 |
41. Хорошая и плохая
|
|
|
|
Они смотрели на него во все глаза, но комментировать очевидную шутку не стали. Настроения что-то не было. Снейп усмехнулся и продолжил сам:
— Одна хорошая: Беллатриса настолько никому не доверяла, даже своему дражайшему супругу, что чашу из сейфа забрала по собственному решению и в одиночку.
То есть в Гринготтсе крестраж все же какое-то время хранился, они и Снейп, в частности, не ошиблись. Минус одно сомнение.
— И? — не выдержал Гарри вкрадчивого и размеренного тона Северуса. — Где она?
— У неё. С собой.
Точно, они же Беллатрису даже толком не обыскали, просто отобрали палочку. Но так просто? Ну, то есть они вообще рассчитывали найти чашу сразу в банке, и приложили немало усилий, чтобы провернуть ограбление, пусть и не заморачивались с планом. Но после такой неудачи Гермиона ожидала ещё, как минимум, один забег по какому-нибудь хорошо защищенному зданию с невысокими шансами на успех. Хотя, учитывая, что они уже ворвались в поместье Малфоев и место жительства самого Воландеморта, неудивительно, что Беллатриса опасалась оставлять чашу где-либо без постоянного присмотра.
Поттер вскочил с места, Рон хмурился, но вставать не спешил. Северус достал, видимо, из кармана с чарами Незримого расширения, не особенно большую, но и не маленькую шкатулку. Все уставились на неё с недоверием и надеждой. Не то чтобы та была Гермионе знакома, но она достаточно быстро провела параллели.
— Полагаю, способ хранения чаши — это плохая новость?
— Да.
— Почему? — Поттер пребывал в замешательстве.
— Открыть её может только представитель рода Блэк, — припечатала она.
— Это же не сейф в Гринготтсе, — воскликнул Гарри, так и не отрывая взгляд от шкатулки. — Что может быть сложного в том, чтобы раскрыть её?
|
|
|
Действительно, опыт уже имелся.
— С предыдущей ты справился, — Гермиона вспомнила про подкуп Кикимера и пытливо посмотрела на Северуса.
— И сколько времени мне на это потребовалось?
— Так у нас же есть под рукой представительница рода Блэк, — вклинился Рон. — Вряд ли она согласится открыть шкатулку добровольно, но если попробовать Империус…
— Боюсь, даже если мы приведем сейчас Беллу в сознание, то сознание не вернется к Белле, — все так же ядовито отозвался Снейп. Допрос его вымотал, очевидно, и смягчению характера не способствовал. — В таком состоянии она бесполезна. К тому же, вы предлагаете развязать её и дать в руки палочку, мистер Уизли. Вы готовы пойти на это?
Рон уже хотел начать спорить, но, видимо, подумав получше, закрыл рот. Беллатриса Лестрейндж в любом состоянии не могла не тревожить. Северус все ещё криво улыбался.
— Ну, — начал Гарри, — это же уже хорошо, что мы не только знаем, где чаша, но и практически держим её в руках. Получается, нам нужно только время.
— А его у нас дофига, — сумрачно отозвалась Гермиона. — Просто попросим Тома зайти попозже.
— А если спалить шкатулку в Адском пламени, то содержимое тоже будет уничтожено, я прав? — заикнулся Рон.
— Вариант, — согласился Гарри, будто сам мог играючи наложить это проклятие. — Но придется покинуть дом. И найти безопасное место. Что-то безлюдное…
— Не то чтобы я была против сжечь пару акров леса ради свержения власти Сами-знаете-кого, но это все ещё долгий и небезопасный вариант. Выбранную территорию ещё и проверить надо заранее, если, конечно, мы не хотим убить парочку туристов, оказавшихся не в том месте и не в то время.
— Пожар привлечет внимание магглов, — со вздохом согласился Гарри.
— И вряд ли они смогут его потушить. Скорее даже наоборот — количество жертв будет расти.
|
|
|
— Профессор, — несмотря на освобождение Снейпа от должности, Поттер, видимо, так и не смог придумать, как ещё к нему обращаться, — вы умеете…
— Контролировать Адское пламя? — Северус так и стоял со шкатулкой в руках. — Не пробовал, как-то не приходилось. И, полагаю, времени на подготовку и эксперименты у меня тоже не будет, с учетом, что придется выйти на прогулку для этого, — он с очевидным намеком взмахнул левой рукой.
