Художественное осмысление войны в романах Ричарда Олдингтона

Ричард Олдингтон (1892 - 1962) тоже принадлежит к поколению писателей, чье творчество развивалось под влиянием войны. В предисловии к "Смерти героя" он писал: "Я верю в людей, я верю в какую-то основную порядочность и чувство товарищества, без которого общество не может существовать". Роман "Смерть героя " был опубликован в 1929 году. Это - роман больших обобщений, история целого поколения. Сам Олдингтон писал: "Эта книга является надгробным плачем, памятником, быть может, неискусным, поколению, которое горячо надеялось, боролось честно и страдало глубоко".

Почему разразилась война <http://soshinenie.ru/sochinenie-o-vojne-na-temu-nikto-ne-zabyt/>, кто несет за это ответ? Эти вопросы встают на страницах романа. "Весь мир повинен в пролитой крови", - делает заключение автор <http://soshinenie.ru/moi-razmyshleniya-o-druzhbe-i-lyubvi-v-sudbax-chelovechestva-xx-veka/>.

Герой романа - молодой человек <http://soshinenie.ru/category/obrazcy-tvorcheskix-rabot/sochineniya-na-svobodnuyu-temu/> Джордж Уинтербуорн, в 16 лет прочитавший всех поэтов, начиная с Чосера, индивидуалист и эстет, который видит вокруг себя лицемерие "семейной морали", кричащие социальные контрасты, декадентское искусство.

Попав на фронт, он становится порядковым номером 31819, убеждается в преступном характере войны. На фронте не нужны личности, не нужны таланты, там нужны лишь послушные солдаты. Герой не смог и не захотел приспособиться, не научился лгать и убивать. Приехав в отпуск, он смотрит на жизнь и общество совершенно иначе, остро чувствуя свое одиночество: ни родители, ни жена, ни подруга не смогли постичь меру его отчаяния, понять его поэтическую душу или хотя бы не травмировать ее расчетом и деловитостью. Война надломила его, пропало желание жить, и в одной из атак, он подставляет себя под пулю. Мотивы "странной" и совсем негероической смерти Джорджа малопонятны для окружающих: о его личной трагедии мало кто догадывался. Его смерть была скорее самоубийством, добровольным выходом из ада жестокости и бессовестности, честным выбором бескомпромиссного таланта, не вписавшегося в войну.

Олдингтон стремится как можно глубже анализировать психологическое состояние героя в основные моменты его жизни, чтобы показать, как он расстается с иллюзиями и надеждами. Семья и школа, основанные на лжи, пытались сформировать Уинтербуорна в духе воинственного певца империализма Киплинга, но у них ничего не получилось. Герой Олдингтона упорно сопротивляется среде, хотя его протест пассивен. Олдингтон изображает сатирически викторианскую Англию: "Чудная, старая Англия! Да поразит тебя сифилис, старая сука! Ты из нас сделала мясо для червей".

Лондонский период жизни героя Олдингтона, когда он занимается журналистикой и живописью, позволяет автору показать картины глубокого кризиса, упадка и разложения культуры накануне мировой войны. Обвинительный тон романа приближается к памфлетному: журналистика - "унизительнейший вид унизительнейшего порока - умственная проституция". Достается в романе и известным метрам авангарда: Лоуренсу, Мэдоксу, Элиоту, которых нетрудно узнать за шифрами фамилий Бобб, Шобб, Тобб.

Выход из заколдованного круга одиночества герои "потерянного поколения" находили в любви <http://soshinenie.ru/moi-razmyshleniya-o-druzhbe-i-lyubvi-v-sudbax-chelovechestva-xx-veka/>, в мире чувств. Но любовь <http://soshinenie.ru/chto-takoe-lyubov-ili-kak-napisat-sochinenie-po-lyubovnoj-lirike/> Уинтербуорна к Элизабет, его чувство к Фанни отравлены ядом цинизма и аморальности, которые захватили сверстников героя. Важнейшим этапом формирования личности героя стала война, совместная жизнь в окопах с простыми солдатами, чувство товарищества были откровением для него, это было его великим открытием человека. Но здесь принципиальная разница между романами Барбюса и Олдингтона. У Барбюса, согласно его мировоззрению, мы наблюдаем процесс революционизирования сознания солдат, которые приходят к пониманию необходимости борьбы за свои права. У Олдингтона, в силу его индивидуализма, в солдатах наблюдается пассивность, готовность слепо повиноваться приказу. Для Барбюса солдатская масса не индивидуализируется, у него там нет интеллигентов. Героем Олдингтона именно стал интеллигент, служивший рядовым - художник Уинтербуорн. Писатель изображает сложный внутренний мир далекого от народа человека, связанного с миром искусства. Его самоубийство - признание своей неспособности изменить мир, признание слабости и безысходности.

Роман Олдингтона уникален по форме: "Эта книга - не создание романиста-профессионала. Она, видимо, вовсе и не роман. В романе, насколько я понимаю, некоторые условности формы и метода давно уже стали незыблемым законом и вызывают прямо-таки суеверное почтение. Здесь я ими совершенно пренебрег… я написал, очевидно, джазовый роман".

Итак, роман Олдингтона - это "надгробный плач". Отчаяние захлестывает автора так сильно, что ни сострадание, ни сочувствие, ни даже любовь, столь спасительные для героев Ремарка и Хемингуэя, не могут помочь. Даже в ряду других книг "потерянного поколения", бескомпромиссных и резких, роман Олдингтона по силе отрицания пресловутых викторианских ценностей не имеет себе равных.

Глава II. Окопная поэзия

Поэзия английской литературы первая откликнулась на Первую мировую войну. Под прямым воздействием войны исчезло ощущение уютной жизни. В начале войны Англию, как и все воюющие страны, захлестнула волна национализма. В ее поэзии зазвучали киплинговские интонации и призывы, разжигающие ненависть к "врагу" и вдохновляющие британцев на бой, на подвиг, на священную жертву. Однако шовинистическая литература, благословляющая "огненную благодать", вскоре вынуждена была повсеместно сдать позиции под натиском антивоенной и пацифистской, отразившей стремление к миру широких масс.

Немецкие экспрессионисты - среди них Бехер, Газенклевер, Бенн, Верфель, Тракль - начали со стихов, пронизанных ужасом перед бесчеловечной бойней и страстным протестом против нее. Их излюбленная идея братства людей всего мира вначале выражалась в воззвании к абстрактной человечности, но с осознанием причин войны и с появлением революционных настроений в массах она породила в творчестве левых экспрессионистов призыв: "Война войне!".

Во Франции на первых порах особенно были сильны националистические настроения, в поэзии их выражали Моррас, Жамм и другие. С резким осуждением войны выступили унанимисты Вильдрак и Дюамель, а также дадаист Т. Тцара и близкие в ту пору дадаизму Аполлинер, Сандрар, Реверди, юный Элюар. Пробыв полгода на передовой, Аполлинер гневно заклеймил войну как "каннибальский пир Валтасара":

"Кто бы подумал, что людоедство может дойти до такого предела, И нужно так много огня, чтоб изжарить людские тела!"

"Влившись в тягучую мягкость войны", поэт ощущает свою неотделимость от тех, кто "гибнет, шагая по изрытой боями земле".