 |
История пятнадцатая. Смена ролей
|
|
|
|
Первые недели совместной жизни Толик не дергался, не качал права и старался во всем угодить любовнику. Хм… сожителю. Нет… любимому. Да, это слово подходило, потому что от другого у него мурашки по телу бегали… но обо всем по порядку.
В общем, вещи он перевез, разложил в шкафу Максима под его насмешливым взглядом, а потом… а потом началась та самая совместная жизнь. Они притирались друг к другу. Готовил Толик (Максим не умел и заказывал еду в ресторанах. Кто сказал, что геи хорошо готовят?). Стиркой занимался тоже Толик (потому что Максим не знал, с какой стороны подходить к своей дорогущей шикарной стиральной машинке). И цветы поливал Толик. И продукты покупал Толик. И если что-то ломалось, то ремонтировал тоже Толик.
А еще было вот такое. Обычно уборкой в квартире занималась тетя Гала – по договоренности с Максимом по выходным дням. Однажды она не смогла приехать и Толик заявил:
- Ничего. Мы и сами справимся с уборкой, правда же?
Максим посмотрел на него удивленно при слове «уборка». Спустя пару минут протирания горизонтальных поверхностей влажной тряпкой, он вдруг согнулся пополам и заскулил.
- Что с тобой? – подскочил к нему испуганный Толик.
- В боку что-то колет… там, где порез был…
Толик забеспокоился еще больше – в боку у Максима остался шрам от ножа его бывшего. При виде щенячьего взгляда он совсем раскис и отправил Максима отдыхать – в спальню. Максим, конечно, воспользовался этим и с удовольствием валялся на постели, пока Толик мыл, чистил, драил и натирал. А потом с довольным выражением на лице вышел к ужину.
Тут-то Толик и осознал, что случилась смена ролей. Пусть в постели он сверху, в их совместной жизни Толик – жена.
Открытие ввергло его в уныние.
|
|
|
Зато на работе все наладилось. Теперь, когда Толик мог Максима Дмитриевича контролировать, он будил его рано и привозил на работу сам. Теперь он еще и личным шофером заделался.
Правда, толку от этого было мало, потому что Максим Дмитриевич, едва войдя в кабинет, укладывался дальше спать – на диване или прямо в кресле за рабочим столом, неважно. Толик только головой качал.
Зато помогло наладить рабочий процесс другое. Теперь Толик не позволял Максиму Дмитриевичу шастать по отделам. Как только тот высовывал нос из кабинета, Толик заталкивал его обратно и устраивал сеанс эротического расслабляющего массажа на диване под пристальным вниманием рыбок. Затем наведывался в отделы сам и под его строгим бдительным оком дизайнеры занимались дизайном, менеджеры – работой с клиентами, бухгалтеры – финансами, охранники – охраной, а уборщицы – уборкой. Красота!
Иногда Толик думал: и как это с таким руководством холдинг еще не разорился? Не иначе как ангелы-хранители у Максима без дела не сидят.
В общем, все налаживалось. Не устраивало Толика только одно – совместный быт, который начал его заедать, едва он освоился на новом месте.
- Макс, - начал он как-то вечером, когда они сели ужинать.
За окном уже была середина апреля.
- Ммм? – промычал Максим, с удовольствием поедая вкуснейший жирный борщ.
- Давай разделим обязанности по дому?
Максим поднял на него обиженный взгляд. Ну, вот зачем он так смотрит? У Толика сразу сердце колоть начинает. Засранец! Знает же и пользуется.
- Толик, - начинает Макс привычное нытье. – У меня сил нет… я так устаю на работе!
Толик чуть со стула не упал. Это он-то устает?
- Я тоже устаю! И мне надоело вечно готовить-убирать-стирать!
- Так не готовь, не стирай и не убирай! Кто тебя просит?
- И давай с голоду подохнем?
- Я же жил как-то раньше без тебя и твоих ужинов!
Толику стало обидно до слез, и он вышел на балкон холить и лелеять свою обиду. Простоял там несколько минут, замерз. Хотел вернуться, но гордость не позволяла. Когда на балкон вылез Максим, он отвернулся, но стало легче.
|
|
|
- Толик? Извини…
- Да ничего. Может, ты и прав… может, я зря к тебе переехал? Поторопился.
Максим обнял его со спины, согревая, и положил подбородок на плечо. Чмокнул в щеку.
- Не зря. Ты так здорово готовишь… Просто я… я не жил ни с кем до сих пор.
- Правда? Я тоже.
- Но с тобой я хочу. Давай только спешить не будем? Я готов заниматься стиркой, если ты меня научишь.
Толик хмыкнул. Конечно, самое легкое выбрал. Подумаешь, закинул вещи, нажал кнопку и пошел… хитрый какой.
Но он кивнул. Было так приятно обниматься, глядя на огни города. Стемнело.
- Пойдем ужинать? – шепнул Максим.
Толик кивнул. Доедали в молчании, бросая друг на друга быстрые взгляды. Перепалка взбудоражила обоих, насторожила, напрягла тела. Хотелось выплеснуть эмоции…
Сексом занялись прямо на кухне. Едва Толик убрал тарелки и приборы в раковину, Максим заключил его в объятия. Быстрые, жаркие поцелуи. Руки сжимают и гладят… Максим стонет.
- На столе? – спрашивает Толик.
Максим кивает, спускает штаны вниз и садится голой попой на кухонный стол. Обвивает Толика ногами за талию, притягивая к себе. Толик овладевает им порывисто, рвано дышит в шею.
- Давай, - стонет Максим, сжимая ноги и подталкивая Толика к действиям. – Давай, трахни меня…
Толик чуть не кончает от его вида. Максим ложится на стол, обхватывает себя рукой и принимает жадные, резкие толчки. Толик крепко держит его за бедра, впиваясь пальцами в белую кожу. Останутся синяки… хорошо, правильно… знак принадлежности ему, Толику.
Потом лежат на столе.
- Иди… в душ, - переводя дыхание, говорит Максим.
- Пойдем вместе, - просит Толик.
- Я позже. Посуду пока вымою…
Толик смеется. Да… вымоет он. Посудомойка.
Толик идет в душ, дверь оставляет приоткрытой. Когда входит в кабинку, слышит звон и треск – это Максим разбил первую тарелку…
История шестнадцатая. Прошлое и настоящее
Толик сидит за своим рабочим столом и поглядывает на закрытую дверь кабинета директора. Оттуда слышны приглушенные голоса и веселый смех. Раздается вызов по внутренней линии, и Максим Дмитриевич говорит деловым тоном:
|
|
|
- Анатолий, принесите нам кофе. Мне как обычно, а господину Морозову – покрепче и без сахара. Спасибо.
Толик кривляется, показывает телефону язык. Его бесит этот господин Морозов, который свалился как снег на голову. Из ниоткуда.
Их встреча была назначена еще неделю назад, и поначалу Толик не придал ей никакого значения. Пока не увидел господина Морозова сам. Господин Морозов Александр Сергеевич был одного возраста с Максимом Дмитриевичем, но выглядели они абсолютно по-разному. Максим – высокий, стройный, утонченный. Морозов – альфа-самец. Широкие плечи. Спортивное тело. Шикарнейший загар. Белоснежные зубы. Бархатный голос с хрипотцой. Красавец-мужчина.
Толик мог бы долго перечислять его достоинства, коих было множество, но время поджимало. Он сварил кофе и понес в кабинет шефа, перед дверью набрав в грудь побольше воздуха.
Сидят на диване. Слишком близко, слишком… смеются чему-то, и у Максима Дмитриевича такое счастливое, блаженное выражение лица… Толику хочется врезать кому-нибудь, да посильнее. Желательно этому Морозову.
- Какой у тебя расторопный секретарь, - говорит Морозов, глядя на Максима.
Толику кажется, или взгляд у него действительно… раздевающий?!
Он выходит, садится на место. Рабочего настроя нет совершенно. Только не сейчас, когда там этот мужик с его начальником… что делает? Разговаривает? Флиртует? Кадрит его?
Это началось сегодня после обеда. Вошел Морозов, Максим Дмитриевич как раз сидел на столе Толика и отвлекал его от работы, как вдруг…
- Максим!
- Саша?!
И тут пошло-поехало. Они стали обниматься (чересчур долго, на взгляд Толика), обменялись троекратным поцелуем в щеку и несколькими репликами (из коих Толик сделал вывод, что эти двое знакомы давно и очень близко). А после удалились в кабинет и сидят там второй час подряд.
Толик сжал в руке карандаш слишком сильно и сломал его пополам.
- Что, все еще не ушел?
В приемную просочилась Антонина и кинула на Толика сочувствующий взгляд. Толик покивал головой и вздохнул. Время близилось к шести…
|
|
|
Без пятнадцати шесть дверь распахнулась, явив миру и Толику его шефа и господина Морозова, улыбающихся и довольных. Морозов прошел мимо, Максим задержался, только чтобы шепнуть:
- Мы с Сашей так давно не виделись… поедем поужинаем где-нибудь. Доберешься сам?
Толик только и может, что кивнуть. Он так растерян.
Едет домой на автобусе, ощущая пустоту в груди. Дома ужинает в одиночестве, с тоской смотрит на стул Максима. Потом как привидение неприкаянное слоняется по квартире, ничто его не увлекает, а в голове крутятся только две мысли: когда же вернется Макс и чем он сейчас занят…
В конце концов, в одиннадцать вечера ложится спать, но сон не приходит. Толик звонит Максу на сотовый, Макс трубку не берет. Лежит, ворочается…
Макс приходит ближе к двенадцати, и Толик делает вид, что спит давно и крепко. Когда Максим ложится, он улавливает запах алкоголя.
Утром обиженный и расстроенный Толик еде на работу один, снова на автобусе. Ему не нравится чувствовать себя истеричной бабой в ПМС, но ничего с собой поделать он не может.
На работе его немного отвлекают дела, но только до тех пор, пока в обед не приезжает Максим Дмитриевич. Он свеж и бодр, и, проходя мимо Толика, кивает ему:
- Доброе утро!
Ага, утро, как же… Толик дуется.
День проходит в странном состоянии. Толику кажется, что все рушится. Максим из кабинета не выходит, он там что-то напевает, рассказывает рыбкам анекдоты и сам над ними смеется. Ближе к вечеру Максим выходит из кабинета и сообщает:
- Толь! Ты меня сегодня не жди, хорошо? Мы с Сашей в театр пойдем, а потом ужинать.
Толик уже не кивает, он только пристально, очень пристально смотрит на Максима и молчит. Максим не обращает внимания, уходит.
Толик проводит остаток дня в курилке, где его Иван утешает:
- Да ладно, с кем не бывает… перебесится и вернется. Ты главное, не психуй раньше времени.
Толик готов биться о стену головой. Он не хочет, чтобы Максим бесился! Он хочет сам водить Максима в рестораны и театры! Он хочет, чтобы Максим смотрел на него таким восхищенным, влюбленным взглядом! На него одного!
В общем, Толик вновь проводит один в квартире тоскливый, полный страшных мыслей вечер. Снова ложится один в холодную постель. Снова ждет.
Максим возвращается еще позже – ближе к часу ночи. От него снова пахнет алкоголем. Нет, думает Толик, Максим не такой. Он не стал бы изменять ему. Или стал бы?
Помнится, еще в самом начале, когда Толик с ума сходил от смены своей ориентации, он кое-что почитал в Интернете. Не то чтобы много, но и того, что было, хватило. Например, что геи меняют партнеров часто, очень часто. Что они не заморачиваются на серьезные отношения и не хранят верность партнерам. Свободные отношения, все дела…
|
|
|
Толик так не хочет. Он любит Максима, а Максим… любит ли Максим его? Он ни разу не говорил. Он говорил только, что ему нравится тело Толика, его член, то, как он делает минет… все, что с сексом связано. А вне секса?
Толик весь в сомнениях. Им нужно поговорить, просто необходимо.
Следующим утром Толик, еще более мрачный, опять тащится на работу в автобусе. Там ждет начальство. И когда начальство проходит мимо него с веселым «Доброе утро!» в час дня, Толик идет следом. Закрывает дверь за собой.
- Ты что? – спрашивает Максим, вешая в шкаф легкий плащ.
- Поговорить хочу.
Толик настроен серьезно.
- Присаживайся, - Максим кивает ему на стул напротив.
Толику кажется, или в его глазах пляшут странные искорки?
- Что у тебя с этим Морозовым? – хмуро спрашивает Толик.
А что? Они живут вместе. Он имеет право знать!
Максим делает невинное лицо и откидывается на спинку кресла.
- В смысле? Он мой старый друг, еще с университета. Мы миллион лет не виделись!
- И все?
- И все!
Толик молчит, не желая уходить. Он хочет спросить еще кое-что, но не решается.
- Толь, если ты хочешь что-то сказать, то говори. Работы море.
Толик уходит, так и не решившись. Максим провожает его насмешливым взглядом.
К вечеру все повторяется, и Толик просто в бешенстве. Максим снова собирается на посиделки с этим… этим… господином!
- Мы идем на выставку, - только начинает объяснять Максим, как Толик не выдерживает.
Хватает шефа за руку, затаскивает в кабинет, захлопывает дверь и прижимает всем телом к этой двери Максима.
- Нет, - успевает он выдохнуть за секунду до того, как их обоих накроет. – Ты никуда сегодня не пойдешь!
Толик нетерпелив, жадничает. Лапает Максима руками через одежду, гладит по бокам, груди, бедрам. Его рука пробирается в пах и сгребает, сжимает твердеющий член и яйца. Он падает на пол, расстегивая брюки, без раздумий берет в рот и насаживается… лижет, дрочит ему, посасывает…
- Аааааах, - Максим тянет стоны, это невыносимо.
По его яйцам течет слюна, щекоча и заставляя дергаться. Он толкается внутрь, моля о большем. Толик понимает без слов, встает, разворачивает его и впечатывает лицом в дверь.
- Хочу, хочу, хочу… - шепчет Максим, царапая деревянную поверхность.
И, наконец, получает, что хочет – горячий влажный член в свою задницу. Ерзает, снова стонет, крутит попой, насаживаясь полнее.
- Ещеооо! – кричит он, забываясь совершенно.
Толик молчит, только дышит шумно, надрывно. Пусть это последний раз, пусть больше не повторится… Максим запомнит его навсегда. Он толкается внутрь резко, бьется о мягкие, гладкие ягодицы. Его члену так хорошо там, это блаженство, блаженство…
- Ооооо! – снова тянет Максим и пытается двигаться навстречу, но не может – слишком тесно прижат к двери.
Его член трется о дверь, ему немного больно, но слишком хорошо! Толик сам протягивает руку и дрочит ему, недолго, потому что Максим уже готов. Он изливается на руку Толика и дверь, кричит от наслаждения, пока Толик продолжает толчки. А потом затихает и чувствует, как влажно у него внутри, как понемногу опадает член Толика…
- Долго же ты… - ворчит он на Толика, повиснув у него на руках.
Толик относит его на диван. Достает салфетки, приводит в порядок Максима, себя и дверь. Садится на стул.
- Макс, давай начистоту… ты хочешь… с ним…?
Максим смотрит на него с недоумением.
- С чего ты взял?
Толик мнется.
- Ну… ты так смотришь на него… и все свое свободное время с ним проводишь.
- А, так ты заметил, - довольно улыбается Максим.
Толика это настораживает.
- Ты что, специально все это…?! Я же… так переживал!
Максим садится, хватает его за руку и тянет на диван.
- Не злись, Толик. Я правда был рад его видеть, мы давние друзья. Просто ты так мило ревновал… я не смог удержаться.
- Ну, ты даешь! – ворчит Толик и лезет обнимать Макса. Как хорошо! Давно они не обнимались. – Больше так не делай.
- Угу, - Максим склоняет голову ему на плечо и зевает. – Может, домой?
- А как же выставка?
- Да ну ее… я так по тебе соскучился!
***
Уже дома Толик, потеряв всякое терпение, спрашивает:
- А у тебя было с ним, ну, знаешь…?
Максим смотрит на него немного смущенно. Они сидят на кровати, готовятся ко сну.
- Было. Давно, в универе. Только не надо! Он счастливо женат, у него двое детей.
Толик молчит, надувшись. Потом ему кажется хорошей идеей развить тему.
- А сколько у тебя вообще было? Ну, мужиков.
Максим отводит глаза, закусывает губу.
- Уверен, что хочешь знать? – Толик кивает, не отрывая от него взгляда, Максим вздыхает. – Так, чтобы серьезно, кроме тебя, трое.
Толик обдумывает ответ. Трое… не так уж много. У него тоже только три девушки были. Постойте-ка!
- А несерьезно?
Максим краснеет.
- Толик… давай лучше сексом займемся? Или я тебе массаж сделаю?
Толик стоит на своем и требует ответа. Что за темное прошлое?
- Много было, понятно? – Максим утыкается лицом в подушку. – Много… я не знаю, сколько. Я был молод, глуп и очень обижен на родителей – они меня тогда вышвырнули из дома за ориентацию. Если бы не дядя Женя, не знаю, где бы я сейчас был.
Толик молчит. Ему вдруг приходит в голову, что ведь Максим гораздо старше его. Что у него больше опыта, больше воспоминаний. И он, Толик, знает так мало о своем любовнике, ничтожно мало. Максим своей инфантильностью и беспомощностью дает ему почувствовать себя старше, сильнее, умнее… но на самом деле все не так.
- Макс, - Толик тянется к нему, гладит по плечу.
Максим поворачивает голову и смотрит на Толика неуверенно.
- Я люблю тебя, Макс… - он притягивает его к себе. – Я только… я хочу больше узнать о тебе. О твоих друзьях, о прошлом, обо всем…
Толик шепчет ему в ухо о своих желаниях. Они лежат, обнявшись, и Максим потихоньку оттаивает.
Часть девятая
|
|
|
