Грань, за которой сладострастные желания

Здесь я должен вас немножко огорчить: четких границ нет – и вы неизбежно эту грань перешагнете. Для того чтобы эту грань не переступить, нужно вообще отказаться от плотских отношений и поставить крест на всех земных отношениях. Вот только в этом случае вы сможете отгородиться такой довольно четкой гранью от всего, что связано с мечтаниями, прикосновениями, лобзаниями, встречами, ожиданиями встреч и всем тем, что там дальше начинается и никак не может закончиться. А если вы этот путь начали, то как бы вы ни были чисты и как бы вы ни были романтичны, все равно к этой романтике у вас добавится нечто страстное, нечто, так сказать, земное, вполне земное, и это будет одним из источников ваших страданий.

Об этом говорил апостол Павел: желаю, чтобы все люди были, как и я (1 Кор. 7:7) – он был девственник. Но поскольку нельзя быть всем девственниками, то он добавляет: Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль (1 Кор. 7:28). То есть он даже жалел людей, которые вступают в эту полосу жизни. Потому что там действительно очень много страдания, особенно для людей чистых. Для нечистых людей там страданий мало, там больше наслаждений. А для людей чистых там страдание, смешанное с наслаждением – пропорции трудно распределить.

Будьте готовыми к тому, что вы будете смущаться: «А правильно ли я поступаю? А можно ли это? А не переступил ли я грань?» А потом на каком-то этапе вам расхочется молиться и захочется только стоять под балконом и смотреть снизу вверх на окна своей возлюбленной, как в песне: «Моя любовь на пятом этаже, почти где луна…» И в это время вы забудете про святых отцов на какое-то время, и так далее, и потом скажете: «Вот, я совершил падение, я забыл про молитву…» Ну что же, такие периоды в жизни у человека бывают, и надо быть к этому готовым. Причем Бог не прогневается, и духовник поймет, мне кажется, потому что… ну жизнь такая, а как иначе? Так что не думайте, что мы сможем определить эту тонкую грань между тем и тем. Если это уже начнется, то очень сильно будет переплетаться. Очень.

Целомудрие ценнее самой жизни!

Когда меня спрашивают о целомудрии, мне сразу же вспоминается история Иустина Философа – святого мученика, приявшего венец еще совсем молодым. Поражают его стойкость, мужество и мудрость, столь свойственные его имени и несвойственные его юности. Философ – любитель мудрости, любящий мудрость. Этот юноша был стоек в исповедании Христа, и его решили соблазнить на отречение от веры женской любовью и лаской, поскольку все языческие игрища и жертвоприношения, зачастую некоторые культы (в разных народах это по-разному было) особенно отличались бесстыдством и безнравственностью. Язычество сроднено, внутренне связано со всяким распутством, поэтому оно-то и являлось петлей и сетью для иудейского народа в древности. Они отвращались от истинного Бога к языческим культам не в поиске истины, не от жажды полноты знания, а просто по соблазну. Видели, слышали, соблазнялись, разжигались и уходили прочь от почитания истинного Бога.

Так вот, этого юношу отдали в руки блуднице, причем привязали его в саду, обнажив, оставили наедине с распутной женщиной, которая должна была его, беззащитного, довести до греховного воспламенения. И таким образом должен был войти в его сердце грех, а вслед за грехом и отступление.

Должен сказать, что блудная страсть – одна из могущественных страстей, борьба с которой стоит некоторым даже кровопролития. Иногда люди готовы на членовредительство, на смерть и на муку физическую, лишь бы избавиться от мучительного похотного огня. Примеров подобных много. Горячий огонь похоти человеческого естества зачастую мешает верить. Вот, откройте книгу Осии, ветхозаветного пророка; он там много раз говорит: блуд, вино и напитки завладели сердцем (Ос. 4:11) народа моего; Отвратительно пьянство их, совершенно предались блудодеянию; князья их любят постыдное (Ос. 4:18); Глубоко погрязли они в распутстве (Ос. 5:2); Все они пылают прелюбодейством, как печь, растопленная пекарем (Ос. 7:4). Господь говорит через пророка Осию, что потому они не могут верить: в них места для веры в душе не осталось, ибо все место внутри человека занято этим блудным разжжением^[16].

Блудная страсть – одна из могущественных страстей, борьба с которой стоит некоторым даже кровопролития. Иногда люди готовы на членовредительство, на смерть и на муку физическую, лишь бы избавиться от мучительного похотного огня.

