Глава IV. Шарнхорст, гнейзенау, Клаузевиц.

 

Фридриховская военная организация впервые столкнулась с новой французской при Вальми, продолжала затем борьбу еще два года, 1793 и 1794, и за это время все еще проявляла свое качественное превосходство над последней. Из политических соображений, не потерпев, однако, военного поражения, Пруссия, по Базельскому миру, весной 1795 г. прекратила свое участие в войне. Когда одиннадцать лет спустя она снова скрестила оружие с французами, последние уже развернулись в наполеоновских солдат, и тут Пруссия рухнула при первом же столкновении с ними. Это явление не исчерпывается словами королевы Луизы, что Пруссия заснула на лаврах Фридриха Великого. Как пруссаки ни гордились унаследованной славой, все же критика и стремление к реформам были у них очень живы, и уже до кризиса старина и новизна стояли в открытой борьбе между собою. Еще раньше, чем в самой Франции осознали хорошенько собственное творчество в области тактики, 10 июля 1794 г. Шарнхорст, бывший тогда майором ганноверской службы, занес в свой дневник следующую запись: "Современная французская война в некоторых отношениях потрясает до основания установленную в настоящее время систему тактики", а затем, в конце столетия, он написал несколько трактатов, в которых исходил из следующего положения (1797 г.): французские стрелки решили большую часть боев этой войны; эта истина не подлежит сомнению; с этим положением он связывал свои предложения относительно эволюции тактики, еще господствовавшей в то время в немецких войсках57.

Он хотел органически соединить между собою старое и новое. Отказаться от линейного построения, а тем более рассыпать всю пехоту стрелковой цепью, казалось ему ошибкой; но он предлагал использовать для стрелкового боя третью шеренгу58.

Для стрельбы залпами и без того третью шеренгу почти нельзя было использовать, и в течение революционной войны фактически уже перешли к построению в две шеренги. Однако введение этого строя как общего правила давало не поддающиеся управлению, по своей растянутости, и опасные, по своей тонкости, линии. Рассыпав же стрелковой цепью треть пехоты, причем для этого брали не первую, а третью шеренгу, сохраняли старый, хорошо выровненный и крепко спаянный фронт и могли выявить все его преимущества; стрелки же, развертывавшиеся впереди, из-за крыльев батальонов, усиливали действие огня гораздо интенсивнее, чем если бы они оставались в третьей шеренге линейного фронта; при этом они могли в случае нужды снова занять свои места для уплотнения фронта.

Сохранение плотно-сомкнутого фронта для огня залпами и в заключение для атаки, казалось Шарнхорсту настолько важным, что он даже не хотел и слышать об обучении стрелковому бою солдат двух первых шеренг.

Однако и после того как Шарнхорст перешел на прусскую службу (1801 г.), его идеи все же не могли проложить себе дорогу. Правда, генерал князь Гогенлое ввел (1803 г.) стрелковый бой третьих шеренг в тех самых силезских полках, которыми он затем командовал под Иеной. Но в том же году фельдмаршал фон Моллендорф издал в Берлине приказ, коим он прямо запрещал целиться во время стрельбы - солдаты должны были "держать голову прямо, стрелять горизонтально, перед собою"59.

Таким образом, старина и новизна еще до 1806 г. вступили между собою в борьбу в Пруссии; но во всем наиболее существенном старые порядки сохранились непоколебимыми, и по своей структуре армия по-прежнему оставались старой фридриховой армией. Как таковая, она не была хуже и даже лучше, чем во времена Фридриха. Дисциплина в ней оставалась незыблемой, офицерство было храбро; но дух от нее отлетел; высший командный состав был жалким, противник был гигантом, а потому она являлась обреченной. В других моих трудах я подробно говорил об этом времени и об этих событиях, о катастрофе, постигшей Пруссию, о ее воссоздании и конечной победе и не хочу здесь повторяться60.

В результате Пруссия усвоила себе идеи французской революции, восторжествовавшей над ней, при их помощи омолодилась, в области военного дела их даже превзошла и разработала как практически, так и теоретически до конечных их последствий.

Надлежит здесь же отметить, что и Австрия после поражения 1805 г, реформировала старую тактику под руководством эрцгерцога Карла и искусно сочетала рассыпной строй и колонны с линейным порядком, поскольку это было возможно в армии, не обладавшей национальной основой61.

Я уже приводил аргументацию генерала Мака, которой он доказывал необходимость отвергнуть рассыпной строй. Поразительным свидетельством тому, насколько иным был дух старой военной педагогики и как трудно было найти переход к новому духу, может служить доклад фельдмаршала-лейтенанта Вукассовича Гофкригсрату (1803 г.): "Во время турецкой войны у плотины Безания приказали половине людей одной воинской части взять ружья на руку, но так как солдат не научили, как им дальше пользоваться штыками, то они и продолжали стоять, как истуканы. Этим воспользовались турки, бросились с обнаженными ятаганами ниже уровня штыков и тотчас принялись рубить солдатам ноги, поэтому пришлось потом обучать солдат колоть штыком по команде "коли"62.

