего подходит для сочения од. В то же время хорей более пригоден для изображения чувств, “скорых и тихих действий”. Опираясь на античные эстетики, Ломоносов высказывает проницательные соображения о русском стихе: история показала, что ямб тяготеет к выражению мыслей, хорей-чувств; ямб тяготеет к книжности, хорей-к народности, фольклорности. Разумеется, об этих тяготениях можно говорить лишь в самых общих чертах; каждый индивидуальный случай следует рассматривать особо. Но все-таки самым важным среди всех открытий Ломоносова оказалось утверждение четырехстопного ямба.

Ломоносов. Предисловие о пользе книг церковных в российском языке

Слова «О пользе книг церковных в российском языке», озаглавившие параграф, взяты из названия статьи Ломоносова «Предисловие о пользе книг церковных в российском языке», его последней филологической работы, которой открывалось университетское собрание его сочинений (М., 1757). Именно здесь получает законченный вид знаменитая теория «трех штилей» Ломоносова.

Помимо «богатства к сильному изображению идей важных и высоких», пришедшего в русский язык из «книг церковных», Ломоносов видит их пользу еще и в том, что церковная письменность сохраняет единство языка «во-первых, по месту» и во-вторых, «по времени». «Народ российский, по великому пространству обитающий, невзирая на дальнее расстояние, говорит повсюду вразумительным друг другу языком в городах и селах». «По времени ж рассуждая, видим, что российский язык от владения Владимирова до нынешнего веку, больше семисот лет, не столько отменился, чтобы старого разуметь не можно было».

Ломоносов. Разговор с Анакреоном

В стихотворении Ломоносова «Разговор с Анакреоном» раскрываются смысл и направление его литературной деятельности, его взгляд на обязанности поэта.

Стихотворение представляет собой «сконструированный» автором спор между двумя поэтами – Ломоносовым и Анакреоном (древнегреческий поэт, воспевающий в своих произведениях любовные радости и утехи). Ломоносов перевел четыре оды Анакреона и каждую сопроводил своим стихотворным ответом.

Композиция стихотворения напоминает сюиту, состоящую из отдельных, достаточно самостоятельных частей, объединенных общим замыслом: высказывание-посыл Анакреона и ответ Ломоносова («тезис-антитезис»).

В первой части «сюиты» античный поэт и Ломоносов раскрывают свои литературные позиции. Условное наклонение «мне петь было» («мне бы петь») позволяет поэтам создать «условную» авторскую позицию, которая затем категорически отвергается.

В ответе Ломоносова прослеживается оппозиция чувства – ум. «Сердечная нежность», «сладкие слова», «любовные мысли» – все, что относится к сугубо личным, частным переживаниям, отвергается. И хотя поэт не лишен «нежности сердечной», предпочтение отдается тому, что восхищает его разум.

«Сладким словам» под аккомпанемент «тонких струн» Ломоносов противопоставляет громкое звучание «геройского шума». Если любовные переживания временны, прихотливы, то слава героев, по мнению поэта, вечна, ведь Отечество, Родина – это вневременные ценности, которые по-настоящему возвышают ум и облагораживают сердце человека.

В одном из ответов Ломоносова есть небезынтересное сравнение жизненной философии Анакреона с судьбой Катона, римского республиканца. Казалось бы, что общего? Один – «роскошен, весел, сладок», другой – «старался ввесть в республику порядок», один – «в забавах жил», «жизнь употреблял как временну утеху», другой – «жизнь пренебрегал к республики успеху». И смерть к ним пришла по-разному: Анакреон, по преданию, умер, подавившись зернышком винограда, Катон в знак протеста покончил жизнь самоубийством. Однако Ломоносов в столь разных человеческих судьбах увидел общее: «Несходства чудны вдруг и сходства понял я». Ломоносов отмечает сходство, основанное на парадоксе: «Ты век в забавах жил и взял свое с собой» (об Анакреоне) и «Его угрюмством в Рим не возвращен покой» (о Катоне). Жизнь обоих прошла одинаково бесследно, без пользы.

