 |
Глава 2. Предубеждения и ожидания. 7 глава
|
|
|
|
Гарри… В те минуты ужаса он вновь пережил ночь, когда он возвращался в Хогвартс из Поместья Кошмара с мертвым мальчиком — и, конечно, Квайетусом…
Гарри… он чувствовал, что его сердце разрывается пополам. Он был так небрежен. Он что-что пропустил, и, если бы Гарри умер, это была бы его вина. Нет, Гарри не мог умереть, он профессионально выживал всю свою жизнь, Гарри, Гарри…
У Поппи было несколько трудных минут, когда она пыталась забрать мальчика из объятий Северуса, и, в конце концов, ей сначала пришлось позаботиться о мужчине, дав ему сильное успокаивающее зелье. Она бормотала что-то о двойном шоке, когда Северус, наконец, отпустил мальчика, и сначала влила зелье в горло Северусу, и только потом мальчику. Но Северус не успокоился. Он сидел рядом с Гарри в течение трех долгих часов, пока тот не открыл глаза, и держал его за тонкую, костлявую руку, боясь отпустить.
Эти три часа дали ему шанс поразмыслить о жизни, его и Гарри, об их отношениях, и он признал, что больше не сможет жить без мальчика. Однажды ненавистный идиот превратился в свет его жизни, его последний шанс чувствовать, любить, он стал кем-то родным… его сыном.
Сын.
Да, совершенно определенно, его сын.
Но он никогда не сказал бы об этом Гарри. Он не собирался волновать мальчика своим глупым, болезненным желанием называть его своим сыном, но, сидя у кровати, он понял, что уже некоторое время считал Гарри сыном. Он печально улыбнулся и внезапно приревновал к Квайетусу и даже к Поттеру, которые были отцами Гарри, а он, глупый сальный идиот, абсолютно это упустил. Однако… Нет. Гарри любил его, он знал это наверняка, но тот всегда жаловался, что чувствует одиночество. В такие моменты Северус изо всех сил пытался не показывать разочарования, так как это причиняло боль. Он не заслужил быть чьим-то отцом, и больше всего — Гарри.
|
|
|
Итак, когда Гарри, наконец, открыл глаза и рот, и ответил на его вопрос («Что случилось?»), Северус вскочил на ноги, готовый уничтожить Фигг и всех, подобных ей, раз и навсегда.
И теперь он стоял перед горгульей, изо всех сил пытаясь вспомнить пароль. Он беспомощно смотрел на статую, и на ум ему ничего не приходило.
Северус вздохнул и вспомнил, что Дамблдор сменил пароль в тот день, когда прибыли авроры, чтобы провести расследование среди студентов. Северус был уверен, что это было что-то смешное, он даже улыбнулся тогда… Но ЧТО?
Он должен успокоиться, если хочет встретиться с Альбусом. Он несколько раз глубоко вздохнул и сконцентрировался на пароле. Это снова было название конфеты. Не обычное название, а нечто, имевшее другое значение… другое. Внезапно он улыбнулся, наклонился к статуе и прошептал ей на ухо: «Выдумка». (Прим. переводчика: по-английски «Выдумка» — это «Фадж»).
Горгулья отпрыгнула в сторону и позволила ему подняться на спиральную лестницу позади нее. Он чувствовал себя совершенно спокойным, пока не достиг входа в кабинет.
Но как только он вошел, и Альбус спросил о причине визита, его гнев снова взял верх.
— Альбус, СЕЙЧАС ЖЕ позовите сюда свою любимую Фигг! — заорал он, сердито топая ногой, чтобы подчеркнуть безотлагательность.
Однако директор, казалось, не спешил. Он изучающее взглянул на нетерпеливого и кипевшего мастера зельеварения и снова спросил:
— Северус, что случилось?
— То же самое я хочу спросить у нее, — яростно прошипел Северус.
— Но…
— Гарри находится в медицинском крыле, — добавил Северус и провел рукой по волосам. — И он упомянул очень интересный случай, произошедший на уроке защиты.
