Ф. ЭНГЕЛЬС

(палата общин) была распущена еще до того, как она приступила к внесению поправок в конституцию, а народу был навязан новый избирательный закон, который весьма мило покончил со всеобщим избирательным правом и обеспечил избрание большинства, состоящего из земельной аристократии, прави­тельственных чиновников и буржуазии ⁶⁸. В выборах этой па­латы отказались участвовать все демократы, так что она была избрана лишь одной пятой или одной шестой общего числа избирателей, — эта палата совместно с прежней первой пала­той взялась за пересмотр конституции и сделала ее, разумеется, еще более приемлемой для короля по сравнению с его собствен­ным первоначальным вариантом. Сейчас они уже почти покон­чили с этим. Вы думаете, что теперь его величество соблаговолит признать эту исправленную конституцию и принять предусмот­ренную ею присягу? Не тут-то было. Он шлет преданному ему Собранию королевское послание, заявляя, что весьма удовлет­ворен изменениями, которые обе палаты внесли в его консти­туцию, но что, прежде чем его «королевская добросовестность» позволит ему принять упомянутую присягу, необходимо из­менить около дюжины пунктов его собственной конституции ⁵⁹. Каковы же эти пункты? Что ж, его величество достаточно скромен, чтобы не требовать больше нижеследующих пустяков: 1. Первая палата, в настоящее время избранная крупными землевладельцами и капиталистами, должна стать настоящей палатой лордов, в ее состав включаются принцы королевской крови; около ста наследственных пэров, назначаемых его вели­чеством; шестьдесят пэров, избираемых крупными землевла­дельцами; тридцать — крупным капиталом; шесть — универси­тетами. 2. Министры должны быть ответственны перед королем и страной, а не перед Собранием. 3. Все налоги, предусмот­ренные в настоящее время бюджетом, остаются навечно, и Соб­рание лишается права отказывать в них. 4. Должна быть создана «Звездная палата» ^в0, или Верховный суд, для рассмот­рения политических дел (о присяжных заседателях — ни слова). 5. Должен быть издан специальный закон, определяющий и ограничивающий права второй палаты Собрания и т. д. Ну, как вам все это нравится? Его величество навязывает добрым пруссакам новую конституцию, в которую Собрание должно внести изменения. Его Собрание изменяет ее, выбрасывая оттуда все, что осталось от народных прав. А король, не удов­летворенный этим, заявляет, что его «королевская добросовест­ность» не позволяет ему признать свою собственную консти­туцию, исправленную в его же собственных интересах, без указанных выше новых изменений. Поистине это подлинно

ПИСЬМА ИЗ ГЕРМАНИИ

«королевский» вид добросовестности! Маловероятно, чтобы даже нынешнее пародийное подобие Собрания подчинилось таким бесстыдным требованиям. Тогда последует роспуск, и пока Пруссия останется вообще без всякого Собрания. За всем этим скрывается ожидание большой коалиционной войны, о которой речь шла выше. «Добросовестный» джентльмен, си­дящий на прусском троне, надеется, что к марту или апрелю его мятежная страна будет наводнена миллионом азиатских варваров, которые вместе с «его собственной доблестной ар­мией» двинутся на Париж, чтобы завоевать эту прекрасную страну, производящую столь милое его сердцу шампанское. А когда с республикой будет покончено и на французском троне будет восстановлен отпрыск Святого Людовика *, какой прок от конституций и собраний у себя дома?

Тем временем по всей Германии быстро возрождается ре­волюционный дух. Самый закоснелый из бывших либералов **, который после марта 1848 г. стал на сторону короля для борьбы против народа, видит теперь, что, как говорят в Германии, хотя он отдал чёрту только кончик своего мизинца, этот джентль­мен уже сумел ухватить всю руку. Лучшим доказательством этого служат бесконечные оправдательные приговоры в судах присяжных по политическим процессам. Каждый день приносит новые свидетельства такого рода. Так, несколько дней тому назад рабочие Мюльгейма, которые в мае 1849 г. разобрали железную дорогу, чтобы помешать отправке войск в восстав­ший Эльберфельд, были оправданы здесь, в Кёльне^в1. На юге Германии финансовые затруднения и рост налогов дают ясно понять каждому буржуа, что теперешнее положение не может продолжаться. В Бадене те же самые буржуа, кото­рые предали последнее восстание и приветствовали прибытие пруссаков, наказаны и доведены до бешенства теми же самыми пруссаками и правительством, которое под защитой этих пруссаков ведет их к разорению и отчаянию. А рабочий люд и крестьянство повсюду находятся в состоянии qui vive ***, ожидая сигнала к восстанию, которое да сей раз не утихнет, пока не будут обеспечены политическая власть и социальный прогресс пролетариев. И эта революция при­ближается.

* — Шамбор. Ред. ** — Кампгаузен. Ред. *** — полной готовности. Ред.