Глава 12. Политическое положение (в узком смысле слова)

Каждый континент распадается на различные стороны и ядро, не имеющее ясно выраженного отношения ни к одной из этих сторон и скорее противополагающееся им, как внутренность континента (внутренняя Азия, внутренняя Африка). Одна или две стороны континента обращены к краям ойкумены, в связи с чем имеют упомянутые уже своеобразные свойства, остальные же стороны прилегают обыкновенно к морю. В век оживленных сношений внутреннее положение создает большое препятствие по преодолению расстояний. Если природа сама приходит на помощь в этом отношении путем морских заливов, внутренних озер, рек, то эти естественные пути приобретают значение для всего континента. Если этих путей нет, то на внутренних странах лежит отпечаток изолированности и запоздалости; в них замечается сильное тяготение к морю, обещающему им плодотворное сообщение с остальным Светом. Если это тяготение не будет удовлетворено, то внутренние страны легко попадают в политическую зависимость от краевых государств. <…>

Краевое положение, по сравнению с внутренним, всегда является лучшим, так как обеспечивает большую легкость сношений. В связи с этим и историческое развитие краевых стран шло успешнее, чем внутренних. Позже эти краевые страны подпали натиску континентальных народов Северной и Восточной Европы и внутренней Азии. Они или выдержали этот натиск, как Западная Европа нападение среднеазиатских номадов, или же толпы народов влились в пограничные области, остановились там и смешались с туземцами (Галлия, краевые области Китая).

Каждая часть Света имеет различные стороны, омываемые разными морями или частями моря, и ее краевые страны распадаются поэтому на определенные группы. Атлантические, тихоокеанские и прилежащие к Мексиканскому заливу государства Соединенных [c. 31] Штатов имеют настолько же противоположные интересы, насколько различны их положения относительно стран Света. Точно так же и в Европе средиземноморские, атлантические и балтийские государства образуют естественные группы, привязанные и прежде, и теперь своими интересами к тем морям, у которых они лежат. И на историческую арену эти группы вступили разновременно: самой древней является средиземноморская.

Прилегание к двум океанам, естественно, выгоднее, чем к одному. В этом отношении Америка расположена благоприятнее Европы, где существуют только атлантические положения. Из всех европейских государств одна Россия будет иметь непосредственное отношение к Тихому океану, значение которого растет. Все остальные европейские государства приходят в соприкосновение с ним только при помощи своих колоний и торговли. <…>

Между различными положениями наиболее важны: угловое, так как здесь сталкиваются два направления больших движений, и, в особенности, центральное, имеющее громадное и торговое, и политическое значение. Это положение обязывает одинаково и к нападению, и к защите, оно приводит к различнейшим соприкосновениям с другими странами. <…>

Но при всех выгодах центрального положения есть и невыгодная сторона его: это необеспеченность этого положения в зависимости от отсутствия естественных границ. Страны с таким положением являются скорее политическим, чем географическим понятием. Такое положение закаляет способный к воспитанию народ и губит слабый. Удачные союзы с соседями выгодны для таких внутренних государств, так как улучшают их положение (Германия и тройственный союз). Самым простейшим случаем является одностороннее соседство: так, Португалия граничит только с одной Испанией, Греция – только с Турцией, Дания – только с Германией, Корея – почти с одним Китаем и т. д. <…>

У большинства государств одностороннее соседство только и мыслимо в том смысле, что одной стороной государство касается соседа, другой – моря. …

Наконец, третьим и наиболее частым случаем является многостороннее соседство: страна окружена тремя или большим числом государств, причем более важно не. число этих государств, а то, как они расположены. Германия представляет классический пример такого многостороннего соседства: она окружена восьмью соседями, между [c. 32] которыми есть большие, средние и малые. В сравнении с нею положение России, в 40 раз большей, гораздо благоприятнее: у нее всего десять соседей, но между ними только два сильных в современном смысле государства: Австрия и Германия, тогда как у Германии три таких соседа: Россия, Франция и Австрия. <…>

Один из соседей может, по своему положению или форме, особенно облегчать доступ к другому, быть как бы порогом соседней страны. Простейший случай представляют острова, расположенные вдоль страны (таково, например, было положение Эгины относительно Афин, Эвбеи относительно Средней Греции), а также и полуострова (положение Крымского полуострова). В больших странах совершенно с такой же точки зрения могут рассматриваться краевые провинции; в этом смысле Польша является для России порогом для проникновения в Среднюю Европу.

Область, расположенная между двумя другими, является настолько же переходом, насколько и разделением. Россия отделяет Среднюю Европу от Азии, но чрез Россию же Азия продолжается в Европу. От природы и политических свойств такой области зависит, скажется ли сильнее разделение или соединение. Промежуточные государства могут играть и другую роль: не всегда является большим приобретением, если одно государство непосредственно прилегает к границе другого, и уже давно сильные государства стремились создать между собой промежуточные государства, государства-буферы (Pufferstaaten). Высшим и наиболее устойчивым выражением принципа государств-буферов являются нейтральные государства. Швейцария, Люксембург, Бельгия, в конце концов, только этому принципу и обязаны своим нынешним положением в Европе. <…>

История и политические интересы связывают соседей в определенные ряды, в которых передовые члены воспринимают первыми известные удары, постепенно распространяющиеся уже и дальше. Первые образуют этапы для дальнейших. В определенные исторические периоды всегда есть господствующая, историческая, передняя сторона этих рядов. В классической древности такой стороной была южная сторона Европы, затем ее сменила западная. Различия эти становятся тем меньше, чем дальше идет движение, постепенно охватывая весь мир.

Во всяком политическом ряду наибольшую политическую ценность имеет страна, лежащая ближе всего к цели. Для стремлений России в Индию ценность завоеваний растет от Хивы по направлению к Бухаре и Афганистану и от Армении и Персии по [c. 33] направлению к Афганистану. И обратно, для Англо-Индии ценность стран возрастает от Пенджаба через Пешавар к Кабулу. <…>

Наряду со сплошными массами заселенной земли есть также и разбросанные острова, оазы, придающие разбросанность и занимающим их государствам, и к такому разбросанному раздробленному положению вынуждены многие государства и тем в большей степени, чем шире распространяются они по земле. Все колониальные державы Европы, за единственным исключением России, имеют отделенные от метрополии владения. <…>

Но раздробленность может явиться следствием не только природных, но и политических условий; в особенности же образуется она при внутреннем разложении больших стран и ведет к распадению их на отдельные государства. Старая Германская Империя была классической страной политических осколков, перемешанных крайне пестро. <…>

Раздробленность может быть ослаблена группировкой пространственно разделенных областей: из островов образуются ряды островов, из оазов – ряды оазов. То единое, что разделяет их и соединяет воедино. <…>

Отдел V. Пространство