II.2 От животного к человеку

В ходе эволюции, в результате которой появился человек, идет несколько процессов с различными характерными скоростями. Один из таких процессов – это биологическая эволюция, в результате которой возникает физиология современного человека. Процесс, который предстоит рассмотреть более подробно в этой главе, должен протекать быстрее. Это возникновение (или начало возникновения) человеческой культуры на базе физиологии современного человека или уже не очень сильно от нее отличающейся. В традиционной истории ничего конструктивного по этому поводу не предлагается.

Поставим вопрос так: во время какого возможного древнего вида деятельности мог начаться соответствующий процесс? Мог ли человек заниматься сразу несколькими видами деятельности одновременно? – В принципе, не исключено. К примеру, собирательство всегда может сопутствовать иным видам деятельности. Однако при этом собирательство и не может быть основным видом человеческой деятельности, исходя из человеческой физиологии. Для современного человека, а, по всей видимости, и его ближайшего биологического предка, совершенно необходимо потребление белков животного происхождения, по крайней мере, в период роста молодого организма. Нас же будет интересовать вопрос: какой вид деятельности стимулирует процесс возникновения человеческой культуры, когда физиология уже принципиально готова к новому, человеческому состоянию? С этой точки зрения собирательство ничем не будет отличаться от прочих возможных древних видов деятельности человеческого предка.

После того, как выявлено отличие человека, которое выделяет его из остального животного мира, можно проанализировать переход из животного состояния в человеческое. Что сдерживает возникновение операций обмена в среде животных? – Отсутствие в употреблении предметов, которые могли бы стать элементом обмена. В животном мире собственность уже присутствует. Во-первых, это еда. Во-вторых, жилье, нора или гнездо. В-третьих, территория обитания. В каком-то смысле, можно считать собственностью гарем. Однако за исключением еды ни одна из этих позиций не годится для того, чтобы стать элементом простого обмена, особенно на первых этапах, когда операции обмена должны складываться самопроизвольно, стихийно, при неподготовленности сознания участников к этой операции.

Обмен жилья или территории обитания просто так стихийно сложиться не может, поскольку торговля недвижимостью достаточно сложная операция, требующая заключения договора. Обмен самки из гарема тоже не может возникнуть стихийно, самопроизвольно, поскольку здесь предполагаются более сложные трехсторонние отношения. Единственная позиция, в принципе годящаяся для простейшего обмена, это еда. Однако нет ничего другого, на что бы ее можно было обменять.

Переход из животного состояния в человеческое – длительный, сложный и многогранный процесс. В ходе его должны появиться какие-то новые виды деятельности, развиться новые технологии, должно что-то качественно поменяться в сознании. И все это должно происходить взаимосвязано. При этом обязательно в употреблении должны появиться предметы, которые будут представлять для пользователя ценность, так что он будет эти предметы сохранять. Т.е. начнет формироваться собственность, после чего с неизбежностью начнут возникать и пробоваться разные варианты перераспределения этой собственности. Где-то, на каком-то этапе развития будет испробован и вариант обмена.

Определим, какой вид деятельности будет стимулировать начало интересующего нас процесса. Таких древних видов деятельности четыре: охота, собирательство, скотоводство, земледелие. Всеми ими занимаются люди с применением каких-то орудий труда и приспособлений. Некоторыми занимаются животные, но, как правило, без вспомогательных инструментов. Проанализируем, в процессе какого из этих видов деятельности появляются простейшие вспомогательные инструменты, которые целесообразно в процессе этой деятельности сохранять, и которые могли быть изготовлены на животном уровне сознания.

Собирательство. Им занимаются и животные и люди. Основной инструмент – корзина. Это уже продукт человеческих технологий. Обезьяна может использовать камень для раскалывания ореха или палку для доставания плодов, но, во-первых, это носит эпизодический характер, во-вторых, совершенно нет никаких причин эту палку или именно этот камень сохранять после того. Так что собирательство не годится для интересующего нас процесса.

Земледелие. Это вариант интенсификации собирательства, дополненный обработкой земли и посадкой растений. Соответственно, появляются дополнительные инструменты для обработки почвы и какие-то приспособления, интенсифицирующие уборку. Самое простое из них – мотыга. Это уже тоже продукт человеческих технологий. Так что земледелие не годится.

Охота. Все человеческие приспособления – это различные метательные инструменты, либо ловушки. Для животного все они достаточно сложны. Так что все хищники нормально обходятся без них. В принципе в горах медведь может использовать обвал камней, однако хранить конкретный камень для этого не интересно. Палка в качестве оружия охоты тоже мало интересна даже при условии, что у хищника для ее использования подходящая рука. Весь биологический инструментарий хищника оптимизирован для охоты. Палка ничего не может улучшить, а наоборот будет занимать руки, которые необходимы для того, чтобы удержать жертву и не дать ей убежать. Вариант же палки, которым можно нанести смертельную рану, вроде заостренного деревянного кола – уже достаточно сложное для изготовления орудие. Животному его изготовление и использование сходу не по силам.