В течение очередного эпизода она металась по всему дому, просто чтобы заполнить безвременье хоть чем-то. И задержалась лишь в комнате с Беллой. Та сидела на стуле только благодаря веревкам, неудобно завалившись вперед. Суставы рук были выкручены, голова безвольно свисала на грудь, изо рта текла слюна. Иного Гермиона и не ожидала. Все-таки Снейп был страшным человеком, правда отвращения или страха она так и не почувствовала. Беллатриса ещё легко отделалась, хотя черт знает, что за винегрет теперь был у неё в голове. Но, в конце концов, это ли не справедливость? Раз уж она покинула Азкабан и уже натворила дел на ещё один пожизненный срок, то пусть хотя бы побывает в шкуре Лонгботтомов.
— А Нарцисса? — выпалила Гермиона, как только вернулась на кухню и заметила первое движение. У неё было время подумать над более надежным решением проблемы. — Она тоже может открыть шкатулку.
— Зачем ей это? — Снейп не поддержал её энтузиазм. — У неё семья, она не будет подставляться ради призрачного шанса на нашу победу, ставя под угрозу жизнь сына.
— Мы отдадим ей Беллатрису, — неуверенно продолжила Гермиона.
— Вот так дорогой подарочек! — ещё сильнее осклабился Северус. — Белла ценна, наверное, только для Лорда. А в её нынешнем состоянии и то навряд ли.
Но, очевидно, подумала Гермиона недостаточно хорошо. Видимо, между помощью Снейпу и спасением жизни собственной сестры была какая-то принципиальная разница, которую она не понимала.
— У них же есть ещё третья сестра, мать Доры, — вспомнила она.
— Думаю, Тонксам сейчас не до помощи нам, — вмешался Гарри. — У них свои проблемы.
— Ну, в наше время у всех…
— Тед Тонкс, муж Андромеды, магглорожденный, — перебил её Поттер.
Точно, во время побега с Тисовой, он с Хагридом как раз побывали у них дома, где, видимо, Гарри и узнал подробности. Гермиона цыкнула. Уж ей ли не знать, какая сейчас политика у министерства по отношению к грязнокровкам и их семьям.
|
|
|
— Я тоже могу открыть шкатулку, хозяин, — проскрипел Кикимер.
Возникшую тишину можно было есть ложками. Гарри развернулся к домовику всем телом. Гермиона застыла столбом. Это какая-то ловушка? Издевка над глупыми маггловскими отродьями? Или она все это время совершенно зря не доверяла эльфу? То есть, конечно, она его жалела и понимала в каком-то смысле. Но все равно никогда не рассчитывала на реальную помощь в вопросах, непосредственно касающихся войны с Воландемортом. С учетом, как глубоко и противоречиво увязла в ней семья, которой эльф был глубоко предан.
— Ты даже не представляешь, как бы я был тебе благодарен, — отозвался Гарри пораженно.
— Если хозяин позволит Кикимеру позаботиться о мисс Белле, — домовик прижал уши к голове и весь сгорбился, явно ожидая, что сейчас-то молодой господин вспылит. Где это видано, чтобы эльф выдвигал условия?
Но Гарри, наоборот, как-то вдруг весь поник. О чем он думал, Гермиона понять не могла. Зато могла представить, что творилось в голове у домовика. Это для них Беллатриса была убийцей и опасной сумасшедшей, а для него она была хорошей хозяйкой, которую он, вероятно, знал ещё ребенком. Напротив, для Кикимера скорее они выглядели злодеями, истязателями мисс Беллы. Гермиона опустила плечи вслед за Гарри. Может, в конце концов, и хорошо, что она не прикончила Лестрейндж, когда могла.
— Конечно, Кикимер, но ей нельзя покидать комнату. Я не хочу её смерти, но не могу допустить, что она причинила вред кому-нибудь ещё.
— Пока это вряд ли будет проблемой, — протянул Снейп и аккуратно протянул домовику шкатулку.
Кикимер взялся за её черный — какой же ещё, это же Блэки — бок. И мир опять застыл. Гермиона недоуменно огляделась. В принципе, не считая продолжительности приступов, происходящее не было чем-то удивительным. Какой это эпизод за день? Пятый? Шестой? Ничего странного и страшного. Даже на философствования о жизни и смерти не тянуло, но было все равно неприятно. Такой напряженный, можно сказать, ключевой момент, последний крестраж почти в их руках, а она опять выпала из жизни!
|
|
|
Хотелось помахать кулаками и попинать что-нибудь. Или кого-нибудь. Желательно Воландеморта. Но скоро он действительно будет здесь во плоти, и её шуточки станут совсем несмешными. Да и лучше держать себя в руках до последнего, а то так никаких нервов не хватит. Так что Гермиона села за стол и попыталась расслабиться. А, когда все опять пришло в движение, она почти дремала, положив голову на руки. Снейп нашел её взглядом и нахмурился, но обсуждать очередной приступ они, естественно, не стали. Кикимер уже колдовал, не палочкой, естественно, над шкатулкой.
