 |
Главы из романа «скорпион и феликс» 537
|
|
|
|
ГЛАВЫ ИЗ РОМАНА «СКОРПИОН И ФЕЛИКС» 537
ГЛАВА 43
— Лежали передо мной на столе, как раз когда я размышлял о том, почему вечный жид — урожденный берлинец, а не испанец; но я вижу, что это совпадает с доказательством противоположного, которое я хочу представить, вследствие чего мы, точности ради — не будем делать ни того, ни другого, а удовольствуемся только замечанием, что небо находится в глазах у дам, но глаза дам не находятся на небе, из чего следует, что нас притягивают не столько глаза, сколько небо, ибо мы замечаем не глаза, а лишь небо в них. А если бы нас притягивали глаза, а не небо, то в таком случае мы почувствовали бы притяжение неба, а не дам, потому что у неба не один глаз, как сказано выше, а нет ни одного, но само оно представляет собой всего лишь бесконечный, исполненный любви взгляд божества, нежный, мелодичный глаз духа света, а глаз не может иметь глаза.
Окончательный результат нашего расследования поэтому состоит в том, что нас притягивают дамы, а не небо, потому что мы не видим в нем глаз дам, а в них мы видим небо; так что мы, так сказать, чувствуем влечение к глазам, потому что это вовсе не глаза и потому что вечный Агасфер — это урожденный берлинец, ибо он стар, хил, видел много стран и глаз, но все равно чувствует влечение не к небу, а к дамам, а имеется всего два магнита — небо без глаз и глаз без неба.
Один лежит над нами и влечет нас ввысь, другой — под нами и тянет нас в глубину. А Агасфера с могучей силой влечет вниз, иначе зачем бы он стал вечно бродить по странам земли? И бродил ли бы он вечно по странам земли, если бы он не был прирожденным берлинцем и привык бы к песчаным равнинам?
|
|
|
ГЛАВА 44 ВТОРОЙ ОТРЫВОК ИЗ ПОРТФЕЛЯ ГАЛЬТО
Мы пришли к загородному дому, была прекрасная, синяя ночь. Ты шла со мной под руку и хотела освободиться, но я не пустил тебя, моя рука связала тебя, как ты связала мое сердце, и ты позволила мне держать тебя.
Я шептал слова, полные тоски, говорил о самом высоком и о самом прекрасном из того, что мог сказать смертный, ибо я не сказал ровно ничего, я был погружен сам в себя, я видел, как возникает царство, эфир которого был столь легок и вместе с тем столь тяжел, а в эфире возник божественный образ, сама красота, которую я когда-то смутно видел — но не узнал —
538 ТЕТРАДЬ СТИХОВ, ПОСВЯЩЕННАЯ ОТЦУ
в глубоких снах фантазии, она сверкала молниями духа, улыбалась, и ты была этим образом.
Я сам себе удивлялся, потому что благодаря моей любви я стал великим, гигантским; я видел бесконечное море, но в нем больше не шумели волны, оно приобрело глубину и вечность, его поверхность была кристаллом, а к его темной бездне были прикреплены дрожащие золотые звезды, которые пели песни любви, источали жар, так что само море было теплым!
Если бы эта дорога была жизнью!
Я поцеловал твою нежную кроткую руку, я говорил о любви
и о тебе. Легкий туман парил над нашими головами, его сердце
разбилось, он пролил большую слезу, она упала между нами,
а мы почувствовали слезу и молчали. ______
ГЛАВА 47
«Это или Бонифаций или штаны! » — воскликнул Мертен. — «Свет, говорю я, свет! » — и стал свет. «Боже мой, это вовсе не штаны, а Бонифаций, он улегся здесь, в темном углу, а его глаза горят мрачным огнем, но что мне приходится видеть? » «Он истекает кровью! » — И Мертен упал, не говоря больше ни слова. Подмастерья сначала посмотрели на собаку, потом на своего хозяина. Наконец он резким движением поднялся с пола. «Что вы рты разинули, ослы? Или вы не видите, что святой Бонифации ранен? Я все это строго расследую, и горе, трижды горе виновному; а теперь быстрее, посадите его на его сидение, вызовите домашнего врача, принесите уксуса и Теплой воды и не забудьте позвать школьного учителя Витуса. Его слово много значит для Бонифация»! Так быстро последовали распоряжения. Во все стороны бросились они к двери. Мертен посмотрел на Бонифация внимательнее, глаза пса все еще не приобретали кроткого блеска, и он долго тряс головой.
|
|
|
«Нам угрожает несчастье, большое несчастье! Позовите священника! »
ГЛАВА 48
Мертеннесколько раз в отчаянии вскакивал на ноги, поскольку ни один из помощников все еще не удосужился появиться.
«Бедный Бонифаций! А что если бы я сам осмелился пока что заняться лечением? Ты весь разгорячен, изо рта у тебя струится кровь, ты не хочешь есть, я вижу сильное напряжение
ГЛАВЫ ИЗ РОМАНА «СКОРПИОН И ФЕЛИКС»
мышц твоего брюха, я понимаю, в чем дело, Бонифаций, я понимаю! » — и тут вошла Грета с теплой водой и уксусом.
«Грета! Сколько дней у Бонифация нет стула? Разве я тебе не предписывал по крайней мере раз в неделю ставить ему клизму, но я вижу, что в будущем мне самому придется заняться делом такой важности! Принеси оливкового масла, соли, отрубей, меда и клистир! »
«Бедный Бонифаций! Твои святые мысли и наблюдения пере» цолняют тебя, с тех пор как ты не можешь выделить их устно или письменно! »
«О! Удивительная жертва глубокомыслия, о ты, благочестивый з а п о р! »
СТИХОТВОРЕНИЯ К. МАРКСА
ИЗ АЛЬБОМА ЕГО СЕСТРЫ СОФИ " *
|
|
|