Остается последнее занятие, в ходе которого мог совершиться интересующий нас переход, скотоводство. И один из инструментов, применяемых в скотоводстве, отлично подходит под сформулированные требования. Это пастушеский посох. Во-первых, предмет достаточно простой, чтобы быть изготовленным на животном уровне сознания, во-вторых, если он применяется для охраны стада от волков, то должен всегда быть под рукой, что заставляет его сохранять, а не искать новую палку во время нападения волков. Почему простая палка была бесполезной при охоте, но оказывалась полезной при охране стада? – Из-за разных задач. При охоте необходимо поймать одну жертву и обязательно убить ее, не дав убежать. Простая палка здесь бесполезна. А при охране достаточно нанести нападающим урон, чтобы они отступили, и на будущее по возможности вообще потеряли охоту тревожить охраняемое стадо. В этом случае подходящая палка в руках человеческого предка, который был сильнее одного волка, а их зачастую нужно было отогнать целую стаю, оказывалась весьма полезным инструментом.

Хотя в животном мире различные формы сотрудничества распространены, варианты скотоводства среди животных в чистом виде неизвестны. Поэтому смоделируем такую возможность на животном уровне сознания конкретно под человеческого предка. Исходим из того, что человеческий предок, хотя и был относительно всеяден, все же был хищником, и охота, по крайней мере, в интересующем нас регионе, была основным занятием. Как мог быть совершен переход к скотоводству?

Во-первых, многие хищники мигрируют вслед за стадами копытных, на которых они охотятся. Во-вторых, многие хищники делят территории обитания, защищают свою территорию от конкурентов, прогоняют их. В-третьих, многие крупные хищники не трогают свои потенциальные жертвы, если они сыты. Т.е. на животном уровне все эти варианты осуществимы. Одновременное выполнение трех названных условий и есть начало самого примитивного скотоводства, когда копытные сами решают, куда им двигаться, а сильный хищник следует за ними, охраняя территорию, на которой расположилось стадо, от всех опасных хищников. Если урон, наносимый стаду этим одним хищником, оказывается меньше того, что он сберегает от прочих естественных врагов, то такой «союз» оказывается взаимовыгодным, стадо начинает расти. Это и есть основа для возникновения скотоводства в животном мире. Т.е. оно принципиально возможно на животном уровне сознания.

Сложиться такое скотоводство могло только на высокогорье, поскольку в степи или лесу человеку просто не угнаться за мелкими копытным, обитающими в дикой природе. В горах же тренированный человек по сравнению с другими хищниками относительно мобилен, может добраться туда, куда, к примеру, волк не сможет. Наиболее подходящие виды травоядных это козы и овцы, которые, вероятно, прошли одомашнивание и соответствующую селекцию в ходе процесса возникновения и видоизменения скотоводства до современного его состояния. Именно в горах сочетается набор условий, которые позволяют относительно быстро сложиться горному скотоводству в животном мире. В своем естественном состоянии копытные вынуждены искать растительное пропитание в основном на непроходимых для волка кручах, где почти сплошной камень. Даже при такой ограниченности корма эти виды оказываются экологически устойчивы и сохраняются в природе. Поэтому, как только у стада копытных появляется охрана, и оно получает возможность практически все время пастись на альпийских лугах с избытком корма, начинается быстрый рост стада. А в результате копытные, в свою очередь, попадают в зависимость от пастуха, поскольку выросшее стадо оказывается уже не в состоянии прокормиться на прежних каменных пастбищах.

Процесс возникновения и видоизменения скотоводства с одновременным развитием человека, длился много столетий. За это время человеческий предок освоил множество новых технологий. Происходило все это естественным образом методом проб и ошибок. Во-первых, постепенно произошло одомашнивание коз и овец. Наиболее уязвимы животные в детском возрасте и самки в момент родов. Если человеческий предок взял на себя функцию охраны стада, то его задача была в основном оберегать молодняк. Тот оказывался под присмотром фактически с рождения, а это уже, исходя из психологии большинства видов животных, приводит к их одомашниванию за одно поколение животных. Второй технологически оправданный прием, если стадо становится послушно воле пастуха, загонять его на ночь в пещеру, а самому охранять вход в нее, чтобы туда не проскочил волк или иной опасный хищник. Естественным дополнением к этой технологии становится применение огня на входе в пещеру, чтобы отпугивать хищников. А это новый предмет собственности, обладающий тем замечательным качеством, что для своего поддержания требует определенных усилий, сбора и подкладывания хвороста.

Первый естественный технологический результат скотоводства – это употребление молока в пищу и освоение разных продуктов на его основе. Для достаточно всеядного человека такое расширение рациона нормально. Это должно было привести к качественному прорыву в смысле сбережения стада и его роста. Второй естественный результат скотоводства – возникновение одежды. Вероятно, шкуры съеденных животных оставались здесь же рядом. То, что сидеть лучше на подстилке, чем на голом камне, сообразит любое животное. То, что ночью лучше завернуться в тряпки, понятно даже ежу. Так что использование шкур съеденных животных для обогрева должно было постепенно войти в практику. Взрослые не очень подходят для поиска новых простейших технологий методом проб и ошибок, а вот для детей игра – естественное состояние такого поиска, запрограммированное биологически. Так, вероятно, началось употребление молока и первой одежды. За множество поколений должны были сложиться и отработаться технологии изготовления примитивной одежды из шкур животных и различных продуктов из козьего и овечьего молока.

