Глава третья Англо-Японский союз

Глава третья Англо-Японский союз

1. Характер японского и английского народов

Лучшим доказательством пользы договора о союзе служит добросовестное соблюдение всех его пунктов договорившимися сторонами. Тем не менее — кто бы ни были эти договаривающиеся стороны, — для того чтобы договор добросовестно выполнялся, необходимо, во-первых, чтобы в национальном характере подписавших его народов были черты абсолютного благородства и Верности своему слову и, во-вторых, чтобы, выполняя обязательства, обе стороны в то же время обеспечивали определенные национальные интересы. Под национальным характером подразумевается общий характер данного народа в том виде, в котором он представлен правительством, а не характер отдельных лиц, составляющих нацию; другими словами, понимаются типичные качества народа, отраженные его правительством. Народ может подпасть под влияние пропаганды или может быть взволнован событиями, следовательно, национальный характер фактор изменчивый и ненадежный. Поэтому опасно основывать дипломатию на каком-нибудь отдельном этическом признаке. Для того чтобы договор о союзе добросовестно выполнялся, надо, чтобы помимо соответствующих национальных черт имелись еще и важные национальные интересы. Изучая характер народа, мы не можем привлечь никакого иного материала, кроме истории, да и история не есть безусловное доказательство. Главное, надо рассмотреть, является ли характер народа достаточно устойчивым и можно ли на него положиться, когда дело идет о национальных интересах.

В истории дипломатии можно найти множество различных договоров, но никакой из них так близко не приближается к идеалу, как англо-японский договор. И английский и японский народы исключительно одарены благородными качествами, — события после подписания договора это прекрасно доказали. Что касается важных национальных интересов, которым служил союз, то здесь также было полное согласие. До тех пор пока договор оставался в силе, интересы обеих стран были обеспечены, но как только он был расторгнут, эти интересы подверглись опасности. Таким образом, пока союзники чувствовали нужду в договоре, они не пытались каким-либо образом обойти его. Когда в Европе началась мировая война и возникли сомнения в том, обязана ли Япония оказать помощь своему союзнику или нет, Япония поступила соответственно духу союза. Был ли когда-нибудь другой столь благородный союз? Не говоря о взаимных преимуществах, которые получали от договора союзники, никакой предыдущий договор о союзе в такой мере не содействовал общему миру. Благодаря бдительности Великобритании союзница России, Франция, не вмешалась в русско-японскую войну, и война не распространилась на другие страны. Благодаря тому же союзу после русско-японской войны на Дальнем Востоке удалось сохранить мир.

Для дипломатии Японии это был первый опыт союза с иностранной державой. Для Англии в равной степени англо-японский союз был нововведением в ее традиционную политику «блестящей изоляции». Обе нации должны не только поздравить друг друга с огромным успехом союза, но и чувствовать удовлетворение тем, что союз способствовал международному миру. Ниже автор приводит некоторые воспоминания об этом знаменитом союзе и свое теперешнее мнение о нем.

2. Образование англо-японского союза

В 1903 г., по случаю первой годовщины англо-японского союза, автор, по приказанию министра иностранных дел, приготовил исследование об обстоятельствах заключения союза. Эта работа была поручена автору потому, что, будучи секретарем министерства иностранных дел, он с самого начала имел близкое отношение к переговорам. Теперь, чтобы вновь не трудиться над описанием этого события, автор процитирует предисловие и часть первого раздела этого исследования.

«В то время как державы становятся все более агрессивными и разделяются на определенные группы соответственно своим национальным интересам, нет ничего удивительного в том, что они начинают смотреть друг на друга как на соперников и врагов. Со времени оккупации немцами Киао-Чао и русскими Порт-Артура английский народ, отдавая себе отчет в особенностях современных условий, отказался от своей идеи «блестящей изоляции» и осознал, насколько благоразумно будет протянуть руку стране с которой он связан общностью интересов и которая делает первые шаги на арене международного соперничества. Таким образом, мысль если не о союзе то по крайней мере о сближении между Японией и Англией стала широко обсуждаться не только среди английского народа, но и в выступлениях руководителей правительства Великобритании. Я не буду здесь перечислять все те случаи, когда влиятельные члены английского парламента и крупные газеты выражали надежды на сближение между Англией и Японией; эти события слишком хорошо известны и не нуждаются в пересказывании. Джозеф Чемберлен, бывший в то время министром колоний, во время одного послеобеденного разговора с нашим посланником Такаакира Като коснулся положения дел на Дальнем Востоке и мимоходом намекнул на то, что англо-японское сотрудничество было бы желательно. Несколько позже сэр Френсис Берти, помощник вице-министра иностранных дел, сделал попытку узнать наши намерения в отношении Кореи и России. Бее эти обстоятельства показывают, насколько Англия была заинтересована в сотрудничестве с нами и как настойчиво она с этой целью влияла на общественное мнение и принимала постепенно необходимые меры.

Теперь о нашей позиции. Слава нашего оружия в войне с Китаем померкла после возврата Ляодуна, который вместе со всеми портами достался в аренду России. Еще хуже было то, что престиж наш в Корее постоянно страдал, причем стал даже подниматься вопрос о независимости этой страны. В результате все основные достижения японо-китайской войны были почти сведены к нулю. Эти обстоятельства были более чем достаточны для того, чтобы пробудить у наших соотечественников сознание желательности союза с какой-нибудь другой страной с целью сохранения наших позиций и защиты наших интересов. Кроме того, постоянные компромиссы с Россией относительно Кореи не давали абсолютно никаких результатов и, превращаясь в пустые бумажки, убедили нас в том, что при решении международных вопросов бессмысленно быть скромными, а необходимо полагаться на силу и на престиж. Но силы и престижа можно было добиться лишь путем комбинаций, основанных на взаимной заинтересованности.

Одним словом, можно сказать, что союз явился конечным результатом усиления борьбы и соперничества держав на Дальнем Востоке после японокитайской войны. Реальная обстановка и осознание общности интересов вынудили Японию и Великобританию воспользоваться первым удобным случаем, для того чтобы соединить свои силы…

В начале апреля 1901 г. была получена телеграмма от нашего посланника в Лондоне Хаяси, который сообщал о посещениях японской миссии немецким поверенным в делах бароном Эккардштейном. Во время этих посещений Эккардштейн высказал свое совершенно личное мнение, что союз между Японией, Германией и Англией был бы полезен для сохранения сил на Дальнем Востоке и что в этом случае:

1) Япония получила бы свободу действий в Корее;

2) если бы одна из союзных держав оказалась вовлеченной в войну с четвертой державой, другие две державы придерживались бы нейтралитета до тех пор, пока другая (пятая) держава не выступила бы на стороне четвертой; тогда две другие союзные державы вмешались бы.

Другими словами, барон Эккардштейн проповедовал целесообразность Тройственного союза на Дальнем Востоке, подобно существующему в Европе, и заметил, что, если бы Япония предложила такой союз, были бы полные основания верить словам одного из членов английского кабинета, что Великобритания отнеслась бы к нему сочувственно. Она, после получения такого предложения от Японии, посоветовалась бы с Германией, и именно по этим причинам мы можем надеяться на образование англо-германо-японского союза.

Было трудно установить, что было причиной такого заявления барона, но если японское правительство было заинтересовано в предложении и желало исследовать его возможности, он (Хаяси) мог бы попытаться разузнать позицию английского правительства путем, который был бы естественным, но вместе с тем не причинил бы неприятностей в будущем…

…Из последующих телеграмм посланника Хаяси стало известно, что барон Эккардштейн намекнул, что он был уверен, что многие влиятельные люди в Германии и в Англии одобрили бы союз…»