Природные ресурсы и ограничения в их использовании

Резкий перелом в подходе к проблемам окружающей человека природной среды в 1960-е гг. произошел в связи с возникновением нового стиля мышления, нового видения мира. Рис. 4.1 иллюстрирует это изменение. Можно выделить три старых, традиционных научных подхода (1 — 3 на рис. 4.1). Первый — чисто отраслевой: 1a — рассмотрение изолированно биосферы группой естественных наук, 1б — человечества как социума группой общественных наук и 1в — того же человечества как биологической совокупности — хомиума — частью естествознания и медицины. Второй подход — рассмотрение парного взаимодействия биосферы и социума (2а), биосферы и хомиума (2б) и т. д. И, наконец, третий подход — разбор множественного взаимодействия всех блоков, каждый из которых тем не менее анализируется изолированно (3). Именно с таких позиций запасы ресурсов (т. е. плоды Земли, а не ее системы) могут рассматриваться сами по себе, с точки зрения хватит или не хватит для экономического развития, нужно экономить или не нужно экономить. Во всех трех указанных стилях мышления решение проблем взаимоотношений в системе «человек — биосфера» кажется упрощенным и крайне облегченным. Принципиально возможно ликвидировать основные ресурсно-экономические затруднения, возникшие перед человечеством: обеспечить его достаточным количеством энергии, пищи и т. п. Это ясно, и в этом нет предмета дискуссии. Однако упрощение, «легкость в мыслях» в данном случае возникает из-за неверной общей методологии.
Новый стиль мышления вырабатывается на основе внешне очень небольшой перестройки модели мира (4 на рис. 4.1): все блоки глобальной системы рассматриваются не как изолированные друг от друга, а как подсистемы общей системы, т. е. глубоко интегрированно. Границы биосферы, социума как бы стираются, подобно тому как в организме неотрывны его органы и ткани, а в человеке неразделимы социальные и биологические черты. Эта единая большая система была названа социоэкологической, или (менее удачно) — биоэкономической.

Рис. 4.1. Смены парадигмы восприятия связей биосферы и человека (объяснения в тексте)

Слияние технических, естественных и общественных наук в изучении социоэкологической системы привело к разработке новой методологии в изучении этой системы. Из тени выдвинулись синтетические, «гибридные» отрасли знания типа исторической географии, этнологии, моделирования сложных систем и многие другие. Дело не в самом этом факте, ибо как удачно сказал Е. Чагэфф о науке: «В наше время несколько сильных и узких лучей проникают в отдаленные уголки этого темного дома, и несколько предметов можно теперь видеть так ясно и в таком четком освещении, что значение этих предметов невольно преувеличивается... У всех нас тенденция идти к свету, и мы тянемся в эти случайные углы, пренебрегая остальными... Указывать на неправомочность такого движения к свету — значит рисковать, что тебя обвинят в попытках распространения темноты»*. Дело в том, что изменение научной методологии с переходом на системные рельсы выявило ряд объективных противоречий внутри социоэкологиче-ской системы, которые раньше оставались незамеченными и вскрытие которых позволяет выявить факторы, стимулирующие общественное развитие.
В течение долгих веков человечество исходило из представления о неисчерпаемости природных ресурсов и возможности беспредельного расширения своих «внешних пределов» в ходе преобразования природы и пространственной экспансии. Столкновение с внешними пределами — ограниченностью природных ресурсных возможностей — на первых порах, как указано выше, породило неэкономное отношение к естественным благам, а, наоборот, стремление к «эффективному» их использованию, а проще говоря, к хищнической эксплуатации. Она чревата весьма серьезными и далеко идущими последствиями. Чтобы их избежать, необходим учет этих последствий, а он реален лишь на основе знания ресурсных возможностей, лимитов эксплуатации естественных ресурсов и сознательного управления природопользованием с учетом этих ограничений.

Отсюда следует один из основных выводов в пределах новой методологии анализа развития социоэкологической системы: период неконтролируемого взаимодействия биосферы и человечества неминуемо должен закончиться. Ему на смену пришла фаза планового хозяйства на всей планете, целенаправленного управления социоэкологической системой, регулируемого развития на основе «трехмерного» — экономического, социального и экологического анализа**. Такое управление в оптимальном варианте может быть лишь синтетическим, т. е. объединяющим в себе социально-экономическое и экологическое планирование — взаимное «равновесное» соотношение биосферы, социума и хомиума. Следовательно, понятие ноосферы В. И. Вернадского можно трактовать как разумное управление развитием, учитывающее интересы всей суммы человеческих потребностей и сохранения природы в геологической фазе, наиболее соответствующей этим потребностям.
В экономической подсистеме каждый из ее трех блоков*** — материального производства, воспроизводства природных ресурсов и воспросизводства производителя-человека в широком смысле этого понятия, включая социальные механизмы,— не может оптимизироваться без учета всех остальных подсистем. При этом оптимизация должна осуществляться не на основе принятия прочих подсистем за стандартные раз и навсегда данные ограничения, а, как сказано выше, с учетом функционально-динамического их характера, на базе динамических моделей.
Среди многих вопросов, связанных с обсуждаемой проблемой, один из ведущих — получение адекватной информации о состоянии всех подсистем социоэкологической системы.
Незнание истинного количества естественных ресурсов уподобляет хозяйство тому посетителю ресторана, что смело заказывает блюдо за блюдом, не ведая сколько денег в его кармане. В отличие от горе-посетителя ресторана, экономика не может расчитывать на мягкосердечие «официантов» природно-экологического потенциала и должна ориентироваться в складывающейся ресурсной ситуации, наперед зная ряд лимитов и возможностей в использовании естественноресурсных благ.

