Что было предметом дискуссии?

Основные пункты тезисов Лютера были следующими: (1) воз­ражение против продажи индульгенций для финансирования строительства базилики Святого Петра; (2) отрицание власти Папы Римского над чистилищем; (3) рассмотрение истинных путей помощи грешнику.

Лютер подверг критике представления о том, что Папа Римский может уменьшить страдания в чистилище. Он так­же подверг сомнению и то, обладают ли святые кредитом до­бродетели. Очевидно, что им обладал один лишь Христос. То же, что имел Христос, давалось людям совершенно свобод­но, без использования каких-либо папских ключей. Лютер выразил недовольство продажей индульгенций, которые, как он считал, вытеснили собой истинное раскаяние и ис­кренние дела милосердия. Кроме этого, Лютер был уверен, что продажа индульгенций давала людям ложное ощущение безопасности и способствовала появлению в их душах излиш­ней самоуспокоенности.

Подвергнув сомнению существование чистилища, Лютер сделал подкоп под само основание католической церкви. Что ес­ли чистилище было не чем иным, как страданиями людей во время своей жизни на земле? Лютер писал:

"Индульгенции являются наиболее разрушительными, потому что они наполняют сердца людей излишней са­моуспокоенностью и, таким образом, подвергают опас­ности спасение. Прокляты те, кто думает, что индульген­ции обеспечивают им спасение. Бог являет Себя в про­тивоположностях; человек может чувствовать себя поте­рянным в тот самый момент, когда он уже стоит на пути к спасению. Когда кажется, что Бог оправдает человека, Он проклинает его. Того, кого Бог хочет оживить, Он должен сначала убить. Благоволение Божье настолько часто описывается в форме гнева, что кажется чрезвы­чайно далеко как раз в тот момент, когда оно уже нахо­дится в руках. Человек должен сначала возопить о своей полной немощи. Он должен испытать страх, пронизыва­ющий его до мозга костей. Эти мучения являются муче­ниями чистилища. Я не знаю, где оно расположено, но уверен, что его можно почувствовать в этой жизни. Я знаю человека, который прошел через такие страдания, что, если бы они продолжались еще пятью минутами дольше, он обратился бы в пепел. В подобных беспокой­ствах и лежит начало спасения. Когда человек считает се­бя чрезвычайно греховным... даже если он миллион раз прощен Папой Римским, он может пожелать остаться в чистилище, ибо истинное раскаяние жаждет наказания. Христиане не должны бояться нести свой крест. Крещен­ный во имя Христово должен быть подобным овце, при­готовленной к закланию. Добродетели Христовы гораздо более действенны тогда, когда несут крест, а не отпуще­ние грехов"²⁵.

В то время как Лютер продолжал заниматься своими иссле­дованиями, вывешенные им "Девяносто пять тезисов" без его ведома были переведены с латинского на немецкий язык и уже во всю циркулировали не только среди представителей церк­ви, но и среди простых людей. Они совершали свою работу в области духа. Вызывая гнев религиозных властей, тезисы в то же время открывали истину простым людям. Подобное поло­жение дел представляло реальную угрозу врагу, который пра­вил людьми, опираясь на их невежество.

Лютер сидел в своем рабочем кабинете, даже и не подозре­вая о том, что за его дверями все пришло в необыкновенно ин­тенсивное движение. Предпосылки к нему создавались на протяжении сотен лет. Все началось с Джона Уиклифа и его перевода Библии на родной язык, чтобы сделать ее доступной простому человеку. Затем пришло время Яна Гуса, озарившего тьму средневековья некоторыми из откровений, которые поз­же понесет людям Лютер. Уиклиф и Гус умерли, так и не уви­дев плодов своей деятельности; их увидел Лютер. Более того, он поспособствовал тому, что плоды эти распространились по всему миру. Легенды говорят, что Гус, сгорая на костре за свою "ересь", предсказал пришествие Лютера. Как сообщают, он из пламени обратился к церковным лидерам и сказал им, что че­рез сто лет придет человек, которого они не смогут убить.

Гус не назвал Лютера по имени, тем не менее, Лютер мог быть единственным человеком, которого имел в виду чешский рефор­матор. Лютер вышел на сцену спустя примерно сто лет после казни Гуса, и, несмотря на то, что на его жизнь неоднократно по­кушались, никто так и не смог достичь поставленной цели.

Некоторые историки любят поспорить о том, прибил Лютер свои тезисы к дверям церкви или же просто распространил их копии. Они говорят, что если бы Лютер распространил копии своей работы, то начало Реформации не было бы таким силь­ным.²⁶ Подобные споры просто смешны и уводят фокус в сторо­ну от содержания тезисов, которое представляет основную цен­ность. Попытка преуменьшить влияние, оказанное "Девяноста пятью тезисами", неважно, каким образом они распространя­лись, говорит о невежестве ученых. Вне всякого сомнения, мы до сих пор ощущаем влияние работы, проделанной Лютером пять­сот лет назад. Независимо от того, как все это происходило, зна­чение Реформации останется неизменным.

Да, Лютер прибил свои убеждения и мысли к церковным две­рям, приглашая всех заинтересованных принять участие в их обсуждении. Также он разослал копии своих тезисов тем, кто не мог прочитать их на дверях церкви. Здесь я хочу обратить ваше внимание на то, что отправка тезисов по почте стала еще одной составляющей смелой позиции Лютера, стремив­шегося защитить истину. Действительно, одним из адресатов стал архиепископ, оказывавший Льву X помощь в учрежде­нии и распространении индульгенций. Как Лютер, мог по­ступить лишь исключительно сильный человек!

"Девяносто пять тезисов" Лютера распространились по всей Германии в течение нескольких недель, что само по се­бе является достойным внимания. Практически каждый че­ловек, читавший их, восхищался смелостью Лютера. Лютер немного испугался произведенного его работой эффекта, но люди были настолько рады первому пробившемуся сквозь темные тучи лучу света, что движение стало быстро набирать обороты. Рим пришел в беспокойство, и Папа распорядился как можно пристальнее изучить ситуацию.

Следующие четыре года дело, заведенное против Лютера, пребывало в подвешенном состоянии, и этого времени ре­форматору оказалось достаточно для того, чтобы вопросы, имевшиеся в его сердце, обратились в твердое откровение в духе. Теперь он уже не нуждался в дискуссиях. Как Лютер за­явил позже, во время разбирательства, касавшегося его тези­сов, "моя совесть пленена Божьим Словом".²⁷

Как я уже говорил, католическая церковь допустила огром­ную ошибку, оставив Лютера наедине с Библией. Реформатор становился все сильнее и сильнее в своих убеждениях и под­вергал сомнению все больше общераспространенных практик папской церкви.

Вскоре Лютер заявил, что Писание, а не Папа Римский, яв­ляется окончательной инстанцией, потому что Папа, как, впрочем, и церковные Соборы, мог ошибаться. Лютер отрицал власть Папы над чистилищем — а вскоре он полностью отбро­сил и все остальные представления об этом месте.

Лютеру угрожали отлучением от церкви, но это его не ос­тановило. Почувствовав наконец уверенность в Библии и своих отношениях с Богом, реформатор наверняка знал, что даже если католическая церковь исключит его из своих ря­дов, ничто не сможет забрать у него Божью любовь. Лютера не пугали и мысли о возможной казни. Он был готов умереть за свою веру. Как следствие, Лютер смело заявлял, что епис­копам, отлучающим прихожан от церкви по финансовым со­ображениям, люди подчиняться не должны.²⁸ Лютер стал по­нимать, что новое вино, которое было у него внутри, невоз­можно уже поместить в старые меха. Его дни в лоне католи­ческой церкви были сочтены.