А вот как комментирует Ломоносов смертельный исход каждого: «Беззлобна роскошь в том была тебе причина» (об Анакреоне), «Упрямка славная была ему судьбина» (о Катоне). «Беззлобна роскошь» и «упрямка славная» оказываются соотносимыми, поскольку выявляют качества человека, ориентированного на личностные интересы.

Наконец, в последней, четвертой, паре стихотворений Ломоносов представляет главную тему своего творчества, его смысл и назначение. Анакреон просит художника написать портрет возлюбленной и приводит его словесное изображение, перечисляя женские прелести. В своем ответе Анакреону Ломоносов говорит: « Ты счастлив сею красотою… // Но счастливей ты собою // Чрез приятной лиры звон…». Далее Ломоносов просит художника написать портрет не любовницы, а «возлюбленной Матери», России. За физическими чертами воплощенной в женском облике России стоит вполне конкретная политическая программа ее развития и процветания.

Истинная красота России заключена в силе и могуществе ее государства. «Здоровое» существование русского государства – это «здоровое» существование всех сословий, от дворян до крепостных.

Поэт просит изобразить Россию в облике монархини. Интересно, что фраза «Как должно ей законы миру» – без глагола в повелительном наклонении. Очевидно, глагол, относящийся к действиям художника, не столько важен, сколько само изображение. «Должно» и «законы миру» – смысловой центр фразы. Российская держава, по убеждению Ломоносова, сможет крепнуть и развиваться, только находясь в состоянии мира и покоя.

Великой Матерью поэт именует идеальный образ Родины, созданный кистью художника в соответствии со взглядами передового человека XVIII века. Заключительная фраза «и повели войнам престать» подытоживает сказанное о том, какой должна быть Россия, сильной державой, развивающимся государством, наконец Родиной, по-матерински любящей своих сыновей.

Ломоносов. Ода блаженныя памяти государыне императрице Анне Иоанновне на победу над турками и татарами и на взятие Хотина 1739 года

Первая ода Ломоносова – «На взятие Хотина» (1739) – посвящена победе над турками. Турецкое войско одержимо адской злобой: «Не ад ли тяжки узы рвёт и челюсти разинуть хочет? ». Но россы горят любовью к отечеству и императрице, и потому «чтоб орлов сдержать полёт, таких препон на свете нет». Посрамлённые турки стыдятся самого солнца. Представляется видение Иоанна Грозного и Петра Великого: они гордятся, что Анна Иоанновна продолжает их дело. Поэт призывает турок положиться на великодушие победительницы, но саму злобную Турцию ничто не спасёт: «Дамаск, Каир, Алепп сгорит; Обставят Росским флотом Крит; Ефрат в твоей крови смутится». Россия же под Анниным покровом процветает от Вислы до Китая; враг не смеет топтать полей «с пшеницей, где покой насеян»; мирные пастухи поют песни про воинскую славу.

Ода на день восшествия на всероссийский престол ее величества государыни императрицы Елисаветы Петровны 1747 года.

Поэт воспевает начало правления Елисаветы Петровны. Он называет ее отрадой всех царей. Говорит о ее красоте и о той пользе, которую она может принести Российской державе, о том, как она щедро одаривает землю.

Сравнивает Елисавету с солнцем блистающем, а о душе ее говорит, что она прекрасна и тиха. Взойдя на трон, Елисавета прекратила войну, сказав, что для нее важнее счастье россов, а не кровавые победы.

Ломоносов. Гимн бороде

Поводом для сатиры послужило столкновение Ломоносова с Синодом, запретившим перевод поэмы А. Попа «Опыт о человеке», выполненный И. Н. Поповским (во второй половине 1756 г. ). После того как «Гимн бороде» получил большое распространение (в списках), Синод 6 марта 1757 г. подал доклад Елизавете, добиваясь высочайшего указа, чтобы «таковые соблазнительные и ругательные пасквили истребить и публично сжечь», а их автора для «увещания и исправления» передать духовным властям (что могло означать и заточение в монастырь). Эти домогательства остались без последствий, вероятно по хлопотам за Ломоносова И. И. Шувалова. Сатира Ломоносова направлена не только против членов Синода, но имеет в виду всех представителей консервативного мировоззрения от старообрядцев (керженцев), преследовавшихся за ношение бород, и до православного духовенства, невозбранно пользовавшегося этой привилегией.