Русские еще следовали лозунгу Суворова: "пуля - дура, а штык - молодец". Еще в 1813 г. в русской армии только егерские полки вели стрелковый бой; остальная пехота совсем не имела одиночной подготовки для рассыпного строя63.

В Пруссии Шарнхорст, в должности военного министра, превратил старую наемническую армию в национальное войско: он отменил вербовку иностранцев и осуществил всеобщую воинскую повинность, от которой французы снова отказались. Эта идея была встречена таким сопротивлением, что провести и осуществить ее удалось не в период подготовки, а лишь в самый момент всеобщего подъема (9 февраля 1813 г.). Сперва общая воинская повинность была провозглашена лишь на время войны, но в 1814 г. ученик и преемник Шарнхорста, Бойен, снова - и на этот раз окончательно - добивался ее введения64.

Правда, как мы видели, у французов действия в рассыпном строю приобрели огромное значение, но они оставались как бы дикорастущим растением. В Пруссии же, а еще ранее в Австрии, рассыпной строй культивировался систематически уставом, составленным на основах, выдвинутых в военной литературе Шарнхорстом еще в 1797 г. Как и раньше, основной формой осталось трехшеренговое линейное построение с его залповым огнем, сметающим все перед фронтом. Но третья шеренга должна была рассыпаться перед фронтом для стрелкового боя, а в случае надобности (в этом Шарнхорст пошел дальше своего первоначального предложения 1797 года) мог быть рассыпан весь батальон65.

Развернутый в линию батальон не должен был ограничиваться тем, чтобы стрелять залпами, но он должен был также уметь во время атаки использовать ударную силу массивного построения.

Для достижения этого Шарнхорст сконструировал, также по французскому образцу, "колонну из середины", имевшую по фронту два взвода, а в глубину - четыре взвода. С величайшей быстротой батальон мог развернуться из этой колонны в линию или из линии свернуться в колонну, ибо находящиеся справа и слева взводы могли одновременно становиться позади средних.

Колонна из середины (так как батальон состоял из 4 рот или 8 взводов) имела в глубину 12 человек, а если стрелки были рассыпаны, то - 8 человек. Это - нормальная глубина греческой фаланги, следовательно, по древним понятиям, - все еще линейное построение, но по сравнению с трехшеренговым построением, до которого дошли в XVIII столетии, - уже колонна.

Как Шарнхорст перенес французскую организационную идею в Пруссию и одновременно обновил ее, так и Гнейзенау, который уже помогал Шарнхорсту при его реформе армии, был тем из партнеров Наполеона, который полностью воспринял стратегию последнего, так что он получил возможность поразить этого гиганта его собственным мечом. Главная задача союзников в течение осенней кампании 1813 г. заключалась в том, чтобы соединить на одном поле сражения все свои армии, стоявшие полукругом около Наполеона в Бранденбурге, Силезии и Богемии, не предоставив при этом противнику на его центральной позиции случая наброситься и разбить их поодиночке. Это было достигнуто тем, что когда Наполеон захотел атаковать силезскую армию, после ее переправы через Эльбу у Вартенбурга (3-го октября), последняя отступила не за Эльбу, а бросив свои сообщения на произвол судьбы, обошла вокруг Наполеона с тем, чтобы на Заале соединиться с армией Шварценберга. Этим маневром Наполеон оказался отрезанным от Франции и мог быть окружен и уничтожен превосходящими силами союзников. В этом смысле начальник генерального штаба Шварценберга, Радецкий, уже наметил диспозицию, которую до настоящего времени нелепо истолковывают и искажают, словно весь смысл ее заключался не в том, чтобы уничтожить французскую армию, а в том, чтобы принудить ее, в духе старой стратегии, путем маневрирования к отступлению. Гениальный план Радецкого пошел насмарку вследствие вмешательства императора Александра, по проискам его военного советника генерала фон Толля. Армии союзников вновь разошлись в разные стороны и тем самым предоставили французам свободный путь отступления на запад66.

Аналогичным по смелости замысла маршу от Эльбы к Заале в 1813 г. является движение от Линьи через Вавр к Ватерлоо в 1815 г67.

Оба эти маневра оказались тем более действенными, что Наполеон их не учитывал, а потому строил свои операции на ошибочном основании: в 1813 г. он ударил по воздуху, а в 1815 г. - не вызвал своевременно корпуса Груши. "Эти скоты кое-чему-таки научились!" - воскликнул он.