Но не успела крышка с тихим щелчком распахнуться, как в комнату ворвался усиленный Сонорусом голос:
— Отдайте мне Гарри Поттера, и я подумаю над тем, чтобы сохранить жизни остальным.
Легок на помине! Пришел прямо вовремя, вышло очень драматично. Воландеморт говорил что-то ещё — пафосное и угрожающее, упомянул даже Беллу и Северуса, но, честно говоря, всем присутствующим в комнате было откровенно плевать на его речи. Ничего неожиданного, о чем кто-то из них не знал и ни разу до этого не задумывался, он все равно не выдал. Или Гермиона опять судила по себе. Но сейчас её гораздо больше заботил меч Гриффиндора, который каким-то образом оказался на самом дне сумки и никак не хотел доставаться. Раз уж Том не ворвался в дом, как она боялась, то грех не воспользоваться моментом.
— Мистер Поттер, — официально проговорил Северус и отлевитировал чашу из открытой шкатулки на обеденный стол.
Наверное, где-то внутри ещё лежала и подделка меча, но им сейчас не было до неё никакого дела.
— Твоя очередь, — добавил Рон.
Кикимер коротко поклонился и исчез с хлопком, по всей видимости, отправившись ухаживать за Беллатрисой. Они все рассматривали крестраж, не в силах отвести взгляд. То ли у него был такой зловещий эффект, то ли просто градус тревоги не позволял им потерять его из зоны видимости. Гермиона, наловчившись, подала Гарри оружие уже гораздо увереннее, чем, в свое время, Рону.
Поттер хмыкнул, крепко схватился за рукоять и, не раздумывая ни секунды, ударил по чаше. Металл опять треснул, как стекло, раздался мерзкий звук, разлом почернел, из отверстия вырвался какой-то сизый дымок. Они с подозрением рассматривали покорёженный крестраж ещё несколько секунд, и как-то все синхронно выдохнули. Кроме Снейпа, он уже сжимал левое предплечье, хотя стоял прямо и даже почти не морщился. Интересно, вызывает ли Том и Лестрейндж тоже?
|
|
|
— Ура, — без особой эмоции в голосе сказала Гермиона.
Учитывая патовость ситуации, в которой они сейчас находились, уничтожение последнего крестража было хоть и благим, но все же недостаточно радостным событием.
— Что дальше? — Рон переводил взгляд с лица на лицо, но сам предположений никаких выдвигать не спешил.
Вообще, по логике, на данный момент им оставалось убить только, собственно, самого Воландеморта. Но картина эпической битвы на площади Гриммо как-то совершенно не складывалась в её голове. Гермиона уже хотела начать сыпать своими умозаключениями, выдвинутыми на ходу, но тут заметила, как Северус смотрит на Гарри. Поттер нервно улыбался.
— Я пойду, — просто ответил он.
— В каком смысле? — она нахмурилась.
— Ну знаешь, последняя схватка. Он или я, пророчество, — Гарри взлохматил волосы, как обычно, но это ни на йоту не выглядело естественно. — Должны же мы наконец встретиться. Вы же слышали, Том меня ждет.
— Ты не…
— Он обязан, — грубо отрезал Снейп. Видимо, метка горела все сильнее.
— Я не понимаю.
— Все ты понимаешь, — ещё более резким тоном.
Но Гермиона действительно не знала, что и думать. Только догадывалась, что все это было как-то связано с воспоминаниями Северуса. И Дамблдором. Конечно, как всегда, Дамблдором. Гарри уставился на них с мольбой во взгляде.
— Не ходите за мной.
— И что, мы должны просто стоять тут и ждать у моря погоды? — вспылил Рон. — Тот-кого-нельзя-называть вряд ли пришел в одиночестве, ты тоже не должен идти один, дуэль у вас там намечается или нет, без разницы. Мы же пообещали, что всегда будем прикрывать тебе спину.
— У вас будет ещё много дел после, — как-то неопределенно ответил Поттер и почему-то посмотрел на Снейпа, как будто уже назначил его распорядителем на своих… похоронах.
У Гермионы все внутри похолодело.
— Объяснись, Гарри.
— Здесь… — он стушевался на секунду, но тут же его лицо приняло типичное упрямое выражение. — Здесь не о чем говорить. Я выхожу, вы ждете. Если я не вернусь, вам придется справляться со всем самим. Поднимать Орден Феникса на открытое противостояние, бороться с Пожирателями, прикончить, наконец, Тома, все такое. Мы и так сейчас не в лучшем положении, и мне будет спокойнее, если вы останетесь под защитой.
— Да он может ворваться в дом в любой момент и…
— Не может. Он даже не вспомнил о домовиках, Гермиона. Для него они — пустое место. Решил, что мы воспользовались порталом.
— Но это же бред!
— Мы пару часов назад вырубили всю охрану Гринготтса и отряд Пожирателей. А потом и вовсе оказалось, что все или почти все его крестражи уничтожены. Думаешь, антитрансгрессионный барьер или тот же Фиделиус сейчас его хоть немного волнуют? Особенно если учесть, что нас всех совсем несложно продавить угрозами. Достаточно вытащить ту же Макгонагалл на площадь и применить к ней Круцио, и мы выйдем, как миленькие. Но вы ему не нужны, по крайней мере, не так сильно. Я — другой разговор. Да, может быть, ещё профессор, — Гарри опять бросил на Северуса какой-то странный взгляд, ей почудилась в нем скрытая просьба.
— Но я же могу просто пойти вместе с тобой и подставиться, — Гермиона не хотела слушать весь тот бред, что нес Поттер. — Как в Гринготтсе. В эпизоде мне никакой Темный лорд не помеха.
— Нет, — отрезал Гарри. — Это наши с Томом дела. Если ты вмешаешься, то сделаешь только хуже.
— Да почему? — вскипела она.
Рон встал рядом с ней, на сей раз оказывая поддержку. Ну, хоть раз в год…
— Да потому что я крестраж, — выкрикнул Гарри. — Такой же, как эта чаша, как долбаная змея. Вся эта моя связь с ним, парселтанг, ничего не напоминает? — он усмехнулся. — Так что если ты не готова отрезать мне голову мечом в своем эпизоде, — Гарри швырнул оружие, которое до сих пор держал в руках, на стол, — то дай мне сделать то, что я должен, без всего этого…
Это не могло быть правдой. Это все объясняло. Нет. Нет.
— Ложь, — выдохнула Гермиона.
Рон пораженно молчал. Снейп, естественно, тоже, но вряд ли от удивления.
— Считаешь? — Гарри почти улыбался. — Я никогда не думал об этом или даже, скорее, не хотел задумываться, но, если так посмотреть… Разве это не очевидно? «Отметил, как равного себе». Конечно, мы же с ним практически родственники.
— Все, в ком есть чистая кровь, родственники, — глухо поправил его Рон.
— Но Дары смерти, — заикнулась она беспомощно, — они же должны что-то значить. Помочь тебе.
— Вот и проверим, — Поттер хмыкнул. — Но я все ещё склоняюсь к мысли, что Дамблдор вкладывал во все это совершенно иной смысл.
— И ваши палочки, их родство — они не дадут вам навредить друг другу! — вспомнила Гермиона.
— Я не собираюсь с ним сражаться.
Ненадолго стало совсем тихо.
— И что, ты пойдешь туда и просто дашь ему себя убить? — воскликнул Рон.
— Именно так я и собираюсь поступить.
— Ты не можешь быть уверен, что это правильное решение.
— Дамблдор был уверен, — спокойно ответил Поттер.
Гермиона посмотрела на Северуса, но тот стоял с закрытыми глазами, словно пытался отключиться от действительности. Впрочем, что он мог сказать? Относительно Дамблдора Снейп тоже был просто исполнителем.
— Вы не доверяете мне или не доверяете ему? — продолжил Гарри.
— Ты и сам в нем сомневался, — Рон раскраснелся и теперь сжимал кулаки, будто был готов броситься на друга и выбить из него всю эту трагичную дурь. — А сейчас вот так запросто…
— Потому что я чувствую, что он прав, — с каждым словом Поттер как будто все больше утверждался в своем выборе. — Это единственный выход. Нам все равно не победить, пока эта зараза сидит во мне, — он раздраженно потер шрам. — Думаете, я хочу умирать? — его голос просел и исказился. — Думаете, хочу бросить вас разбираться со всем в одиночку? Но других вариантов нет! Иначе все, что мы сделали и сделаем будет просто бессмысленно.
— Херня! — Рон шагнул вперед, но тут же покачнулся и упал на спину, да так и остался лежать без движения.
