 |
Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала
|
|
|
|
Геополитика: Хрестоматия / Сост. Б.А. Исаев
Геополитика: Хрестоматия / Сост. Б. А. Исаев. – СПб.: Питер, 2007. –1156стр.: ил. – (Серия “Хрестоматия”).
ISBN 5-94807-016-6
Данное издание отличается от уже существующих своей структурой – впервые выделены национальные геополитические школы. Кроме того, в нем представлены не только геополитики, но и геостратеги, также оно позволяет ознакомиться с геополитическими взглядами современных ведущих российских и зарубежных политиков.
Хрестоматия соответствует программе курса “Политология”, утвержденной Министерством образования РФ. Предназначена для студентов-политологов, журналистов-международников и специалистов по международным отношениям, изучающих курс геополитики.
Может быть использована аспирантами, преподавателями, политиками-практиками, всеми интересующимися вопросами геополитики и геостратегии.
Исаев Б.А. Традиции классики и современная российская геополитика
Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала
Геополитика – это наука, связывающая пространственно-географические факторы и политику государств, объясняющая политические решения уровнем развития общества, ростом могущества и влияния государств, это научная дисциплина о разделе и переделе сфер влияния, об изменении государственных границ, о союзах и войнах между державами.
Геополитика – метод познания изменений в мире через геополитические процессы, за каковые принимаются войны и последующие за ними изменения границ, географические открытия и освоение незаселенных участков суши, колонизация заселенных земель и построение колониальных империй, процесс деколонизации и образования национальных государств и т. д. Геополитические процессы генерируют территориальные, этнические, национальные, религиозные, демографические изменения и трансформируют картину мира. Коренная трансформация картины мира, которая происходит, как правило, в результате всеобщей, мировой войны, дает начало новой геополитической эпохе.
|
|
|
Геополитика как наука возникла в конце XIX в. Ее основатели – немецкие географы – исходили из представлений своего времени и своего места. Германии тогда действительно не хватало жизненного пространства и колоний для расширения товарных и финансовых рынков, размещения быстро увеличивающего населения. Отсюда такая популярность учения Ратцеля о государстве как живом организме и границах как органах этого организма и учения Науманна о Срединной Европе, под которой понималось объединение Германии и Австрии, а по большому счету – союз всех этнических немцев.
Немецким геополитикам вторили британские сторонники колониальной империи, французские апологеты культурно-исторического влияния, американские и английские основатели морской мощи, русские приверженцы “могущественного территориального владения”.
Все это идеи, составляющие основу классической парадигмы геополитики, действовавшей со времен Фукидида (который истинную причину войн выводил из растущего могущества какого-либо государства и создания таким образом угрозы для других государств 1) до окончания Второй мировой войны. [c. 5]
После 1945 г. наступила пора не только новой перекройки государственных границ, но и переосмысления устоявшихся геополитических истин. Геополитики начали понимать, что после изобретения ракетно-термоядерного оружия на Земле не осталось недостижимых зон типа Хартленда 2, дававших односторонние преимущества крупным сухопутным державам. Отсюда – выравнивание мощи больших и сравнительно небольших государств, разумеется, если они вооружены атомным оружием. Кроме того, система ООН, международное право, мировое общественное мнение также служили осознанию своих прав всеми народами мира.
|
|
|
Вторым “китом” классической геополитики со времен Фукидида, который писал о преимуществе Афин над персами за счет мощного флота 3, было извечное, предопределенное природой противостояние государств Суши и Моря. Отсюда вообще вытекает двоичность классической геополитики, хорошо выраженная К. Шмиттом по схеме: “друг или враг”, “свой или чужой”, “суша или море”, “Запад или Восток”.
В начале XX в. началось освоение воздушной среды гражданской и военной авиацией. Затем была освоена подводная океанская среда, потом началась космическая эра. Деятельность человека перенеслась в виртуальное пространство теле- и радиоэфира, Интернета, идеологической борьбы. Так незаметно умер второй “кит” классической парадигмы геополитики.
В конце XX в. наступила очередь третьего “кита” геополитики – концепции государства как живого организма и его границ как органов этого организма (Ратцель, Хаусхофер). Государства больше не ведут себя как “колонии мхов” (Ратцель), начиная поглощать соседние колонии, как только их “щупальца” – границы почувствуют слабину. Государства XX и XXI в. стремятся усилить свое влияние в мире, но с помощью других методов: потоков товаров и рабочей силы, финансовых источников, борьбой в радио– и телеэфире, экономическим давлением, влиянием через СМИ, международные организации и мировое общественное мнение.
Таким образом, геополитика зародилась, развивалась институционализировалась как научная дисциплина в три этапа. На первом этапе существовали лишь отдельные представления о зависимости политики от географии и истории народа и появились идеи противостояния [c. 6] Суши и Моря, мировой или региональной гегемонии. Этот этап начался в V в. до н.э. с работ Геродота и Фукидида, Аристотеля и Полибия, Страбона и Цицерона и продолжался в Средние века и особенно интенсивно – в Новое время и Индустриальную эпоху (работы Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье, Г. Гегеля, И. Канта, К. Клаузевица, Г. Бокля, О. Шпенглера, Г. Спенсера, К. Риттера, Л. И. Мечникова, Н. Я. Данилевского). В конце XIX в. геополитика выделилась в относительно самостоятельную отрасль знания, С этого времени начинается классический период ее развития. Геополитики-классики определили область исследования и дефиницию геополитики, развили научный аппарат, создали новые концепции и теории. Их имена (Ф. Ратцель, Р. Челлен, К. Хаусхофер, К. Шмитт, Дж. Дуэ, X. Маккиндер, А. Мэхэн, Н. Спикмен, Н. Боумен, П. Видаль де ла Блаш) вошли в историю этой науки, стали символом ее расцвета. Характерной чертой классической геополитики стало образование национальных школ – немецкой, французской, английской, американской, японской, итальянской, русской, имевших не только общие черты, характерные для классической геополитики в целом, но и приобретших особенные национальные характеристики.
|
|
|
В середине XX в. ввиду действия сразу многих факторов (опыт и итоги войны, новая международная система, военно-техническая и технологическая революция, освоение океана и космоса и т. д.) меняется парадигма классической геополитики и она вступает в третий, современный этап своего развития. На этом этапе:
• она постепенно теряет свой европоцентристский вид, все более учитывая точку зрения неевропейских акторов, приобретает универсальные характеристики;
• сама геополитика становится всемирной в том смысле, что охватывает весь земной шар и подразделяется на глобальную, континентальную (региональную) и локальную;
• после процессов деколонизации и образования новых независимых государств число стран в мире резко возросло, и хотя влияние новых государств на международные дела до сих пор невелико, все это повышает роль мирового общественного мнения;
• биполярность мира в первой половине XX в., во времена холодной войны, не была полным аналогом биполярности перед Первой и Второй мировыми войнами, так как существовало движение неприсоединения. Поэтому более адекватно политическую картину того времени отображала не биполярная картина, а концепция трех миров; [c. 7]
|
|
|
• в современном мире постоянно растет роль поднимающихся региональных центров силы (Китая в Юго-Восточной Азии, Индии в Южной Азии, Бразилии в Южной Америке, ЮАР в Южной Африке, Австралии в Южных морях);
• основная борьба между акторами геополитики идет теперь не за захват и удержание определенных территорий, а за контроль над ними. Контроль гео-, гидро- и атмосферы при помощи наземной, морской, воздушной и, главное, космической техники становится решающим условием влияния и власти. Перефразируя X. Маккиндера, теперь можно сказать: “Кто владеет ракетной техникой, тот контролирует ближний космос, тот контролирует Землю”;
• контролю подвергаются не только территории национальных государств, но и потоки: товаров, финансов, рабочей силы, мигрантов, вооружений и т. д.;
• субъектами геополитики теперь являются не только национальные государства, но и международные и региональные организации, транснациональные корпорации.
Российская геополитика развивалась в русле общеевропейской традиции. Русь, изначально, т. е. с момента образования Киевского государства в IX в., имела контакты с известными европейскими акторами: Византией, Священной Римской империей германской нации, Польшей, Венгрией, норманнами (варягами), Волжской Болгарией, Хазарией. Последние два государства европейскими не считались, но и западноевропейцы (Испания, Португалия), и даже Франция, тоже воевали с арабами и маврами.
Геополитические концепции и теории, рождавшиеся на российской почве, вначале, как и везде, были россиецентристскими. Филофей Псковский (“Москва – третий Рим”), Н. Я. Данилевский (“Всеславянская федерация”), В. П. Семенов-Тян-Шанский (“Могущественное территориальное владение”) ставили в центр своих размышлений свою родину – Россию.
Современные российские геополитики тоже озабочены статусом и ролью России в мировых делах, но склонны видеть ее в мировом сообществе соблюдающей, как и все, международное право и выполняющей решения ООН.
Они развивают теории классической русской и европейской геополитики, применяя их к обстановке и реалиям новой картины мира, возникшей после распада СССР, трансформации границ и интеграционных процессов в Европе, выхода на мировую арену новых акторов. [c. 8]
Ратцель Ф. Народоведение (Антропогеография)
Задачи народоведения
Узнать человечество во всех его частях в том виде, в каком оно живет в настоящее время на земле, составляет задачу народоведения. Мы давно уже привыкли рассматривать подробнее лишь наиболее продвинувшиеся народы, носителей высшей культуры, привыкли их одних считать представителями человечества, вырабатывающими мировую историю; поэтому в обязанности народоведения тем более лежит изучение забытых, более глубоких слоев человечества. Кроме того, понятие человечества не должно быть для нас чем-либо поверхностным, каким оно выработалось в тени возвышающихся над всеми другими культурных народов, но именно в этих низших слоях мы должны искать промежуточные пункты, которые привели к нынешнему, более высокому развитию. Народоведение должно не только знакомить нас с человечеством, каково оно теперь, но и с тем, как оно стало таким, на сколько для нас уцелели следы его разнообразного прошлого. Только таким путем мы можем установить единство и целостность человечества. Что касается хода этих соображений, то прежде всего надо иметь в виду, что культурное расстояние между двумя группами человечества по ширине и глубине может быть совершенно независимым от различия даровитости. Это последнее различие мы должны поставить на последнем, а различия развития и внешних условий – на первом месте. Поэтому окружающей среде народов мы посвящаем более подробное рассмотрение, пытаясь вместе с тем исторически разъяснить современные условия ее. Географическое воззрение (рассмотрение внешних условий) и историческое разъяснение (рассмотрение развития) должны, таким образом, идти рука об руку. Только из соединения того и другого может получиться настоящая оценка нашего предмета. [c. 10]
|
|
|
Наше умственное и культурное развитие, все то, что мы называем прогрессом цивилизации, можно сравнить скорее с ростом растения, чем со свободным подъемом птицы. Мы всегда остаемся связанными с землей, и ветвь может расти только на стволе. Как бы человечество ни поднимало голову в эфирные области, ноги его все-таки касаются земли и прах вновь становится прахом. Этим обусловливается необходимость географического рассмотрения нашего предмета. Что касается исторического воззрения, то мы можем указать народы, которые целые тысячелетия оставались одинаковыми, не меняя ни местопребывания, ни языка, ни физического облика, ни образа жизни, и только поверхностно изменяли свои верования и знания. <…>
|
|
|
