Легализация самоуничтожения

Всякого рода греховодники перестали таиться по углам и начали вылезать наружу, как в фильме «Вий» – где из углов заброшенной церкви лезут вурдалаки, – и впору осенять себя крестным знамением и создавать некое невидимое ограждение вокруг своей души.

Проходят марши, пресс-конференции, печатные выступления и телевыступления людей, ратующих за разрешение легких наркотиков. Это происходит в нашей стране, где в силу расшатавшейся нравственности полно токсикоманов, наркоманов, где есть наркотрафики, которые проходят через нашу территорию. Люди реально страдают от этого. Предлагается легализовать некоторые виды этого распространяющегося зла, – якобы нам это поможет.

Сами такие программы называются «минимизация зла». Кстати говоря, такие программы разработаны на Западе. Они предлагаются нашим различным государственным структурам. «Сделай зло меньше» – примерно так такой слоган у этих программ. Рекомендовано провести эту программу минимизации зла, под девизом «сделай зло меньше», через министерство образования в школьную систему.

На выступлениях (не прямым текстом, конечно) это звучит примерно так: «Раз уж вы все блудите, и так все развратники с самого детства, так вот, пожалуйста, чтобы СПИД вас не съел раньше времени, пользуйтесь презервативами». И в рамках этой акции предлагают: «Давайте раздавать студентам презервативы, например, после лекции на тему половых отношений». И уже раздают. Раздают и невинным, и виноватым: и сгнившим до корня, и еще совершенно не тронутым дыханием разврата.

В отношении наркотиков это звучит примерно так: «Раз уж вы наркоманы, так вот, пожалуйста, колитесь стерильными шприцами» – и раздают стерильные шприцы или бумажку с информацией, где можно купить стерильный шприц. «Не пользуйтесь вдвоем одним шприцом, потому что так СПИДом можно заразиться!» Наркотик не страшен, а СПИД страшен, получается?! «Не глотайте и не нюхайте наркотики, а вот курите, к примеру, марихуану. И вообще, давайте попросим правительство, пусть нам разрешит курить марихуану, раз уж мы наркоманы»…

Важно то, что в человеческом бытии всегда существует идеальная планка ценности. В соответствии с идеальной планкой ценности человек оценивает свою жизнь. Тогда, по крайней мере, себе о себе он не лжет.

Появляются какие-то никому неизвестные личности, которые сами себя считают знаковыми, и думают, что они такие культовые, и говорят: вот, все (имея в виду себя) курят наркотики, и нужно теперь это разрешить. Вот, я курю и все вокруг меня курят – давайте разрешим это, потому что в нашем обществе и так все наркоманы.

Что здесь важно для нас с вами? Важно то, что в человеческом бытии всегда существует идеальная планка ценности. В соответствии с идеальной планкой ценности человек оценивает свою жизнь. Например, идеальная планка ценности говорит: «Жена должна быть одна, а от нее много детей».

Вот, к примеру, предсмертная боль Савелия Крамарова^[77]. Думаю, он каждому из вас известен. Он говорил так: «Если бы я прожил жизнь второй раз, я бы постарался, чтобы у меня была одна жена и много детей. А у меня всю жизнь было наоборот – полно женщин и только одна дочка».

Так вот, идеальная планка ценности говорит: «Идеально, когда одна жена». И хоть люди грешат кругом: разводятся, бросают друг друга, изменяют и блудят, однако оценивают они свою жизнь на основании идеальной планки ценности. И каждый из них в сердце все-таки знает, что он – грешник, потому что он грешит. Он на что-то надеется: то ли на предсмертное покаяние, то ли на то, что Бог добрый и простит, то ли на то, что никто не узнает об этом. Однако идеальная планка ценности довлеет над человеком, и он оценивает себя самого в свете этих ценностей. Тогда, по крайней мере, себе о себе он не лжет.

Мы знаем, что наркомания – зло, пьянство – зло и многие другие вещи – зло, и если мы нарушаем это, то, по крайней мере, сами себе не лжем и знаем, что идеал, присутствующий в нашей жизни, не изгнан из нее. Принятый идеал нам, нашей совести внятно говорит, глаголет, гласит с утра до вечера: «Ты грешишь! Что бы ты себе ни сказал и ни подумал – ты себя обманываешь. Обманывая себя, обманывая окружающих, не думай, что ты обманешь Бога. То есть то, что ты делаешь, грешно – это плохо, это нельзя».

И что же минимизация ценностей приносит в нашу жизнь? Человек перемешивает добро и зло. Человек сознательно снижает планку именно этих идеальных мерок и говорит: «Все одно с кем жить – с мужчиной или женщиной, поэтому теперь я совестью мучиться не буду».

Раньше человек грешил, но мучился. Это мучение было ему во спасение, потому что оставляло человеком до самой смерти и рождало надежду на хотя бы предсмертное покаяние. Но теперь человек погружается в грех сознательно. Он навсегда погашает в себе светильник разума и совести и лишается этим самым на веки вечные и вечной жизни, и временного, настоящего человеческого существования.

Нам пытаются понизить планку ценностей в отношении к легким наркотикам, в отношении к гомосексуализму и лесбиянству, в отношении ко многим другим мерзостям. Понижение планки ценностей, в конце концов, всегда ведет к тому, что человек в бытовой жизни практически руководствуется гораздо меньшими, гораздо более тусклыми идеалами – или вовсе изгоняет их из своей жизни.

Идеал всей жизни – это Христос Господь, ибо Он есть само Целомудрие, Он есть сама мудрость, Он есть сама Святость, Праведность, Щедрость, Мужество, Доброта и Сострадание. То есть все идеальное – в Нем. И изгнание идеалов из жизни на том основании, что они якобы недостижимы – это изгнание Христа из жизни, ибо Христос мучает человека грешного, не желающего каяться.

«Не повелевай нам в бездну идти!»^[78] – вопили бесы, которые жили в бесноватом человеке и вопрошали: «Что ты пришел мучить нас, Иисус Назарянин, до времени? Пришел прежде времени мучить нас!»^[79] Присутствие Христа в жизни мучает человека грешного. Помраченное, обожженное, обугленное совестью мучается наличием в обществе христианских идеалов. Возникает непреодолимое желание изгнать эти идеалы или по крайней мере понизить их. На основании этого нам предлагается легализовать целые разделы греховных видов деятельности, которые до сих пор нам даже и на слух не были известны.

Раньше человек грешил, но мучился. Это мучение было ему во спасение, потому что оставляло человеком до самой смерти и рождало надежду на хотя бы предсмертное покаяние. Но теперь человек погружается в грех сознательно, навсегда лишая себя на веки вечные и вечной жизни, и временного, настоящего человеческого существования.

Что можно предложить? Что можно сказать? Что можно посоветовать? Держитесь тех идеальных идей, ценностей, вещей, которые сообщаются нам в Евангелии. «Держись за вечную жизнь», – говорил Павел Тимофею^[80]. «Стойте в свободе, которую даровал вам Христос, только свобода эта не должна быть поводом к угождению плоти»^[81], – говорил Павел в других своих посланиях. Христианское общество должно соединить свои усилия в борьбе за нравственность, за будущую жизнь, за рождающееся поколение. Дело уже не в нас, половину или большую часть жизни своей проживших, дело в тех, кто рождается или грядет родиться в мир. Вот им нужно оставить мир без легализованных, освященных и узаконенных пороков – вот за это стоит бороться! Будущее за нашей активностью, за нашим небезразличием, за нашей усердной молитвой.

Не убивай меня, мамочка!

Двадцать третье ноября: «Мои папа и мама, должно быть, думают, как меня назвать».

Десятое декабря: «У меня растут волосы. Они гладкие русые и блестящие».

Тринадцатое декабря: «Я уже немножко вижу, когда меня мама принесет в мир, он будет полон солнечного света и цветов».

