II.7 Происхождение кроманьонца

Скотоводство начинается с охоты и охраны «своего» стада от прочих хищников. Однако большинство неандертальцев продолжает жить, как и прежде, занимаясь охотой. Вид оказывается вполне приспособлен к такой форме существования и альтернативный способ добычи пропитания почти ничего не меняет в его организации. Появление первичного скотоводства еще не приводит к резкому качественному эволюционному прорыву. Такой способ существования был удобен для неандертальцев преклонного возраста и самок, особенно при выкармливании ими потомства. Физическая нагрузка меньше и стабильность в питании выше. Молодым здоровым самцам, да и самкам, пока они без детей, проще было жить охотой и собирательством, не связывая себя постоянной рутиной.

Какова была организация вида? – Первоначально человеческий предок, пока в его рационе преобладала растительная пища и малоподвижный бентос, жил, как и все прочие приматы, стаей. Переход к охоте, вынудил изменить форму организации. Охота из засады предполагает жизнь в одиночку, как живут, к примеру, практически все кошачьи. Такая же форма организации вида была и у человеческого предка. В результате этого сложился психологический тип, который фактически не мог с кем-то уживаться, и подобно тигру жил только в одиночку. Соответственно, детенышей самка выращивала одна. Поскольку у человека относительное время взросления больше, чем у любого другого вида, то самка была вынуждена воспитывать одновременно нескольких детей разного возраста, как это сейчас бывает, к примеру, у бурых медведей. Поэтому самки несколько лучше подходили для коллективной жизни.

Возникновение новых видов деятельности привело к возникновению и новых форм организации вида. Скотоводством лучше заниматься коллективно. И соответствующий переход в организации части вида, занимающейся скотоводством, постепенно начался. В прежние времена самка выращивала детей до какого-то возраста, после этого они начинали добывать пропитание самостоятельно и уходили. При наличии своего стада молодежь могла остаться с матерью и позже. Однако пользовались этой возможностью, вероятно, только девочки. Самцы психологически гораздо меньше подходили для коллективной жизни и потому мальчики сами уходили после достижения ими переходного возраста, предпочитая жизнь на свободе и занимаясь охотой. Начал складываться женский род. Самцы предпочитали не быть связанными с рутиной скотоводства, и только ближе к старости самец мог при удачном стечении обстоятельств, если ему удавалось «унаследовать» стадо еще более старого и дряхлого одинокого скотовода, вновь вернуться к занятию, навыки которого он приобрел в детстве.

География Кавказа позволяет практически однозначно указать маршрут по которому прошел человеческий предок, прежде чем возник современный вид человека, кроманьонец.

Проникнуть в зону Кавказа в результате миграции водяная обезьяна могла только со стороны Черного моря. Продвинуться далее в зону Кавказских гор – только по рекам, впадающим в Черное море. Водных источников, которые позволяли зимовать на них, но вынуждали бы зимой переходить к охоте в горах, на Кавказе достаточно много. Однако, пока вид еще недостаточно акклиматизировался и не приспособился к охоте в горах, более естественны в районах, где зимы менее суровы. С этой точки зрения наиболее благоприятен район Абхазской низменности со среднегодовой температурой около пятнадцати градусов. Там же наиболее комфортные условия для возникновения первичного горного скотоводства.

Удобная экологическая ниша привела к тому, что начался рост численности как стад, оберегаемых неандертальцами, так и самих неандертальцев. Территория оказалась густо заселенной. «Скотоводы» постепенно начали друг другу мешать. Наиболее слабые вытеснялись в соседние районы. Вытесняемые неандертальцы покидали обжитые территории со своими стадами или на новых территориях находили и начинали пасти новые стада.

Рядом много мест, в которых можно было заниматься горным скотоводством, но наиболее интересна по ряду причин Кура-Араксинская низменность. Во-первых, переход туда из Абхазской низменности достаточно прост, через невысокие (несколько сот метров над уровнем моря) перевалы. Во-вторых, здесь так же как и в Абхазской низменности, исключительно благоприятные условия для скотоводства, и сухой субтропический климат со средней температурой января около восьми градусов. В-третьих, именно на территории Азербайджана есть природный вечный огонь. В-четвертых, здесь значительные открытые территории без горных хребтов, неудобные для охоты неандертальца.

В небольших популяциях всегда существенна проблема близкородственного скрещивания. В результате этого в потомстве часто всплывают те или иные негативные рецессивные признаки. Для женских родов, вытесняемых на новые территории, эта проблема стояла еще острее. Самцы за ними не следовали, и воспроизводиться они какое-то время могли только от своих же детей, подростков, достигших половой зрелости. В результате много детей рождалось больных и неполноценных, проявлялись те или иные негативные рецессивные признаки. Именно так иногда у неандертальцев рождались дети кроманьонцы или точнее первоначально метисы со значительным набором кроманьонских признаков, которые были практически нежизнеспособны в тех условиях. Наиболее распространенный физиологический признак, оставшийся у неандертальца (достаточно молодого вида) от его более теплолюбивых предков в рецессиве, это неприспособленность к холодам. Климатические же условия Кура-Араксинской низменности позволяли некоторым из них не погибнуть зимой в детстве. А чуть повзрослев, в результате детской игры они должны были освоить то, в чем неандерталец не нуждался.

