Переход от империи к моноэтническому государству в Кампучии

В XIII веке начинается постепенный упадок Кхмерской им­перии. В 1220 г. кхмерское иго сбрасывает с себя Тямпа. Вскоре после этого от империи отпадает княжество Тамбралинга. В 1238 г. тайские племена на среднем Менаме изгоняют кхмер­ского губернатора из Сукотаи, и новое тайское государство по­степенно распространяет свою власть на весь Центральный и Южный Таиланд, территорию, ранее принадлежавшую Кхмер­ской империи [56, с. 105].

При царе Джаявармане VIII (1243—1295) признаки упадка становятся все более отчетливыми. В народных массах начи­нает распространяться пришедший с запада (через Бирму и Таиланд) буддизм хинаяны, религиозное учение, резко оппози­ционное прежним государственным культам — индуизму и буд­дизму махаяны. В конкретной исторической обстановке буд­дизм в форме хинаяны (тхеравады) был движением против не-лосильного храмового строительства, против гигантских храмо­вых хозяйств, эксплуатировавших труд тысяч деревень, против изживающей себя власти кхмерского деспотического государст­ва, сложной феодально-бюрократической надстройки. Это дви­жение, естественно, встретилось с ожесточенным сопротивлени­ем правящей верхушки. Джаяварман VIII занял резко враж­дебную позицию по отношению не только к буддизму хинаяны, но и к буддизму махаяны, который при его предшественниках, особенно при Джаявармане VII (1180—1220) был приспособлен для имперских нужд и мирно уживался с индуизмом. При дво­ре Джаявармана VIII ведущую роль заняли шиваитские брах­маны. Ревностные шиваиты разрушали буддийские изображения в храмах XII — начала XIII в. Следы этих разрушений видны и в наше время. Разрушениям подвергались и построенные в XIII в. святилища хинаянского буддизма, но так как это были легкие сооружения из дерева (деревянными были и статуи Буд­ды), они исчезли без следа.

Джаяварман VIII не смог, однако, подавить движение за ре­лигиозную реформацию. Войны, разразившиеся в конце его правления, еще больше расшатали авторитет царя и окружав­ших его шиваитских жрецов. С запада Кампучии стала угро­жать агрессия молодого тайского государства Сукотаи, с востока над страной нависла еще более грозная опасность — войска первого императора династии Юань Хубилая, в 80-х годах XIII в. приступившие к завоеванию Вьетнама и Тямпы. Посоль­ство Хубилая с требованием подчинения прибыло в Ангкор в 1283 г., но было арестовано кхмерским царем. Началась война. Захватив северные и центральные районы Тямпы, монгольский командующий Сагату направил против Кампучии армию во главе с генералом Сулейманом. Но кхмерские войска отбили нападение. Сулейман и другие монгольские военачальники по­пали в плен. В 1285 г. Джаяварман VIII направил в Пекин по­сольство с формальным признанием сюзеренитета Китая. Хуби-лай удовлетворился этим чисто символическим знаком подчи­нения и больше не посылал свои войска в Кампучию [36, с. 167—168].

Между тем государство Сукотаи в конце 80 — начале 90-х годов XIII в. продолжало нападать на Кампучию. В вой­нах 1280'—1290 гг. на первое место выдвинулась военная часть кхмерской правящей верхушки. Способный полководец Индраварман, отразивший тайское и монгольское вторжения, сверг Джаявармана VIII и, узурпировав власть, сам стал царем под именем Индравармана III (1295—1307) [114, с. 50].

Шиваитские жрецы были отстранены от власти. Индраварман III первым из кхмерских монархов открыто признал буд­дизм хинаяны, заменил в надписях санскрит на пали — священ­ный язык хинаяны. Он проводил политику мира как с Сукотаи, так и с Китаем, сюзеренитет которого он формально признал. При нем вновь наступил период относительного процветания.

Прибывший в 1296 г. с китайским посольством в Ангкор Чжоу Да-гуаиь восхищался богатством Кампучии, пышностью ее королевского двора. Он, в частности, описал три категории священников: панки, «одевающихся, как остальные люди, за исключением белой тесьмы вокруг шеи, которая служит знаком принадлежности к образованным», чу-ку, которые «бреют голо­ву, носят желтые одежды, оставляя открытым правое плечо, и ходят босыми, стремясь во всем подражать Будде Шакья-муни, которого они называют По-лай»; па-ссе-вей — «почитателей лин-ги, большого камня, похожего на камень алтаря бога земли в Китае» (цит. по [36, с. 159]). В этом отрывке легко узнать брах­манов, буддийских монахов и шиваитских аскетов. Религия хи­наяны, судя по описанию Чжоу Да-гуаня, стала в Кампучии господствующей. Каждый человек, по его словам, поклоняется Будде (см. [56, с. 107]). Но и прежние религии продолжали существовать, и приверженцев их не преследовали.