К сожалению, пока ошибки тут весьма значительны. Так, в сводке мировых прогнозов 1970 г.* указывалось, что в 1980 г. мировой улов рыбы и морепродуктов составит 100 млн т. Авторы прогноза исходили из того факта, что, по оценкам экспертов, Мировой океан производит в год около 40 млрд т различных организмов, а мировой улов морепродуктов увеличился с 1940 по 1967 г. с 20 до 60 млн т. Исходя из этого и сделан прогноз на 1980 г., а также более отдаленный 2000 г.: сделан вывод о возможности доведения уловов к 2000 г. до 150 — 200 и даже более млн т, т. е. до уровня полного удовлетворения мирового спроса на рыбу к тому времени.
Действительно, мировой улов рыбопродуктов за последние 100 лет вырос более чем в 20 раз. В 1979 г. он достиг 73,5 млн т (в том числе рыбы 31,1 млн т), увеличившись с 1970 г. на 4,2 млн т вместо ожидавшихся 30 млн т. С 1960 по 1970 г. общий вылов морепродуктов рос со скоростью 5,8% в год, в следующие 10 лет — лишь на 0,5% в год**. В конце 1970-х гг. перспективный вылов оценивался в размере 77,1—87,9 млн т и на 2000 г. не более 92 — 93 млн т. При этом рост ожидался главным образом за счет криля***. Пятипроцентный рывок в уловах был зарегистрирован в 1983 — 1984 гг. Объем улова достиг в 1985 г. 84,4 млн т против 76470 тыс. т в 1983 году****. В конце 1980-х гг. уловы водных объектов превысили 90 млн т*****. Однако этот успех скорее всего едва ли не временный — уловы многих видов рыб резко падают, а рост уловов других (западно-тихоокеанской трески и чилийской сардины) — проходящее явление. Это утверждение основано на том, что увеличение уловов в 3,6 раза с 1938 по 1980 г. и в 21,6 раза с начала века шло за счет вовлечения в промысел новых видов рыб и значительного роста числа и тоннажа рыболовных судов. В 1960 — 1980 гг. улов на одно судно снизился более чем в 2 раза, а на единицу тоннажа брутто в 2,5 раза******. В структуру промысла вовлечены ранее считавшиеся непищевыми объекты, а соотношение пищевых и непищевых объектов изменилось с 5:1 до 2:1 (о криле см. главу 6). Цены на рыбопродукты быстро растут. Можно считать, что мировое рыболовство на грани срыва. Подобные ошибки в предсказаниях возникают не только потому, что прогнозы иногда делают без реальной оценки имеющихся запасов, но также и в связи с тем, что подход к естественным ресурсам все еще асистемен. Их количество определяют в условных единицах придуманной людьми системы мер и весов, не учитывая функционального значения изымаемого количества для природы в целом, региональных природных систем и конкретных локальных мест разработки или промысла. На системные меры человечество еще не перешло.
Поясним эту мысль на очень простом модельном примере. При подсочке лесов от хвойных пород берут живицу. Такие подсочные деревья живут долгие годы, давая смолу, если ранение коры не превышает определенных размеров. Коль мы будем отвлеченно, чисто математически рассматривать вес взятой живицы за единицу времени, оставляя без внимания относительный размер пореза, его форму и место на стволе, то почти наверняка получим минимум возможного, если вообще что-то получим, так как удобнее всего просто окольцевать или даже срубить дерево в абсурдной надежде, что вся смола вытечет. При разработке минеральных, так называемых невозобновимых ресурсов мы так и поступаем, забывая при этом, что, скажем, минеральное топливо невозобновимо и его сжигание полезно лишь для нас в потребительском смысле, а не для биосферы как целого. Сжигая топливо, мы получаем двойной эффект, воздействуя на биосферу. С одной стороны, и это сейчас на первых порах главное ограничение в энергетике, происходит загрязнение атмосферы, почв и вод. С другой — возрастает по ряду причин «чистая» энергия, заключенная в поверхностных сферах планеты, угрожая термодинамическим разладом, тепловым щоком. Оба эти эффекта воздействуют на эконогические системы, а через них оказывают влияние на экономические, технические и социальные явления, процессы и устройства. Следовательно, требуется не просто узкохозяйственный, но и природно-типологический, широкофункциональный подход к оценке естественных ресурсов, а нормы их изъятия должны строиться с учетом ограничений социоэкологического характера.
В табл. 4.1 предпринята попытка классификации природных ресурсов с выделением естественных единиц запаса и использования. Подробная расшифровка таблицы по конкретным ресурсам с указанием их нынешнего состояния сделана ниже. Она дает представление о разнообразии ресурсов, степени их антропогенного изменения и о лимитах эксплуатации. Эти лимиты станут ясны после обсуждения табл. 4.1 и перечисления эмпирически выведенных порогов нарушения природных систем.

Таблица 4.1. Классификация природных ресурсов по естественно-типологическому и хозяйственному принципу

Для облегчения понимания первой графы табл. 4.1 приведем примеры энергетических ресурсов и ресурсов консументов. Природно-типологическая классификация этих естественных благ до уровня вида ресурсов представляется следующим образом: