 |
История тринадцатая. Кошмары.
|
|
|
|
Толик спит беспокойно. В последнее время ему снятся какие-то запутанные, странные сны. Он никак не может определить: то ли они эротические, то ли… кошмарные.
Начинается все вполне пристойно. Он гладит Максима по коленке, сидя на их диване в кабинете директора. Осторожно так гладит… с намеком. Потом они целуются. Толик с удовольствием запускает язык в рот начальника и начинает шарить по его (уже абсолютно обнаженному) телу руками, хватая за все выпирающие места. Затем начинается интересное: он подбирается к вожделенному входу и ласкает там, щекочет пальцами, мурлычет от подступающего волнами наслаждения… а вот потом начинается ужас. Триллер.
Толик вдруг ощущает себя на своем рабочем столе, лицом его уткнули в бумаги, а с задницы стаскивают брюки и трусы. И чья-то рука нагло лезет к…
На этом месте Толик всегда просыпается. Тяжело дышит, ощущает себя потным и дрожащим и идет пить воду на кухню. Максим сладко дрыхнет.
Толик не знает, откуда эти сны, ведь Максим никогда на его задницу не зарился. Раньше, по крайней мере. То, что происходит сейчас…
Максим в постели стал проявлять инициативу. То за бок ущипнет, то за плечо укусит. И смотрит на него таким жадным, голодным взглядом… особенно когда они на работе. Максим все так же болтает с коллегами, а во время этих разговоров смотрит на Толика… и в глазах его Толику чудится вселенский заговор.
Максиму он ничего не рассказывает. Только последняя неделя совсем выматывает его: он плохо спит, на работе напряжен и ждет подвоха.
В четверг даже Максим, обычно витающий в облаках, замечает ему:
- Толик… ты хорошо себя чувствуешь?
- Да, - отмахивается тот. Не хватало еще, чтобы Максим начал волноваться.
|
|
|
Но с каждым днем ситуация все хуже.
В ночь на пятницу он видит совсем уж страшный сон: он сидит в кабинете начальника, а Вася и Федя его отчитывают. Голого. На полу. На коленях перед аквариумом.
- У нас в стране равноправие, - строго выговаривает ему Вася, нарезая круги по аквариуму. – Негоже так трястись за задницу, когда Максим Дмитриевич уже давно тебе свою отдал.
- Да-да, - поддерживает Федя, взмахнув ярким красным хвостом. – Делись добром.
И тут Толика снова ставят раком, холодная рука ползет к святая святых… Толик задыхается, кричит и просыпается. Сзади к нему прижался Максим, он похрапывает во сне, а его рука… его рука щупает Толикову правую ягодицу!
Толик дергается и падает с кровати – оказывается, за ночь он с середины переполз на самый край. Должно быть, пытался сбежать от Макса…
Максим тоже просыпается и смотрит на Толика непонимающе.
- Толик, ты чего?
Толик злится. Ах, так! Он забирается обратно на кровать, придавливает любовника к матрасу всем телом и показывает ему, где его место на самом деле.
В пятницу Толик чувствует себя совсем вымотанным. Он даже решается, заходит к Максу в кабинет после обеда (когда Евгений Сергеевич уходит) и говорит:
- Макс… я сегодня у себя переночую, ладно?
Максим Дмитриевич озадаченно смотрит на него.
- Почему?
- Да так… - Толик отводит глаза. – Неважно себя чувствую… может, простыл.
- Ну, ладно, - растерянно отвечает Максим. – Как хочешь.
И Толик едет после работы к себе. Ужинает в одиночестве, смотрит по телеку «Пусть говорят» и засыпает под мерное бормотание спокойным сном. Наконец-то.
Суббота проходит в домашних делах. Стирка, уборка, обед… После обеда заглядывают Сергей и Руслан, приглашают к себе выпить пива. Но Толик отказывается – он еще не наотдыхался. Он садится читать книгу – давно забытое удовольствие.
Ближе к шести часам раздается звонок в дверь. Толик удивлен – он никого не ждал.
|
|
|
За дверью Максим Дмитриевич – в черном пальто, клетчатом синем шарфе и с бутылкой красного вина в руке.
- Привет, - говорит он немного застенчиво. – Я тут вот… лекарство привез.
Толик вздыхает и впускает его внутрь. Идет в комнату, садится на свой диван. Запускает руки в волосы и молчит.
- Толик? – Максим садится рядом и гладит его по колену.
Толика это пугает. Он резко поворачивается к Максиму и обнимает его за талию, утыкаясь носом в плечо. Максим растерян. Он успокаивающе гладит его по спине и плечам и шепотом спрашивает:
- Что случилось?
- Макс… я не смогу…
- Чего не сможешь? – спрашивает Максим, он не понимает.
- Не смогу тебе… дать.
Максим все еще не понимает.
- Что дать-то?
Толик отстраняется и бросается в омут с головой:
- Жопу свою дать не смогу!
Глаза Максима становятся большими, как блюдца. Он пару секунд хлопает ресницами, а потом начинает хохотать – безудержно, весело, так, что даже Толик улыбается.
- Толик… - стонет Максим, хватаясь за живот. – С чего ты взял, что мне твоя жопа нужна?
Тут уже Толик удивляется.
- А разве нет? Разве геи… ну… они не любят анальный секс?
Максим откидывается на спинку дивана и вздыхает, успокаиваясь.
- Геи любят анальный секс, но не все и по-разному, Толь. Я пассив. Я люблю быть снизу.
Толик хмурится.
- А ты пробовал когда-нибудь… ну… сверху?
- Пробовал, - кивает Максим, глядя на Толика. – Но снизу мне больше нравится.
- И ты не хочешь меня…?
Максим снова смеется – ласковым, понимающим смехом.
- Я хочу тебя. Я все время тебя хочу. И чтоб ты знал: я обожаю твой член и не променяю его ни какую задницу в мире… даже на твою.
Толик краснеет от удовольствия.
- Правда?
- Правда. Хочешь, докажу?
- Хочу!
И они осваивают поверхность Толикова дивана. Здесь они сексом еще ни разу не занимались. Максим демонстрирует Толику, как сильно он любит его член, а потом Толик наглядно показывает Максиму, как сильно любит его зад. Диван надсадно скрипит, еле выдерживая на себе два увлеченно трахающихся мужских тела.
***
Утром в понедельник Толик едет на работу из своей квартиры. Субботняя ночь была так горяча, что Максим решает оставить его в покое на все воскресенье.
- Отдохни как следует, - говорит он и уходит, награждая любовника страстным поцелуем напоследок.
|
|
|
Толик улыбается, вспоминая об этом. И правда, чего он так волновался? В лифте встречает Руслана. Тот смотрит на него игриво и подмигивает.
- Какая у тебя громкая девушка! – делает он комплимент и снова подмигивает.
Толик краснеет. Да, теперь, наверное, весь дом знает, какая громкая у него «девушка»…
- Берегись бабы Любы, - серьезнеет Руслан. – В прошлый раз она меня так отчитала…
Толик кивает и думает про себя: как хорошо, что у них есть, где встречаться. У Максима в квартире такая звукоизоляция!
История четырнадцатая. Воспитание чувств
Пиздец подкрался незаметно.
Максим Дмитриевич в последнее время совсем расслабился – витает в облаках, смотрит на все и всех мечтательным взглядом, вздыхает, как тургеневская барышня при виде суженого. Его разлагающее влияние действует на всех сотрудников. Толик хмурится.
Он уже не раз ездил в компании клиентов и видел, какая атмосфера царит там. Особенно ему понравилось в сети развивающих центров для детей «Маленький гений». Начальницей там была весьма представительная женщина средних лет – шикарная дама. Высокая, ухоженная, красивая, элегантная… ее сотрудники разве что на задних лапках перед ней не прыгали. Везде порядок, все делается вовремя и правильно, никто в рабочее время не обсуждает личные дела и не разносит сплетни по офису… вот бы и им так же!
Толик через распахнутую дверь смотрит на начальника, который поливает цветочки в своем кабинете и что-то напевает под нос. Мда… нет, этот точно порядок навести не сможет. Может, взяться за все самому?
Пиздец приходит после обеда, ближе к концу рабочего дня. В лице Анны Марковны – той самой шикарной начальницы «Маленького гения». Все дело в том, что вчера дизайнерский отдел должен был отправить ей макет для рекламных щитов города.
- Что. Это. Такое? – спрашивает Анна Марковна, тряся перед носом Толика распечаткой макета.
- Макет? – спрашивает Толик.
А он, собственно, причем тут вообще? Он не дизайнер, не менеджер, даже не начальство, чтобы разбираться с такой проблемой. Он-то что в этом понимает? Его дело – кофе готовить и бумажки на подпись относить.
|
|
|
Но все дело в том, что менеджер и дизайнеры так умоляюще на него смотрели, что он принял на себя огонь, успокаивая разъяренную женщину и протягивая ей кружку кофе.
А Максим Дмитриевич смылся с места преступления. Исчез так быстро и незаметно, как будто в воздухе растворился.
- Это же не те размеры! – отчитывает Анна Марковна, сидя над душой Ивана (который, собственно, и проштрафился). – И цвета на те! Я заказывала синий и желтый – цвета «Маленького гения»! А это что?
Толик смотрит на макет. Розовый и… светло-розовый. Боже…
- Прошу Вас, не беспокойтесь, Анна Марковна, - говорит Толик, поднося ей свежие ароматные булочки, только что принесенные расторопной сотрудницей из бухгалтерии. – Сейчас мы все исправим!
И они исправляют в присутствии Анны Марковны макет. Иван исправляет, а Толик следит за ним, чтобы снова не накосячил. И внутренне негодует: где его чертова начальника черти носят?!
Проходит час. Два. К концу третьего часа макет готов и недовольная владелица сети развивающих центров удаляется восвояси.
- Уф, - вздыхает Иван и вытирает рукавом пот со лба. – Я думал, скончаюсь прямо на месте…
Толик его не слушает. В его душе своя буря кипит – ему срочно нужен этот негодник, этот так называемый… начальник!
Он идет на пункт охраны и просит охранника, Владислава Семеновича, показать ему камеры. Вдруг там где-то Максим…
- Да здесь он, здесь, - Семеныч машет рукой на одну из картинок.
Конференц-зал. Максим Дмитриевич спит, сложив стулья рядком.
- Вот засранец! – шипит Толик. – Семеныч, у кого запасные ключи есть от конференц-зала?
- У уборщицы должны быть. Воспитывать будешь? – ухмыляется он.
Толик ничего не отвечает, он уже несется искать тетю Галу, которая убирает помещения. Забирает у нее ключи. Заходит в конференц-зал.
- А ну, вставай! – командует он, встав над Максимом.
Максим просыпается. Улыбается, глядя на Толика.
- Привет…
- Я тебе дам привет, - кричит Толик. – Вставай, кому говорю!
И тащит Максима к нему в кабинет. Минута – и дверь закрыта, Максим сидит на диване, а Толик нависает над ним с угрожающим видом.
- Ты. Меня. Достал.
Максим хлопает глазами.
- Я ничего не сделал! – оправдывается он.
- Вот именно! – истерит Толик. – Ты ничего никогда не делаешь! Почему я за тебя должен работать, вот скажи мне, а? У всех людей начальники как начальники, а у меня…
Максим вжимается в спинку дивана. Таким он своего секретаря еще не видел…
- Анатолий, - робко говорит он, желая привести его в чувство.
- Не анатолькай тут мне! Штаны снимай, живо!
Максим не шевелится. Тогда Толик сам берется за дело – одним махом Максим оказывается лежащим животом на его коленях, попой кверху. С попы сразу сдирают брюки и трусы до колен.
|
|
|
- Толик, не надо! – просит Максим. – Я больше так не буду!
- Конечно, не будешь, - отвечает Толик. – После сегодняшнего точно не будешь!
И он награждает начальника первым звонким шлепком. Ладонь у Толика большая и сильная. А задница Максима – белая, мягкая и нежная. На ней сразу появляется красный отпечаток, как клеймо.
Максим при каждом ударе стонет так тоненько, что Толик распаляется еще больше. После десятка ударов он останавливается перевести дыхание и вдруг слышит…
Максим плачет. Тихо так, еле слышно хнычет, вытирая слезы и сопли о брюки Толика.
- Макс, ты чего? – Толик совсем теряется. – Макс?
Ему в голову вдруг лезут воспоминания о бывшем Максима… который бил его. Он пугается так, что сердце чуть не останавливается.
- Макс, Макс, посмотри на меня! Макс, прости…
Максим тянется за объятием и вдруг начинает рыдать в голос, как маленький ребенок. Икает, плачет, захлебывается, а Толик только и способен, что гладить его по спине, прижимать к своему телу и шептать:
- Ну, хватит, хватит, что ты… я люблю тебя, не надо… не надо, милый, любимый, зайчик…
Максим постепенно затихает. Только шмыгает носом иногда. Толик чувствует, что сам готов заплакать.
- Все? – шепчет он в темноте кабинета. Они не включили свет…
Максим кивает. Пауза, натянувшаяся в этот момент, меняет атмосферу между ними. Толик чувствует возбуждение. Максим тянется за поцелуем. Они укладываются на диван, вновь исследуя руками и губами тела друг друга. Толик нежен, очень нежен, он сегодня не трахает Максима, он его любит.
- Вот так, - шепчет он на ухо Максиму, проталкивая пальцы в узкий, жаркий проход, и прикусывает аккуратную мочку его уха.
Максим стонет, подставляя все ухо под укусы и поцелуи, а задницу свою насаживает на пальцы глубже. Он стонет еще громче, когда эти пальцы сменяет крепкий член, яйца с громким шлепком ударяются о ягодицы Максима.
Они занимаются любовью пылко, шепчут признания, сжимают руками друг друга, не хотят отпускать…
Потом лежат, прижавшись друг к другу на узком диване. Толик смотрит в потолок и говорит сытым, удовлетворенным тоном:
- Все, мне это надоело. Завтра переезжаю к тебе… Буду тебя перевоспитывать.
- Ну-ну, - отвечает Максим, улыбается в волосатую грудь Толика и прикусывает его сосок. – Попробуй…
Часть восьмая
|
|
|