Однако переход к новой форме феодального государства с более простой надстройкой не завершился при Индравармане III. Силы старого порядка, духовная и светская бюрокра­тия, идейно связанные с индуизмом, были еще сильны. При но­вом монархе Индраджаявармане (1307—1327), сменившем ушедшего в монастырь Индравармана III, наступает шиваит-ская реакция. К власти вновь приходит престарелый брахман Джая Мангаларатха, шравший видную роль при прежних ши­ваитских царях (он умер в первой четверти XIV в. в возрасте 104 лет). Начинаются гонения на буддистов, разрушаются буд­дийские храмы. Новый царь берет курс на войну с буддийским государством Сукотаи. В 1312 г. войска Рамы Камхенга втор­гаются в Кампучию с запада, в то время как с востока на нее наступают тлмы. Все это продолжало ослаблять государство, и без того ослабленное внутренней борьбой [114, с. 51]. При сы­не Индраджаявармана Джаявармане IX Парамешваре (1327— 1336) шиваитская реакция продолжалась. Этот последний царь древней Кампучии приказывал вырезать санскритские надписи на буддийских храмах (в том числе на знаменитом Байоне), чтобы приспособить их к нуждам шиваитского культа. Но такое попятное движение не могло продолжаться слишком долго, Джаяварман IX лишился престола и жизни [114, с. 52].

Кампучийская летопись, которая, подобно большинству средневековых восточных летописей, изображает такие события только в завуалированном виде, мотивирует приход к власти в 1336 г. новой династии, никак не связанной со старой, при по­мощи мифологемы.

Как повествует летопись, некий бедный крестьянин по имени Чай из автохтонной народности самрэ, оттесненной кхмерами в горы, посадил в своем огороде огурцы, семена которых он по­лучил от колдуна. Эти огурцы отличались такими вкусовыми качествами, что король, попробовав их, распорядился, чтобы весь урожай шел только на королевскую кухню. Для охраны урожая он вручил Чаю копье. Однажды ночью король решил проверить бдительность огородника и забрался в огород, а Чай, не узнав владыки в темноте, заколол его подаренным копьем. После этого сановники королевства избрали Чая на место уби­того короля [36, с. 179; 135, с. 119].

Легенда об «огуречном короле» широко распространена в Юго-Восточной Азии. В частности, она имеется в бирманской «Хронике Хрустального дворца», где аналогичный эпизод отне­сен к X в.[12]. В данном контексте она подчеркивает факт замены обожествленного при жизни короля (какими были все правите­ли Кхмерской империи с 800 до 1336 г.) простым смертным плебеем. Был ли действительно Чай (1336—1340) огородником и выходцем из самрэ? Маловероятно. Но эта легенда стала обоснованием права на трон всех последующих кампучийских королей («цареубийственное» копье Чая еще в XX в. можно было видеть в королевском дворце).

1336 год стал годом полного торжества буддизма хинаяны в Кампучии. Вместе с этим идеологическим переворотом более или менее быстро произошел существенный переворот в со­циальных отношениях и административной надстройке кхмер­ского государства. Практически полностью исчезло храмовое землевладение, игравшее такую огромную роль в прежние ве­ка. Прекратилось также строительство гигантских храмов. Мо­нархия утратила свой сакральный характер, король перестал быть посредником между богами и народом. Королевская титу-латура сильно упростилась. Брахманы сохранились при коро­левском дворе только в качестве специалистов по обрядам ко­ронации (буддийские монахи формально не вмешивались в мир­ские дела). Громоздкий чиновничий аппарат был заменен бо­лее простой надстройкой, в которой функции управления осу­ществляли немногие крупные феодалы, как правило, члены ко­ролевской семьи. По-видимому, было также ослаблено налого­вое давление на крестьянство. Об этом свидетельствует то, что, несмотря на внутреннюю борьбу и неудачи во внешних войнах, Ангкорский производящий центр с его сложной системой ирри­гации существовал еще около 100 лет.

Глава 5