Ломоносов. Тамира и Селим (1750)

1380 г. Мумет, царь крымский, послал в помощь Мамаю, царю татарскому, своего сына Нарсима с войском и втайне обещал в замужество дочь Тамиру. В это время Селим, царевич багдадский, очистив Чёрное море от пиратов, осадил город Кафу, где находится Мумет. Крымский царь выпросил у Селима перемирие в надежде дождаться сына обратно из Мамаева похода. Действие происходит в первый день перемирия, в Кафе (Феодосии), в царском доме.

Появляется Тамира с мамкой Клеоной. Тамира вспоминает, как накануне восхищал её Селим, гарцевавший на коне перед полками, и отсылает Клеону посмотреть со стен на войско. Пока мамка ходит, царевна произносит монолог о своей любви к врагу. Клеона приносит весть, что багдадское войско отходит от стен. Тамира признается ей в любви к Селиму, ненависти к Мамаю, страхе за брата. Входит Мумет и говорит дочери, что с Селимом заключено перемирие. Мамай, как уверен Мумет, должен одержать победу над князем Димитрием и скоро возвратиться вместе с Нарсимом; поэтому крымский царь сообщает про помолвку Тамиры с Мамаем. Царевна жалуется Клеоне; та вначале советует ей покориться родительской воле, а затем – открыться во всём добродетельному Надиру, брату Мумета.

Второе действие открывается диалогом Селима и Надира. Они, как оказывается, дружны с давних пор: некогда ему и Нарсиму пришлось встречаться с Селимом в Индии (Селим там учился у мудрых браминов). Селим признаётся, что заключил перемирие из-за любви к Тамире: он не мог поднять руки на город, где живёт она. Надир обещает замолвить за Селима слово перед царём и уходит. Тут же появляется Тамира, которой Селим немедленно и объясняется в любви. Царевна грустно отвечает, что просватана за другого, но, уходя, произносит: «К неистовому я не преклонюсь Мамаю». Имя Мамая поражает Селима, которому стыдно иметь такого злодея в соперниках. Мумет и Селим официально заключают перемирие, причём Мумет узнаёт про дружбу Селима со своим сыном. Селим оставляет царя в затруднении: всё против брака Тамиры с Мамаем, но царского слова нарушить нельзя. Визирь Заисан советует царю крепить союз с Мамаем, Надир – разорвать, поскольку «насильна власть стоять не может долговечно». Вестник приносит весть о победе Мамая на берегу Непрядвы. Мумет решается в пользу могущественного союзника.

На самом деле Мамай разбит и тайно, в одиночку прибежал в Кафу. Он намерен уверить Мумета в своей победе, жениться на Тамире, собрать новые войска и опять идти походом на Русь. Он не боится того, что Нарсим его разоблачит, ибо уверен, что тот погиб в битве, и явившемуся Мумету Мамай сообщает о своём плане, говоря, что Нарсим будто бы задержался со сбором дани в покорённых землях и одобрил брак Тамиры с Мамаем.

Появляется Тамира. Отец наставляет её в послушании старшим и удаляется. Мамай удивляется холодности Тамиры. Тамира просит не неволить её: «Какая польза в том, что < …> буду < …> тебе последовать, а о ином вздыхать! ». Тамира уходит; Мамай разгневан и требует от Клеоны назвать имя соперника. Клеона называет Селима. Присутствующий при том Заисан распаляет Мамая, рисуя Селима разбойником. Правда, потом он советует Мамаю не мстить сопернику немедля, а дождаться подхода войск. Но Мамай должен скрыть, что войск у него не осталось: изображая крайнее нетерпение, он спешит убить Селима. Возвращаются Тамира и Клеона. Тамира посылает Клеону якобы следить за Мамаем и, оставшись одна, объявляет, что решилась бежать с Селимом.