Для завершения крупного явления в реальном мире необходима и теория. Как это ни странно, тот теоретический мыслитель, который сумел охватить в теоретическую концепцию стратегические действия Наполеона, тоже принадлежал к прусской армии: то был Клаузевиц, ученик Шарнхорста и друг Гнейзенау. Как эти три мужа группируются один подле другого, прекрасно выражено в письме Гнейзенау к Клаузевицу по случаю перенесения праха Шарнхорста из Праги, где он умер, на кладбище Инвалидов в Берлине: "Вы были его Иоанном, а я - лишь его Петром, хотя я никогда от него не отрекался, как отрекся Петр от своего учителя".

Уже раньше, чем Клаузевиц, швейцарец Жомини пытался анализировать военное искусство Наполеона. Он был одаренным, начитанным и очень плодовитым писателем: он хорошо понял и изложил основной момент наполеоновской стратегии - его стремление к решению войны сражением (уже в 1805 г.), - однако в подлинное существо наполеоновских действий и стратегии вообще он не проник. Для этого надо было обладать той склонностью к философскому углублению, которая со времен Канта и Гегеля заполняла жизнь Германии и пробудила в прусском офицере истолкователя того бога войны, деяния которого опрокинули старый мир и принудили человечество построить новый. Жомини пытался найти существо стратегии в операционных линиях и производил изыскания относительно преимуществ внутренних и внешних операционных линий. Клаузевиц понял, что "база" и "операционная линия" и все прочее, что сюда относится, хотя и являются весьма пригодными для взаимного понимания и уяснения себе обстановки формулировками концепций, но что выводить из них правила для составления планов и принятия решений - нельзя, ибо на войне элементы действования - все неопределенны и носят относительный характер. Поэтому стратегическое действие не может быть доктринерским по своей природе, а исходит из глубин данного характера. Война же представляет часть политики, а потому стратегию нельзя рассматривать изолированно, а всегда лишь в связи с политикой. Тот, кто жалуется на вмешательство политики в военные дела, говорит нечто противоречащее логике и на самом деле хочет сказать, что политика, которая в данном случае вмешивается в войну, ему представляется не правильной. Правильная политика - если только политик не делает ошибок мышления в военном отношении - и стратегии может дать только правильное руководство. В наиболее напряженный, решающий момент невозможно отделить политику от стратегии, а всемирно-историческое действие великого стратега исходит из его личности. Умеренный план военных действий Фридриха в начале Семилетней войны и усиление его в последующем году безусловно определялись политическими моментами: оглядкой на союзников императрицы; а перейти в наступление под Лейтеном он решился не потому, что он рассчитывал разбить австрийцев наверняка своим косым боевым порядком, а потому, что приучил себя к мысли погибнуть с честью. Превосходство, поднявшее генерала Бонапарта превыше других храбрых и блестящих солдат революционной армии, имело своим источником не только его выдающиеся военные качества, но в такой же мере его понимание политики. Ибо только политическое разумение дало ему возможность выполнять его широкие стратегические идеи, ибо он имел в виду завершить политически свои военные успехи раньше, чем реакция разрушит их. Если Наполеон в день сражения при Ватерлоо не принял в расчет возможности нового появления пруссаков, то это следует, рассуждая отвлеченно, зачесть ему как трудно объяснимый промах. Но в этом и заключается его героизм. Рассчитывай он заранее на прибытие пруссаков, он бы вовсе не мог бы вступить в бой против подавляющего превосходства сил и кончил бы так; же, как кончил Базен в 1870 г.; последний с самого начала отчаивался в успехе и в результате без решающего сражения вынужден был капитулировать. И Наполеон никак не мог выиграть кампании против подавляющего численного превосходства и таких двух полководцев, как Веллингтон и Гнейзенау. Но то, что он был совсем близок к победе и в конце концов был побежден не позорно, но со славой, озарило его самого немеркнущим блеском, а для его народа создало источник моральной силы, из которого он непрерывно черпает все новую и новую живую воду.

За эпоху от Ренессанса до конца старой монархии перед нашим взором проходит бесконечная вереница великих воинов и полководцев. Но в первую половину этой эпохи мы не захотим еще приложить ни к кому из них названия "великого стратега"; сами размеры военных событий, несмотря на грандиозные сражения, с которыми мы встречаемся, недостаточно велики, или, лучше выражаясь, военный элемент в общей связи событий скорее вращается в сфере единичных военных подвигов на политическом фоне, чем в том единстве политики и военного действия, которое и составляет существо стратегии.

Великие стратеги, в полном значении этого слова, появляются лишь начиная с Густава Адольфа. В Валленштейне государственный человек и организатор играют большую роль, чем, собственно, стратег. Великие полководцы из школы Густава Адольфа - Кромвель, ряд выдающихся маршалов царствования Людовика XIV - в памяти потомства останутся в тени перед Евгением Савойским и Мальборо. Кульминационную точку и завершение находит себе эта эпоха во Фридрихе Великом. Долгое время старались отвести последнему особое место тем, что его характеризовали как предтечу Наполеона. Эту формулировку мы признали неправильною и, как таковую, отвергли. Фридрих был не предтечей, а завершителем. Лишь благодаря Клаузевицу, философски углубившему понятие стратегии в ее связи с политикой и психологически проанализировавшему существо стратегического действия, раскрылось полное понимание равенства и, в то же время, различия обоих богатырей военного искусства. Сам Клаузевиц уже распознал этот конечный вывод хода своего мышления, но не успел его разработать. В одной приписке, сделанной им 10 июля 1827 г. и напечатанной в начале оставшегося после него творения "О войне", он высказывает намерение еще раз переработать это сочинение с той точки зрения, что существуют два вида войны: а именно, тот, "где задача ее - сокрушение неприятеля", и другой - "где желают лишь завоевать несколько пограничных провинций". Необходимо всюду проводить различие между "вполне отличной природой" этих двух стремлений. Ранее чем Клаузевиц успел выполнить эту работу, он скончался в 1831 г. Заполнить оставленный им пробел было одной из задач настоящего труда.

Появлением после смерти Клаузевица его сочинений (1831 г.) заключается наполеоновский период истории военного искусства. Они служат переходом к новому периоду, поскольку Мольтке воспитал свое мышление на трудах Клаузевица. Эта новая эпоха, в ее содержании, определяется новой техникой не только в отношении оружия, но и в отношении способов передвижения и всех вспомогательных средств нашей жизни, начиная от железных дорог и телеграфа и кончая продуктами питания, которые в течение XIX столетия умножились в таком бесконечном изобилии.

До этого пункта я и хотел довести настоящий мой труд. Последующее - феноменальный рост Пруссии и ее конечное крушение; пусть займутся им другие.

 

Примечания

 

1 Tielke. Beilrage zur Kriegskunst. Bd 2 (Предисловие).

2 Des H. General von Lloyds Abhandlungen ьЬег die Allgemeinen Grundsдtze der Kriegskunst. S. 18.

3 Фридрих писал Фуке (1758 г.): "Пушечный и ружейный огонь не оказывает никакого действия при стрельбе снизу вверх, и вести огневой бой с противником снизу - все равно, что драться палкой против оружия; это - невозможно".

4 Положения, определяющие взгляды Бюлова, сведены Кеммерером в его сочинении "Die Entwickelung der strategischen Wissenschaft im XIX Jahrhundert", 1904, причем, однако, им не обращено достаточного внимания на то, что многие положения Бюлова, не выдерживающие критики, в значительной мере сходятся с тем, что можно найти в трудах Фридриха Великого.

5 Hoyer. Geschichte der Kriegskunst. Bd 2. S. 949.

6 E. Daniels. Ferdinand von Braunschweig // "Preussische Jahrtecher". Bd 77-80, 82.

7 Де ля Жонквере (De la Jongquirne. La bataille de Jemappes. Paris, 1902. P. 124) определяет силы австрийцев в 16 000 человек, а на стр. 143 - едва-едва в 14 000; силы Дюмурье (стр. 146) вместе с корпусом Гарвиля, оказавшим ему большое содействие, в - 40 000-42 000 человек.

8 Результаты февральского рекрутского набора исчисляются в 180 000 человек, а поголовный призыв (levйe en masse) в августе - 425 000-450 000 человек (Kuhl. Bonapartes erster Feldzug, s. 32, 33).

9 Са ira - припев революционной песни.

10 Согласно вполне достоверному в общем описанию Г. Дюрюи, приложенному к мемуарам Барраса.

11 Другие свидетели, правда, совершенно наоборот отзываются о французском офицерстве, например фон дер Марвиц (von der Marviz. Lebens-beschseibung. Bd 1. S. 459).

12 Согласно "Kriege Friedrich's des Grossen" Большого Генерального штаба (т. I, прил. No 2, стр. 38) этот порядок существовал уже в 1740 г.

13 Lehmann. Scharnhorst. Bd 2. S. 147.

14 Приложение к "Militдrisches Wochenblatt", 1901, S. 436.

15 Это с полным правом усиленно подчеркивает Кеммерер (Caemmerer. Die Entwickelung der strategischen Wissenschaft im XIX Jahrhundert. 1904).

16 Klippel. Leben Scharnhorst's. Bd 1. S. 44. Принципиально высказанное в данном случае согласие на практике было, однако, весьма ограниченным: Lehmann. Scharnhorst. Bd 1. S. 51.

17 Jдhns. Bd 3. S. 2588.

18 Так, несомненно верно отмечает Kuhl, стр. 43.

19 Особенно ценного свидетеля мы имеем в лице Дюгема (Duhesme), который с самого начала проделал все революционные войны ив 1814 г., будучи генерал-лейтенантом, издал книгу "Essai sur l'infanterie rngrne", начав ее писать еще в 1805 г. Он свидетельствует, что стрелковый бой был введен лишь по нужде, и говорит (стр. 114), что в 1793 году вся французская пехота усвоила себе боевые приемы легкой пехоты; это - не вполне верно, поскольку в новый способ ведения боя входил не только рассыпной строй, но и следующие за ним ударные колонны, которые не принадлежат к боевым приемам легкой пехоты.

20 Цитата заимствована у Kuhl'a, стр. 44.

21 Относительно других отраслей военной деятельности Наполеона весьма нагляден и документально обоснован труд Германа Гирля (Hermann Giehrl. Der Feldherr Napoleon als Organisator. Berlin, 1911). Обзор его организации связи и сношений, его способов работать и отдавать приказы.

22 Том 2, стр. 360.

23 Перепечатано: Klippel, т. 3, стр. 40.

24 В одном подробном исследовании (Gustav Rolloff. Der Menschenverbrauch in den Hauptschlachten der letzten Jahrhunderte //

Preussische Jah^cher. 1893. Bd 72. S. 105) автор установил волнообразные подъемы и снижения цифр потерь, начиная с XVII столетия, причем совместно и одна против другой действовали различные причины (оружие, тактика, стратегия).

25 Фрейтаг-Лоринговен (Freytag-Loringhoven. Die Heerfthrung Napoleons, S. 43) насчитывает для 1809 r. "немногим больше 1 S орудий на 1 000 человек, а для 1812 г. - 3 S".

26 Кеммерер (Caemmerer. Gesch Fichte der strategischen Wissenschaften, S. 14) цитирует по: СОПП. Education militaire de Napoleon.

27 Мастерский обзор контрастов между способами ведения сражений Фридрихом и Наполеоном дает фон Кеммерер. (Caemmerer. Wehr und Waffen, s. 100-108).

28 Lehmann. Scharnhorst. Bd 2. S. 149.

29 Von Rbstow. Geschichte der Infanterie. Bd 2. S. 296.

30 Ср. обращение Гнейзенау к Иорку в вечер сражения при Кацбахе (Delbrhk. Leben Gneisenau's. Bd 1. S. 342). Наполеон 24 октября 1805 г. писал из Аугсбурга генерал-интенданту армии Пети, что ему по необходимости приходилось оперировать без магазинов но, несмотря на благоприятное время года и непрерывные победы, солдаты очень страдали "в сезон, когда не бывает картофеля в поле, так что, если бы армия потерпела некоторые неудачи, отсутствие магазинов привело бы нас к величайшим бедам".

31 Лористон писал начальнику штаба 25 мая 1813 г.: "Я должен привлечь внимание Вашей Светлости к положению войск в походе. Прекращение выдачи пайков в течение нескольких дней развивает в солдатах готовность идти на все, чтобы добыть себе продовольствие. Отсталых гораздо меньше, чем уходящих вперед, едва только покажется на пути какой-нибудь город или деревня. Генералы прилагают все меры для прекращения этого беспорядка; но малочисленность офицерского состава парализует все применяемые меры, тем более что сами офицеры ищут для себя продукты". (Rousset. La grande armйe de 1813).

Связь между дисциплиной и регулярным снабжением продовольствием ярко выражена в приказе по корпусу Блюхера (написанном Гнейзенау) от 8 мая 1813 г.: "Для поддержания дисциплины мы должны убедить солдата, что к удовлетворению его нужд мы принимаем все зависящие от нас меры, но в то же время строго соблюдать экономию". Далее мы читаем: "...дабы солдат окончательно мог убедиться в заботливости своих начальников..." (Leben Reihers. "Militorisches Wochenblatt". 1861. S. 84).

32 Von Lettow Vorbeck. Die Franz^ische Konscription unter Napoleon I // Mi^os^es Wochenblatt. 1892. Bd 3.

33 Graf York. "Napoleon als Feldherr". Это очень поучительная и распространенная книга, и я кое-что из нее позаимствовал; однако во многом весьма существенном с автором ее согласиться нельзя. К сожалению, автор более примыкает к Жомини, чем к Клаузевицу; можно подумать, что здесь вновь находит себе проявление старый антагонизм между Гнейзенау и Иорком: словно внук генерала Иорка не хочет признавать друга и ученика Гнейзенау - Клаузевица. Местами автор обнаруживает недостаточное изучение источников, особенно нельзя согласиться с его взглядом, будто сила гения Наполеона стала ослабевать с 1809 г. и будто он сам себе изменил. 1лавньш довод, на который он ссылается в подтверждение своего взгляда (II, 95, письмо к Кларку от 21 августа 1809 г.), основан на неправильном переводе. Наполеон не говорит, что лишь тогда можно давать сражение, "когда больше нельзя рассчитывать а новый поворот счастья", а наоборот, что сражения не следует давать, покуда еще есть надежда, что шансы на успех могут измениться к лучшему (ср. стр. 415, примеч.).

34 "Pensйes et rngles gйnйrales pour la guerre" (1755); статья, озаглавленная "Projets de campagne".

35 Ср. выше, стр. 360; далее письмо к Винтерфельду, 5 августа 1757 г.: "Я хочу пройти между Рейхенбахом и Бернштедтелем, чтобы направить внимание неприятеля (Jalousie zu geben) на Гёрлиц; если это удастся - хорошо, если же он не захочет уйти от Циттау, то я окажусь вынужденным его атаковать, где бы я его ни нашел: другого выхода я не вижу".

36 Письмо к военному министру Кларку, 21 августа 1809 г.: "...что сражений не следует давать, если нельзя рассчитывать на 70 шансов успеха из 100, то даже не следует давать сражения иначе как тогда, когда уже нельзя рассчитывать на увеличение своих шансов, ибо по самой природе - исход сражения всегда сомнителен; но раз решено его дать, то надо либо победить, либо погибнуть".

37 Письмо к принцу Генриху, 8 марта 1760 г.

38 Все те случай, когда Наполеон высказывался за сосредоточение всех войск перед сражением, сведены в превосходном исследовании Балка (Balk. Napoleonische Schlachtenanlage und Schlachtenleitung // Mili^m^es Wochenblatt". 1901. Bd 2).

39 Фридрих Великий. (Oeuvres XXIX, 70, 78, 91, 143. RMflexions sur les projets de campagne, 1775. Exposй sur le gouvernement prussien, 1776. RMflexions sur les mesures а prendre au cas d'une guerre nouvelle avec les Autrichiens, 1779).

40 Для подробностей этой кампании отсылаем читателя к берлинской диссертации 1901 г. Экштоффа (Frich Eckstoff. Studien zur ersten Phase des Feldzuges von 1796 in Italien), в которой автор опровергает совершенно неправильное описание этих событий у Жомини и у графа Иорка и вносит исправление ошибки, допущенной Клаузевицем.

41 Эти три цитаты заимствованы мною из книги: Kuhl. Bonapartes erster Feldzug 1796. Berlin, 1902. S. 319.

42 Письмо к фельдмаршалу Левальду от 16 апреля 1757 г.

43 Французские историки, например Мартен и Тьер, считают суждение Наполеона внушенным его самовлюбленностью, не признававшей никого рядом с собою. Возможно, что в этой несколько пренебрежительной формулировке звучал отголосок и такого чувства. Но что Моро в отличие от Наполеона был человеком "методы", признается и его почитателями и, пожалуй, даже подчеркивается ими, например, в одном исследовании Парижского военного архива (Depфt de la guerre) от 1829 г. Цит.: Lort de Serignan, S. 212.

44 Wiehr. Napoleon und Bernadotte im Herbstfeldzug, 1813. S. 61.

45 Впервые правильно разработано сравнение стратегии Моро и стратегии Наполеона в двух диссертациях Эггеркинга и Memme (Theodor Eggerking. Moreau als Feldherr in den Feldzьgen 1796 und 1799. Berlin, 1914. Siegfried Mette. Napoleon und Moreau in ihren P^nen fbr den Feldzug von 1800. Berlin, 1915) Книга Германа (Alfred Herrmann. Marengo. 1903) интересна, но порою перегружена критическими указаниями; она усматривает ошибки в распоряжениях Наполеона как раз там, где особенно проявляется его величие. Ср. по этому поводу рецензию Э. Даниэльса ("Preussische Jahrtecher", Bd 116, S. 347). Правильное понимание этой кампании, к тому же превосходно обоснованное на источниках, мы находим в книге майора де Кюньяка (de Cugnac. La campagne de Marengo. Paris, 1904. Рецензия на нее - von Caemmerer. Miliar. Liter. Zeitschr., 1905. No 2, ст. 86). О роли Моро в 1613 г. мы узнаем из его беседы с Бернадоттом в "Recueil des ordres de Charles Jean, Prince royal de Suede". Stockholm, 1838. Особым влиянием он тогда не пользовался.

46 Также и в книге Lort de Srnignan. NapoWon et les grands gйnйraux de la Revolution et de l'Empire. Paris, 1914, при правильной в общем ориентации сама сущность проблемы еще не уловлена. Автор признает одного лишь Даву за ученика Наполеона в полной мере. На Лекурба, Дезе и Сен-Сира он смотрит как на учеников Моро. Я решительно возражаю против распространения утверждения, повторяемого и Серинианом, будто Наполеон вырабатывал не учеников, а одних лишь послушных ему исполнителей.

47 Эти цитаты заимствованы из книги эрцгерцога "Grundsдtze der Strategie", 1813.

48 Теория и сочинения эрцгерцога Карла прекрасно разобраны Омменом (Heinrich Ommen. Die Kriegfthrung des Erzherzogs Karl. Berlin, 1900). В этом труде также поучительно рассмотрены устройство войск, тактика, снабжение и проч. Однако в отношении стратегии Оммен допустил ошибку. Он понимает старую стратегию как чисто маневренную, каковой ведь она бывала лишь там, где она приходила в состояние окостенения, вследствие чего он изображает эрцгерцога Карла как бы в противоречии с нею (стр. 13), последнего фактически не было. Ср. W. Krauss. Die Strategie des Erzherzogs Karl. 1796 (Берлинская диссертация 1913 г.)

49 Rhhle von Lilienstern. Bericht eines Augenzeugen vom Feldzug des Fm*sten von Hohenlohe. 1807. Bd 1. S. 63.

50 Ср. мою статью "Erzherzog Karl" в "Erinnerungen", стр. 590. Кроме того, "Kriegsgeschichtliche Einzelschriften", вып. 27, стр. 380, где цитируются более старые теоретики, учение которых воспринял эрцгерцог.

51 August Menge. Die Schlacht bei Aspern. Berlin,

1900. Holtzheimer. Schlacht bei Wagram

(Берлинская диссертация 1904 г.) Граф Иорк в своей книге "Napoleon als Feldherr" (Bd 2. S. 247) следующим образом сопоставляет Наполеона с Фридрихом и эрцгерцогом Карлом: "Если стратегия Наполеона отличается грандиозностью замыслов и смелостью исполнения, которых я в равной мере не нахожу ни в стратегии Фридриха, ни в стратегии эрцгерцога Карла, зато в поступках последних не наблюдается и того падения с первоначальной высоты (как у Наполеона), они остаются верны своему образу действий, хотя последний у них никогда и не достигал того полного величия военного гения, как у Наполеона". Такого рода сравнение мы, безусловно, должны отвергнуть со всех точек зрения. Ни Наполеон не спускался со своей высоты, ни эрцгерцога Карла никоим образом нельзя ставить на одну доску с Фридрихом; не следует также при проведении сравнения между Наполеоном и Фридрихом игнорировать различие двух эпох; да и перемена в самом Фридрихе не должна упускаться из виду. Если измерять величие полководца лишь по "грандиозности его замыслов и смелости их исполнения", то, как раз пришлось бы признать, что именно Фридрих и "спустился с прежней своей высоты".

52 Однажды Наполеон в связи с этим сражением изложил одному австрийскому офицеру различие между его способом давать сражение и австрийским (напечатано, между прочим, в "Трилогии" Кнезебека (Knesebeck. Trilogie) и у Ранке (Ranke. Werke. Bd 48. S. 125); последний находит, что это представляет обобщенное описание второго дня сражения под Ваграмом. "У вас принято наступать небольшими корпусами, связанными в одно целое вашим планом сражения; вы составляете свою диспозицию накануне сражения в то время, когда вам еще неизвестен маневр противника. В этих условиях вы можете принять в расчет только условия местности. Я же не развертываюсь до боя; в ночь, предшествующую сражению, я осторожно держу свои войска сосредоточенными вместе. При первых лучах солнца я произвожу рекогносцировку расположения неприятельских сил. Как только я получу сведения о его движениях, я составляю свою диспозицию, но последняя ориентируется более на противника, чем на местность". Не скажу, чтобы в данном случае Наполеон верно отметил разницу между французами и австрийцами; он скорее изображает различие между оборонительным и наступательным сражением. Вот почему это описание вполне подходит к сражению при Ваграме. Под Аустерлицем ведь и Наполеон составил накануне свой план сражения и построил свои войска в соответствии с условиями местности. Если там у противной стороны не оказалось полководца, который мог бы в самое утро сражения непосредственно распорядиться подходом войск и наступлением, а подробную диспозицию издавал Генеральный штаб, то все же нельзя сказать, что именно в этом заключается существенное и решительное различие в порядках той и другой стороны.

53 11 октября 1805 г. по поручению Наполеона Бертье писал Мармону: "Во всех письмах, которые генерал Мармон мне пишет, он только и говорит что о снабжении продовольствием. Повторяю, что в маневренных войнах, сопряженных с вторжением в неприятельские государства, которые ведет император, не бывает магазинов; дело командира корпуса добывать своим солдатам продовольственные средства в самой стране, через которую они проходят". 8 июля 1812 г. - Понятовскому: "Его величество крайне недоволен тем, что Вы говорите о плате и о хлебе тогда, когда дело заключается в том, чтобы преследовать неприятеля".

54 Картина, нарисованная в моем сочинении "Gneisenau", дополнена моей статьей "General Wolseley. Wellington und Gnelsenau", помещенной в сборнике "Erinnerungen, Aufsдtze und Reden".

55 См. в моем сборнике "Historische und politische Aufsдtze", стр. 273, стр. 269 и след. статью "beber die Verschiedenheit" и т. д. и "Friedrich, Napoleon, Moltke", стр. 45, где проводится та мысль, что даже в том случае, когда имеют в виду дать сражение, как то фактически и имело место в 1778 г., это не меняет основного характера плана войны. Ведь и стратегия измора дает сражение.

56 Козер (Koser. Friedrich der Grosse. Bd 2. S. 400) объясняет это в одном месте так: "По теории Фридриха, жребий между Пруссией и Австрией должен был когда-нибудь быть брошен в Моравии". Аналогично на стр. 457. В другом месте (стр. 585) мы читаем обратное: "Взятием Праги противнику должен был быть нанесен удар "обухом по голове", от которого он не мог бы оправиться". Ошибка заключается в том, что вопросу "Богемия или Моравия?" придается решающее значение. Значение же это различно в зависимости от обстоятельств. Порою одна провинция, порою другая, как то показала сама практика, представляет больше выгод для того, чтобы добиваться решения. Теоретически поход в Моравию представлял некоторые преимущества; однако они не были так велики, чтобы помешать Фридриху иногда предпочитать вторжение в Богемию.

57 Lehmann. Scharnhorst. Bd 1. S. 254.

58 Эту мысль - употребить третью шеренгу для стрелкового боя - пожалуй, впервые высказал принц Фердинанд Брауншвейгский, согласно приложению к труду Лемана о Шарнхорсте (Lehmann. Scharnhosrt. Bd 1. S. 543) в январе 1761 г. он приказал одному генералу вооружить третью шеренгу легкой ганноверской пехоты нарезными ружьями.

59 Urkundliche Beit^ge zur Geschichte des preussischen Heeres. Bd 5. Jany. Die Gefechtsausbildung der preussischen Infanterie von 1806. 1903. Приказ Моллендорфа гласит: "Солдатам надо лучше показывать приемы стрельбы, чтобы они не прислоняли головы, как они до сих пор это делают, к прикладу и не целились, а, прижав приклад к плечу и подняв голову прямо, стреляли, таким образом, горизонтально; его величество на смотрах в текущем году об этом напоминал и повелеть соизволил". А в 1807 г. Реорганизационная комиссия предложила "ввести более изогнутые приклады, которые бы давали возможность целиться" (Scherbening. Die Reorganisation der preussischem Armee).

60 Delbrhck. Leben Gleisenaus. 1907. Этот труд дополняется статьей "Neues ьber, 1813" в "Preussische la^techer" (1914. Bd 157, No 6). Его же "General von Klausewitz" и "Der preussische Officierstand". Обе статьи напечатаны в сборнике "Historische und politische Aufsдtze", 1907.

Рецензия на книгу Lehmann. "Stein" в "Preussische ^h^cher" (1908. Bd 134). Статья "Von Armin bis Scharnhorst" в сборнике "In Wehr und Waffen", изданном Кеммерером и фон Арденном.

61 Это прекрасно изложено в книге Оммена (Оттеп. Die Kriegsfthrung des Erzherzogs Karl).

62 То же сообщает и Валори о прусской кавалерии в 1742 г. ("Brandenburg-Preussischer Forschungen". Bd 7. S. 310). Выдающийся прусский офицер ему рассказывал, что в сражении при Хотузице, когда сомкнутые прусские эскадроны доскакали до неприятеля, солдатам пришлось кричать, что они должны рубить. Сам Фридрих рассказывал о том же графу Жизору (Rousset. Le comte de Gisors, s. 105).

63 Mhffling. Mein Leben, S. 31.

64 Friedrich Meinecke. Leben Boyens.

65 Инструкции датированы 1809 годом; в 1812 г. они были сведены в строевой устав. Как пережиток различия между линейной и легкой пехотой устав сохранял еще различие между мушкетерскими (или гренадерскими) и фузилерными (стрелковыми) батальонами, но об этом распространяться не приходится, так как практического значения это разделение не имело.

66 Ни одна книга не дала так много и в то же время не породила столько заблуждений относительно истории освободительных войн, как обработанные Бернгарди воспоминания Толля (Theodor von Bernhardi. Denkwьrdigkeiten aus dem Leben des kaiserlichen russischen General's der Infanterie Karl Friedrich Grafen von Toll). Книга написана увлекательно, автор компетентный военный критик; оставшиеся после Толля бумаги предоставили в его руки драгоценнейший материал - не диво, что суждения Бернгарди пользовались долгое время чуть ли не каноническим авторитетом. Я также долгое время находился под обаянием этого авторитета, и лишь с трудом, после отдельных исследований одного пункта за другим, я научился преодолевать его пристрастные предубеждения.

67 Критики пытались подкопаться и под этот подвиг. Превосходное опровержение им, помимо моего "Gneisenau", можно найти у Кеммерера (Cammerer. Die Befreiungskriege. Ein strategischer Ueberblik. 1907).

 

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

⇐ Предыдущая178179180181182183184185186187

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: