 |
Концепция номенклатуры А. Зиновьева
|
|
|
|
Александр Зиновьев дал очень скурпулезную социологическую оценку советского общества, указывая на его сложность, и наличие огромного аппарата управления и власти. Однако, этот аппарат сам по себе еще не есть бюрократический аппарат. Людей и организации, входящие в него, Зиновьев разделяет на две группы. К первой группе относятся те из них, которые имеют дело непосредственно с людьми, ко второй - которые имеют дело непосредственно не с людьми, а с бумагами (с законами, постановлениями, инструкциями, справками и т.п.). Директор завода или института, начальник цеха, командир дивизии, секретарь райкома партии и т.п. бюрократами не являются, хотя они - чиновники аппарата власти и управления.1
По его словам бюрократический аппарат в собственном смысле слова образуют люди и организации, относящиеся ко второй из названных групп. Зиновьев ставит вопрос именно таким образом: какое место в системе власти и управления советского общества занимает этот бюрократический аппарат, какова его фактическая роль? Бюрократию он определяет как необходимый элемент нормальной жизни достаточно развитого общества. Игнорировать интересы живых людей можно и без бюрократии. В Советском Союзе, например, в свое время миллионы людей без всякой бюрократической волокиты подвергались бесчеловечным притеснениям. По словам Зиновьева, Западная Германия - высокобюрократизированное государство, а между тем это - правовое общество в смысле западной демократии.
В советском обществе бюрократический аппарат был очень сильный, и всякого рода правовых документов, инструкций, справочников, положений и т.п. здесь было предостаточно, бумажный поток огромен. Но с этой точки зрения Советский Союз не отличался от стран Запада, не превосходил их, а может быть, и уступал им. Бюрократия не характеризует советское общество специфически, не она здесь главное действующее лицо. Главную роль в системе власти и управления здесь играют лица и органы первой из названных выше групп, а главным орудием управления является система установок, которым подчиняется и бюрократический аппарат.
|
|
|
Эти установки иногда фиксируются в письменных документах, иногда являются устными, иногда действуют и без особых команд в силу навыков и природы лиц управленческого аппарата. Потому всякого рода инструкции и регламентирующие документы здесь обычно не соблюдаются или соблюдаются в том виде, как это отвечает той или иной действующей в данный момент установке.
Советское общество есть неправовое общество. Его природе более соответствует волюнтаристская, а не формально-правовая система власти и управления и адекватная ей форма реализации - установка. Бюрократия же есть скорее социальная форма, более соответствующая обществам типа западных демократий. Хотя она и несет с собою целый ряд отрицательных явлений, ненавистных многим членам общества, она все же есть признак общества правового.
Зиновьев считает, что советскую систему нельзя считать бюрократической, хотя, бюрократический аппарат в ней огромен. То, что называют бюрократической волокитой и формализмом, в советском обществе было развито очень сильно, но проистекало это не от бюрократического аппарата, а от общей системы власти и организации управления обществом, в которых отсутствовала личная заинтересованность в скорейшем и наилучшем решении проблем и присутствовало личное стремление избежать риска и ответственности.1
Этот аппарат власти и управления в Советском Союзе начал складываться задолго до Октябрьской революции. До революции он не был самодовлеющим, не поглощал в себе всю систему власти и управления. Выполняя и бюрократические функции, он воспринимался как чисто бюрократический аппарат, хотя не сводился к последнему. И возник он не из потребности управлять людьми через бумаги, - во времена Ивана Грозного их не так уж много было.1 Он лишь со временем расширился в этом направлении. Октябрьская революция расчистила дорогу этому аппарату власти и управления, создала для него идеальную почву, позволила стать ему монопольным властителем общества. Поэтому Зиновьев считает, что ошибочно рассуждать, будто коммунизм породил бюрократию. Бюрократия, неизбежна во всяком сложном обществе. Бюрократия во всяком обществе (в дореволюционной России в том числе) несет в себе элементы и зародыши коммунистических социальных отношений. Не одна она их несет. Здесь можно назвать еще всякого рода союзы, партии, профессиональные касты, армию, управленческие организации, конторы.
|
|
|
Апологеты коммунизма считают, что коммунистические социальные отношения не вызревают в старом обществе, что они появляются лишь после социалистической революции. Конечно, если иметь в виду те сказочно райские отношения между людьми, которые сулит пропаганда в будущем коммунизме, они не складываются в буржуазном обществе. Но такие не складываются и после социалистической революции.
Реальные же коммунистические отношения, увы, имели и имеют место в обществах самого различного типа. Они имеют место и в странах Запада, причем в угрожающих масштабах. В определенных условиях они становятся господствующими и порождают особый тип общества. Среди этих условий в первую очередь следует назвать ликвидацию частной собственности на средства производства и частной инициативы вообще. В чем заключаются реальные коммунистические отношения? Это - отношения начальствования и подчинения, соподчинения, иерархия людей и групп людей в первичных коллективах, иерархия коллективов, система служебных привилегий, распределение в соответствии с социальным положением людей и т.д. В рамках этих отношений оживляется и расцветает и бюрократический аппарат.
Заключение
Таким образом, бюрократия выполняет одну из важнейших функций политической системы - функцию управления совместной деятельностью людей в различных сферах их жизни. Данный институт включает в себя часть населения, занимающую управленческие должности в аппарате исполнительных органов государственной власти, а также предприятий и учреждений государственного и частного сектора экономики.
|
|
|
В политическом отношении бюрократия представляет собой сплоченную и мобилизованную группу. Политическая элита доминирует над всеми прочими слоями населения с помощью бюрократии, превращая ее в противостоящее всему обществу орудие насилия.
Бюрократия непосредственно осуществляет функцию принудительного подчинения отдельных граждан общегосударственным интересам, а элита придает этому принуждению легитимный характер, то есть добивается добровольного подчинения населения распоряжениям администрации. Данные административные распоряжения всегда направлены на реализацию политического курса, разработанного элитой в соответствие со своими интересами.
Вебером была разработана классическая теория бюрократии, где было показан закономерный характер усиления ее значения в индустриальном обществе и сформулировал ее отличительные социально-профессиональные признаки, которые делают бюрократию «машиной власти», - средством систематического определяющего воздействия на людей. То есть государство, выражаясь словами Маркса - это частная собственность бюрократии.
Изучая национально-историческую специфику политического режима России в советский период, мы видим, что государство главным образом занималось мобилизацией и перераспределением ресурсов между первичными социальными, военными и производственными ячейками, своего рода корпорациями, внутри которых сохранялась автономность. Власть стремилась контролировать не каждого отдельного человека, а компактные группы. Примерами могут служить и общины при царях, и колхозы при Сталине. До плановой экономики функции кластерных единиц в городах выполняли артели. Причем далеко не всегда они представляли собой простейшие производственно-социальные общности.
|
|
|
Согласно концепции Джиласа любое изменение отношений между держателями монополии на управление и теми, кто трудится, неизбежно должно отразиться на отношениях собственности. И наоборот: ослабление либо устранение монополии на распоряжение материальным продуктом изменило бы ситуацию, при которой одним принадлежит исключительное право управлять, а другим - обязанность трудиться. Восленский определяет власть как главный императив номенклатуры, которая через господство дает богатство, а следовательно номенклатура - класс господствующий, а потому имущий. Что касается концепции Зиновьева, то по его словам номенклатура во всяком обществе несет в себе элементы и зародыши коммунистических социальных отношений. Институциональные организованные интересы, представляли собой часть государственной машины и госаппарата. Эта особенность обусловила бюрократический характер самого корпоративного взаимодействия в условиях советской системы власти.
Корпоративная составляющая бюрократии означает, что выработка и принятие социально-экономических решений осуществляется путем согласования между представителями организованных интересов и центральной партийно-государственной властью (госплан, совмин, политбюро). Бюрократическая составляющая заключалась в том, что сами организованные интересы в доперестроечном СССР были частью государственных (бюрократических) структур. Предметом торга были не просто интересы, той или иной группы, организации, комплекса, но и интересы бюрократически ориентированные.
Список литературы
бюрократия концептуальный номенклатура восленский зиновьев
1. Артемов Г.П. Политическая социология. СПб., 2002. 255с.
. Ачкасов А.В. Сравнительная политология. СПб.: Социологическое общество им. М.М. Крвалевского. 2002.184с.
. Ачкасов А.В., Грызлов Б.В. Институты Западной представительной демократии в сравнительной перспективе. СПб.:СПбГУ. 2006. 262с.
. Вебер М. Избранные произведения. М.: Наука. 1990. 531с.
.Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: Советская Россия 1991. 744с.
. Энциклопедия политолога. СПб.: Прометей. 1995. 880с.
. Гегель Г. Философия права. М.: Наука. 1990. 442 с.
. Голосов Г.В. Сравнительная политология. Новосибирск, Луч.1995. 385с.
. Джилас М. Лицо тоталитаризма. М: Наука.1992. 427с.
. Дилигенский Г. Политическая институционализация в России: социально-культурные и психологические аспекты // МЭиМО. 1997. №7.
. Зиновьев А.А. О бюрократизме в советском обществе // Квинтэссенция: Философский альманах, М.: Политиздат, 1992. 478с.
|
|
|
. Зиновиев А. Русский эксперимент. М.: Наш дом. 1995. 445с.
. Елисеев С.М.Рациональный выбор: политические партии, власть и коалиции // Рациональный выбор в политике и управлении / Под ред. Л.В. Сморгунова. СПб. 1998.
. Ильин В.В. государство и социальная стратификация советского и постсоветских обществ 1917-1996 гг.: Опыт конструктивистско-структура-листского анализа. Сыктывкар, 1996. 389с.
. Качанов Ю. Политическая топология. М., 1995. 476с.
. Козлихин И.Ю. Современная политическая наука. СПб., 1994. 301с.
. Крыштановская О. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // Общественные науки и современность. 1995. М. №1.
. Курочкин А.В. Эффективность государственного управления // Сравнительное государственное управление: теория, реформы, эффективность /Под ред. Л.В. Сморгунова. СПб., 2000. с. 233с.
. Макаренко В.П. Правительство и бюрократия // Социологические исследования. 1999. №6.
. Макарин А.В. Власть бюрократии. СПб., 2001.493с.
. Масловский М. Политическая социология бюрократии. М., 1997. 293с.
. Сравнительное государственное управление: теория, реформы, эффективность. СПб., 2000. 382с.
. Тюрин В.А. Новый российский корпоративизм: контуры формирующейся модели. // Сравнительное государственное управление: теория, реформы, эффективность /Под ред. Л.В. Сморгунова. СПб., 2000. с. 233с.
. Перегудов С., Лапина Н., Семененко И. Группы интересов и российское государство. М., 1999.
. Перегудов С.П. Корпорации, общество, государство: эволюция отношений. М., 2003.
. Правительство, министерства и ведомства в зарубежных странах. М.: Амфора. 1993. 377с.
. Пронкин С. В., Петрунина О. Е. Государственное управление зарубежных стран: Учебное пособие. М.: Прометей. 2001. 216с.
. Прохоров А.П. Русская модель управления. М.: Феникс. 2002. 468с.
. Сморгунов Л.В. Управление в условиях неопределенности: в поисках моделей устойчивого развития // Сравнительное государственное управление: теория, реформы, эффективность / Под ред. Л.В. Сморгунова. СПб., 2000.
. Сморгунов Л.В. Сетевая методология исследования политики // Политический анализ: доклады центра эмпирических политических исследований СпбГУ / Под ред. Г.П. Артемова. СПб., 2001. 302с.
. Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. М., 2002. 316с.
. Сорокин П.А. Система социологии. М., 1993. в 2-х Т.
. Соколов В.В. История институтов государственной власти России. СПб., 2000. 546с.
. Радаев В.В. Властная стратификация в системе советского типа // Рубеж. Альманах социальных наук. №1. 1991. 24с.
. Радаев В.В. Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М.:Наука 1995. 288с.
. Радыгин А.Д. Реформа собственности в России: на пути из прошлого в будущее. М., 1994. 299с.
. Шаулова Т.В. Субъекты права законодательной инициативы и их роль в процессе принятия решений // Политические процессы в России: институциональный, идеологический и поведенческий аспекты / Под. ред. О.В. Поповой. СПб., 2001.
. Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М.: Век. 1995.478с.
. Хасбулатов Р.И. Бюрократическое государство. М.: Русская энциклопедия. 1991. 256с.
. Холодковский К. Политическая институционализация российского общества: процессы и противоречия // Политическая институционализация российского общества. М., 1997.
. Чилкот Р. Теории сравнительной политологии. М.: Весь мир.2001.559с.
. Чиркин В. Е. Конституционное право зарубежных стран. М.Феникс. 1999.743с.
. Blondel J.Comparative Legislatures Englewood Cliffs, 1973. 194р.
. Friedrich C. and Brzezinski Z. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. York, 1956. 251р.
. Cowson A. Corporatism and Political Theory. Oxford, 1986. 257р.
. Hague R., Harrap M., Breslin Sh. Comparative Government and Politics. An Introduction. London, 1987. 310 р.
. Hough J., Fainsod M. How the Soviet Union is Governed. Cambridge, 1979. 421р.
. Lembruch J. Neo-corporatism in Comparative Perspective // J. Lembruch, Ph. Schmitter (eds.) Patterns of Corporatist Policy-Making. London. 1982. 265р.
. Kolakowski L. Main currents of Marxism: Its origins, growth and dissolution. Vol. 3. The breakdown. Oxford: Oxford University Press, 1978. 351p.
. Winkler Y.T. Corporatism // The European Journal of Sociology. 1976. № 17.
|
|
|