Когда палочка оказалась в руках у Снейпа, Гермиона даже заметить не успела, а он, казалось, даже глаза не открыл, чтобы прицелиться. Так и стоял, замерший и бледнеющий от боли.
— Прости, — прошептал Гарри то ли бессознательному Рону, то ли ей. — Мне пора.
Он резко развернулся и зашагал к лестнице, Гермиона подалась вперед. Снейп поймал её запястье и крепко сжал пальцы. Лицо Гермионы мучительно исказилось. Она дернула рукой просто от переизбытка чувств, деструктивных, опустошающих. По той же причине хотелось наорать на Снейпа или вовсе ударить его. Он ни в чем не был виноват, но он знал все с самого начала: может, год, может, ещё дольше. Она уставилась на его застывшее маской лицо в ярости. Северус приподнял тяжелые веки.
— У всех нас есть свои обстоятельства.
Гермиона взвыла и дернулась, умоляя мироздание послать ещё один эпизод, хотя не имела ни малейшего понятия, что же будет в нем делать. И, конечно, именно в этот момент безвременье оказалось абсолютно безучастно к чужому горю. Снейп схватил её за плечи, развернул к себе и прижал к груди, хотя она отчаянно сопротивлялась и наверняка причиняла ему боль. Правда, очень быстро протест начал напоминать скорее трепыхание выброшенной на берег рыбы. Гермиона и сама схватилась за его одежду, уже не пытаясь отстраниться, но все ещё испытывая смесь гнева и отчаяния. Северус был сейчас в своей привычной мантии, а не в домашней одежде, так что тянуть за неё было почти успокаивающе.
Сколько они так простояли, сказать было сложно. Но в какой-то момент Снейп выдохнул сквозь сомкнутые зубы, и тело его чуть расслабилось. Видимо, Воландеморт переключил свое внимание на вышедшего на площадь Гарри и прекратил вызов. Гермиона тоже затихла. Плакать не хотелось, но глаза все равно жгло.
Они же уничтожили эти долбанные крестражи! Все сложилось если не идеально, то достаточно удачно для них. А это решение Поттера, видимо, просто какая-то ошибка, заблуждение Дамблдора. И Гарри просто обязан вернуться, как и всегда, и втянуть их в новые опасные приключения: вести за собой Орден, свергать марионеточное правительство. Он же символ сопротивления, без него ничего не выйдет! Никакого другого варианта развития событий она просто не видела. Не ясно, обладали ли Дары смерти какими-то чудесными свойствами, но Гермиона уже сама подсознательно наделила Поттера бессмертием — это были её обстоятельства, и в них Гарри должен был выжить. А как иначе? Ему, значит, можно погибнуть героем быстро и безболезненно, а им придется разбираться со всем этим дерьмом ещё неизвестно сколько времени? Нет уж!
До подвала не доносилось никаких звуков с улицы — ни разговоров, ни шума битвы. Впрочем, последнего и не планировалось. Воландеморт не объявлял о своей победе, но и в дом никто не возвращался. Бежать на улицу было бессмысленно. В этом представлении ей даже роли щита не досталось.
— Отпусти, — Гермиона взмолилась.
Северус нехотя разжал руки, и она сделал шаг назад, тут же принявшись разминать лоб, просто чтобы спрятать лицо и не смотреть на него. А потом и вовсе отвернулась для надежности, начав разглядывать Рона, будто это было какое-то волнующее зрелище, хотя в беспамятстве он выглядел скорее безмятежным. Она тоже хотела бы так, но тут опять мешали приступы — попытайся Снейп вырубить её, то просто продлил бы эмоциональную агонию.
— Гермиона…
— Молчи. Теперь уж точно молчи.
Не злиться на Северуса не получалось. Он передал воспоминание, он, в конце концов, подписал Гарри смертный приговор. Конечно, это было аналогично тому, как убить гонца с плохой вестью, но если бы Снейп не исполнил волю Дамблдора… То что? Они не смогли бы, даже чисто теоретически, уничтожить Воландеморта сейчас из-за пророчества? Или у него просто сохранилась бы возможность возродиться при помощи очередных энтузиастов ещё через десяток лет? А потом Гарри узнал бы, что это произошло по его вине (и из-за молчания Северуса), и все опять было бы разрушено, наверное, ещё сильнее, чем сейчас.
Уничтожение крестражей — их первоочередная цель. Пришлось повторить себе это несколько раз подряд, пока слова не превратились в бессмысленный набор букв. Лучше не стало.
|
|
|