Итак, юношу оставили в положении, по сути, безвыходном. Ему было хуже, чем Иосифу, который тоже был в плену в рабстве. Того соблазняла развратная египтянка, жена фараона, постоянно досаждая, склоняя на блуд. Он тоже был юн и неопытен. Однако Иосиф был свободен в движениях (не был связан, как Философ), и он убежал, имея страх Божий^[17]. А Философ не мог убежать. Тогда он откусил себе язык и выплюнул его в лицо женщине. Так огнем боли он погасил огонь похоти.

Есть такое явление: пожарные говорят, что «огонь гасится огнем» – направленный пожар иногда гасит другой пожар. Вот так бывает.

Целомудрие ценнее самой жизни! Один страх выгоняется другим страхом; одна боль тушится другой болью; одна любовь выгоняется иной любовью – так в жизни бывает всегда. Примеров тоже очень много.

И вот, Философ откусил себе язык. Он устрашил этим женщину и угасил в себе огонь разжжения блудной страсти. Нам неизвестна дальнейшая судьба этой испуганной женщины. Может быть, она, устрашенная и вразумленная этим, и жизнь свою поменяла. Так или иначе, юноша был усечен мечом – он пострадал не только за Христа, но и за целомудрие, что очень близко между собою. Христос – Девственник, родившийся от Девы. И нет в мире христианском ни одной добродетели, столь разительно отличающейся от добродетели языческого мира и столь требовательно необходимой для христианского жительства.

Святой Иоанн Златоуст и другие отцы церкви неоднократно напоминали, что многие добродетели были доступны и вместимы человеком, не обновленным, не крещенным, не принявшим Духа Святого. К примеру: презрение к богатству было отличительной чертой многих мудрецов в древности. Многие цари постигали суетность в богатстве и раздавали все, что имели. Бегство от славы было доступно, внятно и исполнимо некоторыми из мудрых и великих в древности. Они могли менять царские венцы на одежду пастуха или неизвестность предпочитали славе и громкому имени. А вот победа над похотью, усмирение плотских движений – это было недоступно самым великим людям древности.

И Златоуст говорит, в частности, что именно это является одной из таких священных особенностей христианского жительства – попранная похоть, торжество целомудрия, исполнение на деле слова апостола Павла, где он говорит: Ибо воля Божия есть освящение ваше, чтобы вы воздерживались от блуда (1 Сол. 4:3).

Вот эту тайную связь между блудом и неверием, между похотью и отпадением от благодати очень хорошо знают враг нашего спасения и его слуги. Они воюют с нами именно в этом направлении для того, чтобы мы, напитавшись духом разврата и вольности, расслабив душевное свое бодрствование, пустили внутрь себя врага, как троянского коня^[18], в душевный дом, и потеряли, в конце концов, и благодать, и веру, и надежду вечной жизни.

Человек должен постоянно вести внутри себя войну за целомудрие. Это борьба глаз, это борьба ушей, борьба уст, ума – борьба всего человеческого естества. Это хорошо знали и гонители христианства, язычники. В первые века христианской церкви они часто кричали: «Христиан ко львам!» «Ко львам» на латыни звучит «ad leonem». Один из учителей церкви, кажется, Киприан Карфагенский, говорит, что зачастую мучители меняли этот лозунг на похожий: вместо «ad leonem» они говорили «ad lenonem» – в блудилище. И этот второй, похожий по звучанию и иной по смыслу, лозунг был не менее страшен, чем боль. Стоит только прочесть жития святых! Там много примеров того, как христианских девственниц отдавали в блудилища, дома разврата. Таким образом пытались соблазнить, опорочить, осквернить христиан, пекущихся о чистоте.

Целомудрие было непонятно и удивительно для людей языческого мировосприятия. Весь мир утопал в похоти. Какой еще смысл в жизни для человека, не знающего истины? И апостол Петр об этом напоминает: «Вы раньше были такие, как они. А теперь они удивляются, видя вас не идущими вместе с ними на скверные различные дела»^[19]. Так вот, «Ко львам!» и «В блудилище!» – это два клича, неодинаковые по степени опасности. Второй из них – страшнее. Есть много примеров того, как христиане предпочитали смерть пороку. Они предпочитали умереть в муках, растерзанные львами, нежели отдать тело свое на осквернение! И это вызов нашей современности сегодня. Христианская история в таких святых примерах взывает к нашей сегодняшней христианской совести для того, чтобы мы вели борьбу за чистоту.

Человек должен постоянно вести внутри себя войну за целомудрие. Это борьба глаз, это борьба ушей, борьба уст, ума – борьба всего человеческого естества.

