 |
Мне стыдно думать не так как все»
|
|
|
|
Мне захотелось прийти, потому что я чувствую, что меня порабощает чувство стыда... Мне захотелось поработать с этим. Это бывает, когда идет разговор: часто я хочу что-то сказать и не говорю, потому что... я... часто я хочу сказать что-то такое, что некстати, что не имеет отношения к разговору. И это то, что мне вдруг приходит в голову. То есть я часто... не согласна с тем, что говорят, и часто я даже думаю наоборот. И когда так бывает, я вступаю в борьбу и я нервничаю (агрессивно жестикулирует), и потом я перестаю чувствовать себя в своей тарелке, или я молчу. В последние несколько лет это стало не так болезненно, но все равно для меня это очень и очень большая проблема. Я могу вставить одну или две фразы... но если больше... это слишком далеко от того, о чем говорят...
То есть ты связываешь чувство стыда с тем фактом, что ты показываешь себя не похожей на других.
226 Жан-Мари Робин
Быть в присутствии другого 227
Да, верно! Показать непохожее, показать себя непохожей. И это что-то такое, что мне неприятно, то есть...
И тогда, на физическом уровне, я начинаю трястись и почти не могу дышать.
Попытайся, пожалуйста, дать мне более ясное представление о том, как именно стыд соединяется у тебя с осознанием своей непохожести и с потребностью в утверждении твоей непохожести.
Я только что сказала, что меня начинает трясти и перехватывает дыхание. Это бывает не тогда, когда я удерживаю в себе то, что я хочу сказать, а тогда, когда я думаю, что сейчас уйду... в этот момент меня охватывает стыд! И так бывает часто.
И тогда что тебе позволяет, что тебе позволяет повторять, отождествлять то, что ты испытываешь в конкретный момент, как чувство стыда... а не как чувство... страха... тревожности или чего-нибудь в этом роде...?
|
|
|
Я долго думала, что это страх, но теперь я понимаю, что это, наверное, чувство стыда. Честно сказать, я теперь не знаю. Но я долго думала, что я запугана. Я так думала.
Ты так думала, а теперь больше не думаешь?
Гм! По правде сказать, я не знаю! Мне кажется, стыд — это когда... это мне что-то говорит.
Ощущения какого рода и мысли какого рода приходят в такие моменты, в такие моменты, о которых ты говоришь?
О вопросах стиля: обо мне судят другие люди, я поведу себя неадекватно, я буду как всегда переживать кризис, меня как всегда примут за сумасшедшую, как всегда у меня проблема. Вот видишь!
Гм! То есть в отношении того, что произойдет, у тебя есть что-то вроде предчувствия катастрофы...
Да.
... И то, как ты мне это описываешь, напоминает мне страх, страх того, что тебе придется столкнуться с ситуацией, в которой ты будешь испытывать чувство стыда!
Да, может быть. Пока я тебя слушала, я себе говорила: есть одна фраза, которая на меня действует: «Меня не будут любить!». В сущности говоря, к этому все и сводится... Чтобы меня любили, я не выпячиваю себя, не лезу вперед, веду себя тихо... Это точно...
(Молчание.)
Например, точно то, что я редко краснею. Но случается что-то такое, что я начинаю трястись, я начинаю чувствовать себя не в своей тарелке. Может быть, это что-то такое, что предшествует чувству стыда?...
Страх?
В твоем сознании возникают моменты, случаи, когда это было в те часы, которые мы провели вместе в этом семинаре?
Наверное! У меня это без конца (показывает жестом, как она продвигается вперед). Потом я... (показывает жестом, как она отступает.)
| 228 |
Жан-Мари Робин
То есть ты волнуешься от того, что мы на тебя смотрим?
Да! Не знаю, в том ли дело, что вы на меня смотрите, но у меня такое впечатление, что я играю не в ту же самую игру, что и вы, я где-то в другом месте, у меня не получается вернуться, что-то в этом роде, и тогда у меня совсем другое кино: «О, все так, это ни к чему, это не важно, это все теории... Можно сказать так, а можно сказать иначе, и все это ничего не стоит!...». Или тогда я говорю себе: «Так! Я изменилась, я больше не буду бороться, я буду стала более спокойной, более уравновешенной»...
|
|
|
Ты отрицаешь важность того, что происходит...
Я ощущаю вопрос в твоих словах, когда ты говоришь: «Такое случается, это случается здесь, это случается часто; я продвигаюсь вперед (повторяет ее жест продвижения вперед), потом — я отступаю (повторяет ее жест вступления)». Я ощущаю вопрос, потому что я не воспринимаю смысла этих движений с твоей стороны, так что я не могу их поддержать.
Гм! Да, конечно...
Это движение вперед, которое ты описываешь, — телесное ощущение?
Да нет! Я прекрасно знаю, что делаю! Я прекрасно умею адаптироваться и избегать... И в тоже время... для меня это ужасно... но... ладно!
Но... есть что-то, чего ты избегаешь?
Нет, но когда это случается, я могу сказать что. Я научилась говорить об этом, действовать, зная это... у
Быть в присутствии другого 229
меня нет потребности возвращаться к общепринятым рамкам, и я нахожу в этом немало удовольствия, хотя иногда у меня не хватает духу пойти...
И тогда скажи мне, пожалуйста, какие знаки ты получала от меня, потому что я могу говорить только от всоего имени и не могу говорить за всех собравшихся здесь, какие знаки я тебе адресовал?... И потом, если бы ты показала то, что ты не похожа на других, если бы ты прямо утверждала свое отличие от других, ты думаешь, я бы тебя меньше любил?
Да, это так, у меня возник такой вопрос, потому что я чувствую себя непохожей здесь на других. Это было на супервизии, где я начала чувствовать себя увереннее и решилась открыть рот. И тогда... правда то, что я чувствую себя непохожей, я чувствую себя не так уверенно. Здесь группа, совсем другое место, и потом... я, действительно, почувствовала также какую-то холодность в тебе. Это нормально, у нас учебный процесс... но правда и то, что это не прибавляло мне уверенности. Конечно, здесь играют роль многие вещи: я не отсюда, не из этой школы, и я, действительно, была обескуражена твоим методом работы — я тебе уже об этом говорила... И все это ведет к тому... (Жест отступления.)
|
|
|
Расскажи мне немного поподробнее, как именно ты была обескуражена?
Когда я пыталась вставить слово... несколько раз, ты не подхватывал моей мысли или переводил разговор на что-то другое. И потом — другие мелкие знаки в томже роде, я на них реагировала очень болезненно.
| 230 |
Жан-Мари Робин
Это были знаки, которые ты понимаешь... как знаки нелюбви?
Такова моя первая реакция. Но в то же время я понимаю, что все это преувеличено. Хотя то, что я это понимаю умом, ничего не меняет в моих реакциях.
Хорошо, может быть, ты преувеличиваешь. Но в то же время очевидно, что для этого нет никаких оснований.
Их нет! Я прекрасно отдаю себе в этом отчет!
То есть происходит только то, что возрастает твое чувство небезопасности?
Да, да! Точно! (Молчание.)
И я говорю себе, что для меня было бы так же ужасно, если бы ты все время был милым и предупредительным, все время таким (показывает жестом объятия).
Надо ли это понимать так, что ты хотела бы про-просить меня о том, чтобы я нашел золотую середину? Японял, что факты общения между мной и тобой и в группе — для тебя это некое кино!
Да!
И, мне кажется, в это кино ты переносишь свой жизненный опыт...
Да, разумеется!
Но в данный момент существенно то, как мы — ты и я — можем создать условия, которые были бы в доста-
вить в присутствии другого 231
точной мере безопасными, чтобы ты могла двигаться по-своему, в своем ритме... по крайней мере это, кажется, ясно! Потому что, если я правильно понимаю, то, что тобой движет, — это потребность вновь обрести модальность, которая тебе чересчур хорошо известна: я говорю о ретрофлексии!
Да! (Молчание.) Я сейчас говорю себе о том, что не столько ретрофлексия меня волнует. Скорее мне не доставляет удовольствия делиться чем-то с другими.
Так это следствие ретрофлексии!
Да, ретрофлексия. Мне на это наплевать. Но это то, что лишает меня удовольствия, разделяемого с другими. Я очень люблю делиться своими мыслями, говорить что-то такое, что, может быть, не всем приходит в голову. Я лишена здесь такого удовольствия.
|
|
|
И потом, чего бы мне еще хотелось, это не быть сфокусированной, не следить постоянно за мелкими признаками того, как ты реагируешь, не быть каждый раз в неуверенности... относительно того... любишь ли ты меня или нет... Люби меня такой, какая я есть. Пусть я буду плохой или хорошей, но не надо до меня докапываться... (Показывает жестом: «Снизу».)
Все эти мелкие признаки, они нужды тебе, чтобы подпитывать... механизм избегания встречи с тем, что доставит тебе удовольствие.
Да-а!
Тогда у меня вопрос, чтобы это значило: чем была бы для тебя ситуация, если бы ты испытала удовольствие? Это было бы катастрофой?
232 Жан-Мари Робин
(Молчание.) Не знаю (Смеется. Молчание.) Как это было бы, я не знаю...
Представь, что здесь все происходит таким образом, что позволяет тебе получать удовольствие! Переживать удовольствие в общении со мной, с нами...
Я сейчас подумала о том, что я из протестантской семьи: получать удовольствие — в этом есть что-то неподобающее! Надо быть немного серым, незаметным, немного безличным... Получать удовольствие нехорошо! Тем более для женщины говорить о том, что... Потому что я родилась в настоящей протестантской семье! В в моей семье было много священников, это кое-то значит! Я не уверена, что только это сыглало роль, но...
Ты до сих пор... готова подчиняться этой семейной норме? Ты избегаешь ситуаций, в которых разговор мог бы доставить тебе удовольствие?
Да, да! (Молчание.) Когда ты говоришь, я вспоминаю картины тех мест, где жили мои бабушка и дедушка. (Смеется.) Там все очень строго!
Ну, а если ты осмелишься переживать удовольствие от общения со мной? Ты предашь свою семью?
Может быть, что-то в этом роде. Ведь я до сих пор бунтую против свой семьи. Мои родители умерли, но что касается остальных родственников, то я не видела их около года; я отделилась от них настолько, что больше не нахожу в себе сил показывать им, что я живу иначе, что я не такая, как они... А они не понимают, что я полностью от них отделилась. Может
Быть в присутствии другого 233
быть, что-то в этом роде! Я, в самом деле, действую вопреки!!!
Да! За ислючением того, что в то оке время ты стараешься мне объяснить, что, когда ты здесь, ты не реагируешь на свою семью!
В таком смысле я на них реагирую, потому что, в самом деле, это влияние на меня было очень сильным! И не следовать норме — это для них катастрофа: это знак, что я поступаю не так... они не понимают!
И ты осуждаешь себя?! Я устала!
Означает ли это, что, если ты здесь покажешь себя непохожей на других, не будешь следовать одной норме, то ты рискуешь встретиться с нашим презрением, с моим презрением?
|
|
|
Да, да, может быть!
Таким образом, мы возвращаемся к теме стыда, с которой ты начала?
Да! (Молчание.) У меня наворачиваются слезы... Я знаю, что это ретрофлексия... но я тебе так об этом и говорю! (Смеется.)
Я могу об этом догадываться, но не могу этого увидеть.
Ты ничего не заметил! А!
Я заметил, заметил желание... то есть я могу об этом догадываться, но не могу этого увидеть.
234 Жан-Мари Робин
Ты это увидел?
Да!
До того, как я тебе сказала?
Одновременно!
А... так!... Да!
Да! Не надо плакать, не надо показывать радость, не надо... Надо быть такой. Как мужчина. Но я, мне не стыдно! Правда не стыдно. И это ужасно. Потому что я всегда не разрешаю себе говорить, показывать...
Мне пришла в голову такая фантазия: есть ли что-нибудь, что ты могла бы мне сказать или продемонстрировать и что тебе кажется «нарушением нормы», на которое ты готова пойти?
(Смеется.)
Что произошло, когда я тебе это предложил?
(Молчание.) Для меня это невозможно. Что-то сильно нарушающее норму?! Немного нарушить норму... это куда ни шло! А сильно нарушить, мне кажется это невозможным!
То есть ты следуешь норме!
На самом деле, я делаю вид, что следую норме!
Видишь ли, если притворяться всю жизнь, то это становится самой жизнью!
Да, так и есть, но так бывает! Ты хорошо сказал!
Быть в присутствии другого 235
То есть для тебя важнее, чтобы другие думали, что ты следуешь норме?
Нет! Совсем нет! Но именно так я и поступаю... Мне бы не хотелось этого... но я так и поступаю! Это вопрос выживания!
Даже тогда, когда достаточно безопасности, чтобы решиться поэксперементировать!
Нет! У меня такая фантазия, что, если я скажу какие-то вещи, то у вас будет впечатление, что я опасна... что у меня совсем крыша поехала!
И что тогда?
Я этого СОВСЕМ не хочу!
Яне могу не слышать, что ты говоришь, что ты считаешь себя опасной и что у тебя совсем съехала крыша!
Нет, но иногда я настолько не такая, что я... я никогда не должна говорить подобных вещей! Но я сама, лично я совсем не считаю себя уродкой! Но у меня такое впечатление, что обо мне все время судят!
Тот, кто следует норме, не опасен?Это единственный способ быть понятной?
Да (смеется).
Хорошо!
Я думаю, что это и происходит!
То есть ты хочешь мне сказать, что здесь кого-то заставляют следовать нормам?!
236
Жан-Мари Робин
Быть в присутствии другого
237
Нет, вовсе нет! Здесь пытаются... чем-то поделиться, но... я думаю, что подсознательно, здесь присутствует нечто такое, что является частью моей личной истории! Нет, напротив, я даже рада слышать некоторые вещи, о которых я не услышу ни где больше. О том, как мы говорим, воспринимаем вещи. Конечно, это теория, истины не существует и т. д. Тем не менее это во мне как-то отзывается. (Молчание.)
У меня несколько странное ощущение: то есть есть что-то о тебе, что ты хочешь показать, что-то, что ты уже мне показала в других обстоятельствах, и также есть что-то о тебе, что я ЗНАЮ, потому что ты мне об этом сказала, и у меня нет никаких оснований тебе не верить; это то, что ты не являешься тем, что ты мне показываешь. Ты считаешь, что, если ты не следуешь нормам и это покажешь, то тебя могут принять за полоумную, опасную... Это мне известно! Мне это известно, потому что ты мне об этом говоришь и ты мне об этом уже говорила. Я пребываю со всей этой информацией. И вся эта информация, она образует нечто целое! (Жест собирания в целое.) Я не могу сказать: я полагаюсь на то, что вижу; или: я полагаюсь на то, что слышу...Ив тоже время я отдаю себе отчет что эта смесь... паразитирует на моих чувствах!
То есть?
То есть ты мне преспокойно сказала: «если бы ты знал, какая я на самом деле, ты пустился бы наутек!». У меня нет желания пускаться наутек! Даже тогда, когда я узнаю о чем-то ужасном.
Если на то пошло, это не тот случай. (Громко смеется.) Ужасное?!
Да, это мое слово, которое сказал я, а ты так не говорила!
Да, но я сама прекрасно знаю, что я хочу сказать. Я хочу сказать, что я могу быть опасной... сумасшедшей...! И ты от этого не сбежишь? Правда что ли?
Нет!
А! (Удивленным голосом.)
Тебе бы хотелось, чтобы я пустился бы наутек?
Нет! Вовсе нет! Я именно это и боюсь!
Но тогда чего ради ты меня предупреждаешь? Потому что если ты мне говоришь: «Я сумасшедшая, но этого не показываю! Я опасная, но этого не показываю!», ты меня предупреждаешь... К чему эти игры со мной?
Это потому что я хочу, чтобы ты знал, какая я!
Да, но ты ведь не хочешь этого показывать!
Может быть, после я тебе это еще покажу! (Смеется.)
Тогда это какой-то подготовительный этап. Ты трогаешь воду, проверяешь температуру воды, прежде чем окунуться?
Да. Ты должен узнать меня, не пуститься наутек, подолжать меня любить. И после этого во мне будет достаточно уверенности, чтобы окунуться в воду. Порядок такой! Да!
238 Жан-Мари Робин
То есть ты заставила меня пройти тест? И я подозреваю, что не только меня, но и всех нас в этой группе?
Да, да! Это так!
Можно ли это понимать так, что ты сейчас говоришь: «Я бы очень хотела, чтобы вы ответили мне знаками. То есть вы не броситесь наутек, если я покажу вам свое отличие, если я заговорю о вещах, о которых я думаю и которые можно расценить как симптом умственного помешательства!»
Да, да! Я сейчас думаю, что у меня ужасный иностранный акцент, и я говорю себе: «Они будут надо мной смеяться, и мне будет стыдно!» (Смеется.)
И эта особенность произношения, она больше...
Меня это веселит, но в то же время мне немного стыдно. Несколько лет назад я было избавилась от своего акцента, а потом он ко мне вернулся... Это доставляет мне удовольствие и даже веселит. Но одновременно я чувствую, что мне немного стыдно! Где-то между чувством стыда и чувством удовольствия!
И не лучше ли испытывать удовольствие. (Немного провокационным тоном.)
А! (Смеется.)
Выглядеть дурой»?
Хорошо. С чем ты сейчас?
Сердцебиение... Руки потные. Мне не хватает воздуха.
Для тебя это признаки чего?
Что я нервничаю.
Попытайся мне объяснить, что именно делает тебя нервной?
Я ведь тебя не знаю. Я чувствую, что все на меня смотрят, и я не знаю, что сейчас произойдет.
Л когда ты сталкиваешься с незнакомым человеком, с неизвестными обстоятельствами, и на тебя смотрят другие, ты испытываешь тревожность?
Гм!
И отчего у тебя может быть тревожность?
240 Жан-Мари Робин
От страха! Страшно быть смешной, не сделать что-то хорошо, не суметь показать, что я умная...
И такие ситуации у тебя случаются часто?
Да, это бывает часто. Это происходит часто.
И, стало быть, ты предпочитаешь избегать ситуаций такого рода?
Я предпочитаю все делать хорошо. Если что-то у меня не выходит, я предпочитаю этого избегать. Да!
И ты полагаешь, что ты не являешься смешной, а являешься умной?...
Да. (Смеется.) Отчасти это так
То есть это значит, что есть сторона, которую ты хочешь показать, и есть сторона, которую ты показывать не хочешь?
Да, это понятно! Мне иногда нравится быть клоуном, веселить людей, но это плохо согласуется с той частью меня, которая является «моим умом». Я думаю, нельзя развлекать и быть умной в одно и то же время. Смешной и серьезной.
Как ты узнала, что существует такое разделение?
Не знаю.
Потому что, очевидно, ты считаешь себя компетентной в том и другой?
Быть в присутствии другого 241
Выступая клоуном, ты смотрела на себя немного как на дурочку?
Да. Это была моя роль. Так я была спокойна!
То есть есть и преимущества!
Да-да!
Но здесь тебе страшно быть идиоткой?
Да.
И, значит, твой выбор состоит в том, чтобы не быть непременно спокойной!
Да-да! (Смеется.)
Я вижу, ты вздохнула с облегчением... и реагируешь эмоционально.
Да, это потому что ты позволяешь мне делать то, что я хочу.
И тебе важно иметь такое разрешение?
Да!
Это что-то необычное для тебя?
О, да... Да.
Можешь рассказать об этом поподробнее?
(Молчание.)... Нет...
Да. В моей семье я была клоуном, мне кажется.
242 Жан-Мари Робин
Из того, что ты сейчас сказала, я понял, что, чтобы быть такой, какой ты хочешь быть, тебе нужно чье-то разрешение.
Да.
Интересно знать, как ты поступаешь, когда никто не дает тебе разрешения?... Тяжелый вздох!...
Я это проглатываю.
Но ты что-то демонстрируешь.
Я нервничаю, как сегодня, но никто обычно этого не видит... Я потею... Я думаю, это чтобы справиться с этим; поэтому я и потею.
Ты нервничаешь от того, что не можешь показать себя ни в той ни в другой форме.
Да.
То есть ты прячешься?
Да, я чувствую как будто я загнанна в угол, вынуждена...
Но одновременно ты утверждаешь, что чувствовать, что тебя заставляют что-то делать, для тебя более удобно.
Должно быть! Однако это не так и удобно! Мне плохо, но я просто привыкла. Мне ничего.
То есть ты хочешь мне сказать, что ты переживаешь что-то вроде хронического дискомфорта, но низкой интенсивности?
Да, я чувствую это здесь (она показывает на свой желудок).
Быть в присутствии другого 243
Ты помещаешь это там?
Да. И у меня потеют руки. Я не отдаю себе отчет, но иногда я делаю так. Я стараюсь не думать об этом. Я сижу и чувствую мой желудок.
А что именно ты чувствуешь?
Сдавливание.
Если еще что-то в том, что происходит, что, по-твоему, тебя давит?
Да. Ты. Это словно бы ты давишь мне пальцем на желудок. Мне это непривычно.
Как это понимать: я иду тебе на встречу или то, что я делаю, есть в какой-то мере насилие и вторжение в твои границы?
(Молчание.) Физически у меня нет такого ощущения. Ты меня давишь своими словами.
И каковы же эти мои слова?
Ты делаешь так, что я обращаю внимание на свои ощущения...
И...?
Я отдаю себе отчет в том, что происходит, и мне это не нравится.
Стало быть, я делаю с тобой что-то такое, что тебе не нравится.
244 Жан-Мари Робин
Да, мне это не нравится.
Но ты меня не останавливаешь?!
Нет, нет... Я осознаю, что я тебя не останавливаю!
Ну, и...Ямогу продолжить тебя мучить?
А я не знаю, как тебя остановить. Я не знаю, надо ли мне встать и уйти, или что еще мне надо сделать!
То есть ты ощущаешь свое бессилие? Что не можешь ничего сделать?
(Молчание.) Я не чувствую, что я не могу что-то сделать... Но я думаю, что позволяю тебе делать то, что ты хочешь. У меня есть ресурсы, чтобы тебя остановить. Но я тебе позволяю!
Я еще не настолько невыносим? Я еще не настолько перешел границы?
Да! Я еще могу терпеть.
Но если ты дойдешь до какого-то предела, ты думаешь, что сможешь меня остановить?
Да, но, наверное, это будет не скоро.
Меня задевает то, что ты мне сейчас говоришь, потому что ты мне говоришь, что я могу сделать тебе больно, даже если это совсем не то, что я хочу, но я могу сделать что-то, что причинит тебе боль, например, у тебя заболит желудок, и что ты очень терпелива. И что ты можешь согласиться потерпеть некото-
Бытъ в присутствии другого 245
рое время из-за меня. А это мне не нравится. Мне неприятно знать, что я заставляю тебя мучиться.
Я не знала, что это было для тебя важно.
(Короткое молчание.) А я не знал, что это для тебя не было важно. Не мучиться.
Я привыкла. Не останавливаться, и чтобы другой человек этого не знал. И это вовсе не важно!
И это очень здорово!
Нет, это совсем не здорово! (Смеется.)
Ты видишь, что и я могу быть клоуном!
Да!
В таком случае, каким мог бы быть контакт?...
Через руки. (Она протягивает руки. Я их не беру.) Я думаю, что без слов.
Но у меня есть только слова... Для тебя насилие, агрессивность — это то, что сопутствует словам. С руками у тебя в большей мере связана нежность и сердечность. Ты это про себя знаешь?
Да. Это слова делают мне больно. Редко бывает, когда мне больно от ласки. Слова звучат у меня здесь. (Показывает на ухо.) Они входят здесь и проникают сюда. (Показывает на свой живот.)
246 Жан-Мари Робин
(Я придвигаюсь на несколько сантиметров.) А можешь ли представить себе такую жизненную ситуацию, когда бы слова, касающиеся тебя, не причиняли тебе боли?
Гм!... У меня это плохо укладывается в голове.
Это для тебя немного необычно
Да! Да...
И мне кажется... Ты только что говорила о неизвестном как небезопасном!
(Молчание.) Это занятно, потому что тон твоего голоса и твои глаза... не делают мне плохо. Но когда ты приближаешься, это меня пугает.
То есть я могу рождать в тебе смешанные чувства: смесь ощущений безопасности и не безопасности в одно и то же время.
Да. Если я закрываю тебе рот (протягивает руку и ладонью заслоняется от меня), и вижу только твои глаза, я гораздо более спокойна!
Проблема у меня во рту. Мой рот может говорить слова!!! Так?
(Смеется.) Да! И сблизить тебя со словами.
Ты меня просишь сохранять дистанцию?
Да!
(Яотодвигаю свой стул.) Так?Или еще дальше?
| 247 |
Быть в присутствии другого
Да. (Она отодвигает свой стул на двадцать сантиметров.)
Ага! Тебе лучше самой отодвинуться, чем отодвинусь я? Ты сама всегда делаешь всю работу?
Да!!!
Я большой и самый главный, а ты ко мне приспосабливаешься! Ты должна себя защитить, ты должна отодвинуться, ты должна приблизиться... Ты всегда делаешь всю работу!
Это тяжело, но... Да!
Но я ощутил тот факт, что и для меня ты была незнакомым человеком. И ты сама сделала шаг к тому, чтобы вступить в контакт!
Да!
Теперь, ретроспективно я могу себе представить, как для тебя это было смело!
(Смеется.) Я была не одна!
Твои родители, они здесь?
(Смеется.)
Ты чувствовала поддержку людей, которые пришли вместе с тобой?
Да!
Мало-помалу я что-то понимаю о тебе. Только что ты внушала о себе такое представление, что ты одинокая,
248 Жан-Мари Робин
закрытая, принимающая всю ответственность на себя... А теперь я узнаю, что ты способна получить поддержку!
Да. Мне было бы трудно прийти одной!
Мы остановимся, но прежде чем остановиться, ответь мне, есть ли что-нибудь, что тебе хотелось бы мне сказать?
Я чувствую себя дурой (громко смеется), потому что я не знаю, хорошо ли я все сделала! Но я знаю, что я решилась это сделать. И стыд — это пройдет!
Я чувствую, что мне немного грустно слышать то, что ты говоришь. В мои планы не входило дать тебе почувствовать себя дурой. Но в то же время... у меня смешанные чувства, ибо я говорю себе: если бы ты чувствовала себя такой дурой и тебе было бы настолько стыдно быть такой, какая ты есть... может быть, ты бы не сказала об этом и не показала этого!
Да!
Тогда... может быть, ты еще и дура.. ЕЩЕ И! Но если это так, то по крайней мере, мне кажется, ты принимаешь это гораздо лучше, чем говоришь.
(Громко смеется.) Спасибо за «дуру»!
Яне пытаюсь тебе сказать, что Я считаю тебя дурой, а говорю тебе, что, если ТЕБЕ и хочется считать себя дурой, ты ведешь себя при этом так, словно тебе с этим вполне комфортно; ты не делаешь из этого трагедии.
Да, это правда!
|
|
|
