 |
Ж. Земной сосуд с небесной судьбой (4,7-18)
|
|
|
|
4,7 Поговорив об обязанности проповедовать весть просто, апостол Павел задумывается о человеке, которому доверено чудесное сокровище Евангелия. Сокровище - это славная весть Евангелия. С другой стороны, глиняный сосуд - хрупкое человеческое тело.
Контраст между ними огромен. Евангелие подобно драгоценному бриллианту, который ярко сверкает, как бы его ни повернули. Подумать только: такой драгоценный бриллиант доверен хрупкому, непрочному, слепленному из глины сосуду!
Сосуды из глины, разбитые, грязные,
Незримо Богатства полны.
Сокровище неба сияюще-ясное -
Христос в Его людях земных.
Непрочные, хрупкие - все же несущие
Сокровище через века.
Дар чудный вручила нам щедро дающая
Господа Бога рука.
Пустым быть, и низким, и неизвестным,
Но Богу - сосудом святым,
Наполненным Даром чудесным, небесным -
Христом, и одним только Им!
Ни крошки земли и ни капельки фальши,
Не скрыла чтоб свет темнота;
Ни капли себя, благовествовать дальше
Пустым и разбитым - но полным Христа!
(Тр. Фрэнсис Бивен)
Почему же Бог определил этому сокровищу быть в глиняных сосудах? А для того, чтобы избыточная сила была приписываема Богу, а не нам. Бог хочет, чтобы человек был занят не собою, а Божьей властью и величием. А потому Он намеренно вверяет весть Евангелия слабым, часто непривлекательным людям. Вся хвала и слава должна принадлежать Создателю, а не созданию.
Как радостно понять, что непосильно дело,
Которое нам сделать предстоит.
А потому хвала за все, что уже сделано,
Не нам, а лишь Ему принадлежит.
(Хьютон)
Джоветт говорит:
"Это противоестественно, когда сосуд отбирает славу у сокровища, когда шкатулка привлекает больше внимания, чем лежащий в ней драгоценный камень. Очень извращенно смещены акценты, когда рама отодвигает картину на второе место, а посуда для пира заменяет еду. Что-то ужасное есть в христианском служении, когда "избыточная сила" приписывается нам, а не Богу. Такая избыточность очень быстротечна, она увянет так же скоро, как зеленое растение, и будет предана забвению". (J. H. Jowett, Life in the Heights, p. 65.)
|
|
|
Когда Павел писал стих 7, он почти наверняка думал о событии из главы 7 Судей. Там написано, что Гедеон вооружил свое войско трубами и пустыми кувшинами со светильниками внутри.
По условному сигналу его люди начали трубить в трубы и разбивать кувшины. Когда кувшины были разбиты, ярко засияли светильники. Это устрашило врагов. Они подумали, что их окружило огромное воинство, а не какие-то триста человек. Урок в том, что точно так же, как и в случае с Гедеоном, свет сияет только тогда, когда кувшины разбиты, так что это согласуется с Евангелием. Только тогда, когда человеческое орудие сокрушено, когда оно подчинено Господу, Евангелие может воссиять через нас во всем своем величии.
4,8 Сейчас апостол объясняет, что поскольку сокровище было вверено глиняным сосудам, то, с одной стороны, есть кажущееся поражение, а с другой стороны - постоянная победа.
Все внешние признаки говорят о слабости, а на самом деле присутствует несравненная сила. Когда он говорит: "Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены", - он имеет в виду, что на него постоянно давят враги и трудности, но они не могут полностью воспрепятствовать свободному изложению Благой Вести.
Мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся. С человеческой точки зрения Павел часто не знал, что его проблемы вообще можно как-то решить, и все же Господь никогда не позволял ему впадать в отчаяние. Он никогда не попадал в такое узкое место, из которого нет выхода.
4,9 Мы гонимы, но не оставлены. Иногда он ощущал присутствие врага так близко, что его горячее дыхание обжигало шею, но Господь никогда не покидал его, не отдавал врагам. Низлагаемы, но не погибаем означает, что Павел очень часто бывал серьезно "ранен в боях", однако Господь поднимал его вновь, чтобы он шел дальше, неся славную весть Евангелия.
|
|
|
Английский "Новый комментарий к Библии" перефразирует стихи 8 и 9 933 2 Коринфянам 4 так: "Окруженные врагами, но не искалеченные; не знающие, что делать, но не лишенные всякой надежды; изгнанные людьми, но не оставленные Богом; часто сбитые с ног, но не убитые".
Мы можем не понимать, почему Господь позволил Своему служителю пройти через такие испытания. Нам кажется, он мог бы успешнее послужить Господу, если бы Тот позволил ему идти по пути, свободному от бед. Но это место в Писании учит противоположному. Бог в Своей поразительной мудрости считает необходимым, чтобы рабы Его испытывали болезни, скорби, беды, преследования, трудности и нужду. Все это нужно для того, чтобы сломить глиняные сосуды и свет Евангелия воссиял ярче и яснее.
4,10 Жизнь раба Божьего - это жизнь в постоянной мертвости. Как Сам Господь Иисус при жизни на земле постоянно подвергался оскорблениям и гонениям, так и его последователи будут терпеть то же. Но это не означает поражения. Это путь к победе. Когда мы ежедневно так умираем, другим это может принести благословение. Только так жизнь Иисуса может проявиться в нашем теле. Жизнь Иисусова здесь - это прежде всего не Его жизнь на земле, а Его нынешняя жизнь превознесенного Сына Божьего на небесах. Как мир может увидеть жизнь Христа, когда Он не присутствует сегодня в мире лично, физически? Ответ таков: когда мы, христиане, страдаем в служении Господу, Его жизнь открывается в теле нашем.
4,11 Стих 11 продолжает мысль о жизни из смерти. Это один из важнейших принципов нашего существования. Мясо, которое мы едим и которым живем, доступно нам через смерть животных. То же происходит и в духовной сфере. "Кровь мучеников - семя Церкви". Чем больше гонений, бедствий и преследований переносит Церковь, тем больше распространяется христианство.
И все же нам трудно принять эту истину. Когда служитель Господа подвергается насилию, мы обычно воспринимаем это как трагедию. На самом же деле это обычный для Бога образ действий, а не исключение. Мы постоянно подвергаемся смерти ради Иисуса, и таким образом жизнь Иисусова открывается в смертной плоти нашей.
|
|
|
4,12 Здесь апостол обобщает все вышесказанное, напоминая коринфянам, что жизнь пришла к ним через его постоянные страдания. Для того чтобы иметь возможность отправиться в Коринф благовествовать, Павлу пришлось пройти через невообразимые страдания и трудности. Но они того стоили, потому что коринфяне доверились Господу Иисусу и теперь имели вечную жизнь. Физические страдания и потери Павла означали духовные приобретения для других. Робертсон говорит: "Его умирание служило благу тех, кому приносило пользу его служение". (Robertson, Ministry, p. 157.)
Когда нас посещает болезнь, мы часто склонны взывать к Господу, прося избавить нас от нее, чтобы мы лучше могли послужить Ему. Возможно, иногда нам следует благодарить Бога за такие недуги в нашей жизни и торжествовать в немощах, ибо на нас возложена сила Христова.
4,13 Апостол говорил о неизменной хрупкости и слабости человеческого сосуда, которому доверено Евангелие. Как же он относится к этому? Побежден ли он, лишен ли мужества, опустил ли руки? Нет. Вера дает ему силы продолжать проповедовать Евангелие, потому что он знает: за страданиями этой жизни последует несказанная слава.
В Псалме 115,1 псалмопевец говорит: "Я веровал, и потому говорил". Он доверял Господу, а потому сказанное им было результатом этой глубокой веры. Павел говорит здесь, что это же верно и для него. Он обладал тем же самым духом веры, что и псалмопевец, когда произносил эти слова. Павел говорит: "...и мы веруем, потому и говорим".
Бедствия и гонения в жизни Павла не закрыли его уста. Истинная вера всегда находит выражение. Она не может молчать.
Хоть ты горюешь и обижен,
Хотя до праха ты унижен,
Но веришь во Христа - не жди же,
Скажи, скажи об этом.
И если во Христа ты веришь,
Сердцем Спасителя приемлешь,
Что ты, печаля Духа, медлишь? -
Скажи, скажи об этом.
4,14 Если нам кажется странным, что постоянная угроза смерти не ослабила Павла, мы можем найти ответ в стихе 14. Секрет его бесстрашия - в проповеди христианской вести. Он знал, что его жизнь - это еще не все. Он знал, что христианин может быть уверен в воскресении. Тот же самый Бог, воскресивший Господа Иисуса Христа, воскресит через Иисуса и апостола Павла и поставит перед Собою вместе с коринфянами.
|
|
|
4,15 Обладая непоколебимой надеждой на воскресение, апостол был готов подвергнуться ужасным лишениям и испытаниям. Он знал, что все эти страдания дают двойной результат.
Они изобилуют благословениями для коринфян и этим производят благодарность во славу Божью. Вот этими двумя мотивами Павел и руководствовался во всем, что говорил и делал. Он делал это во славу Божью и для блага своих ближних.
Павел понимал, что чем больше он страдает, тем больше изливается благодать Божья на других. Чем больше людей спасется, тем большей будет благодарность Богу, тем больше Бог прославляется.
Кажется, этот дух хорошо отражен в парафразе этого стиха в английской "Живой Библии":
"Наши страдания - для вашего блага. Чем больше вас придет ко Христу, тем больше людей возблагодарят Его за великую Его милость и тем больше будет прославлен Господь".
4,16 Павел объяснял свою готовность подвергнуться любым страданиям и опасностям тем, что он всегда видел впереди надежду на воскресение. Посему он не унывал. Хотя, с одной стороны, постоянно происходил процесс физического распада, все же, с другой стороны, он постоянно духовно обновлялся, что давало ему силы продолжать служение, невзирая ни на какие враждебные обстоятельства.
Тот факт, что внешний человек тлеет, вряд ли нуждается в объяснениях или комментариях. Слишком хорошо это видно по нашим собственным телам! Но здесь Павел радуется тому, что Бог каждый день дает ему силы для христианского служения. Воистину, как сказал Микеланджело, "чем больше отсекается мрамора, тем больше растет статуя".
Айэнсайд комментирует:
"Нам говорят, что наше тело полностью обновляется каждые семь лет... И все же мы сознаем себя все теми же людьми. Наша личность из года в год остается неизменной и останется той же в грядущей великой перемене. В бабочке жизнь та же, что и в личинке". (H. A. Ironside, более полных данных нет.)
4,17 Когда мы читаем, какие ужасные бедствия перенес апостол Павел, нам может казаться трудным для понимания то, что он говорит о них как о легком страдании. В определенном смысле легким оно вовсе не было. Оно было горьким и жестоким.
Но объяснение можно найти в проводимом Павлом сравнении. Бедствия, если их рассматривать как таковые, могут быть весьма тяжелыми, но по сравнению с ожидающим впереди преизбытком вечной славы они легки. (На иврите слово "слава" образовано от корня "быть тяжелым", что, видимо, обусловило формулировку, избранную Павлом. Ср. с переводом этого стиха в "Благой Вести от Бога": "Ибо кратковременное страдание приносит нам славу вечную, которая далеко перевешивает наше страдание".) Кроме того, легкое страдание кратковременно, тогда как слава вечна. Урок, полученный нами через страдания в этом мире, принесет нам обильные плоды в мире грядущем.
|
|
|
Мурхед замечает: "Маленькая радость входит в нас в этом мире; там в радость войдем мы. Здесь - несколько капель, там - целый океан". (William C. Moorehead, Outline Studies in the New Testament: Acts to Ephesians, p. 191.)
В этом стихе есть пирамида, которая, по словам Ф. Е. Марша, не утомляет и не заставляет восходящего выбиться из сил, а приносит несказанный отдых и утешение его душе.
Слава.
Вечная слава.
Преизбыток вечной славы.
Безмерный преизбыток вечной славы.
(F. E. Marsh, "Fully Furnished", p. 103.)
4,18 Здесь слово "смотрим" относится не только к человеческому зрению; скорее, оно передает идею взгляда на вещь как на нечто важное. Видимое не является целью существования. Это относится прежде всего к невзгодам, испытаниям и страданиям, которые перенес Павел. Они были несущественны для его служения; великой же целью его суждения было невидимое. Это может включать в себя славу Христа, благословения ближним и ту награду, которая ожидает верного служителя Христова в Судный день.
Джоветт комментирует:
"Для того чтобы уметь видеть первое, нужно зрение; чтобы уметь видеть второе, нужно прозрение. Первый способ видеть - естественный, второй - духовный. Основной орган различения в первом случае - разум, во втором - вера... Во всем Писании зрение и прозрение постоянно противопоставляются, и везде нас учат понимать ограниченность и недостаточность одного и ставить выше него полноту и широту другого". (Jowett, Life in the Heights, pp. 68-69.)
Глава 5
|
|
|