Когда однажды Паисия Афонского попросили, чтобы он помолился за молодых людей, сдающих экзамены на аттестат зрелости, он сказал: «Буду молиться, чтобы вы сдали экзамены на целомудрие. Это самое основное. После этого можно расставить по местам и все остальное»^[20]. Если они победят в борьбе за чистоту души и тела, то все остальные экзамены будут сданы: и семья создастся, и профессия приобретется, и навыки профессиональные выработаются. Если же здесь получат двойку, а в аттестатах будут везде пятерки, то жизнь пойдет боком и, в конце концов, недалеко и до полного крушения.

Итак, мученик Философ и многие праведники древности своей борьбой за Христа и за веру, своим мужественным терпением и этой львиной храбростью в борьбе за чистоту, воодушевляют и нас, христиан сегодняшнего дня, XXI века, бороться за исполнение слов апостола Павла: Воля Божия есть освящение ваше, чтобы вы воздерживались от блуда (1 Сол. 4:3).

* * *

В галерее Киево-Печерской лавры, в Ближних пещерах такое место, где друг напротив друга лежат два праведника, два человека, пострадавших за целомудрие. Мученики за целомудрие Моисей Угрин и Иоанн Многострадальный. Эти святые часто изображаются на иконах с лилией в руках, как подвижники целомудрия и чистоты.

Моисей Угрин жил в XI веке. По происхождению венгр, на что указывает слово «Угрин». Он был человеком, склонным к монашеской жизни, но еще не был монахом. В те времена государственные границы были не столь прочны, как сегодня. Не было и речи о пограничниках, о вспаханных полосах, о собаках, о поисковых группах… Люди могли спокойно и легко переходить с одной стороны на другую. Языки были похожи, и человек мог себя аутентично чувствовать, как в родной стихии, например, и в Польше, и в Киевской Руси, и в других каких-нибудь княжествах. И вот Моисей был как раз таким человеком. Ему довелось служить разным людям.

Это естественный, непреложный духовный закон: помочь человеку в духовной беде может тот, кто сам в этой беде уже с собой разобрался, для кого эта беда уже понятна, кто научился с ней бороться – иначе невозможно.

Однажды, попав в плен, он был увезен в Польшу, где был как раб, как слуга, продан одной богатой польской вдове, еще молодой женщине, видной из себя. Вдова пленилась его красотою. Таким образом, Моисей тоже попал в положение праведного и целомудренного Иосифа, который совершил невероятное в юном возрасте, находясь в подчиненном положении, вдали от родины (в Египте, в стране, отнюдь не отличавшейся целомудрием) еще до Евангелия, до благодати. Этот человек по одному только страху Божию многократно убегал от соблазна, от объятий блудной правительницы. Моисей оказался почти в такой же ситуации. Он попал к богатой женщине в рабы и получил от нее предложение разделить с ней ложе. Но, в отличие от Иосифа, ему было предложено стать ее законным мужем, на законных основаниях. Он не хотел этого делать, потому что в сердце избрал себе служение монашеству.

Этот брак был бы разрешенным, все было бы нормально, но вопрос в том, что человек избрал для себя другой путь – монашество. Не хотел он ничего другого в жизни своей. И здесь ему встретилось очень много испытаний. Соблазняла она его едой, питьем, дорогими одеждами и возила возле себя в карете, показывая свои владения. Если в человеке нет этой хозяйственности, жилки сребролюбивой, желания возвыситься, то зачем оно ему? Не весь ли мир перед его глазами? Не такое же небо над его головой? Не прельщало его все это. Приходили к нему богословы, люди, начитанные в Писании, и говорили: «Вот, Авраам имел жену и Богу угодил». И правильно говорили. Но другое дело, что это было не к месту, ибо Моисей хотел иночествовать. Он хотел именно монашеского подвига. Они приводили ему в пример апостола Петра женатого, многих других святых людей, которые были женаты, ибо честна женитьба во всех и ложе не скверно (Евр. 13:4). Апостол Павел об этом говорил: да, это святое, это Божие^[21], но только кому это по душе, тот брак избирает^[22]. Моисею этого не хотелось – и это все, в конце концов, привело к тому, что она еще больше распалилась похотью. Как вы знаете, «запретный плод сладок», и Пушкин говорит: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей»^[23].

И вот, эта богатая женщина, собственно, госпожа, имеющая власть над ним, как над холопом и смердом, в конце концов силой заставляла его ложиться с ней в постель, но он отворачивался от нее, говоря: «Ты мне гнусна, я гнушаюсь тобою»^[24]. Насильственная любовь со стороны женщины по отношению к мужчине или юноше, домогательство – это отвратительно. Этим он возбудил в ней жестокую ревность и ненависть. И можно понять женщину, которая пылает страстью, но встречает всякую холодность со стороны предмета своей страсти. Она его приказывает оскопить (кастрировать). Так в некоторых пьесах и романах ревнивцы стреляли в своих возлюбленных со словами: «Так не доставайся же ты никому». Вот, в таком же духе поступает и эта женщина. Она изувечила его. По ее приказу сначала его били так, что земля под ним промокла, а потом оскопили, чтобы он не был ничьим мужем, если он не достался в мужья ей.

Вскоре эта богатая женщина погибла во время одного из мятежей. Моисей остался оскопленным и изувеченным, однако свободным, и направил свои стопы в Киево-Печерскую лавру. Он пришел туда и там постригся.

Впоследствии он помогал своими молитвами тем, кто мучился от похоти, ибо сам пострадал за целомудрие и имел власть теперь уже над блудной похотью. А это естественный, непреложный духовный закон: помочь человеку в духовной беде может тот, кто сам в этой беде уже с собой разобрался. То есть для кого эта беда уже понятна, разумно по полкам разложена, кто научился с ней бороться – иначе невозможно. Вряд ли отмолит пьяницу тот, кто сам не умеет бороться со склонностью к алкоголю. Вряд ли поможет человеку побороть гнев тот, кто сам псих и не умеет сдерживать своих эмоций. Вряд ли поможет с блудом побороться тот, кто сам тревожится блудной похотью и сам в этом смысле раб, а не хозяин. Так вот, Моисей, приобретший власть над блудной похотью, начал подавать помощь другим, страдающим от этого. И подавал ее уже как власть имеющий, как хозяин в этом отношении.

Наше время похоже на Содом и Гоморру, когда грех престает скрываться и объявляется нормой, когда знамена греха развеваются над каждым городом и селом, когда все можно, тайное стало явным и можно ничего не стыдиться. Живи как хочешь – это норма нашей жизни.

Многие монахи получали при жизни этого святого и по смерти его облегчение от тревожащих их искушений. Нужно сказать, что монашеская жизнь совершенно нам неизвестна. Она примерно так же нам неизвестна, как неизвестно состояние человека, летавшего на Луну. Мы не можем представить переживания космонавта, его перепады нагрузок, его страхи и восторги – совершенно не в состоянии представить. Точно так же мы совершенно не можем вообразить, что такое жизнь монаха. Как это – постричься, дать Богу обеты, одеться в черное, посвятить себя только молитве и при жизни умереть, по сути, внутри сердца своего? Так вот, у них, у этих особых людей, особые искушения. И многие из них, при всей своей чистоте – а среди них есть чистые, как кристалл, люди, – при всей горячной стремительности к Богу в духовной жизни испытывают жуткие искушения со стороны жизни плотской. Как будто весь ад восстает на эти бедные души, стремящиеся к Богу. Они очень нуждаются в помощи.

Наше время похоже на Содом и Гоморру, когда грех престает скрываться и объявляется нормой, когда знамена греха развеваются и плещутся на ветру над каждым городом и селом, когда все можно, тайное стало явным и можно ничего не стыдиться. Живи как хочешь – это норма нашей жизни. Вот в эти пропащие времена множество людей, имея живую душу и живую совесть, мучаются от этой похоти, потому что хотя внедрено в их сознание, что все можно, но душа не принимает этого. Человек, совершивший грех, все равно мучается. Так вот, мучающиеся от блуда пусть узнают, а если знают, то пусть вспомнят о том, что есть в Киево-Печерской лавре два таких монаха – преподобные Моисей Угрин и Иоанн Многострадальный, лежащие рядышком, подающие молитвами своими помощь всем тем, кто мучается в бедной душе своей от этого блудного зверя.

Помоги нам всем, Боже, и очищаться, и исправляться, и освящаться, и улучшаться. Вас призываю к чтению хороших книг, к исправлению греховных ошибок, к перемене нрава с худшего на лучший – в общем, к очищению для того, чтобы мы смогли поселиться в Царстве Небесном.

О стыде

Теперь поговорим о стыде. О том внутреннем кнуте, которым бичуется наша совесть и наша бессмертная душа при совершении тех или иных грехов. И хорошо, если бичуется, если мы не бесстыдны. Стыд – это одно из внутренних неумолкающих наказаний, это подобие некоего грызущего червя, который до смерти грызет грешника, если он не умер душою, а сохраняет свойство живого, в нравственном отношении, человека.