Это в результате привело к употреблению множества предметов и соответствующему изменению сознания. Посох, огонь, одежда, простейший инструмент в виде острого камня или кости для обработки шкур, емкости для молока и т.д. Постепенно появляется множество таких предметов. Какого-то качественного скачка в сознании вроде бы и не происходит. Человек в это время ненамного умнее животных. Но и в животном мире много разных весьма нетривиальных технологий. Метод проб и ошибок вполне позволяет создавать их даже на животном уровне сознания. Человек же, в отличие от животных, использует какие-то сложные орудия. Став хозяином предметов, методом проб и ошибок он может доводить их и усовершенствовать длительное время, не одно поколение, развивая и осваивая новые технологии. Это качественно расширяет набор возможных технологий, что в результате выделяет человека из остального животного мира.

Наличие множества предметов в собственности приводит еще к одному качественному отличию в части мышления. Понятие собственности состоит из трех компонентов: владения, пользования, распоряжения. Две первые категории уже присутствуют в животном мире. А третья – распоряжение, отсутствует. Почему? – Потому, что по своей сути распоряжение подразумевает наличие альтернативы. Для распоряжения всегда нужен выбор. А это качественно иной уровень мышления, которого нет в животном мире. Т.е. появление собственности стимулирует развитие абстрактного мышления, умение продумывать вариант до его реализации.

А в результате становится понятен анализ, определяющий вид деятельности, в ходе которого совершался переход из животного состояния в человеческое. Используемые предметы это не просто индикатор такого движения, а необходимая существенная его часть. Без таких предметов неоткуда взяться стимулам для роста интеллекта. Их появление это расширение сознания в части культуры владения предметами, развитие абстрактного мышления, необходимого для их изготовления, новый тип обучения молодежи и т.д.

II.3 Возникновение рынка

Роль рынка выше выяснена. А как он складывается, пока нет профессиональных купцов, пока каждый производственник занят своим делом и не подозревает, что можно с кем-то чем-то меняться? Каждый древний вид деятельности привязан к своему природному ландшафту. Заходить в чужой ландшафт – интереса нет. Кто и каким образом может выполнить связующую функцию по созданию рынка? Отличительной особенностью этого вида деятельности должны стать, во-первых, то, что он может существовать как до возникновения рынка, так и после этого, во-вторых, человек, занимающийся им, должен обладать определенной мобильностью, обусловленной основной деятельностью, в-третьих, располагать значительным избыточным продуктом, чтобы обмен мог состояться практически при любом удобном случае.

Исходя из относительно небольшого списка возможных древних занятий человека, этому набору условий соответствует всего один вид деятельности, кочевое скотоводство. Скотовод-кочевник может жить полностью в натуральном хозяйстве, все необходимое для жизни производя самостоятельно, но при соответствующих условиях он может участвовать в торговле, и ему есть что предложить на обмен. Основной вид деятельности предполагает постоянное перемещение со своими стадами. Кочевник заходит в пограничные природные ландшафты, лесостепь, подходит вплотную к речным ландшафтам, кочует по степям и может заходить в горные районы.

Скотовод-кочевник интересен еще и с другой точки зрения. С развитием рынка, возникновением городов, общественное разделение труда делает еще один принципиальный шаг. Появляются профессиональные торговцы, которые сами ничего не производят, а занимаются только перепродажей. В одном городе купил, в другом продал с прибылью. Первоначально эту нишу, естественно, занимают кочевники. Они привычны к перемещениям с грузом. При этом сначала этот вид деятельности возникает как небольшая добавка к основному занятию – кочевому скотоводству. Между городами, где они и так кочуют и иногда торгуют, они еще начинают заниматься перепродажей чужих товаров. Когда объемы перепродаваемых чужих товаров становятся достаточны, чтобы прокормить купца, торговля выделяется в самостоятельный вид деятельности, так чтобы оборачиваться с товарами быстрее, а не быть привязанным к перемещению пасущихся стад. Самым выгодным для торговца становится водный транспорт, что, в свою очередь, стимулирует развитие соответствующих технологий.

Таким образом, скотовод-кочевник это необходимое звено для возникновения рынка, и именно от кочевого скотоводства впоследствии отпочковывается в самостоятельный вид деятельности профессиональная торговля. А с появлением профессиональных купцов возникает новый механизм появления и роста городов. На пересечении торговых путей также возникают места торгов. Несложно видеть, что это повышает эффективность торговли (скорость товарооборота). А вокруг этих торговых центров селятся ремесленники, что в результате из-за значительных торговых и производственных объемов делает их крупнейшими экономическими центрами древности.