Двадцать четвертое декабря: «Интересно, слышит ли мама тихий стук моего сердца? Оно бьется так ровно. У тебя будет здоровая маленькая дочка, мама».

Двадцать восьмое декабря: «Сегодня моя мама меня убила…»

Эту тему можно было бы и закончить на этом дневнике, потому что здесь трудно что-либо добавить. Однако добавить придется и, в общем-то, есть что. В дебатах, которые ведутся в обществе по поводу абортов, меня лично – как отца, священника и просто человека – поражает то, что женщины, с точки зрения правовой, добиваются права на убийство детей во чреве. И буквально недавно я смотрел одну из таких передач, где правозащитницы с пеной у рта доказывали, что они имеют на это право, они должны его иметь и нельзя у них это право отбирать.

Вот это превращение матери в убийцу как раз и есть одна из самых главных и ужасных метаморфоз нашего мира. Потому что бытие мира напрямую зависит от желания и способности женщины зачинать, рожать и воспитывать.

Если эта способность у женщины выветрится – у мира нет будущего.

Представьте, если сегодня женщине сказать: у вас есть право, например, на то, чтобы убить свою престарелую мать или отца, когда они безнадежно больны, когда впереди грядут страдания и бесполезная тянучка жизни, если вы не верите в будущую жизнь, и вы будете всего лишь тратить деньги на лекарства, и средства, и силы на поддержание в них жизни, хотя они уже никогда не будут здоровы. Если дать право убить беспомощных родителей, люди ужаснутся такому закону и возможности иметь такие права.

Однако эта новизна временна. Может, к этому тоже скоро привыкнут. Может стать привычным для человека вопрос об эвтаназии^[82], который стоит лицом к лицу перед современным либеральным обществом. Именно так он и стоит: нужно убивать тех, кто уже не будет здоровым, кто сам не хочет жить, для того чтобы он не откачивал наши силы, наши деньги и не мешал нам наслаждаться жизнью. Именно в такой формулировке вопрос об убийстве стариков уже поднимается перед «человеколюбивым» западным сознанием. То есть нас постепенно приучают к совершенно непривычным вещам.

История мира говорит нам о том, что даже самые жестокие диктаторы древности не узаконивали аборты и считали это ужасным преступлением.

Переберите в своей памяти, если вы знакомы с историей мира, самых страшных – буквально людоедов человечества – диктаторов. То есть тех, кто олицетворяет собою жестокость во всех ее формах: например Тамерлан, Чингисхан, Нерон, Диоклетиан, Калигула – это буквально бесы во плоти. Люди, не имевшие добродетели – так о некоторых из них говорили. Никто из них не узаконивал аборт, и аутентичная, настоящая клятва Гиппократа (не клятва советского врача, а клятва Гиппократа) гласила: «Я никогда не дам женщине абортивное средство». Древние люди умели убивать во чреве, но понимали, что это именно убийство и делать этого ни один доктор не имел права, как только он начинал деятельность врача и принимал присягу. Он клялся ложными богами, однако клялся творить хорошие вещи.

Вот это превращение матери в убийцу как раз и есть одна из самых главных и ужасных метаморфоз нашего мира. Потому что бытие мира напрямую зависит от желания и способности женщины зачинать, рожать и воспитывать. Если эта способность у женщины выветрится – у мира нет будущего.

Только с Ленина, кажется, человечество научилось узаконивать аборты – и вот, после этого первого эксперимента по сотворению нового человека и новых общественных отношений эта зараза постепенно распространялась и на другие общества, даже не разделявшие социалистическую идеологию бывшего, ушедшего в небытие, Советского Союза.

Мы имеем дело с «переменой мозгов» – с таким глубоким изменением в душах человеческих, что, может быть, мы уже говорим не с людьми. То есть там, где человекоубийство не считают убийством, там, где человек готов на беспринципное, беспощадное, совершенно несправедливое убийство человека, хотящего жить и идущего в мир – там, может быть, мы уже смотрим в глаза только лишь человекоподобного существа, который уже выветрил, каким-то образом потерял на жизненной дороге свою бесценную человеческую душу, а сущность свою утратил.

Нужно сказать еще и о том, что в планах больших каких-то полуфантастических мировых закулис, каких-то узких кругов людей, пытающихся управлять современной жизнью, есть и такой подпункт: сократить наше население по крайней мере раза в два-три как минимум. Мы должны обслуживать газовую трубу, которая будет греть сытое западное человечество, мы должны потреблять в какой мере западные товары, мы должны еще что-то делать в этом мире, участвовать в каких-то глобальных планах, но не дай Бог расплодиться, размножиться, стать сильными, могучими, здоровыми. Мы должны быстренько пожить и быстренько уйти из этого мира, не оставив потомства – вот такие существуют планы.

Это, кстати, планы вхождения в различные европейские союзы, во всемирные торговые организации и так далее, которые имеют очень много пунктов. Среди них есть и пункт по сокращению числа рождаемости. Этого нам не говорят наши правители, которые подписывают некие тайные вещи, не раскрывая нам сути процесса.

Мы должны рожать и зачинать детей в любви и согласии, в желании будущего потомства – собственно, мы должны оставаться людьми потому, что человек без этого важнейшего священного делания не может называться человеком.

Талмуд (процитирую некоторые мудрые вещи из этой нехристианской книги) говорит о том, что, когда человек станет на суд перед Всевышним, его спросят о том, был ли он справедлив к окружающим людям? В частности, среди прочего, человека спросят, почему он не оставил потомства:

– Ты боролся за целомудрие? Ты постничал? Ты монашествовал? Ты хранил свое девство?

– Нет.

– Так почему же ты бездетен? Если бы ты любил девство и ради желания девства, ради высшего звания, ради большей почести стремился к чистоте и удалялся от брака – это совершенно другой разговор. Но если ты знал жизнь плоти и не отказывал себе в ней, то почему ты не родил и не воспитал потомство? Кто за тебя будет молиться?

Мы должны рожать и зачинать детей в любви и согласии, в желании будущего потомства – собственно, мы должны оставаться людьми потому, что человек без этого важнейшего священного делания не может называться человеком.

Эта тема слишком остра, слишком больна и слишком обширна, чтобы говорить о ней один день. На самом деле, пока мы говорим об этом и сегодня, и сейчас, каждую секунду и доктора, люди в белых халатах, и мамы, потерявшие сердце и разум, идут на этот шаг – убивают детей. И по статистике, в этом мы обгоняем очень много стран. Мы идем чуть ли не впереди планеты всей, хотя все еще дерзаем называться, по традиции, Святой Русью и православным народом. С бедой этой нужно бороться, и не только духовными средствами.

* * *

Хочу вам сказать о том, что всякий раз, когда рождается ребенок в мир, спрашивают люди: «Что убо отроча сие будет?» (Лк. 1:66). Что будет из этого ребенка? И вы наверняка задавались подобным вопросом, и те, кто имеет своих детей, и кто видел дитя, приходя в дома с новорожденным младенцем. Родившийся в мир новый человек – это целая Вселенная, это большая загадка, это большая радость и большая опасность, потому что человек может развиваться до великих высот и деградировать до страшных глубин падения. Каждый ребенок – это большой вопрос. Кем он вырастет, непонятно.

Но это родившийся ребенок. А есть неродившиеся дети. Позвольте вам еще раз напомнить о том, что наш народ обескровлен не только коллективизациями, революциями, не только войнами и эмиграциями, он обескровлен абортами. Более всех других кровопролитий! Кровь нашего народа пролилась реками и проливается до сегодняшнего дня при помощи убийства детей в том чреве, которое его, это дитя, зачало.

Вот представьте себе, если бы евреи делали аборты, если бы, например, абортировали Иоанна Предтечу. Ведь если в наше время зачнет женщина после пятидесяти, то наверняка перепугается, скажет: «Что это мне будет за позор – все будут с меня смеяться», – и они с мужем пойдут тихонько и «загладят» плоть своего чрева. «Понимаете, нам уже стыдно рожать», – скажут они и – конец ребенку.

А ведь мы не знаем, кого убиваем. Мы же действительно лишены огромного количества смелых, мудрых, сильных, неповторимых и прекрасных людей, а вместо этого рождаются чахлые и хилые. Потому что за каждым ходят тени их нерожденных братьев и сестер. Этот вакуум, ходячий за нами, отсасывает из нас жизненные силы. Мы лишены многих сил, и благословения, и благодати из-за того, что все мы поражены всенародным, общим, коллективным грехом – поубивали миллионы людей и до сегодняшнего дня продолжаем их убивать.

Люди не понимают этого и понимать не хотят. Те, которые грешат безбожно, бесстрашно, бессовестно и беспокаянно, достойны самых жестоких наказаний, и они их допросятся.

Убийство на войне – вовсе не такая страшная вещь в нравственном отношении по сравнению с абортом. Потому что на войне вооруженный мужик убивает вооруженного мужика – сильный убивает сильного. Там либо тебя убьют, либо ты убьешь. А вот убийство ребенка во чреве – это самое беспринципное, самое жестокое, не имеющее аналогов убийство.

Святейший патриарх Павел Сербский (блаженной памяти, ныне усопший, надеемся, ликующий во славе Христа Спасителя в Царстве Божием), когда задали вопрос, заберут албанцы Косово или не заберут, говорил сербам: «У нас есть такой грех, как аборты, дорогие сербы, у нас есть такое злодейство, как убийство во чреве нерожденных деток, а у албанцев этого нету. Если албанская женщина рождает семь детей в жизни, а сербская женщина убивает их, делая семь абортов, то Бог может решить, что земля Косово нужна албанцам больше, чем нам». Так и случилось: сербы потеряли землю Косово.

Многие из нас ропщут и бурчат на то, что полно в наших городах киргизов, казахов, туркменов, таджиков и так далее. Да будет вам известно, что в этих народах аборты случаются в сотни раз меньше, чем в нашем! И если вы не хотите потерять свою землю, чтобы вас выгнали в шею из вашего же дома, чтобы в наших городах жило 90 % людей другой национальности, другого языка, другой культуры, а мы исчезли вообще, как будто нас и не было, то имейте в виду, что аборты в этом деле играют не последнюю роль. Может быть, одну из самых главных.

Христе, Свете истинный, просвещаяй и освящаяй всякого человека, грядущего в мир!^[83] Грядет в мир человек, а тут его раз и – выскоблили, и неизвестно куда потом его маленькое тельце дели. Это ведь происходит каждый день с молчаливого одобрения общества людей, среди которых огромная масса крещеных людей. Ведь виноваты не только женщины, пришедшие к доктору, который без страха Божьего, чисто за деньги, потому что это его работа, совершает эти преступные операции. За такое хорошо бы в тюрьму сажать на самом деле.

Виноват также мужчина, который зачинает ребенка с женщиной вместе, а потом не интересуется ее судьбой и дает ей деньги на аборт (если вообще как-то участвует в этом). Он тоже виноват. Виновата мама, которая своей забеременевшей дочери-студентке говорит: «Не смей рожать без мужа! Закончи учебу, а потом посмотрим». Виноваты подруги и друзья, которые шепчут: «Да ладно, подумаешь, еще родишь потом…» А потом, может, и не родит она, но им-то какая разница, что может быть, уже и вовсе не будет детей?..

Мы всенародно виноваты в смерти миллионов людей, никакого зла не сделавших. Убийство на войне – вовсе не такая страшная вещь в нравственном отношении по сравнению с абортом. Потому что на войне вооруженный мужик убивает вооруженного мужика – сильный убивает сильного. Там либо тебя убьют, либо ты убьешь. А вот убийство ребенка во чреве – это самое беспринципное, самое жестокое, не имеющее аналогов убийство. Оно похоже на жертвоприношение, какое раньше совершали языческие племена в жертву Молоху и другим богам. Там они сжигали, всяческим способом убивали и расчленяли маленьких детей.

Убийство маленьких детей – это непростительный грех, который тяготеет над нашим народом, и нам нужно всем, при случае, удерживать за руку идущую на аборт женщину, утешать ее добрыми словами, быть готовым помочь чем-то. Чтобы отчаявшаяся, забеременевшая до брака, или вне брака, или без брака, или как-то еще попавшая в беду женщина не становилась убийцей своего ребенка.

Тех, которые уже сделали это в своей жизни, миллионы. Многие так легко это делали, как будто зуб ходили рвать. Мы же знаем все эти истории, мы же разговариваем с людьми и выслушиваем длиннейшие исповеди, мы же читаем книги, вслушиваемся в то, что копошится на дне души человеческой. Некоторые даже зубы рвут со страхом, а на аборт идут как будто на какую-то легкую, простую операцию: как на прижигание бородавки. И это все не шутки. Нужно позаботиться о своей совести, чтобы мы не исчезли. Нас очень мало для тех огромных пространств, которые занимает русский народ на карте мира, нас очень мало.

Как раньше говорили: «Подумаешь, бабы еще нарожают…» Не нарожают больше! Сегодняшние женщины рожать не хотят. Тем более, они тебе восемь, десять или пятнадцать детей не родят, потому что не смогут. Женщины слабые стали. Мужчины стали слабые, а женщины еще слабее. Людей ценить надо и беречь – это самое главное сокровище страны, самое главное сокровище Церкви. В Царстве Божием Богу нужен кто? Каменные здания? Золотые венцы? Научные изобретения? Люди нужны Богу. Их нельзя убивать, их нужно беречь.

Нам повезло, что мы родились. Потому что каждый из нас мог быть искромсан железным инструментом, где-то там, в глубине утробы той женщины, которая стала-таки нашей матерью, а могла и не стать – могла стать нашей убийцей. Это могло быть с каждым человеком, потому что это слишком распространенная зараза и мы слишком легко к ней относимся. А мы не должны к ней легко относиться, мы должны ненавидеть это и по крайней мере там, где не можем делом ее остановить, должны останавливать голосом.

Людей ценить надо и беречь – это самое главное сокровище страны, самое главное сокровище Церкви. В Царстве Божием Богу нужен кто? Каменные здания? Золотые венцы? Научные изобретения? Люди нужны Богу. Их нельзя убивать, их нужно беречь.

Нужно это зло опознать и вытащить его на свет, чтобы все видели, насколько это мерзкая вещь. Насколько мерзок мужчина, который зачал ребенка и дает женщине деньги на аборт! Насколько мерзка женщина, которая превратила свою утробу в могилу! Насколько мерзки и гадки мамы, которые посылают своих недоучившихся дочерей на аборты ради будущей карьеры, думая, что иначе тех замуж не возьмут! Насколько мерзко это все!

Об этих вещах нужно говорить перед школьниками. Главное – поймать грех на входе, а не выгонять его на выходе.

Школьники – это люди, которых жалко. У ребят, как у мужиков, уже растут усы. Девчонки, когда они выходят из школы, на школьниц не похожи. Это половозрелые дяди и тети, которые, в силу отсутствия опыта житейского, набиты всякими помыслами. Им хочется все узнать. Они, как сказал поэт: «И жить торопятся, и чувствовать спешат»^[84], они находятся в зоне риска.

Их нужно повести в клинику, где лежат женщины с постабортным синдромом. Эти женщины, совершившие непоправимое, не знают, как дальше жить. Я вообще считаю, что всем школьникам нужно провести экскурсию и в тюрьму, и в КПЗ^[85], и в зону настоящую (тюрьму строгого режима, например), и в раковый корпус, и в хоспис, где созданы условия для тихого мягкого ухода безнадежно больного человека… Я вас уверяю, что это будет очень полезно – полезнее, чем тысяча прочитанных книжек…

Несочетаемые

Тема этого раздела сложна. Об этом и говорить сложно, и молчать нельзя. Это тема касается однополой «любви», тема гомосексуальных отношений. Мы живем в то время, о котором пророк Исаия сказал: Горе тем, которые зло называют добром, и добро – злом, тьму почитают светом, и свет – тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое – горьким! (Ис. 5:20). То есть горе тем, кто смешивает несмешиваемые понятия, стирает грань между добром и злом. В это время мы живем, и к этому процессу подключены средства массовой информации, искусство, так называемая культура и современное законодательство.

Например, европарламент планирует рассмотрение закона о гомофобии. То есть закон будет предусматривать административную и, может быть, и уголовную ответственность за высказывания неодобрительных мыслей по поводу гомосексуализма, лесбиянства и прочих половых извращений. То есть нельзя будет высказываться вслух, даже в церкви, против тех или иных грехов, вопиющих к небу об отмщении.

Борьба за правовое государство, борьба за права всех и вся доходит до абсурда. До нас дошла такая информация, что в Италии одного священника вызвали в суд по иску прихожанина его прихода. Ему якобы не понравилось, что священник доказывал, будто Иисус Христос – это реальная историческая личность. Священника вызывают в суд, и он должен оправдываться перед судьями, потому что кто-то из слышавших его не согласен с ним и его раздражает подобная точка зрения. Совершенно абсурдная ситуация, которая в кошмарном сне не приснится. Мы можем дожить, в конце концов, до такого «расцвета» прав и свободы человека, когда самые опорные, самые твердые жизненные понятия превратятся в свою противоположность.

Уже сейчас мужеложники и женщины-извращенки, геи и лесбиянки заявляют, что хотят пройти парадом по главным улицам городов. Они заранее пытаются официально зарегистрировать будущее мероприятие. В Москве пока такие попытки у них не увенчалась успехом. Но нужно было собрать в кулак все свое мужество и энергию, чтобы противостоять этому беззаконию! Действительно, идет борьба. Борьба за души, за нравственность, за будущее, в конце концов. Это борьба против нашего прошлого, то есть борьба за новый образ жизни.

Мы можем дожить, в конце концов, до такого «расцвета» прав и свободы человека, когда самые опорные, самые твердые жизненные понятия превратятся в свою противоположность.

Книга пророка Иезекииля, повествуя о грехах Содома и Гоморры, называет их причину. Пророк Иезекииль говорит, что грех Содома заключался в сытости хлеба в изобилии вина, в гордости и в том, что они рук бедного и нищего не поддерживали^[86] – то есть в немилосердии. Если собрать сытость, праздность, гордость и немилосердие вместе, то получается, что человек с логической неумолимостью неизбежно докатывается до крайнего извращения, одним из проявлений которого является перемена половой ориентации.

Грехи плоти начинаются в душе. Это очень важно понимать, что плоть – это лишь жертва разврата, гнездящегося в душе, мыслях и совести человека. Сначала все начинается в области мысли, в области сердца – в этом тайнике человеческой жизни, в этом черном ящике, который закрыт от глаз всех. Даже и от нас самих до конца скрывается то, что там живет.

Так вот, современная цивилизация как раз ориентирована на праздность, сытость и, безусловно, на гордость. При таких цивилизационных устремлениях человечество оказывается обреченным на содомогоморрскую направленность – на то, что содомские грехи будут цвести буйным цветом и все больше людей, буквально в математической прогрессии, будет подпадать под каток этого порока, распространяющегося по миру.

Если мы в своей жизни стремимся к тому, чтобы быть сытыми, обеспеченными; если мы гордимся собой и считаем, что мы есть «великая цаца» – нечто очень немаловажное, пуп вселенной; если так горды, со всеми исчадиями гордости – тщеславием и завистью, спесивостью и обидчивостью; если мы немилосердны; если находимся в пресыщении и праздности, и она руки бедного и нищего не поддерживала (Иез. 16:49), последние крохи человеколюбия мы в себе не культивируем, а выметаем из себя, называя это слабостью, ненужной чувствительностью, – то мы постепенно движемся к такому нравственному состоянию, когда человек превращается в какое-то чудовище. Потому что он развращается сердцем, а потом и плотью – именно это сейчас цивилизационные доминанты.

Современная культура потребления, современное развитое, так называемое демократическое общество, – это общество ленивых гордецов, которые борются за то, чтобы все меньше работать: за шестичасовой рабочий день, потом за пяти-, потом за четырех-; за шестидневную рабочую неделю, потом за пятидневную, потом за четырехдневную. То есть идет борьба за большие пенсии, большие зарплаты и при этом за сокращающийся рабочий день; за то, чтобы делать все, что я хочу; чтобы меня никто не трогал; за непрестанные удовольствия; за похоть комфорта, и все это, в конце концов, неизбежно заканчивается содомогоморрскими делами, которые скоро уже и грехом считаться не будут.

Наше общество, к большому счастью и радости, до сих пор еще традиционно смотрит на эту изнанку – на темную сторону человеческой жизни. Пока что мы еще сохраняем традиционность в этом отношении, с одной стороны, благодаря инерции, с другой стороны – благодаря христианским корням нашей культуры, нашего мировоззрения. Но в современном мире все происходит очень быстро. Вспомните – еще недавно мы мобильные телефоны видели только в кино, да и то в последних фильмах, приходящих с Запада. А сегодня это средство связи, которое есть у огромного числа людей, даже у самых маленьких. То есть новшества распространяются быстро и входят в нашу жизнь так, как будто мы всегда ими пользовались – это касается технических средств. Так же происходит и в отношении новых мыслей, новых идей, нового отношения к жизни. При таком галопирующем процессе новшеств, входящих в нашу жизнь, я боюсь, что мы недолго будем оставаться традиционной страной, и христианам придется опять ощущать себя так, как ощущал себя Лот в Содоме.

Святой Игнатий Брянчанинов в одном из писем духовным чадам пишет о том, что истинный христианин всегда мучается среди грешников – людей, которые любят грех, не стыдятся его, хвалятся этим и открыто говорят о нем, находя в грехе смысл жизни и оправдание существования. «Такой человек, – говорил святой Игнатий, – живет в этом обществе грехолюбцев, как Лот в Содоме». Сей праведник, непрестанно видя и слыша дела беззаконные, мучился в совести своей от всего происходившего, находясь там до крайней точки – до самого погубления Содома.

Современная цивилизация ориентирована на праздность, сытость и, безусловно, на гордость. При таких цивилизационных устремлениях человечество оказывается обреченным на то, что содомские грехи будут цвести буйным цветом и все больше людей будет подпадать под каток этого порока, распространяющегося по миру.

Кстати говоря, если размыслить над гибелью этих двух городов и окрестных, к ним прилежащих, деревень, то окажется следующее: там ведь были и дети маленькие, и старики – те, которые по возрасту и слабости не участвовали в делах содомских… Однако старики, соглашаясь в уме с этим всем, одобряя это все, и дети, будучи включенным в некую систему содомских ценностей – эти люди оказались достойными небесного огня. Об этом трудно говорить, потому что тема слишком сложна, но и молчать об этом нельзя!

Эта дичь еще недавно не могла присниться никому даже в кошмарном сне. Об этом и на Западе не так давно стали говорить: сначала шепотом, а потом вслух. Теперь это все стремится к нам, меняя наше сознание, вводя в нашу жизнь чуждые идеи.

Надо держаться за христианскую мораль, отстаивать и бороться за христианские ценности не только внутри своей семьи, но, по возможности, еще и в обществе – это задача Церкви и всех тех, кто неравнодушен к ее учению.

 

⇐ Предыдущая12345678

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: