У нас нет необходимости искать окольные пути к Богу. Мы имеем перед Ним Защитника, к Которому смело можем обращаться

Подобный путь к Богу был слишком длинным и запутан­ным. Хотя это может показаться очень утомительным и, воз­можно, забавным, но такой была и по-прежнему является об­щепринятая ежедневная практика человека, верующего в Бо­га. Мы должны быть рады, что у нас имеется Защитник перед Отцом, с Чьей помощью мы можем смело, без капли стыда, предстать перед Божьим троном в трудную минуту. Возможно, все люди, знавшие об этом во времена Лютера, были обезглав­лены или сожжены на костре за попытку рассказать истину другим людям.

Людей, в средние века подвергавших сомнению принципы католической церкви, даже если при этом они руководствова­лись библейскими истинами, часто ожидала смертная казнь. Может быть, вы никогда не задумывались о цене, которая бы­ла уплачена ради того, чтобы вы могли иметь Библию, сегодня пылящуюся на вашей полке. Давайте же задумаемся об этом и обратимся к Божьему Слову с еще более глубоким уважением и усилившимся духовным голодом.

Сила монашеского положения

Второй составляющей ночного возгласа Лютера в момент, когда он был брошен на землю ударом молнии, было его обе­щание стать монахом. Опять же его слова не были лишены смысла, хотя, как мне кажется, Лютер произнес их под вли­янием своих навязчивых мыслей о Боге и сверхъестествен­ном. Почему именно монахом? Ответ на этот вопрос мы по­лучим, если представим себе преимущества монашеского положения. Став монахом, Лютер наверняка получил бы уверенность в собственном спасении. Один из его биографов писал следующее: "В монастырь он отправился так же, как и остальные, и даже более остальных, для того, чтобы прими­риться с Богом".⁷

Став монахом, человек обретал привилегированное поло­жение в глазах Бога. Люди верили, что монашеский обет явля­ется вторым крещением, которое делает человека абсолютно безгрешным. В одной легенде говорится, что какой-то монах умер, не надев своей рясы, и в таком виде был лишен пропус­ка в рай. Только после того, как он вернулся назад и надел ря­су, небесные врата распахнулись перед ним.⁸

Думаю, вам понятно, почему средневековье называли "темными временами". Никто не признавал публично исти­ну и свет Иисуса Христа. Даже люди, умевшие читать по-ла- тыни, не могли, или не хотели, отличить правду от лжи.

Тогда еще не было протестантских проповедников - двери перед ними распахнул именно Лютер. Человек мог быть либо католиком, либо еретиком - и никем более. Все, чего желал Лютер, - это подчиниться и стать монахом. Бог не оставил без внимания его возглас и, как я думаю, искреннее сердце, искав­шее Бога. В темном углу монастыря, куда ушел Лютер, Бог на­ставлял его и открывал истину. Очень скоро уже он сам выйдет с этой истиной к людям и освободит христианский мир от дер­жащих его оков.

Принятие обета

Несмотря на яростную реакцию отца на его желание стать монахом, Мартин выбрал самый строгий монастырь, орден августинцев-отшельников, который находился в немецком городе Эрфурт. Лютер понял, на что он идет, когда распрос­терся на ступенях перед настоятелем монастыря. Ему пред­ложили как минимум один испытательный год, во время ко­торого необходимо было придерживаться скудной диеты, но­сить грубую одежду, участвовать в ночных службах, работать днем, усмирять свою плоть, жить в исключительной бедности и терпеть позор, прося милостыню. Лютеру было позволено приступить к испытательному сроку, после чего настоятель по­целовал его в щеку и напомнил, что человек будет спасен толь­ко в том случае, если выдержит испытание до самого конца.

Мартин знал лишь одного монаха, который продержался до самого конца. Его звали Уильям из Анхальта. Уильям отказал­ся от своего дворянского звания и стал монахом, просящим милостыню. Каждый человек в городе знал его. Однажды Лю­тер написал:

"Я видел его своими собственными глазами... Когда мне было четырнадцать лет, я оказался в Магдебурге. Он шел по улице и волок свой мешок, как осел. Он настолько изнурил себя постом и ночными службами, что был по­хож на скелет — только кожа да кости. Никто не мог смо­треть на него, не испытывая чувства стыда за свою соб­ственную жизнь."⁹

Увидев этого монаха с большого расстояния много лет на­зад, Лютер решил, что таким выглядит путь ко спасению. На протяжении своего испытательного срока он был убежден, что наконец нашел то место, где обретет мир. Целый год Лютер да­же не вспоминал о тех мучениях и кошмарах, которые прихо­дили ему в голову в моменты, когда он думал о Боге и своей собственной душе.

Но, если быть до конца искренним, религиозный дух все­гда возвращается и говорит: "И этого будет недостаточно. Ты должен делать больше. Ты должен быть лучше". После ус­пешного завершения испытательного срока Лютер сделал следующий шаг и полностью посвятил свою жизнь Богу. Как только он произнес обет, мучения вернулись. Изнуряющие религиозные духи снова набросились на него, наполняя ду­шу Лютера подавленностью, депрессией и ощущением соб­ственной беспомощности. В один момент Лютер мог чувст­вовать себя хорошо, но через минуту приходил в страшней­шее уныние. Пытаясь остановить агонию, он стал искать другие пути угождения Богу.

Если монашеского обета было недостаточно, значит, как думал Лютер, ему следовало подчиняться и следовать каждому существующему правилу праведной жизни. Он начал засыпать Небеса великим множеством различных добрых дел, надеясь таким образом обрести святость. Лютер принял решение быть наиболее деятельным среди всех остальных монахов. Он ре­шил спать меньше всех, больше всех поститься и проводить большую часть времени на исповеди. В самом деле, исповеда­нием своих грехов Лютер по-настоящему утомлял священни­ков. Однажды для этого ему потребовалось целых шесть часов. Но все эти дела приносили Лютеру лишь непродолжительное облегчение. Очень скоро муки возвращались снова, и ему при­ходилось искать новые способы усмирения плоти, чтобы этим угодить Богу.

Библия в монастыре была прикована цепью к стене, и Лю­тер часто подходил, чтобы читать ее, надеясь обрести столь не­обходимое ему ощущение мира. Но вместо этого Библия гово­рила ему только о святости, к которой необходимо стремиться. Не находя облегчения, Лютер закрылся в своей комнате, сно­ва и снова повторяя латинские слова. На протяжении семи не­дель он почти не спал, а в течение четырех дней - ничего не ел и не пил. Когда другие монахи выбили двери и вошли в келью Лютера, они обнаружили его еле живым. Изнуренный постом, нехваткой сна и отчаянием, Лютер в конце концов пришел в себя и услышал доносящиеся из коридора отголоски пения хо­ра мальчиков.

"Я действительно был очень благочестивым монахом, - вспоминал Лютер годами позже. - Если бы монах мог попасть на Небеса благодаря своим делам, я, несомненно, был бы там. Если бы моя жизнь в монастыре продолжалась дольше, я бы наверняка заморил себя до смерти постоянными бдениями, молитвами, чтениями и другими делами".¹⁰

В своем стремлении к святости Лютер трудил­ся усерднее других монахов. Он постоянно обращался к Библии в поисках мира