Дамблдор не ответил, на мгновение застыв, затем встал и шагнул к камину. Он взял с каминной полки баночку и бросил из нее в огонь щепоть зеленоватого порошка.
|
|
|
— Арабелла, я хочу поговорить с тобой, пожалуйста, — позвал он в огонь.
Через минуту из камина выбралась миссис Фигг. Она бросила на Северуса неприязненный взгляд, а потом повернулась к старику.
— Да, Альбус?
Директор проводил ее к креслу и даже сам сел между этими двумя преподавателями, вместо того, чтобы, как обычно, сидеть за столом. Когда Северус тоже опустился на диван, он повернулся к коллеге.
— Северус сказал мне, что его сын находится в лазарете, и сказал, что хочет обсудить это с тобой.
Она пожала плечами.
— Я не думаю, что есть, что обсуждать. Мальчик неспособен создать самого простого щита, который я требовала от всех, Снейп, а не только от твоего сына, и не смог блокировать проклятья, которые я в него послала, — голос Фигг звучал весьма раздраженно. — И НЕ мое дело, что он находится в медицинском крыле…
— НЕТ? — гневно заорал Северус. — А КТО ТОГДА НАЛОЖИЛ НА НЕГО ТОРМЕНТА? — Северус вскочил на ноги, шагнул к ней и прорычал ей в лицо: — Или это пережиток вашего аврорского прошлого? Мучить людей, чтобы заставить их признать все, что вы хотите? Но мой сын — не преступник! Вы не имели права мучить его этим! Если вы ненавидите меня, то наложите на меня это чертово проклятье, но оставьте моего сына в покое, если хотите пережить этот год…
— СЕВЕРУС! — услышал он рявкнувшего на него Дамблдора. — Достаточно. Арабелла, я хочу послушать твои доводы.
Лицо женщины побледнело, когда она перевела взгляд с Северуса на директора.
— Я не травмировала его, — изумленно пробормотала она. — Я не посылала в него сильные проклятья, только те, которые мы используем при обучении щитам… — она умоляюще переводила взгляд с Дамблдора на Снейпа. — Северус, он мог блокировать его с помощью Клипеус. Конечно, ты знаешь, что… — ее голос затих.
— Если вы говорите правду, тогда скажите мне, что мой сын делает в лазарете? Ему потребовалось три часа, чтобы прийти в сознание, я нашел его после вашего дурацкого урока, лежащим на полу гостиной без сознания!
Миссис Фигг рассерженно покачала головой.
— Нет… Я… Я никогда не наложила бы на ребенка такое сильное проклятье, поверь мне, Северус, — она внезапно показалась больной. Северус скрестил руки перед грудью и недоверчиво посмотрел на нее. Она шагнула к директору: — Альбус, пожалуйста, поверь мне…
|
|
|
Дамблдор обратил внимание на мастера зельеварения.
— Что говорит Поппи о состоянии Квайетуса?
Тот пожал плечами.
— Не знаю. Я не обратил внимания. Я думал…
Директор заставил его замолчать движением руки, и снова шагнул к камину. Бросив горсть летучего пороха в огонь, он склонился ближе.
— Поппи, пожалуйста… ты можешь сказать мне, как дела у Квайетуса? — короткое молчание. — Я понимаю. Как?.. Хорошо, да… Спасибо. — Он поднял голову и повернулся к Северусу. — У него шок, Северус. Ничего больше.
— Шок? — глаза Северуса расширились. — О нет…
Глаза Фигг удивленно раскрылись.
— Но… Альбус… это значит, что мальчик уже подвергался действию проклятия! — выражение ее лица сменилось с перепуганного на смущенное. — Но… ты, конечно, не пытал его, не так ли, Северус?
Мастер зельеварения не ответил, рухнув на стул.
— Это не ваше дело, — через некоторое время пробормотал он профессору защиты.
— Но…
— Я сказал вам. Это. Не. Ваше. Дело. И если я снова услышу, что вы используете ваше проклятое учебное Тормента на Квайетусе, я клянусь, что я…
— Северус, остановись, — прервал строгий голос Дамблдора кипящего мужчину. — Это не было виной Арабеллы, по-видимому…
— Не было? — саркастически спросил Северус. — После дюжины неудачных попыток наколдовать щит вы не можете продолжать тем же образом, только с более сильным проклятием… Она должна была подождать.
Миссис Фигг покраснела и опустила голову.
— Это правда, Арабелла? Ты знаешь, что это нехорошо…
— Я знаю, Альбус. В этом я была неправа. Я должна была отпустить его после третьей или четвертой неудачной попытки. Но он не мог наколдовать щит в течении двух недель! К настоящему времени это сделали все, даже Невилл, и единственный, кто неспособен это сделать, — твой сын, Северус!
Внезапно Северус и Дамблдор обменялись понимающими взглядами, затем директор повернулся к профессору защиты.
|
|
|
— Я думаю, что теперь мы можем оставить эту тему. Единственное, что я требую от тебя, Арабелла, это то, что в будущем ты не должна посылать в него ничего похожего на пыточные проклятия. Ничего вообще. Я понятно выразился?
Женщина встала.
— Вы имеете в виду, что мальчика уже пытали? — И, когда ни один из мужчин не ответил, она добавила: — Но… кто?
— Это — не ваше дело, Фигг! — сердито выплюнул Снейп.
Дамблдор вздохнул.
— Ну, возможно, Северус выразился несколько грубовато, но в главном он прав. Извини, Арабелла, но тебе лучше об этом не знать.
Но она не успокоилась.
— Это был Волдеморт… не так ли?
Северус шагнул к ней и прошипел ей в лицо:
— Не твое дело, женщина! Ничуть!
Она попятилась от угрожающей фигуры.
— Я преподаю ему защиту. Я должна знать некоторые детали, если хочу в будущем избежать подобных ситуаций…
— Поверьте, вам не нужно… — нетерпеливо опустил руки Северус, но Дамблдор кивнул.
— Мы не будем рассказывать тебе историю, Арабелла. Только одно: в своей жизни мальчик был подвергнут нескольким проклятиям. Он практически застывает, когда ему приходится с ними сталкиваться. Ты знаешь, он был беззащитен и испытал, что значит быть уязвимым. Из-за его опасений и страхов ему будет нелегко преподать те методы защиты… — теперь директор был крайне серьезен. — Но… еще одно, Арабелла. Ты не можешь никому рассказывать о том, что я сейчас тебе сказал. Никому. Ни слова из этого.
Женщина снова побледнела.
— И я не хочу, чтобы ты думала об этом или догадывалась об остальном. Ты — моя коллега, мы много раз вместе сражались. Ты знаешь, чего я от тебя прошу.
— Да, — твердо кивнула она. — Знание без понимания.
— Именно.
Северус бросил на женщину удивленный взгляд. Так это была принятая практика. Знание без понимания. Он делал то же самое, когда был одним из преданных слуг Волдеморта и хотел защитить своего брата. Он не позволил себе знать тайны своего брата, чтобы быть способным избежать возможного допроса с Веритасерумом.
Затем Фигг сделала нечто такое, чего он не ожидал.
— Мне жаль, Снейп, — извинилась она. — Я не собиралась причинить ему вред. Я хочу, чтобы ты это знал.
* * *
После того, как Северус вышел из лазарета и за ним закрылись двери, Гарри, закрыв глаза от усталости, откинулся на подушку. Он хотел бы, чтобы Северус остался, но мужчина вышел так внезапно, что ему не хватило времени отреагировать. Он чувствовал страх. Северус найдет Фигг и убьет ее без дальнейших размышлений. Но Гарри не хотел этого. Это отправило бы Северуса в Азкабан, и он остался бы один. Азкабан. Один. Два слова, которые сделали его настроение мрачнее прежнего.
|
|
|
— Квайетус, ты в порядке?
Гарри удивленно открыл глаза. Рядом с его кроватью стояла Гермиона.
— Да, — слабо улыбнулся он. — Но я боюсь, что Северус причинит вред Фигг.
Гермиона в ответ улыбнулась.
— Я не думаю, что он это сделает, — заверила она Гарри и села на стул, на котором раньше сидел Северус. — Когда я его видела, он направлялся к кабинету директора.
— Слава Богу, — облегченно пробормотал Гарри. — Он был совершенно ненормальным…
Гермиона кивнула.
— Расскажешь мне, что случилось?
Гарри в нескольких предложениях изложил события последних часов. Реакция на это Гермиона, однако, была неясной. Она выглядела смущенной, и некоторое время после окончания рассказа сидела молча.
— Но она послала в тебя всего лишь легкое проклятие! Это не больно по-настоящему, подобно мысленному удару, ничего больше!
— Могу я спросить, ОТКУДА ты это знаешь? — сердито рявкнул Гарри.
— Я читала об этом. Использование проклятья Тормента обычно разрешается, — просто ответила она. — Я думаю, что ты просто очень остро среагировал. Как будто ты уже… — она внезапно остановилась и бросила на Гарри задумчивый взгляд.
Гарри побледнел и посмотрел вдаль в затруднении.
— Квайетус, это твой отец?.. — осторожно спросила она, но в следующий момент Гарри взорвался.
— НЕТ! — заорал он на нее. — И не смей подозревать его больше! Он никогда не причинил бы мне боль! Никогда!
Она не казалась испуганной.
— Но, Квайетус, кто тогда причинил тебе боль?
О нет. Ложь. Он снова должен был столкнуться с ложью. Но теперь он не хотел лгать.
— Никто мне не причинял боль. И моя жизнь — не твое дело.
Или ложь была слишком слабой, или Гермиона была слишком проницательна и напориста, но она не позволила закрыть тему.
— Нет, Квайетус. Я вижу, любой может видеть, что тебя мучили. Твои реакции…
— Меня не мучили! — закричал Гарри в страхе. Она была близка к тому, чтобы обнаружить…
— Не ври мне. Я могу видеть это.
Гарри опустил голову и взмолился о возвращении Северуса. Он действительно не знал, как вести себя в этой ситуации. Гермиона наклонилась к нему поближе и спросила тихим голосом:
— Это была твоя семья?
Гарри не смел поднять глаза. По-видимому, даже Гермиона могла поспешить с заключениями, благодарно заметил он. Та вздохнула, веря его смущению, которое было стыдом.
— Извини, Квайетус. Я не собиралась совать нос в твои тайны… — Она виновато сглотнула.
Гарри, все еще уставившись на руку, лежащую на коленях, слабо прошептал: — Ничего страшного.
Гермиона, наконец, оставила тему и сменила ее на оборотней. Через несколько минут они погрузились в серьезную беседу о различных видах зелий, используемых при лечении людей, укушенных оборотнем.
Настроение у Гарри улучшилось. Через некоторое время они хихикали над некоторыми абсолютно ненормальными ингредиентами. Гермиона вытащила книгу, в которой она только что искала нужное решение, и они подробно обсудили некоторые ее части.
— Мы никогда не найдем лекарство для Люпина, — обеспокоено сдвинул брови Гарри. — Мы уже перерыли не менее двухсот книг, но не нашли ничего…
Гермиона открыла рот, чтобы ответить на замечание Гарри, когда с резким шумом снова открылась дверь.
Гарри улыбнулся и поднял глаза, ожидая возвращения Северуса.
Но это был не Северус.
Это был Рон.
Взбешенный Рон. Гарри побледнел, скользнул рукой под одеяло к поясу и крепко сжал палочку.
— О чем ты думаешь, ты одна в пустой комнате с этим грязным слизеринцем! — заорал тот на Гермиону. — Ты должна быть с ним осторожнее! Я говорил тебе, что его отец — Пожиратель Смерти…
— Вы говорите обо мне, мистер Уизли? — в дверном проеме стоял Северус, и в его глазах был огонь.
Рон повернулся на каблуках, чтобы оказаться к нему лицом.
— Да, — твердо сказал он, пытаясь сохранить храбрость перед высоким и угрожающим преподавателем.
Гермиона побледнела, а Гарри застыл от страха. Было ясно, что через мгновение эти двое вытащат палочки и сильно проклянут друг друга, а Гарри знал, что Рон потерпит неудачу против Северуса. Мастер зельеварения был действительно хорошо обученным магом в светлых и темных методах колдовства.
Гермиона, казалось, пришла к тому же заключению, потому что она прикинула возможности впившихся взглядами друг в друга людей, с силой схватила Рона за руку и вытащила его из комнаты. Северус собирался последовать за ними, но Гарри позвал его по имени.
— Северус, пожалуйста, не надо… — он выскользнул из кровати, сунул ноги в ботинки и шагнул к нему. — Он просто глупый ребенок. Ты — взрослый. Ты…
— Он хотел навредить тебе.
— Нет. А если даже и хотел, я могу себя защитить.
— Ты уверен? — голос Северуса был взволнованным.
— Нет, конечно, — ухмыльнулся Гарри. — Давай теперь пойдем домой. Я не люблю проводить здесь ночи… А также я здорово хочу есть.
Челюсть Северуса упала.
— Ты шутишь!
— Я пропустил и обед, и ужин. А завтрак был очень давно.
* * *
На следующее утро Гарри действительно гордился собой: он смог проспать всю ночь без помощи Северуса. Он был весьма уверен, что увидит кошмары, но их не было, и после пробуждения он был свежим и полностью отдохнувшим.
Это было хорошей новостью, потому что наступила суббота, и это был день первого посещения Хогсмида в этом году.
Северус разбудил его, и они вместе позавтракали в гостиной, а не в Большом Зале.
— Я рад, что ты в порядке, — сказал Северус, беря булочку. — Я несколько часов не решался заснуть — думал, что у тебя будут кошмары.
Гарри улыбнулся.
— А что насчет Фигг? — спросил он.
— Она сказала, что наложила на тебя легкое Тормента. Чтобы научить тебя ставить щит, — Северус нервно покачал головой. — Твоя реакция на это оказалась усиленной из-за твоих предыдущего опыта нахождения под проклятьем.
— Гермиона сказала то же самое. Она что-то подозревает.
— Думаешь, она знает, кто ты?
— Нет, — слабо усмехнулся Гарри. — Она подозревает, что моя семья меня мучила.
— И я тоже, не так ли?
Гарри не ответил, только сконцентрировался на тосте с джемом. Северус вздохнул, и они больше не разговаривали, пока Гарри не ушел.
— Будь осторожен, — сказал наконец Северус. — Я не хочу, чтобы ты покидал территорию Хогсмида.
Гарри кивнул и посмотрел вокруг, ища Ареса. Он не мог его нигде найти. Поход внезапно показался скучным. Одинокая прогулка не была хорошей перспективой. Гарри нерешительно стоял перед дверью школы. Может, ему не стоит идти? Он мог бы более эффективно провести время в библиотеке. Ища лекарство для Люпина, или так… Но он все еще был мальчишкой, ему хотелось каких-то забав, ему надоело все время учиться и читать. Он хотел бы пройтись вокруг небольшого городка, побывать в магазинах, возможно, что-то купить: у него были на это деньги, Северус дал ему несколько галеонов, чтобы потратить на глупости — по его словам.
— Эй, приятель, ты тоже идешь в Хогсмид? — внезапно раздался позади него голос. Гарри обернулся. Это был Фред и, конечно, Джордж.
— Да, но… Я не могу нигде найти Ареса. Я хотел идти с ним, — объяснил он.
— Если хочешь, можешь идти с нами, — широко улыбнулся Джордж. — Я торжественно клянусь, что не позволю Рону узнать об этом. Хорошо?
Гарри осторожно на них посмотрел. После его стычки с Роном он был подозрителен, и даже вчерашний инцидент, казалось, не облегчил решения.
— Вы серьезно? — спросил он наконец.
Фред пожал плечами.
— Мы не собираемся тебя бить, убивать или отдавать Рону. Лично я думаю, что он ведет себя как полный мерзавец по отношению к тебе, и он заслужил то, что получил.
— Он чокнутый, если не может сделать различий между тобой и твоим отцом, — добавил Джордж.
— Это, должно быть, из-за того, что Снейп выжил, а Гарри умер, — спокойно объяснил Фред.
— Его смерть сломала и отца тоже, — Гарри напряженно посмотрел на них. — Иногда я думаю, что он заставляет себя держаться только из-за меня.
Они обменялись понимающими взглядами и пошли к городу. Потом они оставили эту тему и провели время в разных магазинах, главным образом, в аптеке, где закупили огромное количество ингредиентов для зелий. Гарри смеялся над близнецами.
— Если бы отец знал…
— Я думаю, что он кое-что подозревает, — весело ухмыльнулся Джордж. — Однажды он даже помог нам, когда Фред взорвал склад, который мы использовали в школе, — засмеялись они.
— Это было два года назад, когда он каждую ночь патрулировал школу из-за Сириуса Блэка. Мы наложили на комнату заглушающие чары, но их оказалось недостаточно, чтобы скрыть грохот, и он нас нашел, — от смеха Джордж не смог продолжать.
— Но я попросил его помочь нам узнать, что вызвало взрыв. Мы искали до утра, но он, наконец, это определил и так гордился собой, что позволил нам уйти без наказания, — закончил рассказ Фред, и они снова засмеялись. — С тех пор он на зельях к нам терпимее.
— У нас лучшие оценки, — согласился Джордж.
Гарри весело улыбнулся и решил расспросить Северуса об этой истории. Было бы интересно послушать его версию. Через некоторое время он оставил близнецов в аптеке, и они договорились встретиться в «Трех метлах». Фред и Джордж действительно были забавной компанией, но их увлеченность ингредиентами для зелий надоела Гарри до смерти, так что он решил посетить магазин «Зонко», чтобы купить немного конфет.
Когда он вышел из аптеки и оказался перед магазином сладостей, ему пришлось поплотнее обернуть вокруг себя плащ из-за дующего на улице резкого холодного ветра. Его глаза заслезились, он отвернул голову от сильного ветра и зашагал к «Зонко». Иногда он слышал странные голоса, которые где-то плакали, но когда он изо всех сил пытался их разобрать, они исчезали. — Это, должно быть, ветер, — подумал он и успокоился. Гарри собирался войти в магазин, когда снова уловил их, но на сей раз они были яснее, и он смог даже разобрать некоторые слова, которые заставили его броситься в их сторону.
— Оставь меня в покое! — кричал кто-то, и был слышен безумный смех.
Это был Волдеморт? Гарри остановился, помертвев. Он больше не хотел встретиться с Волдемортом. Но кто-то был в опасности. Он должен ему помочь, и нет времени, чтобы привести помощь. Глубоко вздохнув, он вынул палочку и направился в сторону приглушенных голосов.
На узкой и темной улице было только две фигуры. Одна из них лежала на земле, а другая стояла над первой, и ее палочка указывала на дрожащую фигуру.
— Экспеллиармус! — громко закричал Гарри. В следующее мгновение палочка нападавшего оказалась у него в руке. Он положил ее в карман и подошел ближе. Увиденное его поразило. Невилл лежал на холодной влажной земле, а рядом с ним стоял явно разозленный мальчик. Это был Терри Бут, пятикурсник из Рэйвенкло. Гарри удивленно сглотнул. Он хорошо знал Терри, многие недели сидел рядом с ним на занятиях по арифмантике. Он не мог поверить своим глазам.
— Что ты здесь делаешь? — запинаясь, пробормотал он через несколько мгновений.
— Не твое дело, не так ли, Невилл? — пнул он лежащего мальчика, который только простонал в ответ. Гарри не размышлял.
— Ступефай! — крикнул он, и Терри отлетел к стене и рухнул на землю. Гарри, однако, не обратил на него внимания. Он встал на колени рядом с Невиллом, подсунул под него руку и осторожно поднял. — Невилл, ты в порядке?
Тот отрицательно покачал головой.
— Мне кажется, я сломал левую руку, — простонал он.
Гарри помог ему сесть и сам уселся рядом.
— Расскажешь мне, что случилось? — спросил он, когда дыхание Невилла замедлилось.
Невилл закрыл лицо ладонями и заплакал. Это потрясло Гарри до шока. Что ему теперь делать? Он почувствовал себя неудобно, и его смущение только усилилось, когда в течение следующих минут Невилл не перестал плакать. Гарри тяжело вздохнул и положил руку ему на плечо.
— Эй, приятель, в чем проблема? — Он чувствовал себя чрезвычайно глупо. Внезапно он захотел, чтобы здесь оказался Северус. Ситуация была… слишком сложной, чтобы справиться.
— Он оскорбил моих родителей, сказал, что мой отец был ублюдком, и наложил на меня несколько проклятий, — слова были едва понятны из-за икоты, но Гарри их уловил.
Опять новый поворот событий. И он все еще не знал, что делать. После всего, что ему рассказал Северус…
— Моя бабушка обычно говорила то же самое, и она говорит, что мой отец в конце концов сделал ее дочь такой же ужасной, каким был сам, и говорит, что отец заслужил свою судьбу… — он снова заплакал.
Гарри застыл и внезапно подумал, что никто из гриффиндорцев не знал Невиллла. Кто знал, какая жизнь у него была дома? Возможно, хуже, чем у Гарри с Дурслями… Он не отреагировал на слова, позволяя мальчику плакать.
— Я ненавижу, что все судят меня по моему отцу. Я — не мой отец. Я не хочу стать проклятым аврором, не хочу мучить людей. Я не… — его плач усилился.
Гарри добродушно подтолкнул его и улыбнулся, когда Невилл поднял на него глаза.
— Полагаю, я смогу это понять, Невилл.
Мальчик на мгновение сдвинул брови, затем снова улыбнулся.
— Просто замечательно, что я тебе жалуюсь, — пробормотал он и слегка покраснел. Гарри хихикнул.
— По крайней мере, я могу понять тебя, — он встал и движением руки помог подняться Невиллу. — Ты можешь идти?
— Да, но что нам делать с ним? — махнул он рукой в сторону Терри.
— Я позабочусь о нем, мистер Лонгботтом.
Внезапно раздавшийся голос поразил их, но Гарри первым восстановил самообладание.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он фигуру, возвышавшуюся перед ними.
— Я искал тебя. Я пришел присоединиться к тебе за сливочным пивом, а близнецы сказали, что ты исчез час назад, и они не знают, куда ты пошел. И… Я нашел тебя здесь.
— Час назад? — недоверчиво спросил Гарри. Ему это время показалось несколькими минутами.
Северус кивнул.
— Теперь вы должны вернуться в школу. Я думаю, мистер Лонгботтом срочно нуждается в медицинской помощи. Ты можешь ему помочь?
— Конечно, — произнес Гарри. — А… что будет с Бутом?
Губы Северуса изогнулись в неприятной улыбке.
— Мы вычтем некоторое число баллов с его факультета… — постучал он по подбородку в раздумье. — И, возможно, также назначим несколько месяцев отработок с мистером Филчем.
— Разве он не будет отчислен? — Голос Невилла был тихим. Северус с минуту смотрел на него, прежде чем ответить.
— Сожалею, но не думаю, что было бы мудро выгонять его. Мы должны дать ему еще один шанс. Раньше не было никаких проблем с его поведением. Мы не можем выгнать его за одну драку, — сказал он наконец, и Невилл понимающе кивнул. — О, и еще одно. Двадцать балов Гриффиндору за вашу храбрость, мистер Лонгботтом.
Глаза Невилла удивленно расширились.
— Но… но я не был храбрым! Это Квайетус…
Северус многозначительно ему подмигнул.
— Но вы были достаточно храбры, чтобы разговаривать с ним, не так ли? — и добавил, когда увидел, что двое мальчишек ошеломленно стоят на месте: — А теперь — в лазарет! Быстро!
* * *
После обеда, когда Гарри сидел в библиотеке за своим обычным столом, подошла Гермиона и расспросила его о случае с Невиллом.
Гарри попытался ответить на ее вопросы, опуская очень личные детали, но через некоторое время понял, что история, которую он рассказал Гермионе, была слишком далека от правды.
— Я не могу рассказать тебе обо всем, Гермиона, — наконец закончил он. — Если хочешь знать, ты должна спросить Невилла. Я не думаю, что мне можно рассказать тебе его секреты.
Гермиона бросила на него быстрый взгляд, и затем уступила.
— Хорошо, ты прав, Квайетус. Как насчет этого зелья для оборотней? — обратила она внимание на книгу, лежащую на столе.
— Подожди минутку, Гермиона. Сначала я хочу задать вопрос, — Гарри подождал, пока глаза девочки не встретились с его. — Как насчет тебя и Рона? У тебя не будет с ним проблем из-за меня?
Гермиона пожала плечами.
— Я не беспокоюсь…
— Но тебе стоит это делать, — воспротивился Гарри. — Я не назначу тебе свидание, если он тебя оставит!
Гермиона изумленно хихикнула.
— Ты не должен беспокоиться. Он не бросит меня.
— Ты уверена?
— Конечно. Ну? Мы можем продолжить наше исследование?
— Можем, — согласился Гарри.
Это была книга с большим количеством цветных картинок. Когда Гарри закончил ее просматривать, его голова была заполнена преобразующимися, убивающими и умирающими оборотнями, и он не смог избавиться от них даже ночью. Его сон был полон оборотней, они были повсюду вокруг него, лаяли и выли без перерыва. Они окружали небольшую группу людей, вероятно, маглов, взрослых и детей, перепуганных до смерти.
И… Волдеморт стоял рядом с ними и смотрел, как они убивали всех, даже маленьких детей, и все было покрыто кровью, кровью, кровью, и Гарри чувствовал острую боль во лбу, но не мог убежать… И Пожиратели Смерти достигли этого места, присоединились к оборотням, а двое из них шагнули к бесчеловечному существу, склонив голову.
— Господин, — сказал один из них. — Гарри внезапно узнал его. Это был Крэбб-старший. — Мы не смогли найти девчонку.
Гойл ничего не сказал, только кивнул.
— Идиоты! — сердито прошипел Волдеморт. — Она может стать такой же опасной, каким был младший Поттер!
— Но, господин… Он не был слишком опасен. Вы так легко его убили… — внезапно произнес Гойл, и Волдеморт еще больше рассердился.
— Идиот! Никогда, НИКОГДА не недооценивай своих врагов! — прокричал он с горящими глазами. — Круцио!
Двое мужчин упали на пол, дергаясь и крича от боли. Другие Пожиратели Смерти прервали свою забаву и недоверчиво уставились на них.
— Я не потерплю НИКАКИХ ошибок! — Теперь Волдеморт говорил с другими. — Вы понимаете? — Когда они опасливо кивнули, он повернулся к сереброволосому Пожирателю Смерти. — Это касается тебя и твоего сына, Люциус. — Пожиратель наклонил голову. — Твой сын ведет себя в школе слишком высокомерно. Он знает о твоей преданности, Люциус? — Малфой молча кивнул. — Тогда не позволяй ему себя вести так по-идиотски! Он раскроет тебя своей безответственностью! Я слышал также, что он беспокоит своего троюродного брата, — усмехнулся он застывшему Малфою.
— Троюродного брата? — с опаской хрипло спросил тот.
— Это мальчишка Снейпа. Мать твоей жены была Ноблестоун, не так ли? — Малфой не смог открыть рот, только кивнул. — Я не накажу тебя снова, Люциус, но знай, что я не забыл твой небольшой промах. Ты должен был сообщить мне о сыне Снейпа.
— Но я много раз говорил Вам, господин, что я не знал о нем до этого лета! — протестующее воскликнул Малфой.
|
|
|