Бегство не удаётся: Тамиру по пути перехватывает Заисан, о чём он рассказывает Надиру. Надир ужасается («О строгость отческа, к чему ты привела? ») и затем хулит войну – причину всех зол. Вместе с Клеоной Надир тоскует об участи царевны; у них рождается подозрение, что Мамай на самом деле не победитель, а побеждённый. Обличает Надир и тщеславие, заставившее Мумета предложить дочь Мамаю. Оно может стать пагубным: оскорблённый Селим погубит город, не имеющий защитников.

Появившийся Селим и впрямь сначала хочет предать Кафу мечу, но скоро вспоминает, что Мумет – отец его любимой, и город свят для него, как место, где она родилась. Тогда он обращает свой гнев на Мамая: намеревается убить его в единоборстве или погибнуть сам. Увещания Надира и Клеоны поберечь себя не трогают царевича. Входит сам Мамай; соперники хватаются за сабли, но их разнимают.

Последнее действие начинается сценой между Муметом и Тамирой (в присутствии Клеоны и Надира). Мумет укоряет дочь за непослушание, Тамира просит убить её. Мумет срывает злость на Клеоне: велит заключить её в темницу. Остаются Тамира и Надир. Надир успокаивает племянницу, советует не гневить понапрасну отца, уверяет, что вскоре Мамай будет низвержен. Вестник сообщает о схватке Селима с Мамаем. Селим сбил противника с коня и мог бы растоптать его, но великодушно помог подняться и готовился продолжить бой. Внезапно появились мурзы Мамая и бросились на Селима с криком: «Прими достойну казнь». Тамира в отчаянье; Надир спешит отомстить за друга.

Оставшись одна, Тамира проклинает Мамая и отца за дружбу с Мамаем, обращается к Селиму: «Ты умер для меня – я следую тебе» и хочет заколоться. Вбежавший вместе с Нарсимом Селим вырывает у неё кинжал. Царевна не сразу может поверить, что жива, страшится гнева Мамая. Селим объявляет, что Мамай мёртв. Входит радостный Мумет вместе со всем двором; он сразу жалуется сыну, что Тамира лишает государство плодов союза с Мамаем. Нарсим отвечает: «Димитрий одолел, и враг наш поражён»: Селим убил предателя и «разорителя Крыма Мамая». Затем он подробно рассказывает, как в разгар Куликовского сражения Мамай послал его добыть живым или мёртвым Димитрия, но, когда Нарсим со своими воинами удалился от основных сил, его внезапно окружили Мамаевы воины, чтобы убить. Одна стрела уже застряла в щите Нарсима, но тут засадный полк русских ударил на татар. Те обратились в бегство, бежали и убийцы Нарсима. Нарсим, увидев общий разгром, бросился вслед за Мамаем – отомстить.

Мумет, услышав рассказ сына, раскаивается в своих прежних решениях. Селим же рассказывает, как Нарсим неожиданно явился к нему на выручку против Мамаевых сподручников, налетел на самого Мамая и сразу насмерть пронзил мечом. Багдадский царевич вновь просит руки Тамиры. Мумет с радостью соглашается, призывает всех страшиться примера Мамая и ради праздника прощает Клеону.

Сумароков. Синав и Трувор

В третьей трагедии Сумарокова: «Синав и Трувор» Синав – слабый человек, весь охваченный страстью к Ильмене, ради этого готовый на изгнание родного брата, на захват героини против её воли...

Глав. герои: Синав – князь Российский, Трувор – брат его, Гостомысл – богатый дворянин, Ильмена – дочь его.