Начало стыда – это рай и грехи Адама и Евы. Совершение первого греха – вкушение от древа запретного – родило в них глубокую перемену. Перемену к худшему: они познали наготу свою, устыдились друг друга, покрыли чресла^[25] свои листьями. Потом, услышав голос Божий, они спрятались в кустах. А в ответ на воззвание Бога: «Адам, где ты?» он сказал: «Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся» (Быт. 3:9–10). Это чувство Адама близко каждому человеку, потому что мы все живем «в шкуре» Адама. И проводим в этой шкуре почти всю свою жизнь, и воззвание к нам совести, или Священного Писания, или какие-то другие увещания зачастую пробуждают в нас в подобный отклик. Нам хочется спрятаться куда-то, хоть нам понятно, что Бог все видит и мы утаиться не можем.

С тех пор стыд вошел в человеческую жизнь – стыд врачует, стыд бичует и стыд идет рука об руку с совестью. Можно сказать, что это бич в руке совести. Бич, которым наказывается человек еще при жизни, для того чтобы его исправить.

Был такой подвижник – преподобный авва Исаия, который сказал: «Если бы мы увидели грехи наши такими, каковы они на самом деле, то объял бы нас такой стыд, что мы не осмелились бы смотреть в лице братиям нашим, отдавая всем предпочтение пред собою»^[26]. Это абсолютная правда, и в этом отношении стыд является великим благом. Ему предшествует еще такое понятие, как «стыдливость».

Стыд и стыдливость – это несколько разные вещи, хотя проистекающие из одного корня. Если стыд наказывает человека за уже совершенный грех (причем никто не видел человека в грехе, но он стыдится так, как будто вся Вселенная все знает) – это проявление нашей духовной природы, – то стыдливость – это некое предваряющее и охранительное действие против возможного греха. Если сравнивать или образно давать им имена, то стыд можно сравнить с карающей палкой или бьющим бичом, а стыдливость – это некий духовный вкус или обоняние, которым душа распознает зловоние греха и убегает от него. Так краснеет от стыда человек целомудренный, слыша непристойные речи. Так человек, имея некий нравственный идеал внутри себя, не может выйти на улицу, например, полуодетым или в шутовском наряде. Многих вещей мы стыдимся, и хорошо делаем.

То есть стыдливостью этой мы защищаем себя от возможных будущих грехов. И в таком нравственном состоянии колебаний, такой борьбы, мучений, утешений находится всякий человек, пока он духовно жив.

Нужно сказать, что человеку неприятно так жить. Говорил Иоанн Златоуст: не завидуй богачу, или блуднику, или какому-то развратнику, поставленному высоко на лестнице общественных отношений, потому что «если бы кто раскрыл совесть каждого, то нашел бы множество червей, множество гноя и нестерпимое зловоние»^[27]. Вот в этой борьбе человеку находиться трудно, не хочется. Стыд зовет на исправление и покаяние, а каяться и исправляться хочет из десяти или даже из ста – один. Может, даже из тысячи – один.

Стыд – это одно из внутренних неумолкающих наказаний, это подобие некоего грызущего червя, который до смерти грызет грешника, если он не умер душою, а сохраняет свойство живого, в нравственном отношении, человека.

В силу этого в мире ведется борьба со стыдом и превращение стыда в бесстыдство. Мы живем как раз в ту эпоху, когда многие вещи, совершенно невозможные раньше, возможны сегодня, потому что люди потеряли стыд. Еще несколько лет назад трудно было себе представить женщину, идущую по улице города и курящую. В селе трудно это увидеть и сегодня.

Начинаются эти вещи с мелочей: с одежды, например. Простые вещи – такие как покрытие головы, – раньше означали очень многое для окружающих людей. То есть простоволосая женщина считалась бесстыдной. Сегодня – это совершенно невместимая норма жизни. Это касается и юбок. А разговоры? Да что вообще говорить о таких простых вещах, касающихся одежды? Сегодня, если пройти возле компании молодых людей семнадцати-восемнадцати-девятнадцати лет, можно услышать, как разговаривают между собой юноши и девушки. Они говорят между собой такие бесстыдные вещи, как-то шутя, от которых юношам стоило бы застыдиться в присутствии девушек, и девушкам следовало бы бежать от таких юношей, от таких разговоров! Но никто никуда не бежит. Это кажется совершенно природным. Наша эпоха проживает свои дни под большим лозунгом «Грех как норма». В силу этого необходимо как раз и говорить, и поднимать эту тему, потому что стыдливость, как предваряющая защита от греха, и стыд, как бич против совершенного греха, – это могучий способ правильного воздействия на человека.

Есть, кроме стыда настоящего, еще и стыд ложный, когда человек стыдится не того, чего нужно стыдиться, а хороших вещей. Например, человек лет восемнадцати-девятнадцати может сильно стыдиться того, что он не имеет еще никакого интимного опыта. А все вокруг только и делают, что хвастаются своими «донжуанскими» похождениями. Тут нужно объяснять человеку, что нечего здесь стыдиться! Наоборот, он может даже хвалиться этим, а не стыдиться. И много других таких подобных вещей. Человеку может быть стыдно, что он не курит, и он, давясь дымом табачным, за компанию, может принимать чужие грехи (как тот известный персонаж, который за компанию удавился). Нужно различать эти вещи. Сегодня мы все более учимся стыдиться хорошего и не стыдиться плохого. Хочется сказать каждому человеку, что если человека грызет изнутри змея воспоминаний, как у Пушкина в «Евгении Онегине» есть такой словесный образ, то лучший способ – прийти человеку для исцеления на исповедь.

Многие по опыту знают, как облегчается душа от искреннего раскаяния, как иногда слезами из глубины смываются душевные прегрешения, как облегчается совесть, как обновляется душа! Давид говорит: Обновится яко орля юность твоя (Пс. 102:5), то есть крылья расправляются. Кто имеет благую память об этом опыте, тот знает, как можно от стыда внутреннего и будущего страшного стыда на Страшном Суде избавиться. Возможно, все самое страшное, что будет на Страшном Суде – это именно тот жуткий стыд, который покроет нас с ног до головы оттого, что мы вдруг будем открыты всему миру. И небу, и земле, и ангелам, и человекам, и все тайное вдруг станет явным. Кроме этого, мы увидим еще обители райские, которые готовы для нас, но мы не готовы туда войти. Увидим и пространные пропасти адские, которые не для нас готовы, но мы достойны их, и все это вместе родит такой вопль, от которого порвется небо. Для того чтобы этого не случилось, Господь заранее мучает нашу душу чувством вины перед Богом и перед ближними чувством стыда за содеянные грехи.

Многие по опыту знают, как облегчается душа от искреннего раскаяния, как иногда слезами из глубины смываются душевные прегрешения, как облегчается совесть, как обновляется душа!

Вспоминаются еще радостные и светлые слова – Псалом 33, который очень часто мы слышим на богослужении, поскольку они поются и на вечерне, и на литургии. Там есть такие слова: Приступите к нему и просветитеся и лица ваша не постыдятся (Пс. 33:6). Это говорится о Боге. Призывается человек к внутреннему покаянному движению к Богу. Понимаете, что для того чтобы идти к Богу, не нужно садиться на корабль или в самолет, необходимо сделать внутреннее движение сердца и ума к тому, чтобы покаянно и молитвенно к Богу приблизиться. И вот, Давид ободряет нас и говорит: Приступите к нему и просветитеся и лица ваша не постыдятся (Пс. 33:6). Вот, в таком благом смысле слово «стыд» встречается в Псалтири, в Священном Писании, которое часто доходит до нашего слуха. Эта тема касается каждого человека, потому что мы все заражены одной и той же болезнью. Пришли одинаково в мир, живем, в принципе, очень похожей, одинаковой жизнью. От того же самого мы мучаемся и страдаем, от того же и радуемся, и веселимся, и одинаковый конец ждет каждый плод на земле всякого человека. И нужно приложить старания к тому, чтобы нынешний стыд, – который, надеюсь, живет в сердце каждого живого человека, потому что не стыдящийся уже не жив, – не закончился и не завершился страшным и несмываемым стыдом на Страшном Суде. Но чтобы мы по слову Давида приступили к Богу и просветились, и лица наша не постыдились.

Добрачные отношения

По девушке понятно, девственна она или нет, физиологически. По парню – нет, если он сам не расскажет.

Честность тоже может быть бесовской. Есть такая прекрасная фраза: правда без любви – это ложь. Когда вам говорят правду, не любя ни вас, ни того, про кого говорят, то над вами совершают бесовскую манипуляцию. Нельзя: некоторые вещи должны быть покрыты молчанием.

Например, Лев Толстой женился на своей бедной Софье Андреевне, кстати, очень достойной женщине. Потом, когда они куда-то ехали на поезде в купейном вагоне, он устроил ей, как ему казалось, некую очистительную исповедь. Он заставил ее выслушать все гадости, которые он совершил до тех пор, пока не женился. Он считал, что он делает это для очищения своей души по совести и чтобы она знала, за какого гада она вышла замуж. У него была такая целая духовная теория на эту тему. Он сломал ей всю жизнь. Он просто в ту ночь «поломал ей хребет», рассказав все с подробностями. Он заставил ее слушать всю ночь свою поганючую исповедь. Ведь Лев Толстой был поганючий человек в этом отношении. Он под старость спрашивал Чехова: а вы, мол, зажигали звезды в юности? Чехов замялся, застеснялся, покраснел, а Лев Николаевич говорит: «А я был… гусар неутомимый». Это какая-то бесовская честность.

Честность тоже может быть бесовской. Есть такая прекрасная фраза, прошу ее запомнить: правда без любви – это ложь. Когда вам говорят правду, не любя ни вас, ни того, про кого говорят, то над вами совершают бесовскую манипуляцию. Нельзя: некоторые вещи должны быть покрыты молчанием. Нельзя издеваться друг над другом.

Лучше до брака себя держать в руках. Потом все будет – никуда не денется. Если вы себе поставите цель искать жениха-девственника и будете спрашивать его: «Ты девственник?» – вам надо будет долго искать. Поэтому смотрите, не балуйтесь с этим вопросом – будьте трезвыми и зрелыми людьми. Не будьте наивными. Вам важно, чтобы ваш мужчина, который будет вашим мужем, любил вас всю жизнь с тех пор, как вы станете его женщиной – вот это должно быть для вас важно. Не нужно таких исповедей, как у Толстого. Меньше знаешь – лучше спишь. Иногда правда бывает еще более убийственной, чем что-нибудь другое. И надо еще уметь выслушать эту правду, надо уметь посмотреть ей в лицо.

* * *

Боже вас сохрани в порыве покаяния рассказывать своей будущей невинной девушке о том, что вы там делали со своими партнершами по кровати! Это будет ваш глупейший поступок, который сильно повредит всей вашей дальнейшей жизни. Поэтому если Бог даст вам девушку чистую, то это обяжет вас быть очень умным человеком. Вы должны беречь ее, стать рядом с ней целомудренным и забыть все, что было до брака – и дальше строить свою жизнь заново и эту науку любви проходить вместе. Если вас свяжет любовь с женщиной, которая тоже будет иметь некий опыт до брака, вам нужно будет примириться с больными мыслями о том, что было у нее раньше, при помощи болезненных мыслей о том, что было раньше у вас. Это будет тяжелее и хуже.

* * *

Если он полноценный мужчина, а она полноценная женщина, то они подходят друг другу. Потому что у мужчины все подходит для женщины, а у женщины все подходит для мужчины. Все пробовать и «отлаживать механизм» до брака не надо. В силу полноценности у вас все подходит. Пробы только добавят вам страданий. А вот под священным покровом брака потом пробуйте и пытайтесь найти гармонию и выстроить: кто из вас более горячий, а кто более холодный. Люди разные по темпераменту, по разным другим параметрам. Здесь потом уже нужно отладить свои отношения. Но это в любом браке у всех людей.

Не нужно таких исповедей, как у Толстого. Иногда правда бывает еще более убийственной, чем что-либо другое. И надо еще уметь выслушать эту правду, надо уметь посмотреть ей в лицо.

То, что любой мужчина может жить по плоти с любой женщиной, в этом нет никакого сомнения. Для того вам дал Бог сердце и голову, чтобы вы потом в жизни гармонизировали эту интимнейшую часть своей жизни, в которую никто не имеет права лезть, кроме вас. Может получиться так, что он вишенку с торта съест, а потом еще так и так ковырнет, а потом говорит: «Нет! Заберите это обратно!» Он попробует и скажет, что что-то не подошло, не понравилось. Потом пойдет еще пробовать, и еще пробовать… Бедные женщины! Они как бы боятся остаться одни и соглашаются. «Хочешь попробовать – ну попробуй…» – обычно говорят женщины. А мужчины ходят и пробуют. Их сразу по глазам видно – всех, которые пробуют и никак остановиться не могут. В этом нет счастья! Это лукавство все!

В предбрачных отношениях стоит поосторожничать, насколько хватит силы. Вообще, сено и огонь долго рядом быть не могут: огонь непременно сено воспламенит, даже если сено сырое. Вы все равно вспыхнете. Поэтому лучше не играть с огнем и быстрей жениться.

* * *

Если у парня есть некий греховный опыт, а Бог подарил ему невинную девушку в подруги, то он должен быть Богу быть благодарен и правильно распорядиться этим подарком.

То есть если вдруг у вас есть преждевременно полученный добрачный опыт в отношениях с женщинами и будет теплое чувство – любовь нетронутой девушки, – вы должны будете беречь ее. Боже вас сохрани развращать ее и передавать ей свои «знания»! В таком случае вы будете убийцей. Вам нужно будет набраться от нее целомудрия. Не ее приобщать к своему опыту и разврату, а от нее набраться целомудрия, и вместе потом пройти всю ту школу любви, которая дарится людям в браке. Все это красиво, хорошо и Богом благословлено. Надо все это делать вместе. И вам надо будет учиться у нее целомудрию – такое возможно.

* * *

В отношениях с нецерковным человеком девушке сложно сохранить отношения и сберечь девственность. Нужно правильно остановить молодого человека и себя. Сказать ему: «Миленький, я тебя очень люблю! Я все понимаю! Я тоже не каменная! Но мы не должны… Мы не можем… пожалуйста, если ты меня любишь, давай дождемся брака, давай не будем сладкое съедать до разрешенного момента».

Ребята, не томите своих девушек! Женитесь на них пораньше, потому что долго находиться в этом любовном томлении невозможно! Повторю: сено и огонь рядом долго быть не могут, они вспыхнут обязательно. Поэтому, исходя из этого, если есть любовь взаимная, решайте побыстрей все бытовые вопросы и живите вместе, как Бог приказал. Иначе соблазнитесь и согрешите.

Потом очень обидно, когда люди вступили в непозволенную близость до брака, а потом, женившись, горький осадок всю жизнь чувствуют (верующие пары) от того, что не дотерпели. Жалко потом, очень-очень жалко!

Девушки, уговаривайте своих женихов, говорите им: «Я все понимаю! Сердце мое не камень, но, пожалуйста, бери себя в руки!» А вы, мужчины, пожалуйста, не развращайте своих любимых девушек и не приучайте их до брака к тому, к чему приучаться нельзя. Не пользуйтесь их слабостью, доверчивостью и так далее – проявляйте свое рыцарское достоинство и берегите их! Не пользуйтесь ими, а берегите их.

* * *

Интимная близость мужчины и женщины – это очень таинственное событие, которое реально делает двух людей одним. Апостол Павел говорит, что два будут в плоть едину не только в отношении мужа и жены, но и в отношении человека и блудницы^[28]. То есть человек, совокупившийся с проституткой, тоже был с ней плотью единой. Поэтому количество сексуальных объектов до брака так обижает будущего супруга или супругу. Получается, что, женившись на своей жене, ты как бы невольно становишься в очередь – ты очередной в списке.

Методом постельных проб вы ничего не найдете. Это все очень драматично и сложно. Вообще, весь половой опыт за пределами семьи – это рана на будущем едином теле брака. Это нужно понять.

Нужно беречь семью и хранить ее, и защищать ее всяким способом, и заносить в семью эту тайну любви и там ее культивировать. А за пределы семьи эту тайну не выносить.

Вот есть семья. Вот свадебный балдахин, таинственный покров, некое святое пространство, полумрак свадебного ложа. Все то, что происходит там – это некая святыня. А все что было до или после – за пределами этого балдахина – это рана. Это очень ранит человека. Оно мучает человека, оно саднит его…

Вообще, «пол» – это что? Это же одна из самых жгучих тем человеческой жизни. Это может быть понимаемо, как половина будущего человека в браке. Пол как «половина» и пол как «половая принадлежность» совпадают только в русском языке. Пол как половая принадлежность – это послушание Богу. Родившись девочкой, ты сразу получаешь в нагрузку целый образ жизни. Родившись мальчиком, ты тут же в нагрузку получаешь свою половину мужской жизни с определенными половыми признаками. То есть раз ты мужчиной родился, значит, тебе вот это, это и это. Раз ты девочка, значит, тебе это, это, это. Условно говоря, вам три года и вы еще не знаете, по невинности, вы еще не понимаете разницы между мальчиками и девочками, но мальчик уже машинкой играет, а девочка куклу пеленает и убаюкивает. Вы уже в ролевом смысле, по сердцу и по полу, пошли по разным путям и занимаете свои ниши. Таким образом, пол – это уже послушание.

Потом, с четырнадцати лет, пол – это наказание. Как в песне поется: «Я росла и расцветала до семнадцати годов, а с семнадцати годов кружит девушку любовь»^[29].

Любовь реально мучит человека, потому что ошибка смерти подобна. Не тому сердце отдала – и всю жизнь майся, или живи с постылым и бегай налево ради сердечных чувств. Это кошмар какой-то! Вообще все, что связано с любовью, – это наказание такое. И любовные отношения закрыты от посторонних глаз свадебным венцом. А все, что вне брака, это все рана.

Всякий половой опыт, ранний, или поздний, или побочный (блудный) – это все умножение ран на теле и без того раненого человека. Развратиться можно еще с молоком на губах, и заканчивать развращаться можно при последнем вздохе. Это вообще тяжелая тема. Но нужно беречь семью и хранить ее, и защищать ее всяким способом, и заносить в семью эту тайну любви и там ее культивировать. А за пределы семьи эту тайн

⇐ Предыдущая12345678Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: