 |
Политика, религия и культура: новая психотерапия 311
|
|
|
|
Политика, религия и культура: новая психотерапия 311
не. Я не хочу вызывать подозрение полиции и поэтому собираюсь заняться этим в барах».
Так она и сделала. Зимой 1985 года она посетила в общей сложности 31 бар в промышленных районах (14 в Западном Берлине и 17 — в Восточном). В эти бары, которые называют Кнайпен, рабочие приходят выпить после работы. Они расположены поблизости друг от друга и разделены зачастую только Стеной. Все свои наблюдения она провела за пять дней одной недели.
Обычно она входила в бар и садилась в дальнем углу, так незаметно, как только могла. Выбирала себе для наблюдения группы посетителей и методично подсчитывала, что они делают в течение пяти минут. При этом она считала все, что в литературе считается существенным для оценки депрессивного состояния: улыбки, смех, позы, энергичные движения руками, мелкие движения типа кусания ногтей.
Согласно таким оценкам жители Восточного Берлина вновь оказались более подавленными, чем Западного. Среди западноберлинцев улыбались 69 /о, среди восточнобер-линцев 23 /о. Сидели или стояли выпрямившись 50 /о жителей Западного Берлина, и всего 4% — Восточного; 80% рабочих из Западного Берлина были повернуты лицом к другим людям, и всего 7 /о — из Восточного. Западноберлинцы смеялись в два с половиной раза чаще, чем жители Восточного Берлина.
Все эти результаты в совокупности показывают, что, судя и по словам, и по телодвижениям, восточно берлинцы продемонстрировали гораздо больше отчаянья, чем жители Западного Берлина. Эти данные, правда, не показывают, что именно является причиной этих различий. Ясно, что, поскольку эти две культуры представляют собой единое целое до 1945 года, полученные данные дают некоторую
|
|
|
312 Мартия Э. П. Зелягмаи
информацию о надеждах, испытываемых людьми, проживающими в условиях двух политических систем. Но они не уточняют, какая именно сторона жизни этих систем несет ответственность за рост или падение надежд и ожиданий. Это может быть разница в уровне жизни, в свободе выражения мыслей или перемещения. Это может быть даже разница в книгах, музыке или питании.
Эти данные также не в состоянии ответить, убавилось ли надежд у жителей Восточного Берлина с приходом коммунизма и постройкой Стены или его прибавилось у западноберлинцев после 1945 года. Все, что нам известно, это что сегодня разница существует, причем на Востоке отчаяния больше, чем на Западе. Чтобы лучше понять, как эта трансформация происходила в Восточном и Западном Берлине во времени, мы занимаемся обработкой по методике CAVE газет, сообщающих обо всех зимних Олимпиадах после второй мировой войны.
Полученные данные говорят еще и вот о чем: в настоящее время существует новый метод количественного сравнения уровня надежд и отчаяния у различных культур. Именно этот метод позволил Габриэль Эттинген сравнить то, что другие ученые считали несравнимым.
При редактировании этой рукописи в апреле 1990 года я задумался, не претерпел ли (и в какой степени) изменений стиль объяснения восточных немцев за последние знаменательные месяцы. Если он стал более оптимистичным, значит, Восточную Германию ожидает светлое будущее. Если он остался столь же мрачным, что и в 1984 году, значит, экономическое и духовное развитие будет намного медленнее, чем принято ожидать. И я считаю, что, оценив изменение стиля объяснения в Восточной Германии, Чехословакии, Румынии, Польше, Венгрии и Болгарии, мы могли бы предсказать, насколько успешно их народы смогут воспользоваться вновь обретенной свободой.
|
|
|
Политика, религия и культура: новая психотерапия 313
РЕЛИГИЯ И ОПТИМИЗМ
Часто думают, что религия порождает надежду и позволяет людям лучше встречать испытания, которыми полон окружающий их мир. Организованная религия порождает веру, что в жизни больше добра, чем видно на поверхности. Неудачи отдельных личностей смягчаются верой в ощущении себя частью некоей общности. Это смягчение происходит как в том случае, если надежда конкретна и связана с верой в райскую жизнь после земной, так и если она абстрактна и позволяет все происходящее считать частью планов Бога или, на худой конец, частью эволюционного процесса. Все это находит подтверждение в данных по исследованию депрессии. Лондонский социолог Джон Браун, всю свою жизнь посвятивший опросам впавших в депрессию домашних хозяек, показал, что ревностные прихожане меньше страдают от депрессии, чем те, кто в церковь не ходит.
Но сулят ли одни религии больше надежды, чем другие? Этот вопрос возник в 1986 году, когда после защиты докторской диссертации Габриэль приехала в Пенсильванский университет для проведения исследований, спонсируемых Фондом Макартура и Германским национальным научным фондом. Габриэль утверждала, что в принципе сравнение двух религий аналогично сопоставлению надежды и отчаяния, порождаемых двумя культурами. И задача состоит в том, чтобы найти две религии, так же близко расположенные во времени и пространстве, как Восточный и Западный Берлин.
Задача эта не решалась до тех пор, пока мы не встретили горячую Еву Моравску, молодого социолога-историка. Я пригласил ее выступить на моем семинаре для аспи-
$14 Мартиа Э. П. Зелипяаи
рантов на тему о беспомощности евреев и православных в России в девятнадцатом столетии. Ева представила свидетельство того, что евреи были менее беспомощны перед лицом угнетения, чем православные. Она задалась вопросом, почему, когда жизнь становилась невыносимой, евреи снимались с места и уезжали, а православные — нет. «Обе группы, — утверждала Ева, — находились в условиях страшного угнетения. Православные крестьяне жили в вечной губительной нищете, подобно которой не было в истории. Евреи тоже жили в нищете, плюс религиозные преследования и угроза погромов. Однако евреи эмигрировали, а православные оставались. Так, может быть, это связано с тем, что православные чувствовали себя более беспомощными и безнадежными, чем евреи? Может быть, их религии внушали разный уровень оптимизма? Что если православие вообще более пессимистическая религия, чем иудаизм? »
|
|
|
Две эти культуры сосуществовали бок о бок во многих деревнях в России, что позволяет непосредственно сопоставить стиль объяснения их молитв, сказок и историй, которые они рассказывают. Отличается ли по настроению то, что каждодневно слышали православные и евреи?
Габриэль и Ева стали сотрудничать. С помощью русских православных священников Еве удалось получить много религиозного и светского материала, характеризующего обе культуры: тексты литургий обычных и праздничных, религиозные сказания, народные истории и песни, пословицы и поговорки. Их рассказывали, пели и произносили в повседневной жизни, и они должны были бы дать обильную информацию о стиле объяснения. Габриэль обработала весь этот материал по методике CAVE. В светских источниках различия культур обнаружить не удалось; заметная разница была обнаружена в религиозном материале. Оказалось, что религиозный материал у российских евреев значительно
Политика, религия и культура: новая психотерапия 315
оптимистичнее, чем у православных, особенно по параметру постоянства. У евреев хорошие события обычно экстраполируются дальше («хорошее будет длиться дольше»), плохие, как ожидается, прекратятся быстрее.
Ева и Габриэль показали, что истории и молитвы в российском иудаизме более оптимистичны, чем в православии. Нельзя, правда, однозначно утверждать, будто евреи эмигрировали, а православные крестьяне оставались, потому что первые каплю за каплей впитывали более значительную надежду, которую несла им постоянно религия. Причины эмиграции народов чрезвычайно сложны. Но относительный оптимизм иудаизма является одной из возможных причин, причем ранее не выдвигавшихся. Проверка этой гипотезы потребует серьезных исторических и психологических исследований. Но в любом случае надо отметить, что Ева и Габриэль создали новую методику сравнения уровня надежд, порождаемых двумя религиями.
|
|
|