Им был очень интересен огонь, который согревал. Соответственно очень быстро появились простейшие навыки пользования им.

Шкуры съеденных животных неандертальцы, вероятно, использовали в качестве подстилок. От такой подстилки не откажется практически никакое животное. Кроманьонцу же нужна была не только подстилка, но и покрывало, а потом одежда. Вероятно, самая древняя одежда на планете это бурка. При ее предельной простоте она универсальна. Бурка это и одежда, и подстилка, и покрывало. Первые самые примитивные варианты ее изготовления могли быть освоены за одно – два поколения. Надо было научиться беречь шкуры при разделке животных, а потом связывать их жилами. Для этого нужен был простейший инструмент вроде кремня с острыми краями. На Кавказе природный кремень встречается часто в том числе и на территории Азербайджана.

Метисы еще не очень сильно уступали неандертальцу физически и соответственно могли обходиться без вспомогательных инструментов при разделке животных. Им этот инструмент требовался только для сохранения шкур. Кроманьонцу же кремниевый инструмент был нужнее. Без него он в принципе не смог бы разделать барана. А постоянное использование кремня через некоторое время привело и к умению получать с его помощью огонь.

Вся система потребления и усваивания пищи кроманьонца, начиная с зубов, представляет собой значительную деградацию соответствующей системы неандертальца. Современный человек уже не сможет обойтись без тепловой обработки мяса, основной пищи того периода, даже если тренировать его с детства. Вероятно, эта деградация произошла не скачком, а постепенно в ходе уже дальнейшей эволюции. На первых же этапах она носила только характер тенденции, стимулировавшей переход на употребление пищи, прошедшей тепловую обработку. Первой такой пищей был шашлык, который и сегодня распространен на Кавказе.

Вероятно, в женских родах, где начали появляться особи с кроманьонскими признаками и стал использоваться огонь, одежда и простейшие орудия труда, неандертальцы тоже, обучаясь с детства, могли в результате подражания приобретать соответствующие навыки, хотя особой потребности у них в этом и не было. Двигателем этого процесса были особи со значительным набором кроманьонских признаков.

Через некоторое время территория Кура-Араксинской низменности оказалась достаточно плотно заселенной. Женские роды занимались горным скотоводством. Самцы неандертальцев, повзрослев, уходили в горы заниматься охотой. С некоторой сезонной периодичностью они спускались с гор для продолжения рода. Самцы со значительным набором кроманьонских признаков не могли заниматься охотой и потому оставались в родах. Из-за худших физических данных они, как правило, не могли составить конкуренции самцам неандертальцам в борьбе за самок. Размножение в основном шло от самцов-неандертальцев. Однако наиболее слабые в физическом отношении роды оттеснялись соседями дальше от гор на многие десятки километров. До некоторых из них самцы-неандертальцы не добирались или добирались нерегулярно. Там в качестве производителей оказывались востребованы и самцы, остававшиеся в роду из-за плохих физических данных. Соответственно в этих родах продолжилось дальнейшее вырождение неандертальцев в кроманьонцев. Все чаще стали рождаться и самки с набором кроманьонских признаков.

Через некоторое время по мере повышения плотности «населения» более слабые стали вытесняться с освоенной территории. И первыми кандидатами на вытеснение были роды, имевшие кроманьонцев в качестве производителей. Их вытеснили вдоль побережья Каспия в степи к северу от Кавказских гор.

Предложенный маршрут, по которому прошли неандертальцы, прежде чем вышли в степи к северу от Кавказских гор, не единственный. Возможно, что в степях иногда появлялись женские роды неандертальцев, вытесненные и из других районов. Однако именно этот маршрут важен с точки зрения приобретения многих, существенных для дальнейшей эволюции навыков и определенной генетической наследственности.

Оказавшись в степях вдали от гор, женские роды неандертальцев попадали в сложные условия с точки зрения собственного воспроизводства. Они как-то могли воспроизводиться от своих же подростков, которые достигали половой зрелости, прежде чем покинуть женский род и уйти в горы. Но это воспроизводство было за гранью устойчивости. Такие роды постепенно вымирали, если не было иных вариантов самцов-производителей.

А в благоприятном положении оказались женские роды с «плохой» наследственностью, в которых были свои постоянные самцы, не покидавшие женский род в переходном возрасте. Однако для их нормального существования в более холодных, по сравнению с Куро-Араксинской низменностью, районах уже обязательным было пользование огнем и умение изготовлять одежду.

Таким образом, кроманьонец был почти нежизнеспособен в тех условиях и первоначально возник как значительная деградация неандертальца. Он не был покрыт шерстью, гораздо хуже переносил холод, был существенно меньше ростом и слабее физически, имел челюсть и зубы гораздо слабее, так что не смог бы охотиться подобно мужчинам-неандертальцам и едва ли смог бы разделать овцу голыми руками и съесть ее сырой. У него не было ни малейших шансов в очной борьбе с неандертальцем за самок.

Но дальнейший отбор происходил на территории степей, где самец-неандерталец не мог охотиться и покидал этот район. Занятие скотоводством предполагало неограниченный источник сырья для изготовления одежды. К этому времени скотоводы уже пользовались огнем, да и скотоводство требовало меньшей физической силы, чем охота. Так что все эти недостатки оказались преодолимы. К тому же в отличие от неандертальцев такой самец обладал несколькими достоинствами. Во-первых, он не сбегал из женского рода, достигнув переходного возраста, поскольку просто не выжил бы самостоятельно. Во-вторых, он оказался более контактным (домашняя порода) и физически был слабее самок-неандертальцев, так что в роду уживался, а в результате лучше подходил для коллективной жизни.

Женский род, в котором родился первый кроманьонец, решил проблему своего воспроизводства. В нем появились свои постоянные самцы. Потомство в таком роду было неоднородным. Рождались как кроманьонцы, так и неандертальцы, но мужчины-неандертальцы покидали род, чуть повзрослев. Так что воспроизводство шло только от самцов-кроманьонцев. В результате такой селекции в течение нескольких поколений произошла генетическая чистка. Род стал кроманьонским. Вместе с этим за несколько поколений сложилась и традиция воспроизводства в первом кроманьонском роду. Только связи внутри рода, для сохранения генетической чистоты.

Через некоторое время в этом роду даже образовался избыток самцов. При среднем равенстве внутри вида числа самцов и самок, многие самцы при родовой организации оказывались лишними. Род получил возможность делиться ими с другими женскими родами неандертальцев, у которых пока еще была проблема с воспроизводством. Вероятно, самых хилых самцов, не представляющих ценности для первого рода, могли обменивать на скот. Так что первым товаром в цивилизации до возникновения рынка оказались самцы-кроманьонцы. Хотя, скорее всего, наряду с этой достаточно редкой практикой была другая более распространенная. Женские роды, не имевшие своих самцов, специально встречались с родом, имевшим самцов, и те за определенную плату, к примеру, какое-то количество голов скота, обслуживали их. Отсюда позже возникли некоторые фаллические традиции вроде праздников любви.

Женские роды неандертальцев, участвовавшие в такой коммерции, постепенно в результате естественной селекции, когда самцы-неандертальцы покидали род в переходном возрасте, превратились в кроманьонцев. Численность этой популяции начала быстро нарастать, заполняя степи. А женский род в силу ряда причин, в частности, из-за естественного с биологической точки зрения разделения труда и того, что мужчины сильнее женщин своей же породы, начал переходить в мужской. На смену матриархату пришел патриархат. А следы матриархата сохраняются в культуре многих отсталых племен до наших дней, указывая, что все это было относительно недавно.

Следствий у такого эволюционного процесса получилось немало. Во-первых, новая порода людей требовала одежды, требовала режущих приспособлений для разделки животных и обработки шкур, требовала жилья, для того чтобы ночью и зимой укрываться от холода. Все это дало толчок технологической эволюции. Во-вторых, быстрый рост численности привел к двум процессам: расселению человека-скотовода по степной зоне в восточном и западном направлениях и одновременному вытеснению части скотоводов здесь же в соседние природно-ландшафтные зоны, где они вынуждены были заниматься чем-то иным. В результате, появились новые виды деятельности, стал складываться рынок, начали возникать города. В городах потребовалась городская власть. Это место в главном городе степной зоны занял самый первый рыночный субъект, род, начавший торговлю самцами и сексуальными услугами, от которого и пошел весь современный людской род.

Однако в генетике нового вида, кроманьонца, еще долго оставались генетические следы неандертальцев. Полностью они не вытеснены еще и сегодня, но концентрация соответствующих генов в человеческой популяции в наше время уже настолько мала, что неандертальцы в семьях кроманьонцев практически не рождаются. А три – четыре века назад генетической чистоты вида не было. В семьях кроманьонцев достаточно часто рождались неандертальцы. И чистота вида обеспечивалась порядками, схожими с теми, которым следуют скотоводы. В стаде держат породистого производителя с хорошей наследственностью. В человеческом обществе таким носителем хорошей наследственности сначала выступал царь – отец народа, потом, когда популяция выросла, аристократы – благородные. Первыми благородными, с хорошей породой, на Руси были попы (первоначально папы) – батюшки.

Дворяне – это аристократия второй волны. Биологическую чистоту вида уже не нужно было обеспечивать, а пережиток этого – право первой ночи – сохранялся еще долго.

Уже эти факты ясно показывают, что цивилизация происходит из России. Наши священники составляли особую наследственную касту, женились только в пределах ее, на поповнах, чтобы обеспечить генетическую чистоту. Католические же священники практикуют безбрачие (целибат). Корни этого в другой более поздней культуре. А термины «целибат» и «аббат» происходят от русского нецензурного (в древности бывшего вполне цензурным) и соответствуют именно описанной выше древней функции русских попов.

Отсюда, в частности, становится понятно, почему надо засекречивать и такой, казалось бы, несущественный для политики вопрос, как происхождение человека. Оказывается, что и из него вырастают достаточно прямые политические следствия.