Трувор и Ильмена любят друг друга, а Гостомысл собирается выдать последнюю за Синава, князя, о чём объявляет дочери. Та в отчаянии просит Синава отложить свадьбу на 3 дня, и он соглашается. Трувор, прослышав об этом, приходит и укоряет в неверности Ильмену, а та клянётся, что сразу после бракосочетания убьёт себя. Трувор обещает попытаться превозмочь своё любовное чувство. Через три дня, сразу после свадьбы к Ильмене, говорящей Гостомыслу, что она только ради любви к отцу вышла за Синава, является вестник, который сообщает, что Трувор, которого брат «на всякий пожарный» выслал «по делам», проезжая мимо озера Ильмень, сошёл с повозки, произнёс патетический любовный монолог и воткнул меч в сердце, и подоспевшие на «скорой» врачи развели руки, потому что даже массаж сердца и искусственное дыхание не помогли им спасти (про последнее Сумароков, к сожалению, не написал). Ильмена плачет, но, не смея ругаться на отца, закалывается. Появляется Синав, знающий пока только о смерти Трувора, он скорбит, однако Гостомысл «радует» его известием, что теперь и невеста княжеская тоже мертва. Синав в ужасе пытается заколоться, говорит, что теперь его все будут считать тираном, но Гостомысл и «секьюрити» князя отнимают оружие (шпага детям не игрушка! ), решают, что он должен оставаться и править. Нехеппи энд.

Сумароков. Димитрий Самозванец (1771)

С тех пор как Димитрий обманом занял российский трон, он совершил немало злодейств: сослал и казнил множество ни в чём не повинных людей, разорил страну, превратил Москву в темницу для бояр. Но в 1606 г. его тирания достигает предела. Он хочет обратить россиян во лживую католическую веру и, более того, отдать весь народ под иго полякам. Тщетно наперсник царя Пармен обращается к Димитрию с увещеваниями: царь ни в чём не раскаивается. «Российский я народ с престола презираю / И власть тиранскую неволей простираю», – заявляет он наперснику. Единственное, что заставляет его страдать, – это любовь к Ксении, дочери боярина Шуйского. Впрочем, Димитрий собирается скоро добиться обладания любимой, невзирая на то, что уже женат; супругу можно отравить. Услышав это страшное признание, Пармен решает оберегать жену царя.

Тут приходит начальник стражи с сообщением, что народ волнуется и что кое-кто даже отваживается прямо говорить: нынешний государь не царский сын, а беглый монах Отрепьев, самозванец. «Мятеж – от Шуйского», – догадывается Димитрий и требует, чтобы Шуйского с Ксенией привели к нему.

Шуйский уверяет царя в том, что и народ, и сам он, Шуйский, любят Димитрия и послушны его воле. Тогда в доказательство покорности самозванец велит отдать за себя Ксению. Но девушка гордо отказывает ему: даже угроза смерти не может заставить её забыть своего жениха Георгия. Шуйский обещает царю переменить мысли дочери.

Как только Ксения остаётся наедине с отцом, тот открывает ей, что намерен вскоре свергнуть тирана с престола; но до времени нужно молчать и таиться. Шуйский просит дочь притвориться покорною Димитрию. Ксения и затем Георгий соглашаются на обман во имя блага отечества.

Однако когда Димитрий, поверив их лжи, начинает издеваться над соперником («Исчезни, мелкая царю на жертву тварь! »), Георгий возмущается и, хотя Ксения пытается его удержать, в лицо называет самозванца убийцей и тираном. Когда же Димитрий приказывает увести Георгия в темницу, Ксения тоже перестаёт сдерживать себя. Разгневанный царь сулит смерть им обоим, но вовремя подоспевший Шуйский смягчает его и заверяет, что Ксения больше не будет противиться. Он даже берёт у Димитрия перстень, чтобы передать его дочери в залог монаршей любви. Внушая царю мысль, что он – верная подпора трона, Шуйский берётся также успокоить народные волнения, вызванные заточением Георгия в оковы. Самозванец не возражает, но одновременно отдаёт распоряжение умножить свою стражу.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: