Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Тамплиеры и государи Западной Европы




 

После 1225 г. иерусалимская корона уже не возвращалась в коро­левство. До 1268 г. она венчала чело Гогенштауфенов, королей Сици­лии, или, в случае Фридриха II, императора. Затем, между 1269 и 1286 гг., за право обладать ею боролись кипрские Лузиньяны и представители Анжуйской династии, ставшие правителями Сици­лии и Южной Италии. Ни Гогенштауфены, ни Анжуйцы не жили по­стоянно в Святой земле. Они передали номинальную власть своим представителям; фактически же королевством руководила олигар­хия, среди которой ведущую роль играли магистры тамплиеров и госпитальеров. Но иногда случалось, что какой-нибудь западноев­ропейский монарх отправлялся в крестовый поход и брал ситуацию под свой контроль, как сделал Людовик IX в 1248-1254 гг. К таким королям ордены, как правило, относились благожелательно. За ис­ключением, однако, Фридриха П.

В 1223 г. Жан де Бриенн, человек уже достаточно пожилой, выдал свою дочь Изабеллу замуж за императора Фридриха П. Изабел­лаумерла, успев родить сына, Конрада. Фридрих II, не испыты­вавший никакого почтения к тестю, запретил ему возвращаться в Святую землю и присвоил корону своего младенца сына. Кресто­вый поход Фридриха II начался при необычных обстоятельствах, поскольку император отправился в путь, будучи отлучен от Церкви.

Но его, впрочем, это не смущало. Фридрих высадился на Святой земле, чтобы начать переговоры со своим «другом», султаном Егип­та аль-Камилом. Восемнадцатого февраля 1229 г. Фридрих II добил­ся от султана возвращения Иерусалима, Вифлеема и коридора, свя­зывавшего эти города с Акрой. Мусульмане и христиане одинаково плохо восприняли это соглашение. Как и большинство местных ба­ронов во главе с Жаном д'Ибеленом, военные ордены — которым папа приказал не помогать императору, «предателю и злодею»347, — отнеслись к затее императора резко отрицательно, так как считали, что в сложившихся условиях защищать Святой город будет невоз­можно. У ордена Храма вообще было в чем упрекнуть Фридриха: со­глашение, заключенное с султаном, не предусматривало возврат тамплиерам их прежней резиденции в Иерусалиме. Поэтому там­плиеры и госпитальеры не присутствовали на коронации Фридриха II в храме Гроба Господня. Английский историк Матвей Парижский даже упоминал о заговоре, якобы организованном военными орде­нами с целью убить Фридриха: по-видимому, речь идет о выдумке этот преданного сторонника Гогенштауфенов348.

Однако политика обоих военных орденов менялась, и постепен­но они оказались во враждебных лагерях. В 1229 г. Фридрих завла­дел крепостью Шато-Пелерен, принадлежавшей тамплиерам. Рыца­ри Храма отреагировали незамедлительно, вынудив императора уйти восвояси. Чтобы отомстить за оскорбление, он напал на квар­тал тамплиеров в Акре. Госпитальеры не вмешивались; они даже приняли Фридриха после его провала349. Это был первый знак, возвещавший сближение между орденом госпитальеров и импе­ратором.

Вернувшись на Запад, Фридрих II заключил мир с папой. С этого момента военные ордены стали вести себя сдержанно. Тамплиеры продемонстрировали добрую волю, отказавшись приютить в одном из своих домов в графстве Триполи противника Фридриха II, Бальяна д'Ибелена (брата Жана), «так как они не хотели дурно выглядеть в глазах людей императора»350. Однако согласие между папой и им­ператором длилось недолго. Орден госпитальеров перешел на сторо­ну императора вместе с пизанцами. Орден Храма вместе с большей частью баронов и городами Генуей и Венецией остался верным папе. В 1242 г. госпитальеры поддержали попытку представителя Фридриха, Филанжиери, завладеть Акрой, но потерпели неудачу. В ответ противники госпитальеров шесть месяцев осаждали его резиден­цию. Даже после смерти императора госпитальеры поддерживали его наследников, Конрада, Манфреда и Конрадина. Следует ли счи­тать их «гибеллинами», сторонниками императора, а тамплиеров — «гвельфами», приверженцами папы? Все не так просто. В своих от­ношениях с Фридрихом II военные ордены руководствовались дру­гими мотивами — а именно, по мнению Дж. Райли-Смита, внешне­политическими: орден Храма ратовал за союз с Дамаском против Египта, в то время как госпитальеры придерживались иной точки зрения, став тем самым «объективными» союзниками Фридриха II. Я еще вернусь к этому вопросу, рассматривая всю совокупность от­ношений между этими двумя орденами.

Разделившись в вопросе о поддержке Фридриха II, тамплиеры и госпитальеры на время примирились благодаря французскому ко­ролю Людовику IX. Отношения с ним были одновременно и сердеч­ными и непростыми. Людовик IX обладал менталитетом западного крестоносца и с недоверием относился к «пуленам», а ордены иногда занимали позиции, очень близкие к их взглядам. Военные ордены с легкостью признали власть короля Франции. На Кипре Людо­вик IX обсуждал с магистрами Храма и Госпиталя дальнейший план действий. Они предложили ему сыграть на внутренних противоре­чиях мусульманского мира. Людовик IX решительно отказался: он не станет вести переговоры с неверными! Затем он попросил орде­ны также разорвать все отношения с ними351. Речь шла об общепри­знанных, давних и устоявшихся контактах, и впоследствии они бу­дут иметь продолжение. Тем не менее ордены подчинились — хотя, в общем-то, и не собирались отказываться от своей привычной дипломатии.

Людовик IX потерпел поражение и попал в плен, за свободу ему пришлось заплатить выкуп, потом он провел четыре года в Акре. Он был вынужден смириться и вступить в переговоры с неверными. Впрочем, отсутствие желания помешало ему извлечь выгоду из вражды между Дамаском и Египтом. Он не проявил никакой воен­ной или политической инициативы и покинул Святую землю, пред­варительно заключив перемирие, обеспечивавшее благоприятное для мусульман статус-кво. Именно в этом контексте произошларазмолвка между королем и тамплиерами, о которой рассказывает Жан де Жуанвиль:

 

Брат Гуго де Жуи, маршал ордена Храма, был послан магистром ордена к султану Дамаска, чтобы договориться о принадлежавшем ордену крупном земельном участке, на половину которого претендовал султан. Условия были приняты, но отложены до утверждения королем. Брат Гуго привез с собой эмира дамасского султана и текст договора...

 

Король упрекнул магистра ордена Храма за то, что тот начал пе­реговоры без его ведома. Он потребовал ответа. В присутствии всей армии...

 

магистр ордена Храма вместе со всей общиной прошел через лагерь без шта­нов. Король велел посадить перед собой магистра и посланца султана и громко сказал: «Магистр, скажите послу султана, что он вынудил вас за­ключить с ним договор, не сказав мне, и поэтому вы снимаете с себя все свои обещания». Магистр взял договор и передал его эмиру, добавив: «Я отдаю вам договор, который я плохо составил, и это меня удручает».

 

Тамплиеры, стоя на коленях, должны были принести публичное покаяние, и король потребовал, чтобы Гуго де Жуи был изгнан из Святой земли352. Гуго де Жуи был переведен на должность магистра Каталонии, но Рено де Вишье остался на своем посту магистра ордена353. Это происшествие вовсе не свидетельствует о какой-либо глубокой враждебности, которую Людовик IX мог питать по отно­шению к ордену Храма; доказательством этому служит тот факт, что во время возвращения короля из крестового похода его флотом ко­мандовал тамплиер354. Однако событие это явственно указывает на существование противоречий между королевской властью — эпизо­дической или далекой (в случае с Людовиком IX мы имеем дело с властью де-факто) — и влиятельными группами, хорошо органи­зованными и самостоятельными, проводившими собственную ди­пломатическую и военную политику.

В 1268 г. Гогенштауфены окончательно сошли с исторической сцены. Конрадин, разбитый в сражении при Тальякоццо братом Лю­довика IX, Карлом Анжуйским, был казнен: Иерусалимское коро­левство лишилось короля. Предполагалось либо объединить коро­левство с Кипром, либо пригласить на трон Карла Анжуйского. Планы, связанные с призванием на трон кипрского государя, затра­гивали довольно деликатный вопрос: дело в том, что существовало две ветви кипрской династии — одну представлял Гуго Кипрский, другую — Мария, супруга князя Антиохийского. Госпитальеры благо­волили первому, а тамплиеры — второй. Гуго одержал верх и в 1269 г. получил венец иерусалимских королей. Но в 1277 г. король уехал из Акры, раздраженный поведением военных орденов, в особенности ордена Храма. Он написал папе, что не может больше править «стра­ной из-за орденов Храма и Госпиталя»355.

Однако Мария Антиохийская продала свои права на трон Карлу Анжуйскому. Орден Храма поддержал его самым решительным об­разом. Гильом де Боже, ставший магистром ордена в 1273 г., имел родственные связи с анжуйской династией, а в 1271-1273 гг. был прецептором провинции Апулии. На Святой земле он действовал как преданный поборник интересов анжуйского дома. Под руковод­ством Гильома орден Храма противостоял любым попыткам вмеша­тельства, исходившим с Кипра. Акра высказалась в пользу Карла, Тир и Бейрут — в пользу короля Кипра. Становясь все более бес­смысленным, титул короля Иерусалимского все еще тешил тщесла­вие западных династий: каталонец Рамон Мунтанер завистливо под­черкивает, что Карл Анжуйский именовал себя «наместником всей заморской земли, и верховным правителем всех христиан, живущих за морем, и орденов Храма, Госпиталя и германцев»356. К тому же Карл Анжуйский лелеял честолюбивую мечту о международной по­литике в масштабах всего средиземноморского региона с опорой на Южную Италию, Морею и Иерусалимское королевство.

Военные ордены ставили свое могущество на службу королям, для которых Святая земля была лишь одной из многих арен их дея­тельности (Людовик IX составлял исключение). Но все его усилия были тщетны: короли приходили и уходили, а они оставались. Прав­да, даже если бы они и хотели, ордены все равно не смогли бы дер­жаться в стороне от крупномасштабных восточных маневров Фрид­риха II или Карла Анжуйского. Точно так же они не могли оставаться в стороне и от интриг сирийско-палестинской знати или итальянских колоний.

В водовороте интриг

 

Из множества известных нам примеров, два особенно ярко де­монстрируют, как военные ордены, поначалу втянувшись в чужие раздоры, оказывались участниками настоящих частных войн.

Крупные итальянские портовые города продолжали враждовать и на Востоке — особенно Генуя и Венеция, которые боролись друг с другом повсеместно, как на суше, так и на море. В Акре каждый из них владел кварталом, колонией или факторией, пользовавшейся широкой автономией по отношению к политическим и религиоз­ным властям королевства. Эти кварталы, расположенные вблизи порта, соседствовали с владениями военных орденов.

В один прекрасный день, около 1250 г., конфликт между Генуей и Венецией разразился и на Святой земле: причиной его стал дом принадлежавшего аббату монастыря Св. Саввы и расположенного на холме в черте генуэзского квартала. Эта высота представляла стратегический интерес, поскольку контролировала путь к порту из венецианского квартала. Генуэзцы вознамерились купить этот дом у аббата. Венецианцы решили препятствовать им всеми доступными средствами. Поначалу преимущество было за генуэзцами, но в 1256 г. венецианцы перешли в энергичное контрнаступление. Они заклю­чили союз с Пизой и собрали крупный флот, который напал на порт Акра и генуэзский квартал, нанеся ему немалый ущерб. Ситуация приняла новый оборот, так как в результате интриг и альянсов обра­зовалось два лагеря: с одной стороны, Венеция, часть местной знати и бальи королевства Жаном д'Ибеленом, некоторые братства латин­ских купцов Акры, а также торговцев из Марселя и Прованса; кроме того, венецианцев поддерживал князь Антиохийский. На другом по­люсе, за Геную выступала генуэзская семья Эмбриачи, владевшая сеньорией Джебайла, сеньор Тира, Филипп де Монфор, главный представитель Гогенштауфенов на Востоке, каталонцы и купеческие братства Акры, в которые входили сирийские христиане из местного населения. Эти два лагеря превратились в партии в тот момент, ко­гда в Святую землю прибыла королева Кипра с целью добиться ре­гентства над королевством. Венеция с союзниками поддержала ее, а Генуя, напротив, отстаивала интересы Конрадина, юного наслед­ника Гогенштауфенов. На фоне борьбы между Венецией и Генуей вновь вспыхнула вражда гвельфов и гибеллинов357.

Сначала военные ордены сохраняли осторожность; затем же ввя­зались в бой и, конечно же, на стороне соперничавших лагерей. Если верить Жерару де Монреалю — обычно хорошо осведомленному ав­тору хроники, которую принято называть «Хроникой тирского тамплиера», — ордены тамплиеров и госпитальеров поначалу пытались играть роль посредников, а потом были вынуждены разнимать противоборствующие стороны. Им это не удалось. Вот тогда-то госпитальеры высказались в пользу Генуи, и, как говорит нам Жерар...

 

венецианцы и пизанцы получили совет встретиться с магистром ордена Храма, братом Тома Берардом, который собирался перебраться в дом рыца­рей св. Лазаря, чтобы находиться подальше от начавшихся битв и стреляю­щих камнеметов, ведь дом Храма был расположен поблизости от дома пизанцев.

 

Не пристрастен ли был Жерар де Монреаль? Не приукрашивал ли он позицию тамплиеров?

Тамплиеры очень быстро позабыли о своей сдержанности, и орден встал на сторону Венеции. Весной 1258 г. Генуя задумала нанести решающий удар: ее флот должен был блокировать порт, в то время как ее союзник Филипп де Монфор собирался с помощью госпитальеров ворваться в город. Однако венецианский флот Лоренцо Тьеполо напал на корабли генуэзцев, а чтобы помешать вторжению Монфора с суши, Венеция и Пиза обратились за помощью к ордену Храма:

 

Магистр пообещал дать им братьев и других людей, пеших и конных, кото­рые станут охранять их улицы и дома, пока на море будет идти бой. И они сделали все, как он сказал... Братья сели на коней, и туркополы, и прочие, и с поднятым знаменем отправились охранять две улицы пизанцев и венецианцев358.

 

Победа венецианцев была полной. Чуть позже генуэзцы взяли реванш, но в Константинополе.

Излишне говорить, что «война Св. Саввы» вызвала ощутимую напряженность в отношениях между орденами, которая тем не ме­нее не доходила до взаимного истребления, как ошибочно утвер­ждает Матвей Парижский359.

В 1276 г. орден Храма оказался замешан еще в одной интриге — конфликте между сеньором Джебайла и его братом. Сеньор Джебай­ла прибыл в Акру, чтобы стать собратом ордена Храма и заручиться его помощью. Вернувшись в Джебайл, он завладел землями своего брата и напал на графа Триполи Боэмунда VII, поддерживавшего противную сторону: при этом сеньору Джебайла помогали тридцать тамплиеров. Граф не остался в долгу и приказал «снести дом Храмав Триполи... Узнав об этом, магистр Храма снарядил галеры и другие суда и отправился в Джебайл, ведя с собой большой отряд братьев; ю Джебайла он отправился к Триполи и много дней держал его в оса­де...». Тамплиеры захватили несколько крепостей и дважды разбили графа, прежде чем в свою очередь потерпели поражение под Сидоном360. Чтобы примирить трех главных героев этой междоусоби­цы, в которой пострадала законная власть, власть графа Триполи, низведенного до роли статиста361, потребовалось вмешательство гос­питальеров, всегда поддерживавших семью сеньоров Джебайла.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...