 |
Глава 7. Второй триместр. Часть третья
|
|
|
|
Я не знала, что ей сказать. Хотя, если поразмыслить, это не совсем соответствовало истине. Не то чтобы мне нечего было ей сказать; я просто сомневалась в том, смогу ли высказаться без криков, плача и вероятности выставить себя последней дурой. Поэтому я выбрала молчание, шагнув в сторону, чтобы дать ей войти, но не озвучив приглашения словами.
Мы уселись в гостиной, и на какое-то время единственным звуком оставался стук у соседей за стеной. Эсме выглядела, как и всегда, великолепно – её белая блузка была тщательно отутюжена, бежевые брюки идеально сшиты по фигуре, а изящные двухцветные лодочки от Шанель ещё не были доступны в магазинах. Более того, не было заметно, что её макияж размазывался или подправлялся в последнее время. Либо Эдвард совсем не был расстроен её молчанием насчет встреч с кем-то, либо их противостояние никак на неё не повлияло.
- Ты на меня злишься.
Её голос был тихим, но всё равно напугал меня.
- Да.
- Это из-за брачного договора?
Я покачала головой и вздохнула.
- Частично.
- Тогда расскажи мне остальное.
Ровный и лишенный эмоций, её тон не позволял догадаться о её мыслях или чувствах. Но каким-то образом, несмотря на это, не было похоже, что она холодна. Во всяком случае, её поведение вызвало у меня желание выплеснуть наболевшее и рассказать ей обо всём. Но я не могла, потому что была взбешенá, переполнена гормонами и вымотана – гремучая смесь на грани взрыва. Что-то мне подсказывало: если я вспылю, Эсме не станет думать обо мне хуже. И это не помогало мне почувствовать себя лучше. Наоборот, я злилась на её внезапное незваное появление. Она знала, насколько я не любила открытых ссор и противостояний; честно говоря, она знала меня лучше, чем я сама.
|
|
|
- Не знала, что вы ходите с визитами на дом, доктор Мейсен.
Она прищурилась.
- Прости, не поняла…
- Я думала, моя свекровь заехала, беспокоясь обо мне. Но ты обращаешься со мной, как с одной из своих пациенток, и я гадаю, а не прислал ли тебя Эдвард, чтобы… – Я подняла руки и изобразила кавычки при следующих словах, – …обработать меня.
- Он рассказал мне, что произошло сегодня утром, да. Я здесь потому, что бóльшая часть проблемы – моя вина…
- Ты думаешь?
- …и я ужасно чувствую себя из-за этого. Ты, очевидно, злишься…
- Да.
- Что ещё?
Мои глаза распахнулись в удивлении.
- Не поняла?
- По моему опыту злость редко проявляется одна. Я бы хотела узнать, что ещё ты сейчас чувствуешь…
- Понятно. В таком случае, могу я дать тебе совет?
Она кивнула.
- В следующий раз, когда захочешь, чтобы я тебе открылась, пропусти свои врачебные штучки и начни со слов «я очень сожалею».
- Белла… – Она наклонилась и положила руки мне на колени.
Не в силах встретить её взгляд, я уставилась на её пальцы. Как и у Эдварда, они были длинные и элегантные, и так отличались от моих. Как бы я ни злилась на Эсме и Эдварда, не могла не надеяться, что малыш унаследует их пальцы. И глаза. И, наверное, волосы, тоже. Я бы приветствовала любые их черты, кроме их очевидной склонности к манипулированию – эту черту следовало сжечь на костре.
- Пожалуйста, – попросила она, – посмотри на меня.
Я нерешительно подняла взгляд.
- Я думаю, что понимаю, из-за чего всё это, и ты имеешь полное право злиться на меня. Я поставила тебя в ужасную ситуацию, когда попросила не говорить Эдварду о моих отношениях с Лиамом. Ложь через умолчание – всё равно обман, и я вела себя эгоистично, попросив тебя поставить моё спокойствие выше твоих свадебных обетов. Прости меня, Белла. Пожалуйста, поверь мне.
- А актёр на подписании моего брачного договора?
|
|
|
- О. – Потупив взгляд, она улыбнулась. – За это я извиняться не буду.
- Ты, нахрен, издеваешься надо мной?
- Оу-оу, – воскликнула она, качая головой. – Это было лучшее, что я когда-либо сделала для тебя.
Я резко подняла голову и попыталась рассмотреть на её лице признаки того, что она шутит. И ничего не увидела.
- Ты не можешь говорить это всерьёз.
- Я абсолютно серьёзна.
- Что?
- Я тоже подписала добрачный договор, ты знаешь. Технически, полагаю, это был послебрачный договор, учитывая, что мы с Карлайлом уже были женаты несколько месяцев, когда я это сделала, но конечный результат оказался тем же.
- Ты не хотела, чтобы люди думали, что ты вышла за него ради денег.
Рассмеявшись, она покачала головой.
- Я не знала о его деньгах, когда выходила за него. Хотя, конечно, по дороге на церемонию он сказал, что осталось около двадцати минут до получения контроля над его трастовым фондом, но я ему не поверила. Карлайл был тем ещё приколистом. Я подписала бумаги, несмотря на то, что здóрово обидела этим Карлайла, потому что надеялась, что это поможет Джеку и Китти принять меня… поверить, что я – не меркантильная нищая шлюха, собравшаяся обчистить их сыночка.
- Вот именно!
- Ты что, не понимаешь? – Она остановилась, пытаясь сдержать слёзы. – Именно поэтому, Белла, я убедилась, что твоё подписание окажется юридически недействительным. Ты ничего не должна мне доказывать, но я могла этим доказать тебе самое важное – что я люблю тебя. Принимаю тебя. И самое главное – доверяю тебе. Я знаю, как сложно тебе поверить, и это был единственный способ показать тебе, как…
Она пересела с кресла на диван рядом со мной и притянула меня в объятия. Я положила голову ей на плечо и, пока она гладила меня по волосам, сделала то, чего не могла себе позволить весь день – расслабилась. Я отбросила все свои страхи, сомнения, ложное ощущение, будто меня предали – все они покинули меня.
Не знаю, сколько я просидела так – в её объятиях, позволяя слезам смывать все те чувства, которые всколыхнули во мне события этого утра. В итоге единственными следами, которые указывали на эмоции, обуревавшие меня поначалу, остались мокрые пятна на её ранее белоснежной блузке.
Звук ключа, поворачивающегося в замке, вернул меня в настоящее. Подняв голову, я увидела стоящего передо мной Эдварда.
Из объятий его матери я улыбнулась ему.
- Прости меня. Я упустила из виду... ну... многое.
Он прикрыл глаза, и напряжение покинуло его лицо.
- Я понимаю.
- Нам придётся заказать что-нибудь на обед.
- Ты же знаешь, мне важно не чтó есть, а с кем.
Конечно, я знала. И он знал то же самое обо мне.
Всё остальное было просто писанúной.
|
|
|
