Устная (диалогическая и монологическая) и письменная речь

Мы посвятили прошлую лекцию анализу основных этапов формирования речевого высказывания или, что то же самое, пси­хологическому анализу процесса порождения развернутой внеш­ней речи. Сейчас мы остановимся на анализе основных форм речевого высказывания, их специфике и механизмах.

Как известно, существуют две формы развернутой внешней речи: это устная речь, с одной стороны, и письменная речь — с другой. В свою очередь, устная речь может быть разделена на диалогическую и монологическую речь. Центральным вопросом пси­хологического исследования структуры этих видов речи будет вопрос о том, как в каждой из них соотносятся языковые (синсемантические) и внеязыковые (симпраксические) элементы и ка­ковы те грамматические формы и семантические структуры, ко­торые различают эти виды речи. Остановимся на структуре каж­дого из них.

УСТНАЯ РЕЧЬ И ЕЕ ОСНОВНЫЕ ФОРМЫ

Мы говорили о том, что устная речь может протекать в трех основных формах: в форме восклицания, в форме диалогической речи (ответов на вопросы) и в форме монологической речи (са­мостоятельное развернутое высказывание, исходящее из внутрен­него замысла).

Первую форму — восклицание, как уже говорилось, нельзя считать подлинной речью: она не является передачей какого-либо сообщения о событии или отношении с помощью кодов языка. Речевые восклицания являются, скорее, аффективными речевы­ми реакциями, непроизвольно возникающими в ответ на какое-либо неожиданное явление. Поэтому мы рассматриваем эту фор­му речи отдельно и будем иметь в дальнейшем дело лишь с двумя

основными формами развернутой устной речи — диалогической речью, с одной стороны, и монологической речью — с другой. Устная диалогическая речь может протекать либо в форме отве­тов на вопросы, либо в форме разговора, в то время как устная монологическая речь может протекать в виде повествования или рассказа. Это повествование может иметь характер описания оп­ределенного события или анализа этого события и заключенных в нем логических или причинных отношений.

Возникает естественный вопрос: имеют обе основные формы устной речи одинаковую грамматическую структуру или их грам­матическое строение различно? Обратимся к анализу соответству­ющих фактов.

УСТНАЯ ДИАЛОГИЧЕСКАЯ РЕЧЬ

Психологические данные свидетельствуют о том, что устная ди­алогическая речь имеет своеобразную грамматическую структуру.

Известно, что устная диалогическая речь отличается от моно­логической речи тем, что она может и не исходить из готового внутреннего мотива, замысла или мысли, поскольку в устной диалогической речи процесс высказывания разделен между дву­мя людьми — спрашивающим и отвечающим. Во время диалога мотив, побуждающий к высказыванию, заключен не во внутрен­нем замысле самого субъекта, а в вопросе спрашивающего, в то время как ответ на этот вопрос исходит из заданного собеседни­ком вопроса. Следовательно, в этом случае говорящий может обходиться и без собственного мотива высказывания.

Однако у диалогической речи есть и другие существенные осо­бенности, отличающие ее от монологической речи. Существен­ным является тот факт, что отвечающий на вопрос уже знает, о чем идет речь, и это знание общей темы беседы, а иногда и обще­го содержания беседы, имеет решающее значение. Чаще всего беседа протекает в определенной ситуации, и знание ситуации определяет речевое высказывание. Именно знание ситуации и является вторым существенным признаком, определяющим грам­матический строй устной диалогической речи.

Третьей особенностью устной диалогической речи является тот факт, что участник беседы имеет полную возможность включить в нее наряду с языковыми компонентами, выражаемыми в грамма-

тических структурах, еще и ряд внеязыковых компонентов. К последним относятся мимика, жесты, средства интонации, пау­зы, которые необходимо включены в каждую устную речь и кото­рые особенно отчетливо выступают в устной диалогической речи. Все это и определяет особенности грамматической структуры уст­ной диалогической речи.

Особенностью структуры устной диалогической речи является то, что она допускает значительную грамматическую неполноту. Отдельные части грамматически развернутого высказывания мо­гут опускаться и подменяться либо подразумеваемой ситуацией, либо включенными в речь жестами, мимикой, интонациями. Это явление хорошо известно в языкознании под названием эллип­сов или элизий, иначе говоря, опускания отдельных элементов грамматически развернутой речи. Однако несмотря на граммати­ческую -неполноту, устная диалогическая речь сохраняет функ­цию передачи информации в процессе диалога.

Таким образом, анализируя грамматический состав устной диалогической речи и ту допустимую неполноту использования грамматических средств, которые для нее характерны, можно подойти к изучению существенных компонентов этой формы речи.

Существует целая гамма вариантов диалогической речи, начи­ная с наиболее сокращенной и свернутой формы речевого выска­зывания, в которой максимальное значение имеют ситуацион­ные и жестово-интонационные компоненты, и кончая наиболее полными и развернутыми формами устной диалогической речи, где центр тяжести постепенно переносится от симпраксических на синсемантические или грамматически развернутые речевые структуры.

Остановимся на нескольких примерах таких различных по стро­ению форм диалогической речи.

Представим себе группу людей, которые ждут автобуса и бро­сают друг другу краткие реплики: «Идет? — Да! — Какой? — Пятый». Вопрос «Идет?» с ответом «Да!» так же, как и вопрос «Какой?» с ответом «Пятый», сами по себе не имеют устойчивого самостоятельного значения и становятся понятными лишь в том случае, когда ситуация разговора — ситуация ожидания автобу­са — известна собеседникам. Для собеседников тема разговора находится за пределами речевого высказывания и человек вместо развернутого вопроса «Как вы думаете, идет автобус или не идет?»

просто спрашивает «Идет?». Также бессмысленно другую часть вопроса «Какой?» формулировать полностью: «Как ваше мнение, какой номер приближающегося к нам автобуса?». Объект разго­вора здесь уже известен, и основным предметом разговора явля­ется «рема» высказывания, т.е. то, что именно можно сказать об ожидаемом автобусе. Однако и содержание «ремы» не полностью переносится в речь, и вместо развернутого ответа «Да, по-види­мому, автобус приближается» или «Вероятно, это автобус № 5?» собеседник отвечает «Да» или «Пятый». В этих случаях грамма­тическая полнота высказывания является излишней, внешняя грамматическая неполнота диалогической речи оправдана зна­нием ситуации и наличием внеречевых, жестовых или внеграмматических, интонационных компонентов. Та же сокращенность выступает и в более сложной форме устной диалогической речи. Примером может служить следующий отрывок: «Как вы оцени­ваете эту книгу? — В целом — положительно»; или: «Удалось ли автору полностью выразить свою мысль? — Пожалуй»; «Понра­вилась ли вам эта книга? — Ничего» и т.д. Во всех этих случаях ответы также остаются фрагментарными, а их грамматическая структура неполностью развернутой. Однако эта неразвернутая грамматическая структура ответа оправдана тем, что основная тема беседы известна обоим участникам и даже неполный ответ доста­точно ясно очерчивает тему разговора.

Существуют, однако, и такие формы диалогической речи, когда ответ должен быть грамматически более развернутым. Если в диалоге типа «Вы обедали сегодня? — Да, обедал» сокращенный ответ оправдан, то при более сложных формах диалогической речи, где ответ должен содержать выбор из многих альтернатив, такое сокращение невозможно. Примером могут быть вопросы и отве­ты типа: «Что вы сегодня ели на обед? — Сначала суп, затем котлеты, затем компот» и т.д. Однако и в этих случаях человек был бы удивлен, если бы в ответ на вопрос «Что Вы ели сегодня на обед?» его собеседник ответил: «Сегодня на обед я ел суп, после чего мне были поданы котлеты, вслед за тем я с удоволь­ствием съел компот». В этих случаях полнота диалогической речи обеспечивается двумя компонентами диалога: вопросом и отве­том, с одной стороны, и знанием ситуации и внеязыковыми фак­торами (интонацией, мимикой, жестом) — с другой. Поэтому

естественно, что грамматическая неполнота речевого высказыва­ния полностью компенсируется здесь различными внеязыковы­ми компонентами.