Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Нарушение операционной стороны мышления




Известно, что мышление опирается на систему понятий, кото­рые дают возможность отразить действие в обобщенных и отвле­ченных формах. Согласно С.Л.Рубинштейну, обобщение есть следствие анализа, вскрывающего существенные связи между яв­лениями и объектами. Л. С. Выготский считал, что обобщение да­но в системе языка, который помогает передать общечеловече­ский опыт и позволяет выйти за пределы единичных впечатлений. При некоторых формах патологии психической деятельности больные теряют возможность использовать систему операций обобщения и отвлечения. Нарушения операционной стороны мышления могут иметь следующие варианты:

снижение уровня обобщения;

искажение процесса обобщения.

Снижение уровня обобщения

Снижение уровня обобщения выражается в том, что в сужде­ниях испытуемых доминируют непосредственные представления о предметах и явлениях, устанавливаются сугубо конкретные связи между предметами. Особенно наглядно это можно представить на примере анализа результатов, полученных при использовании методики классификации предметов. Например, больные объединяют в группы разнородовые понятия: тетрадь и стол (потому что в тетради можно писать только на столе), книгу и диван (так как читать книгу удобно на диване). Анализируемые предметы объ­единяются больными на основе второстепенных, а именно ла­тентных (от лат. latens - скрытый или тайный) или частных при­знаков. При ярко выраженном снижении уровня обобщения клас­сификация как мыслительная операция оказывается недоступной больным. Испытуемыми устанавливаются конкретно-ситуацион­ные связи. Аналогичные результаты могут быть получены и при выполнении младшими школьниками заданий по методике «Четвертый лишний». Например, из ряда коза, курица, кошка и корова выделяется кошка, так как «она живет в квартире, и поэто­му она домашняя, а все остальные живут в сарае (на улице); они уличные, а не домашние животные».

Экспериментальные данные показывают, что операция клас­сификации, в основе которой лежит выделение ведущего свойства предмета, отвлечение от множества других конкретных свойств и особенностей предметов, вызывает затруднения. Именно это об­стоятельство и является причиной того, что больные прибегают к конкретно-ситуационному образованию групп. Например, при предъявлении предметных карточек с изображениями термомет­ра, часов, весов и очков больной эпилепсией предложил убрать ве­сы, так как «их в карман не положишь, а все остальное можно».

Особенно четко выступает непонимание условности и обоб­щенности предлагаемого образа при объяснении больными по­словиц и метафор. Истинный смысл пословицы становится толь­ко тогда понятным, когда человек отвлекается от конкретных фактов, которые приводятся в пословице, и конкретные единич­ные явления приобретают характер обобщения. Только при этом условии осуществляется перенос содержания пословицы на другие ситуации. Такой перенос сходен с переносом способа решения с одной задачи на другую. За переносом стоит обобщение, за ним -анализ, взаимосвязанный с синтезом.

Наиболее грубым и часто встречающимся нарушением являет­ся буквальное понимание пословицы, приводящее к потере ее обобщенного смысла. Например, пословицу «Куй железо, пока горячо» больной эпилепсией интерпретирует так: «Железо нельзя ковать, когда оно холодное».

При работе с методикой «Отнесение фраз к пословицам» ис­пытуемым предлагаются отдельные пословицы и карточки, на которых раскрывается их точный или приближенный смысл. На­пример, к пословице «Шила в мешке не утаишь» предлагаются следующие фразы: «Сапожник чинил шилом сапоги»; «Правду скрыть невозможно»; «Сапожник по неосторожности уронил шило в мешок». Трудность задания здесь переносится в другую плос­кость: нужно не только понять абстракцию, но и исключить то, что не соответствует смыслу пословиц.

Снижение уровня обобщения проявляется и при исследовании больных методикой пиктограмм. Так, рисунки больных шизофре­нией отличаются большой схематичностью и пустой символикой. Образы, создаваемые больными эпилептической болезнью и ум­ственно отсталыми лицами, носят конкретно-ситуационный ха­рактер и свидетельствуют о непонимании ими переноса и услов­ности. Именно эти особенности проявляются в их педантизме, обстоятельности и вязкости.

Необобщенный характер ассоциаций у больных, страдающих эпилепсией, и у умственно отсталых лиц обнаруживается и при проведении заданий по установлению последовательности собы­тий. При разложении серии сюжетных картинок больные руковод­ствуются частными деталями картинки, не увязывая их в единый сюжет. Возникающие ассоциации обусловливаются лишь отдель­ными, изолированными элементами предъявленной картинки. Смысловые взаимосвязи между элементами воспринимаемой больным ситуации не играют никакой роли в возникновении ас­социации.

Проблема опосредствованностм впервые была поставлена Л. С. Выготским. Овладевая в процессе своего развития значения­ми слов, человек обобщает объективные связи и отношения, управляет своим поведением. Слово как средство общения и обобщения образует в своем развитии единство и служит основой опосредствования.

Патопсихологические исследования показывают, что мысли­тельная деятельность психически больных несовершенно отража­ет предметный и человеческий миры и взаимосвязи в них. В то же время полноценный процесс отражения объективных свойств и закономерностей явлений предполагает умение абстрагироваться от конкретных деталей.

Искажение обобщения

Это нарушение операционной стороны мышления является ан­типодом процесса снижения обобщения. Оно наблюдается чаще всего у больных шизофренией. Искажение обобщения выражается в «отлете» от конкретных связей в чрезвычайно утрированной форме. Если у больных эпилепсией уровень обобщений характе­ризуется конкретно-ситуативными связями (и это означает сниже­ние уровня обобщения), то больные шизофренией отражают в своих обобщениях лишь случайную сторону явлений, предметное содержание которых ими не учитывается и искажается.

При решении заданий у больных шизофренией актуализируются лишь случайные ассоциации. Связи, которыми оперируют больные, не отражают ни содержания явлений, ни смысловых отношений между ними. Например, больные могут объединять вилку, стол и лопату по принципу твердости в одну группу. Задания на класси­фикацию они выполняют либо на основе столь общих признаков, что это выходит за пределы содержательной стороны явлений, либо на основании чисто внешних, несущественных признаков. Напри­мер: жук и лопата объединяются в одну группу по причине того, что «лопатой роют землю, а жук тоже роется в земле».

Особенно отчетливо бессодержательный характер суждений вы­ступает при выполнении пиктограмм. В них больные устанавлива­ют лишь формальные, бессодержательные или выхолощенные свя­зи. Условность выполненных рисунков может доходить до абсурда и полной схематизации. Например, для запоминания слова «сом­нение» рисуется сом, а для слова «разлука» - лук. Другой больной, для того чтобы запомнить слово «сомнение», изображает ком гли­ны, так как «у Глинки есть романс «Сомнение», нарисуем глину».

В суждениях больных шизофренией доминируют связи, неаде­кватные конкретным жизненным отношениям. Возникает сим­птом выхолощенного резонерства. Особенно явно он проявляется при сравнении и определении понятий. Например, слово «часы» определяется как «импульс или пульс жизнедеятельности всего человечества». А сравниваемые одним из больных «сани и телега» определяются им как «видоизменение видимости»,

И. П. Павлов отмечал, что пользование речью - это преимуще­ство человека, но оно вместе с тем таит в себе возможность отры­ва от действительности, ухода в бесплодную фантазию, если за словом не стоят «ближайшие» проводники действительности. Из-за отсутствия проверки практикой мыслительная деятельность больных становится неадекватной, а их суждения превращаются в «умственную жвачку». Парадоксально, но речь не облегчает вы­полнения задания, а затрудняет его, так как произносимые слова вызывают новые, часто случайные ассоциации, которые больны­ми шизофренией не оттормаживаются. Резонерские суждения больных определяются не столько нарушениями их представле­ний, сколько стремлением подвести любое незначительное явле­ние под определенную «концепцию».

Нарушение динамики мыслительной деятельности

Признание рефлекторной природы мышления означает признание его как процесса. С. Л. Рубинштейн неоднократно подчеркивал, что свести мышление к операциональной стороне и не учитывать

его процессуальную сторону означает устранить само мышление. Истинным проявлением мышления как процесса является цепь умо­заключений, переходящая в рассуждение. Встречающиеся наруше­ния мышления в большинстве случаев не сводятся к распаду поня­тий, а являются динамическими нарушениями мышления. К ним относят лабильность и инертность мышления.

Лабильность мышления

Нарушения динамики мыслительной деятельности могут выра­жаться в лабильности или неустойчивости способа выполнения за­дания. Лабильность мышления - это чередование адекватных и не­адекватных решений. Уровень обобщения в основном может не страдать, однако адекватный характер суждений может быть неус­тойчивым. Достигая в отдельных случаях высоких уровней обобще­ния, больные эпизодически сбиваются на путь неправильных или случайных сочетаний. Лабильность мышления может выражаться в:

чередовании обобщенных и конкретно-ситуационных сочета­ний;

подмене логических связей случайными сочетаниями;

образовании одноименных групп (например, представителей рабочих профессий).

Лабильность мышления часто проявляется у больных маниа­кально-депрессивным психозом в маниакальной фазе болезни. Маниакальные состояния характеризуются повышенным аффек­тивным состоянием и психомоторным возбуждением. Больные беспрерывно громко говорят, смеются, шутят, сопровождая свою речь экспрессивной жестикуляцией и мимикой. Иногда выкрики­вают отдельные слова. Характерна чрезвычайная неустойчивость и разбросанность внимания. Возникающие ассоциации носят хао­тический характер и не оттормаживаются. Понимая смысл посло­вицы, больные не могут на ней сосредоточиться. Нередко какое-нибудь слово в пословице вызывает цепь ассоциаций, которые далеко уводят больного от начальной темы.

У больных возникает повышенная «откликаемость» - чуткое реагирование на любой раздражитель, не направленный на них. Одновременно характерно появление «вплетений», т. е. введение в контекст заданий слов, обозначающих находящиеся перед ними предметы. Любая фраза может вызвать действия больных, неаде­кватные содержанию их деятельности.

Инертность мышления

Затрудненность переключения с одного способа работы на дру­гой носит название инертности мышления. Это нарушение мышле­ния противоположно по смыслу предыдущему. Изменение условий затрудняет возможности обобщения материала. Инертность связей прежнего опыта приводит к снижению операций обобщения и от­влечения (например, при осуществлении предметной классифика­ции). Больные эпилепсией, с последствиями тяжелых травм, а также умственно отсталые демонстрируют вязкость мышления и своеоб­разное резонерство, проявляющееся в обстоятельности и излишней детализации. Они обнаруживают замедленность и тугоподвижность интеллектуальных процессов и трудности переключения.

При этой форме нарушения мышления характерны запазды­вающие ответы, когда следовый раздражитель сохраняет свое значение. Следовый раздражитель приобретает большее сигналь­ное значение, чем актуальный. Например, при выполнении зада­ния «Назови противоположное слово» больной к слову «пение» подбирает слово «молчание», а к слову «колесо» - слово «ти­шина». Аналогично подбираются антонимы к словам «обман» - «вера» и «голоса» - «ложь».

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...